Читать книгу Сквозь Инферно. За инфинумом забвения - Степан Витальевич Кирнос - Страница 9

Следующее утро.

Всю ночь юные ребята проговорили о будущей жизни в Ордене, наполненной, как им казалось, приключениями и подвигами, которые будут отражены во всех летописях империи. Каждый поделился своим виденьем будущего своей жизни в Ордене, преждевременно наполняя её массой элементов, в которых читалась юношеская гордыня. И это было понятно, ибо каждый хотел достичь вершин славы и величия вкупе с неимоверным могуществом. Но никто не знал, что все эти чувства буквально с пристрастием выбиваются в Ордене, потому что враг мог смутить любого его пороками, а наиболее могущественные создания способным были обратить похоти против самого Ордена, что естественно было нежелательно.

Так как они ещё не были неофитами, то они могли хоть до утра не спать. Но, всё же вняв благоразумию они легли спать посреди глубокой ночи в часа так два.

Солнце уже медленно вставало, начиная свой верный путь по небосводу и разгоняя ночной мрак, который покорно уступал место свету.

Тёплые и игривые лучи яркого и брезжащего солнца осторожно, можно сказать с опаской, проникало в кельи неофитов Ордена, развеивая полуночный мрак и прохладу здесь стоявшую и безгранично властвовавшую. В воздухе витала ещё ночная и сырость, но он стал медленно прогреваться.

Все мирно прибывали во сне и видели приятные сновидения о своей будущей жизни и воплотившихся в них надеждах. Кто–то даже дико сопел, но это не мешало ребятам приятно проводить время во сне в своих тёплых пастелях. Никто не ожидал и тем более хотел подниматься со своих нагретых мест.

Старая, но надёжная и испытанная временами дверь со скрипом отворилась, и вместе со звуком скрипа в кельи проник свежий прохладный воздух, пронёсшийся по кельям.

На пороге казарм показался невысокий, чуть выше среднего роста человек, вошедший сюда уверенно, будто делал это каждый день. Его лицо было покрыто глубоким шрамом, проходившим от левой части лба через нос и сходивший к губам, пересекавшим всё лицо, а седые волосы были на затылке завязаны в хвост.

Он тяжёлым взглядом окинул помещение, смотрев на мирно спящих будущих неофитов Ордена. И никто не мог углядеть той ностальгии и тяжести в глазах рыцаря, которая легла мрачным грузом на его душу. Но быстро сбросив с себя медленно подступающие оковы непотребного чувства, и спрятав глубже воспоминания, он приступил к исполнению порученного ему задания.

– Подъём! – Во всё горло крикнул вошедший рыцарь. – Вставайте, живее!

Эти слова буквально вырвали всех из своих приятных сновидений, став лучше утреннего бодрящего ведра холодной воды.

– Убрать свои места. Живо! – Кричал вошедший рыцарь. – Шевелитесь сонные мухи!

После того как грозные и внезапные приказы рыцаря прозвенели подобно грому в месяце Восхода солнца (феврале) все повыпрыгивали со своих мест, стараясь как можно быстрее их убрать. Мешканий было не избежать, ибо сон до конца не развеялся, что весьма сильно сказывалось, так как юноши и девушки постоянно путались в своих действиях и вели себя, как туча мух.

После того, как места, представленные кроватью и личным шкафчиком, были убраны, на всю казарму, если не цитадель, раскатом грома прозвучали следующие команды:

– Что встали как стадо!? Одевайтесь в свои лохмотья! Живо!

Получив новый указ и порцию отборных сравнений все стали быстро одеваться, натягивая на себя свои одежды и буквально через несколько минут перед рыцарем стояли тридцать два парней и девушек, готовых к новым приказам.

Рыцарь посмотрел на их хлипкий и неорганизованный строй, предварительно искривив губы в довольной улыбке.

Многие ребята боялись поднять голову, покорно склонив их к груди, на рыцаря, а те, кто всё ж смотрели на слугу Ордена, увидели, что он одет не в прекрасные и сияющие доспехи, а потрёпанные кожаные сапоги и одежды зелёных выцветших цветов.

