Читать книгу День длиною в 10 лет. Роман-мозаика. Часть 1 - Степан Лукиянчук - Страница 2

Об Интернете я вообще знал тогда только по слухам. Я «там» никогда не был. Конечно, были в голове некоторые представления о том, что он из себя представлял, но эти представления были весьма туманными.

Как-то мне посчастливилось прочитать одну очень любопытную книгу о том, каким образом можно заработать деньги в Интернете. В этой книге много чего было непонятного и запутанного для меня. Однако эта книга увлекла меня не хуже приключенческого романа, потому что в ней мне приоткрывался новый, чуждый, но такой притягательный своей бесконечностью мир Интернета.

В начальных главах книги читателя знакомили с какими-то платёжными системами, банкоматами, терминалами… Я в этих вещах мало что понимал. Но мне повезло!.. когда-то я видел настоящий «живой» банкомат. И даже снимал с пластиковой карточки деньги. (Я временно жил тогда в областном центре, а подружка работала в филиале одного крупного банка финансистом и получала зарплату на карточку). Значит, примерно, представление о том, что такое банкомат, я имел. А вот что такое «платёжный терминал»? Конечно, догадаться могу. Вот и определение из книги «выудил»: «это технический комплекс, обслуживающий приём платежей от физических лиц в режиме самообслуживания». То есть тогда я для себя так уяснил, что «П.Т.» – платёжный терминал – это штуковина, в которую можно загружать деньги и оплачивать различные услуги, а деньги оттуда снять нельзя. У меня возник вопрос: не проще ли в таком случае совместить этот терминал и банкомат (хотя бы можно было сэкономить на оборудовании)?

В каком-то из модных журналов я наткнулся на рекламу нового планшетника. Реклама утверждала, что благодаря помощи специальных новшеств, автосёрфинг стал более удобным. Автор книги о заработке в Интернете утверждал, что автосёрфингом можно заработать какие-то деньги. Помню, тогда у меня снова возник вопрос: почему люди не используют возможность подзаработать практически дармовые деньги? Ха-ха, как бы не так!

Также из книги мне интересно было узнать о таких вещах как копирайтинг, спичрайтинг, рерайтинг, фотосток, киберскотинг, тайпскотинг и ещё там какой-то «скотинг». Эти виды заработка в Интернете мне показались более достойными интересными и реальными, нежели чем странный и непонятный сёрфинг по неспокойным волнам глобальной сетевой паутины. Я узнал о «скамах» и «спамах». Я часто слышал эти слова по телевизору и из журналов, но до того времени в толк не брал, что это такое.

Я целыми днями ходил с этой книгой, читал её тёплыми вечерами, сидя на скамейке и даже по ночам лёжа на кровати в свете уличного фонаря. Многие люди видели этот, ставший моим спутником под мышкой, бумажный переплёт. Стали интересоваться, что я читаю с таким увлечением. Большинство интересовалось из праздного любопытства, потому что видели странного человека со странной книжкой в руках, который (подозрительно!) по ночам, когда все нормальные спят, предпочитал сидеть в коридоре на корточках и читать.

Все же я дал почитать мою книгу всего лишь двум людям, которым доверял более всего. Позже я спросил их мнение о прочитанном. Впечатления одного из них вряд ли будут интересны. Он прочитал книгу без особого вдохновения, только с одной целью, чтобы скоротать унылые вечера и отвлечься от удручающей реальности. А вот впечатления другого были намного «цветастее» и обильнее. Мне было интересно на досуге с ним о книге поговорить (это было на работе во вторую смену). Мне понравилось, что он получил от чтения просто огромное удовольствие, вследствие этого беседа была оживлённая и даже вышла за рамки обсуждаемой темы.

На каких размышлениях подловил я себя за время нашей беседы? Первое, что пришло в голову – мысль о том, что, должно быть, мир сильно, сильно, сильно… сильно изменился. Странно, мне кажется, что прошло какое-то время, но не столько много, чтобы мир изменился до такой степени! А это ведь так. Если бы вы видели, как я удивлялся и восклицал, когда очередной «заехавший» сюда земляк, рассказывал мне об изменениях, произошедших там, в родном краю! Как меня поразила новость о том, что повсеместно устанавливаются банкоматы, а двери в подъездах стали железными, с электронным ключом. А это слово – «домофон» – теперь он установлен практически в каждой квартире! Это невероятно! Я его слушал, и мне было жутко обидно, что о таких вещах я узнаю от постороннего человека, а не вижу собственными глазами. Множество было мыслей. Но разговор-то теперь совсем о другом!

