Читать книгу Честь снайпера - Стивен Хантер - Страница 15

Глава 12

Оглавление

Карпаты

Середина июля 1944 года

Их двое. Не немцы, определенно не немцы. Но кто, партизаны из отряда Бака, которым посчастливилось остаться в живых, как и ей самой? Трудно сказать.

Один грузный, другой худой. В грузном Мила увидела достоинство и обстоятельность крестьянина. У него не было присущей партизанам осторожности, обязательных шапки-ушанки, пулеметных лент крест-накрест, засунутых за пояс гранат, автомата с круглым диском. Он был в бесформенном черном крестьянском армяке и таких же бесформенных шароварах, заправленных в крепкие сапоги, какие крестьяне носили уже много столетий. Его движения казались размеренными, и сразу чувствовалось, что терпения ему не занимать. Если дело дошло бы до этого, он смог бы перетерпеть хоть бога, хоть черта, а в качестве развлечения наблюдал бы за тем, как высыхает необожженный кирпич. Такой знает гораздо больше, чем кажется со стороны, и если станет кому- то другом, то отдаст этому человеку все. В нем все было большим: большие ноги, большие руки, большие кисти. Он смог бы провести за плугом тысячу часов подряд. Именно такой крестьянин выращивал пшеницу, которую создавал для него отец Милы. Он накормил бы народ, поскольку сам являлся народом.

Второй был невысокий, подвижный человечек с козлиной бородкой и в очках, жилистый и поджарый, с волосами, затронутыми изморозью седины. Выглядел он каким-то рафинированным, и, несмотря на то что в лесу он чувствовал себя свободно, эта легкость казалась не наследственной, а заученной. Вид у него также был совершенно невоинственный: изрядно поношенная кожаная куртка, рубашка, когда-то бывшая голубой, и протертые до дыр брюки.

Мила проследила за тем, как они прошли метрах в пятнадцати ниже ее, крестьянин впереди, худой – Мила еще не определила, кто он такой, и пока что не торопилась делать поспешных выводов, – следом. В какой-то момент крестьянин поднял руку, оба застыли на месте, присели на корточки и огляделись по сторонам. Через некоторое время, убедившись в том, что никаких эсэсовцев рядом нет, они поднялись на ноги.

– Эй! – окликнула их Мила.

Оба в ужасе отшатнулись назад.

Появившись из пещеры, Мила выпрямилась во весь рост.

– Здравствуйте, товарищи!

Крестьянин пробормотал что-то по-украински.

– Это она, снайпер! – воскликнул худой, быстро прикинув, что к чему.

– Белая Ведьма! – выдохнул крестьянин. И добавил что-то еще.

– Он говорит, тебе следовало быть принцессой, – перевел худой.

– В наши дни никаких принцесс больше нет, – ответила Петрова.

– Он говорит, твоя красота – это божий дар.

– Надеюсь, Господь сейчас раздает другие дары, такие как милосердие и долгую жизнь. Напрасно он потратил время на простую петербургскую девушку. За вами есть погоня? – спросила Мила.

– Нет, товарищ, – ответил худой. – Как и вы, я случайно остался в живых после отвратительной заварушки прошлой ночью.

– Вы из отряда Бака? А почему без оружия?

– Я выбросил винтовку, – пожал плечами худой. – Практичное решение. С винтовкой меня расстреляли бы на месте. А если бы схватили, то стали бы пытать, а потом все равно расстреляли. А сейчас, когда я без винтовки, меня, может быть, просто изобьют ради забавы, а потом бросят в кустах. На рассвете я наткнулся на этого верзилу. Мы напугали друг друга до смерти. А теперь оба просто стараемся не попасться немцам в лапы.

Не думаю, что немцев было много, – сказала Петрова. – Несмотря на всю пальбу, отряд был немногочисленный. Вот почему ему удалось бесшумно пройти по лесу. И автоматов было слишком много – для обыкновенного армейского подразделения это что-то странное. Баку удалось спастись?

– Я вынужден сознаться в собственной трусости, – сказал худой. – Я ничего не знаю и до сих пор даже не думал об этом. Я думал только о том, как спасти свою жалкую шкуру.

– У вас есть что-нибудь съестное? Я умираю от голода.

– Ни крошки.

– Фу ты! – Мила уселась на землю. – Два жалких оборванца!

Они представились друг другу и тотчас же забыли имена. Крестьянин-украинец партизанил уже больше года. Его стоическое лицо скрывало горе, но он не желал о нем рассказывать. Худой на самом деле был моложе, чем казался из-за преждевременно поседевших волос и бородки. До войны он был школьным учителем, а в партизанский отряд пришел всего несколько месяцев назад.

– Боец из меня никудышный, – заметил он. – Но поскольку пишу я аккуратно и грамотно, Бак определил меня писарем. Я веду боевой журнал, пишу приказы.

– Значит, если эсэсовцы начнут тебя пытать, ты им много чего сможешь рассказать.

– Только то, что жратвы не хватает, патронов не хватает, связи с начальством нет и все недовольны. Все это и так известно, но эсэсовцы действительно с наслаждением будут мучить меня до тех пор, пока я им это не скажу. После чего мне достанется девять граммов свинца.

– Нам всем достанется по девять граммов свинца, если мы сейчас не придумаем какое-нибудь толковое решение.

– Вот ты и скажи, что делать.

– Во-первых, объясните мне кое-что. Я понятия не имею, где мы находимся. Меня доставили сюда на самолете и высадили ночью.

Крестьянин понял в общих чертах ее просьбу.

Позади, километрах в восьми, поселок Яремча, – сказал он, и Учитель перевел его слова. – Он расположен в ущелье у водопадов на реке Прут. Если объяснить жителям, кто мы такие, возможно, они нас укроют или, по крайней мере, дадут еды.

– Что еще?

– До главного лагеря отряда Бака далеко, – сказал Учитель. – Почти семьдесят пять километров через лес. Там можно встретить как немецкий патруль, так и партизанский дозор. В первом случае нам не повезет, во втором повезет.

– Следующий вопрос: еда. Чем будем питаться?

– Вот он разбирается в грибах, – сказал Учитель. – Украинцы – они живут на грибах. Грибы являются главным сокровищем Карпат.

– Пусть будут грибы. После грибного рая мы вернемся к месту засады, – сказала Мила. – Возможно, мы найдем там оружие, съестное, все то, что оставили немцы. Дождя не ожидается?

– Да, думаю, ближе к вечеру пойдет, – ответил Крестьянин, когда Учитель перевел ее вопрос.

– В таком случае нам лучше сначала отправиться туда и изучить следы. Когда пойдет дождь, он все следы смоет. Когда получим то, что нам нужно, вернемся на войну. Наши маленькие каникулы закончились.

Честь снайпера

Подняться наверх