– Я приветствую вас. Вот так вот теперь будет начинаться каждый ваш день. То, как вы сегодня встали, меня не порадовало. Вы были как стадо сонных баранов, которое вывел пастух на утреннее поле. Вы должны быть быстрыми и собранными, если хотите здесь остаться. Я, ясно выражаясь – Закончив выражать недовольство, грозно спросил рыцарь.

– Да господин. – Хором монотонно и слабо послышался ответ.

– Я не слышу!

– Да господин! – Уже более чётко и громко ответили ребята.

– Вот и славно. – Более довольно сказал мужчина. – Меня зовут Туриил. Я не буду поздравлять вас с вашим первым днём. Я вас не поздравлю даже когда, вы выживете в своём первом бою с реальным врагом. Но я вас поздравлю, когда вы на практике поймёте, в чём разница между обычным голодранцем-бандитом и дейдра, воином, закованном в непробиваемый доспех, из плана Мерунеса Дагона. – И перейдя на поучительный тон, продолжил. – Но это намного позже. Сегодня вы ознакомитесь с основными доктринами Ордена, получите свой личный первый доспех, принесёте клятву верности, которую не посмеете нарушить и начнёте своё обучение, сегодня. – Немного прервавшись, осмотрев каменные лица, с повиновением в глазах, неожиданно бодрым голосом, развеяв грозность, добавил. – Я понимаю, как сухо и нудно это звучит, но привыкайте, пока вы неофиты, ваша жизнь будет не особо богата событиями, и каждый день вы будите выслушивать по подобной речи. А теперь одевайтесь до конца в свои лохмотья и выходите.

После этого приказа все сразу стали одеваться, стараясь как можно быстрее приготовиться и выйти. И уже через каких–то пять минут все толпой, неорганизованно вышли на улицу, узрев жизнь Ордена утром.

Вне келий по коже Азариэля сразу пробежала утренняя прохлада, вконец развеявшая все остатки сонного состояния. Взору предстала прислуга, исполняющая свои нескончаемые обязанности, рыцари, спешащие на тренировки и новые задания, переданные командирами, и стража, ставшая навсегда щитом Ордена, неусыпно бдящая за порядком.

– Встать в два ряда! Живо! – Неожиданно скомандовал Туриил.

Ребята не растерялись и быстро встали спинами к своим казармам, приготовившись к исполнению новых приказов.

Туриил окинул взглядом, наполненным обычным презрением, с каким смотрит опытный солдат на новобранца, видя в нём либо своего будущего соратника, которого нужно добыть из этого пушечного мяса.

– Завтра вы подниметесь ещё раньше, чтобы смогли умыться и привести себя в порядок, а теперь за мной. В арсенал. – С грубостью сказал рыцарь и повёл за собой, наполненных лёгким страхом, ребят.

Приближение к арсеналу ознаменовал плотный запах раскалённой добела стали и аромат горящих углей в кузнях и плавильнях. И через некоторое время они подошли к прекрасной постройке, от которой исходили заманчивые, но громкие звуки сочетания молота и наковальни, говорящие о том, что в этом месте идёт работа над доспехами и бронёй.

Туриил отворил массивную чугунную дверь, и всех обдала густая волна запаха пота и металла, вкупе с неимоверным жаром, буквально ударившим в лицо, словно это был проход в план «Мёртвые Земли». Многие от того неожиданного сочетания даже поморщились, но всё же пошли за рыцарем.

Повсюду были стойки с прекрасным оружием, ставшим самым настоящим произведением искусства. От каждого клинка, топора или кинжала исходило прекрасное мистическое свечение, знаменующее силу зачарования.

На ребят смотрели их же отражения, переполненные восхищением и удивлением, в начищенных до блеска, прекрасно и красиво выполненных, щитах.

Это оружие и броня было так выполнено, что могло пройти сотню битв, но вряд ли затупится или сломается. Конкуренцию этому оружию и броне могло составить только даедрическая экипировка, скованная чёрными кузнецами самого пламенного и жестокого из планов Обливиона.

