Читать книгу Я у мамы дурочка - Светлана Гершанова - Страница 15

Это было задолго до того, как Витя появился в моей жизни, занял в ней то главное место, которое было ему предназначено судьбой.

Я только что вышла замуж за совсем другого человека. И у нас с ним всё было впервые в тот год – первый отпуск вместе, первая поездка на юг, в Лазаревку, на море.

Мы жили в какой-то голубятне, только такое жильё было нам по деньгам, питались по-настоящему один раз в день, вечером, в маленьком ресторанчике. Там был крошечный оркестрик, и можно было потанцевать. Мы брали одно второе блюдо на двоих, на большее у нас опять же не было денег. И официантка кричала на кухню:

– Зин, опять пришли эти молодожёны! Положи им гарнира побольше! В тот день я вернулась от врача и увидела черепаху. Она стояла на своих плотных коротеньких лапах прямо перед дверью. Когда я вошла, втянула голову в панцирь – немного, на всякий случай – и снова вытянула её в сторону двери.

Я догадалась, как она сюда попала: Димка ходил в горы и вернулся, пока я была у врача. А теперь он, конечно, на море.

Я проболела почти неделю. Грипп летом, у моря, в отпуске – нарочно не придумаешь! И Димка томился возле меня из солидарности. Я с трудом отправляла его на море, а сегодня уговорила пойти в горы. Он был очень живой и подвижный человек, и ему было трудно на одном месте, даже рядом со мной.

Я села на кровать, единственную мебель в нашей комнате, не считая тумбочки, и посмотрела на черепаху.

Я представляла, как она медленно обошла комнату на своих коротеньких лапах, вдоль стены, пока не остановилась перед дверью. Наверно, в щель под дверью тянуло свежим воздухом, – как бы иначе нашла выход?

А что будет делать, если выпустить её? Я представила, как она медленно сползает по ступенькам, а потом идёт в гору – месяц, а может, и больше, до того места, откуда Димка принёс её за какой-нибудь час.

Я налила ей воды в блюдце, но она даже не посмотрела в ту сторону. Налила во второе блюдце молоко и отнесла его вместе с черепахой в дальний угол, за тумбочку. Черепаха развернулась и двинулась вдоль стены, две лапы по полу, а две – по плинтусу. Она двигалась очень медленно, по-черепашьи, и через несколько минут дошла до двери. И опять заняла свою позицию.

И тут вошёл мой Димка, загорелый, чистенький, с мокрыми светлыми волосами.

– Привет! Ты уже дома? Что сказал врач?

– Выходить разрешил. А купаться ещё три дня нельзя.

– Обидно, конечно, но море неспокойное, и медуз полно. Ты же не любишь, когда медузы! И видела, что я тебе принёс? Черепаха!

– А зачем ты её принёс?

– Как зачем? Отнесём в ресторан, попросим – сварят нам суп из черепахи!

– Я не стану есть суп из этой черепахи. Её надо выпустить.

– Конечно! Нёс-нёс, а теперь выпустить! Говорят, из черепахи очень вкусный суп. Ладно, сделаем сувенир, пепельницу, например. В конце концов, я – муж. Принёс тебе трофей с охоты.

– Значит, она моя? Тогда выпускаем.

– Очень не хочется, такая красавица. Давай отвезём твоему Димке-маленькому. Общение с животными воспитывает гуманизм, – сообщил он мне.

Обедали мы, слава Богу, без черепашьего супа. А черепаха не ела ничего.

Я пошла к нашему хозяину, школьному учителю:

– Что едят черепахи? Что делать, чтобы она ела хоть что-нибудь?

– Это бывает. У одного нашего учителя была дома черепаха. Полгода не ела. Потом сдохла.

Ночью черепаха тихонько бродила по комнате вдоль стен, через блюдце с водой и блюдце с молоком. Я чувствовала себя тюремщиком, которого положили спать в камере заключённого. А Димка спал сном праведника!

Назавтра мы принесли ей травы и листьев. Она всё так же обходила комнату, ища выход, и неизменно останавливалась перед дверью. Мне показалось, что она стала двигаться медленней и лапы у неё похудели и сморщились.

Я представила, как мой племянник, Димка-маленький, со своим двоюродным братом испытывает её на прочность, кладёт на спину книги, игрушки… И она медленно передвигается с этим грузом…

Если б она ела хотя бы! Но она неизменно переворачивала блюдце с водой или молоком, а листья и трава высыхали, и на них не было никаких следов трапезы.

– Димка, ты как хочешь, а я не могу есть, когда рядом со мной голодное существо. Не ест она в неволе, не тот случай! Если хочешь знать, в зоопарк не хожу, не могу я смотреть на этих несчастных зверей!

– Ладно, что с тобой делать. Отнесу её в сад, пусть ползёт домой.

– Нет, Димка, в горы, откуда принёс.

Он только вздохнул обречённо. Я пошла с ним в качестве награды…

Мы вышли рано. Дорога в гору была одна и для пешеходов, и для транспорта. Когда показывалась машина, люди просто отходили на обочину.

– Представляешь, как она ползла бы год по этим камням?

– И ползла бы, вроде путешествия.

Где-то на половине пути машин не стало, дорога перешла в тропинку.

– Димка, ты помнишь, где её поймал? Пожалуйста, отнесём на то самое место!

– Сказал – отнесём! Я тебя обманывал когда-нибудь?

Аргумент был веский. Вранья в нашем доме не было.

Черепаха то затихала у него в руках, завёрнутая в газету вместе с травой и листьями, то снова начинала шевелиться.

Наконец он остановился и сказал:

– Здесь.

Черепаха сначала прижалась к земле и пригнула голову Мы стояли рядом, стараясь, чтобы на неё не падали наши тени. Пусть думает, что она тут одна и свободна.

И она поняла это. Встала на лапы, вытянула шею, оглянулась и пошла куда-то вбок, где из сухой глины торчали редкие пучки травы. Она шла уверенно и целеустремлённо.

У меня будто камень свалился с души. Димка обнял меня за плечи.

– Теперь на море? Смотри, как сверкает! Побежали!