Читать книгу Кофейный аромат - Светлана Белова - Страница 5

***

В средней школе мысленно примеряла профессию гитаристки – ей нравилось бренчать на гитаре, хорошо умела на слух подбирать аккорды. Однако музыка, скорее, помогала расслабиться, отвлечься, поэтому не видела себя на сцене или дающей частные уроки игры на инструменте.

Вспомнила, как в одиннадцатом классе всерьёз думала заняться гончарным ремеслом. К тому времени она четыре года посещала занятия в студии керамики. Преподаватели поражались, как быстро Катя схватывала принципы лепки из глины и даже создавала собственные приёмы работы с материалом.

Василий Егорович, ведущий мастер, часто выставлял её работы на внутристудийной выставке. Они неизменно набирали максимальное количество голосов. Пару керамических безделушек с одной из таких выставок выкупили клиенты, а Кате достался первый «честно заработанный гонорар».

Позже девочка сделала аромалампу, ажурный растительной орнамент которой проходил по кругу и, при зажжённой внутри свече, отдавал эффектные тени на стенах и окружающих предметах. Эта лампа не только взяла первое место на городской ярмарке мастеров. На аукционе один предприниматель её выкупил за такую бешеную сумму, что когда Василий Егорович вручил Кате гонорар, та уронила деньги на пол и не решалась поднять, ожидая, что они превратятся в бумажки, как это часто бывает в розыгрышах по телевизору.

Ей настоятельно предлагали вести мастер-классы для детей или выполнять платные заказы.

Один раз она решилась. После изнурительной беседы с клиентом, который предъявлял неразумные требования к обычным горшочкам для жаркого, девушка осознала: лепить по велению души или по желанию заказчика – разные вещи.

Тогда она ещё пыталась убедить клиента, что делать замысловатый рисунок на горшочке – непрактично, потому что вычищать тонкие углубления невозможно, а толщина изделия не позволяет делать их глубокими и широкими. Кроме того, рисунки сделают стенки горшочка тоньше, отчего сам смысл приготовления потеряется.

Мужчина ничего не хотел слышать: «Девочка, мне нужен полный эксклюзив и именно в таком виде». Он указал на листочек, где набросал картинку шариковой ручкой во время беседы.

Катя позвала Василия Егоровича. Тот покивал и выпроводил клиента, заверив: всё будет сделано в точности с его «эскизами».

– Катюш, ты, конечно, правильно говоришь, – мастер закрыл дверь, – делать такие вещи неразумно. Но клиент платит деньги. И не с каждым, увы, можно договориться. Поверь, иногда проще сделать, как он хочет. А вот когда он придёт позже, пытаясь предъявить претензии, мы вот эти бумаги, – Василий Егорович скрепил все рисунки скрепкой и сунул в папку, – ему покажем и напомним, как настаивал на своём. Несколько таких клиентов у нас имеется – зато теперь договариваемся налету.

Девушка скованно улыбнулась, но решила, что делать керамику на заказ она не хочет. Но чего хочет – по-прежнему не знала.

Родители настояли, чтобы после школы дочь отправилась на экономический факультет: «Экономисты всегда нужны. Можно выбрать бухгалтерскую специализацию и без работы точно не останешься».

Катя без проблем поступила на первый курс и, проучившись семестр, поняла: точные науки её не привлекают. Она хорошо разбирается в них, но посвятить всю себя цифрам и отчётам, сводкам и таблицам? Невыносимо!

Весь второй семестр пыталась понять, какая работа может быть близкой к гончарному ремеслу – хотелось создавать новое, красивое, лепить из мягкой массы.

После первого курса Катя устроилась на лето лепщицей вареников и пельменей на фабрику. Однако и пары недель хватило, чтобы возненавидеть любые продукты из теста.

Монотонная, однообразная работа по двенадцать часов в сутки оказалась совсем не похожей на то, как перед новогодними праздниками они всей семьёй собирались на кухне: мама раскатывала тесто, папа вырезал стаканом кружочки, а они с братом лепили пельмени. Обязательно делали «счастливые»: по два штуки с молотым перцем и по два сладких.

Потом соревновались в счёте: кто быстрее и точнее посчитает количество налепленного. Первое время побеждал папа, но потом почти всегда – брат. У него была собственная система подсчёта, угадать которую не мог даже отец.

Это много лет спустя Артём сознался, что просто запомнил, сколько пельменей и вареников входит на поддоны. Мама с отцом смеялись: вот что значит, много лет не менять кухонную утварь.

А после второго курса Катя бросила университет и оказалась в новом кафе, где две респектабельные дамы вели набор официанток. От волнения, когда передавала анкету, уронила её на пол. Покраснев, подняла и вручила одной из нанимательниц.

Миловидная, с красивым шоколадно-ореховым оттенком волос до плеч, углубилась в чтение бумаг. А блондинка, похожая на фею Стеллу4, спросила:

– Почему хотите работать официанткой?

– Ищу себя, – девушка смущённо опустила глаза и увидела на столе переливающийся красными оттенками брелок с надписью «Миледи». «Интересно, этот брелок светленькой или тёмненькой. Судя по их виду, не примут…»

Но её приняли.

Работа сначала казалась Кате сложной, особенно потому, что требовалось постоянно улыбаться, даже когда на душе кошки роют котлованы. Постоянно помнить, что клиент всегда прав. И ладно, если они ведут себя прилично, а то ведь сколько раз откровенно хамили, несмотря на приветливость и доброжелательную улыбку официантки.

Катя быстро усвоила основные правила, которые объяснила начальница при приёме на работу: поприветствовать посетителя с улыбкой и стараться не выпускать его из вида. При малейшем шевелении, появляться рядом и спрашивать: «Вам помочь?»

Ей казался глупым этот вопрос, тем более, что в кафе работала автоматизированная система оповещения официантов, если клиенту требовался счёт или дозаказ. Поэтому частенько девушка импровизировала. Иногда говорила «Я вас слушаю» или «Определились с заказом?», а иногда просто открыто улыбалась и кивала головой, приглашая клиента заговорить первым.