Но ещё большее впечатление на неофитов произвели крупные коренастые представители всех рас, чья кожа блестела от пота, отражая огоньки пылающих углей в кузницах. Волосы каждого мастера были коротко подстрижены, а бороды абсолютно сбриты, ибо даже малейший волос в кузне мог подпалиться и провалить процесс создания совершенного оружия.

– Здравствуй, Тури. – Улыбаясь, радостно встретил мастер рыцаря, заключив его в свои плотные объятия.

– Здравствуй, Морлок. – Так же тепло ответил орку рыцарь, по-дружески с ним обнявшись.

– Что тебе понадобилось здесь? Починить доспех или меч? – С широкой улыбкой предложил мастер свои услуги другу, но увидев ребят, сразу понял, зачем сюда пришёл Туриил. – Пройди. Они лежат под тем столом. Только вчера их подлатал лично. – Подняв полностью руку, туго вытянув её, и молотом, что был в руке указал на верстак.

– Спасибо. Буду должен.

– Кстати, ты, когда мне вернёшь три медных слитка? Ты неделю назад мне обещал их отдать. – Не снимая улыбки, потребовал мастер.

– Давай, мне некогда. Мне нужно уложиться в срок. – Быстро и уже отходя от своего друга, прощался Туриил.

Эта ситуация весьма насмешила Азариэля, но только своей радости он не подал, постаравшись как можно быстрее её подавить и сохранить серьёзность на лице.

Тем временем рыцарь достал несколько деревянных сундуков, с металлической окантовкой и тут же открыл их, предоставив на свет несколько комплектов брони.

– Вот, молодая кровь, в этих доспехах обучались и тренировались несколько поколений до вас. Разбираем по размеру. Не брезгаем. Хоть они и пролежали в этих сундуках несколько десятилетий, вон мастер говорит, что их починил и подлатал. Надеюсь, что они не развалятся после первой тренировки на полосе препятствий. Так что сейчас и одеваем её.

В ответ орк лишь одарил Ремиила тяжёлым, подобно кузнечному молоту, взглядом, полный дружеского понимания.

Эти доспехи представляли собой полный комплект крепкого кожаного тряпья, скомканного и обмотанного вокруг сапог. Да, эта была серая крепкая кожаная куртка, одеваемая поверх старой серой рубахи, бесцветные штанные из грубой мешковины и кожаные сапоги с низким берцем. На этих доспехах не одного железного элемента ни было, не говоря уже о крепких пластинах.

Азариэля удивил этот контраст. Всюду висели прекрасно выполненные доспехи из самых дорогих материалов со всего континента, а они стоят в неброской, выцветшей и серой экипировке, едва ли способной выдержать удар кухонного ножа. Весь этот контраст в одежде отразился в душе парня неким стыдом, будто он в рваной одежде стоит посреди императорского дворца, собравшись просить милостыню. Но он быстро, буквально за несколько свыкнулся с тем, что ему несколько лет придётся проходить в этой броне и смерился с обстановкой.

– Морлок! – Крикнул через весь арсенал Ремиил. – Тебе нужно, что подбросить в печи или кузни для жара? Можешь использовать это тряпьё. Сказал рыцарь, указывая на старую одежду неофитов.

Эти слова вызвали глубокое негодование в душах ребят, постепенно готовое вылезти наружу.

Но рыцарь буквально почувствовал напряжение, бурлящее в душах неофитов, и в одно мгновение решил пресечь его.

– А теперь запоминаем! – Неожиданно повысил голос Ремиил, сделав своё и без этого мрачное лицо ещё серьёзнее. – Как сказано в кодексе: «Неофит должен с честью и мужеством превозмогать каждое лишение и утрату, даже самую незначительную или несоизмеримо огромную». Это я к чему? – Задал неожиданно риторически вопрос рыцарь и тут же сам на него ответил. – Ваши вещи это памятники прошлой жизни, которые вы оставили за стенами и к которой никогда не вернётесь. Привыкайте к лишениям, которые вас ждут. – Приостановись, осмотрел стоящих перед собой неофитов и напоследок кинул. – Вам выдадут новую одежду. А теперь за мной.

