Читать книгу Звёздные войны: Звезда Смерти - Стив Перри - Страница 19

«Звезда Смерти», сектор Н-1, нижний уровень казарм

Сектор Н-1 – огромное пространство, одна двадцать четвертая полушария, обладал некоторым количеством воздуха и частично отапливался – по крайней мере, здесь не приходилось носить скафандр. Слава звездам – Тиле до смерти надоело каждый день возиться с тугими сочленениями и сервомоторами скафандра, иметь ограниченный угол обзора, без возможности даже почесаться – и это лишь некоторые из неудобств. Ей и раньше приходилось облачаться в скафандр для работы, и этот опыт оказался не слишком приятным – но здесь все было только хуже, потому что Империя (без сомнения, в погоне за дешевизной) приказала использовать устаревшие скафандры с постоянным объемом вместо новых, эластичных моделей.

Некоторое время скафандр был просто необходим. При постройке сооружения такого размера нельзя просто собрать корпус, загерметизировать его и начинать возводить внутренние конструкции – на это потребовалась бы уйма воздуха. Когда станция будет функционировать, множество конвертеров, установленных в каждом секторе, легко обеспечат ее кислородом, но пока они не работают, воздух приходится брать из атмосферы ближайшей планеты и доставлять на орбиту специальными кораблями. Альтернатива – строить в космосе огромный завод и завозить туда воду, но это еще сложнее. Вода занимает на борту больше места, чем баллоны со сжатым воздухом, к тому же без надлежащего обогрева во время разгрузки она просто превратится в куски льда, что, опять же, повлечет за собой увеличение объема. Да и размер постройки просто не позволял одним махом собрать наружную оболочку.

Таким образом, с самого начала строительства решили, что на первой стадии монтажа будут полностью построены и загерметизированы отдельные сектора. Это создавало пространство для хранения стройматериалов и жилье для рабочих – хотя бы на первое время. Сотни тысяч работников надо где-то разместить – причем желательно поближе к объекту, потому что возить рабочую силу туда-сюда каждую смену дорого и отнимает много времени.

Экструдеры, штамповавшие пластины обшивки, находились всего в нескольких километрах отсюда, на орбите, в точке, где были сбалансированы силы притяжения тюремной планеты и астероидов, которые служили сырьем. Все делалось довольно просто. Астероиды с большим содержанием железа и никеля оттаскивали из внешнего пояса к дробилкам, где вращающиеся дюрастальные валки пережевывали их и разбивали на мелкие кусочки, которые в свою очередь отправлялись на Безнадегу – в том числе и кваданий. К полученному гравию добавляли воду и под высоким давлением получали суспензию, которая по трубам поступала в плавильные печи. В этих огромных котлах смесь очищалась путем выгорания примесей. Разрыхленная руда поступала в экструдеры, которые прессовали пластины обшивки – примерно так же, как питательная паста выдавливается из тюбика. Оставалось много шлака, но его просто собирали в один ком и придавали ускорение в направлении звезды. Через несколько месяцев комки шлака упадут на солнце и сгорят.

Конечно, Тила и раньше участвовала в проектах, где задействовались космические дробилки и экструдеры, когда работала над орбитальными дворцами и кольцами. Однако она никогда не видела таких больших машин и так много. Листы обшивки производились в количестве, превосходившем все, когда-либо применявшееся в одном проекте.

Сектор Н-1 походил на гигантский полукруглый ломтик арбузника, разрезанный пополам. В основании он был шириной 31 километр – когда станция будет закончена, это основание станет частью экватора, – и сужался к концу почти в точку, всего до нескольких десятков метров; а в длину составлял более 94 километров. Конечно, почти все сектора в полушарии будут одинаковы – за исключением тех, где должен располагаться суперлазер.

Размеры самого шарика даже трудно было представить. Сказать, что он большой, – значило погрешить против истины. Одна только жилая сфера была шириной в два километра и включала городские кварталы, арсеналы, ангары, командные центры, промышленные зоны и жилые районы. Под ними должны располагаться гиперпривод, реактор и вспомогательные источники энергии – все это, к счастью, ее не волновало.

А волновал ее сейчас старый и немного эксцентричный вуки. И не просто волновал, а ставил в тупик.

Познания Тилы в языке вуки находились на зачаточном уровне. Говорить на ширивуке сложно не столько из-за лексики, сколько из-за произношения: человеческие органы речи просто не в состоянии воспроизвести необходимые рыки, рев и ворчание. Как и большинство участников крупных строительных проектов, Тила привыкла работать с этими высокими мохнатыми гуманоидами – вуки собирались в подобных местах, даже если они не находились в рабстве и не работали из-под палки. К счастью, большинство вуки, занятых на крупных проектах, понимали общегалактический, хотя говорили на нем не лучше, чем люди на языке вуки. Поэтому Тиле обычно удавалось достаточно свободно общаться с вуки.