После прочтения книги в голову пришла ещё одна любопытная мысль. Мне едва ли по силам будет объяснить её. Но постараюсь кратко. Жизнь свободных людей невероятно отличается от жизни людей, вольно или невольно ограниченных в своей свободе. Вроде бы и живём в одно время, в одном месте, при одной и той же власти и т. д. Жизнь отличается, и в то же время похожа для этих групп людей ровно настолько, насколько схожи характеристики двух параллельных линий. Зеки и свободные живут в одно и то же время, но в разных информационных полях. Например, улучшилось питание, перестали закрывать в клетки, не стали бить дубинками-шокерами на вахте – в общем, любые улучшения – и для зеков это великий прогресс. Установили таксофонный аппарат, придумали видеопереговоры – это прорыв, прогресс для заключённых (если, например, взять во внимание, что ещё во второй половине 90-х в некоторых исправительных учреждениях люди недоедали и были бы рады даже четвертинке той похлёбки, которую дают заключённым теперь!) Для осуждённых это невероятная гуманизация!

В то же самое время на свободе прогресс тем более не стоял на месте. Но шёл он вперёд иными темпами (естественно, быстрее) и вроде бы параллельно, но всё-таки иначе. Получается кошмарный разрыв между этими «мирами». То, что для «одного мира» естественно, и, можно сказать, не имеет актуальности, для другого «мира» чуднО, необыкновенно, поразительно, потрясающе! Всё бы ничего, если бы при таких различных условиях жизни люди были бы отлучены от нормальности на короткий промежуток времени. Отлучение происходит на года! Если оступившийся провёл за решёткой больше пяти лет, то он вынужден представлять эту жизнь на свободе, судить о ней мерками пятилетней давности.

При освобождении, думаю, ему придётся тяжело и сложно будет осуществить переход из одного «мира» в другой. Утрачены прежние связи, знакомства, социальный статус, навыки, а главное, забылся опыт нормального общения: вместо «рыкания» и «гавкания» – «здрасьте» и «будьте любезны». За годы у осуждённого изменились интересы, ценности, появился страх, недоверие, появились другие методы достижения целей. В обыкновенном смысле он перестал себя уважать, потерял уважение людей, получил социальное «клеймо» – зек, которое не смоется и будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Люди будут принимать и мерить его по «одёжке» преступника, и всегда найдутся те, которые не пустят его в своё общество, будут презирать, не подадут руки. Зек навсегда для них останется презренным человеком, человеком второго, третьего… сорта. Это факт. Наверняка, поэтому многие из зеков возвращаются обратно в свою среду. Потому что хотя бы здесь будет общество, которое не преследует по выше названным причинам. В колонии этот человек, по крайней мере, занимает свою определённую нишу, определённый статус. И презрительное на свободе слово «зык», в понимании здешних обитателей наполняется конкретным смыслом и произносится с определённым уважением: « мы зеки» – то бишь, не то чтобы как сыр в масле катаемся, но объединяемся в совершенно конкретное сообщество людей по несчастью. А пока «бывший» находится ещё на свободе и если, к несчастью, рядом с ним нет человека, который мог бы его поддержать, то его мало-помалу стаскивает с прямого пути на обочину нормальной жизни. Естественно, что он старается обрести себя в той среде, которая его не клеймит и не отталкивает.

К сожалению, способы унижения и наказания в нашем государстве развиты очень сильно, но совершенно не отлажен механизм исправления, перевоспитания, возвращения «отлучённого» в нормальную среду. Как бы ни хотелось обратного, обществу всё равно придётся принимать (хоть на время) отбывшего наказание. Так как по преобладающему мнению общества, «зеки бывшими не бывают», его при первой возможности пытаются упрятать за колючую проволоку, и если где-то что-то произошло, как правило, первым тычут пальцем именно в этого «маргинала». Поэтому по-настоящему перевоспитывать зеков никто не собирается, кормят плохо, лечат плохо. Государству они нужны голодные, больные и тупые. Например, помнится, вышел указ по нашему Управлению, запрещающий пропускать в передачах какую бы то ни было литературу (?). Разрешалась только та литература, которую через магазин выписал сам заключённый. Откуда зеку достать деньги на книги? При неофициальной зарплате в месяц после всевозможных вычетов 300—400 рублей?! Обеспеченных заключённых здесь мало.

К чему я такую беседу развёл? Какова мораль? «Не садитесь, детки, в тюрьму!..» – не только это. Создаётся колоссальный разрыв между «тем» и «этим» миром. И порой преодолеть этот разрыв удаётся не всякому желающему, обрести наконец покой и нормальную жизнь. Живём в одно время, можно сказать, почти бок о бок друг с другом, но совершенно по-разному. Узнавая об изменениях, происходящих на свободе, я, ей-богу, чувствую себя здесь неандертальцем!