После этого урока и лекции о силе воли они быстрым шагом направились к прекрасному зданию, окутанному странным, но прекрасным голубым сиянием.

Это был Академион, от крыши которого ввысь устремлялись три высокие острые башни, которые подобно стрелам устремились вверх, стараясь оторваться от земли и покорить небосвод.

Неофиты с осторожностью зашли в Академион, ставший сосредоточением необычайной мудрости и удивительного состояния спокойствия, поселявшиеся в душах от странного, но приятного запаха зажженных благовоний. Потом им пояснили, что маги являются виновниками этого свечения и прекрасного спокойного состояния. Но помимо ароматов благовоний в прекрасных помещениях стеной витал запах алхимических ингредиентов.

Синие стены Академиона были отделаны серебром во многих местах, а там, где не было благородного металла, своей красотой блистали прекрасно исполненные фрески, повествующие об долгой истории Ордена, уходящей в неизвестность.

Туриил привёл неофитов в небольшую, но уютную на все возможные ощущения аудиторию. В ней все цветовые схемы приятно гармонировали не вызывая неуютного для глаза контраста. Любое ощущение на коже становилось настолько приятным, что любой порез в этой комнате мог показаться лишь лёгким поглаживанием пера. Все запахи стали жутко желанными для носа, вечно ищущего идеального аромата. Звуки стали не громкими, заботливо ласкающие ушную раковину мягко проникая в голову. Здесь можно слушать любого часами, даже самого неграмотного и тупого гоблина, который пытался бы выговаривать слова на эльфийском, причём скрипя своим голосом как гвоздь по стеклу.

– Это…такое ощущение, что мы в Этериусе… – Ошеломлённо говорила одна из девушек.

– Нет. Это всего лишь иллюзия, в сочетании с ароматами некоторых трав, что действуют на мозг. – Грубым мужским сказал внезапно возникший за спинами высокий маг в синем балахоне и тут же провёл рукой. После того, как сияющая рука мага закончила свой путь многие из приятных ощущений просто спали, прекратив обманывать все органы чувств.

В душе Азариэля повисла некоторая тоска, вызванная нисколько таким наглым обманом чувств, сколько тем, что эта прекрасная иллюзия спала, оставив пустыми, все пять органов.

– Видите, как легко было ввести вас в смятение. Ваш враг непременно попытается воспользоваться вашими слабостями в душе и тем более страстями. Вы должны быть подготовлены к любой иллюзии и тем более, всегда с опаской, достойной параноика относиться ко всему приятному для ваших чувств. – Вновь заговорил маг, поняв то смятение, в которое впали неофиты. – Но это ладно, а сейчас поговорим об основном.

После чего, в аудиторию зашли несколько аккуратно одетых в дорогие и роскошные, какие только носит аристократия Сиродила, костюмы профессоров и таинственно облачённых в синие балахоны магов.

С ними была долгая беседа, ибо они старались вложить крупицу того света, которым сами обладали в души новичков, наставляя их на истинный путь, и стараясь предотвратить возможное падение во мрак.

Они не стали говорить буквально обо всём, как можно сильнее концентрируя внимание и время на духовном костяке Ордена. Нескончаемый разговор шёл о главных доктринах и догмах организации, в которую пришли ребята. Разговор шёл о верности, чести, вере, силе, воли и справедливости, которую пытались вложить самые мудрые представители всех рас со всего Тамриэля.

Но сколько медленно не текло время, пришёл момент пойти туда, где будут произнесены самые важные слова в жизни этих людей и принесены самые крепкие и нерушимые клятвы.

Туриил повёл всех в главную башню Ордена, именуемую «Пик Света», что стала сосредоточением силы и власти, неустанно охранявшей от зла весь континент.

Ворота башни поражали своей красотой, что ещё сильнее воплощалась в совершенство, предоставляя себя сияющему лику солнца. Прекрасная резьба и искусно выполненные фрески на массивных воротах производили впечатление. Врата были просто усеяны недорогими, но красиво гранёными драгоценными камнями: гранатами, топазами и аметистами, образующие незамысловатые рисунки.

Туриил повёл вовнутрь башни, и неофиты обомлели от красоты, что во всём своём великолепии предстала перед ними. Всюду стояли огромные золотые канделябры, сделанные в стиле замысловатых и мистических растений. Отовсюду исходил мягкий потрескивающий звук горящих свечей на канделябрах. Внутри стены были сделаны из дорого чёрного мрамора, начищенного до поразительного блеска, отчего он стал подобен зеркалам в которых смогли увидеть свои изумлённые лица ребята. Плиты чёрного, как обсидиан, мрамора были отделаны дорогой позолотой, усеянные уже драгоценными камнями: сапфирами, изумрудами и бриллиантами, которыми были образованы сложные и красивые символы.

Местные музыканты из прислуги исполняли могучую органную музыку, что своим хоралом придавала этому месту ещё большое могущество, завораживающее сердца, вкупе с наигранной грозностью.

В башне витал запах дорогих благовоний, завезённых сюда с самых дальних краёв Тамриэля. И эти благовония буквально дыму наполняли всё помещение башни, словно это храм, который окурило множество жрецов

Холл, разделённый на два яруса, великой башни был потрясающ: настолько огромный и просторный, что в нём без труда могли поместиться несколько сотен воинов. Ровно по центру холла начинался второй ярус, на который вели две лестнице, что примыкали, прям к стенам башни. В самом конце холла, что был практически не видим, по бокам, ближе к самой дальней задней стене, виднелись две двери, выводящие на винтовые лестницы, позволявшие перемещается по этажам монументального Пика.

На втором ярусе посреди, у возвышающейся на полметра трибуны, что была у самого края, их ждал уже Регент Ордена, приготовившийся к своему выступлению.

Вид славного предводителя Ордена внушал покорность, робость и в тоже время неимоверно вдохновлял. На нём был безупречный доспех, отражавший практически все огоньки свечей и блеск драгоценных каменьев, на котором были прикреплены не менее шести литаний и клятв на веленевой бумаге. И он отражал такое большое множество огней, что складывалось впечатление, что Регент сияет внеземным светом, льющимся из самого Этериуса, и делало невозможным рассмотреть его доспех более детально.

Лицо самого Регента было скрыто за тяжёлым шлемом, на вершине которого был прекрасный красный плюмаж из дорогих перьев.

– Мои братья неофиты, вы сегодня вступаете в новую жизнь, которая свяжет вас навсегда с Орденом. Теперь вы воплощение того света, что выжигает мрак по всему Тамриэлю, бережно охраняя его народы. Сегодня вы примете те клятвы, которые имеете права нарушить. Орден теперь это ваша жизнь. И никакой иной жизни у вас больше нет. Отныне вы воплощение нашего вечного девиза, что вёл нас сквозь самые мрачные века нашей истории: «Честь, вера и воля осветят твой путь, разгоняя самые мрачные кошмары на твоём пути». Так будьте достойны этого девиза! – Торжественно воскликнул Регент. – А теперь преклонитесь, чтобы стать связанными клятвой.

После этих слов, синхронно, тридцать два неофита в пылающем в сердцах благоговении преклонили колено, после чего Регент кивнул в сторону иерарха, в красных одеждах и тот начал зачитывать клятву:

«Во имя сотен народов Тамриэля и Ордена. Мы самолично и беззаветно присоединяемся к священному воинству Ордена и, давая суровую клятву, обещаем хранить обет добровольного и строгого послушания, верности, доблести, честности и прямоты. Коим обетом мы показываем твёрдое и несомненное желание посвятить любое своё мастерство на благо Тамриэля. Обязуюсь любить и защищать моих братьев и сестёр до самой смерти и обязуюсь сражаться со всеми возможными угрозами народам. Клянусь не приносить иных обетов более не одному другому обществу, магами или рыцарям, что не служат Ордену. Клянусь не присягать на верность ни одному государству или культу, в верности оставаясь лишь перед Орденом. Пусть континент разорвут тысячи государств, я обещаю обнажить свой меч и обратить разум против тех, что станет нести мрак тьмы и станет угрозой неисчислим народом Тамриэля. Обещаю лицом к лицу встретить самые отвратительные кошмары и не устрашиться их. В этом перед всеми, на этом собрании присутствующими, громко клянусь чтить данное обещание! Если я нарушу эту клятву, то пускай меня, постигнет справедливый и суровый суд Ордена!».

Все с душевным трепетом и состоянием величайшего духовного возбуждения в душе благоговейно повторяли слова, проговорив клятву, подобно боевой литании, отчего зал будто наполнился молитвенным звучанием.

После чего, Регент произнёс еще несколько напутственных и поздравительных слов, говоря, что их жизнь отныне другая. Но главное он сделал, это определил наставников для неофитов, ответственных за их жизнь и обучение.

Над тридцатью двумя неофитами были поделены четыре самых опытных в обучении представителей Ордена: рыцарь Люций, имперец по расе, непревзойденный мастер меча, известный тем, что способен был в бою одолеть двух паладинов, но в их ряды вступать не хотел.

Вторым наставником стал Ремиил, что прекрасно знал все аспекты жизни Ордена и отличался своей требовательностью, странно сочетавшейся с независимостью. Уходя на мелкие одиночные задания, он мог пропасть на месяцы из цитадели, странствуя по империи и помогая всем нуждающимся, из-за чего несколько раз объявляли погибшим, но потом привыкли к этому поведению. Регент дал ему эту задачу по надзору, надеясь, что это хоть как-то усмирит независимость и свободолюбие Ремиила.

Следующим наставником был маг Охтхере, тёмный эльф, воспитанный нордами. Силой своих способностей он мог в одно мгновение менять погоду или выжигать дотла целые когорты врагов массивами огня. Именно этот непревзойденный чародей должен был обучить искусству магии тех, кто в ней видел всего лишь красивое представление, а не могущественную силу и источник бесконечных знаний.

И последним наставником стал старый профессор Тит, чьи знания и мудрость были выше, чем у любого другого представителя континента Тамриэль, и даже возможно за его пределами. Профессору было поручено сделать из неофитов тех, кто сведущих во всех областях, ибо знания могут спасти в самой безнадёжной ситуации, и стал бы самой настоящей интеллигенцией, потому что варварам и дикарям не место в Ордене

После всего этого наставники повели своих неофитов на учебный плац, что располагался в восточной части острова. Настало время для их первой тренировки.

Плац представлял собой огромную, практически не вмещавшую взгляд тщательно отчищенную площадку, где одна треть была занята учебными боевыми манекенами и расчищенной землёй, а две трети были предназначены для полосы препятствий, где были самые различные преграды: от окопов, до двухметровых стен.

Наставники построили своих неофитов в одну шеренгу, с вызовом взирая на них, предвкушая момент, когда смогут начать испытывать их.

Тридцать два неофита стояли под палящим солнцем, маясь от иссекавшего по всему тела пота и изнемогая от этой жары, как навстречу к ним вышел Ремиил, облачённый в лёгкие кремовые одеяния.

– Жаль, что наш дорогой маг не захотел делать погоду более палящей, сославшись на вашу не подготовленность. – Искривив губы в улыбке начал рыцарь. – Вы произнесли свои клятвы словами. Теперь вы принесёте их потом и болью. Что ж, пора начинать. – Сурово и грубо сказал рыцарь перед тем как отдать приказ на преодоление полосы препятствий, где стонами, болью и, умываясь волнами пота под коварно жалящим солнцем, все скрепили свои клятвы. Теперь они чуть больше, чем никто. Теперь они неофиты Ордена.