Читать книгу Вакансия за тридевять парсеков - Светлана Липницкая - Страница 3

***

Первая моя мысль была глубоко нецензурной. Я собиралась экспрессивно высказать ее вслух, но так и застыла, широко раскрыв рот, вытаращив глаза и пытаясь понять, что же вижу.

На противоположном краю небольшой полянки, мерцая разноцветными огоньками и лучась ровным белым светом, стояла штуковина, навевавшая мысли о фантастических фильмах. Вытянутой формы, абсолютно обтекаемая, вся какая-то скругленная и даже на вид очень быстрая, больше всего она напоминала высокотехнологичный истребитель. Или, скорее, вертолет: по бокам виднелись два цилиндрических изгиба, в которых, должно быть, располагались лопасти. Не на шутку раздухарившийся дождь щедро поливал все вокруг, а на поверхности «вертолета» моментально испарялся, создавая впечатление, что эта штука дымится. На фоне ярких переливчатых огоньков это смотрелось довольно таинственно, если не сказать зловеще.

У подножия странной машинки обнаружились трое людей. Свет, исходивший от странного аппарата, хорошо освещал полянку, давая возможность их рассмотреть, в то время как они меня заметить не могли. И хотя расстояние мешало разглядеть лица подробно, двое из этой странной компании показались мне похожими, как близнецы. Лысые, широкоплечие и тощие – точь-в-точь вешалки, они синхронно вышагивали по поляне, как два зеркальных отражения друг друга. Оба держали в руках по приборчику, которые направляли на лес, раскачивая ими туда-сюда, будто искали сеть.

Третий был повыше ростом и с интересом осматривался, а время от времени что-то строчил в странном полупрозрачном планшете. Кисти его рук металлически поблескивали, как если бы там были какие-то крупные украшения. Только не понятно, какие именно – не перчатки же, в самом деле! Да еще такие бестолковые, прикрывающие только суставы пальцев и немного – тыльную сторону ладони. Кроме того, подозрительный тип отличался такой жгучей блондинистостью, что напоминал припорошенный сахарной пудрой колобок. Альбинос, что ли? И лысые двойняшки. М-да, в странном месте нынче слет любителей альтернативной внешности проходит…

Затаившись на краю полянки, я лихорадочно соображала. Кто эти люди? Явно какие-то данные собирают… Ученые? Одно можно сказать наверняка: это точно не третья лаборатория. Но почему нас не предупредили, что в районе работает кто-то еще? Стоит ли выйти к ним и напроситься в попутчики? А вдруг это военные, у которых приказ стрелять на поражение по заблудившимся в лесу девицам?

Хотя оружия ни у кого из них не было, на моих коллег эти ребята походили меньше всего. На всех троих были одинаковые темные комбинезоны с v-образным вырезом и светлыми нашивками на плечах и груди. Похоже, серьезная контора, раз даже корпоративная форма есть. Мы, например, просто надеваем халаты поверх обычной одежды, и то исключительно в лаборатории, а здесь вообще каждый ходит, в чем хочет. Что же они тут делают? Может, в этом лесу аномальная зона сейсмической активности, и сюда отрядили группу перспективных геологов на проверку? Или здесь водится редкий вид бобров и какой-нибудь НИИ вскладчину нанял вертолет для их изучения?

«Вертолет» с этой версией сочетался плохо. Ничего себе техника для бобров! Конечно, не все НИИ такие нищие, как наш. Я как-то участвовала в приемке новой техники и видела чужие накладные. Пара строк, прихваченных взглядом, позволила сделать вывод, что некоторые лаборатории укомплектованы по самое не могу. Их, наверное, лесной «вертолет» и не удивил бы.

Я же не могла отвести взгляд. Где еще такое увидишь? Не в лаборатории же – там одни отчеты, колбы да пробирки. Спутники, ракеты, космические телескопы мне попадались только на чертежах, хоть мы и работали с их данными почти каждый день. Что поделать, провинциальная лаборатория по большей части довольствовалась присланными данными, из серьезной техники у нас был разве что Вилаиновский металлоискатель. А тут такое футуристичное чудо, будто всамделишный корабль инопланетян! С ума сойду, если не рассмотрю поближе!

Оглянувшись на геологов-военных, или кто они там, я осторожно перебежала на другой край поляны и с любопытством высунулась из кустов.

Лопастей в окружностях не было, что сперва заставило меня усомниться в вертолетной классификации. Но потом вспомнилось, что домашние вентиляторы тоже бывают безлопастными: ветерок там дует из таких же кружков, только диаметром поменьше. Если бывают вентиляторы без лопастей, то и вертолеты, наверное, тоже могут быть? В том, что эта штука летает, сомнений быть не могло, иначе как бы она проехала по такому глухому лесу?

Легкий ветерок, гуляющий по поляне, в сырой одежде казался ледяным ураганом, от «вертолета» же шло ровное, убаюкивающее тепло, которое ощущалось даже с расстояния. Подкравшись поближе, я осторожно протянула руки к чуду техники и почувствовала, как медленно отогреваются озябшие пальцы. Представляю, как уютно внутри этой штуки!

Будто дразнясь, «вертолет» зиял открытым в брюхе шлюзом, от которого до самой земли спускались ровные белые ступенечки. Они заворожили меня, как ворону из басни – нежный голосок лисицы. Мысли в голове роились, как взбешенные дымарем пчелы.

Ну что случится плохого, если я тихонько заглянуть внутрь? Всего-то одним глазком, все равно трое ученых отошли на другой конец поляны. Даже обувь сниму, чтобы не оставлять на белом пластике ступенек грязные следы. Погреюсь буквально минутку – и быстро назад, никто и не заметит, что я там была.

«А вдруг это все-таки военные? Вдруг это секретный объект, и ты совершишь преступление, войдя туда?» – испуганно проблеяла моя внутренняя трусиха.

Ну не убьют же меня, в самом деле! Зато будет, что коллегам рассказать. Метеорит не нашла, но все равно не зря прошлась…

Согреться хотелось так сильно, что сомнения отошли на второй план. Убедившись, что «геологи» пока не собираются возвращаться, я под барабанную дробь сердца поставила разутую и наскоро оттертую от грязи ногу на теплую, будто прогретую солнцем ступеньку и замерла, ожидая чего-то страшного.

Но ничего не случилось. Не взвыла сирена, разрывая ночную тишину, из шлюза не высунулись стволы пулеметов, а люди даже не посмотрели в мою сторону, продолжая разгуливать по полянке как ни в чем не бывало. Осмелев, я вскарабкалась наверх, тщательно проверяя, не оставляю ли следов, но белый пластик будто впитывал влагу, мгновенно высушивая мокрые пятна. Внутри «вертолета» было изумительно тепло, светло и… пусто.

Нет, правда – пусто. Никаких приборов, рычагов, тумблеров и даже кресел для экипажа. Только белый полукруг стен со световым контуром по краю. Иллюминаторов тоже не было, хотя, готова поклясться, что снаружи видела затемненное стекло. Вот тебе и чудо техники! Обыкновенный муляж: снаружи красиво, а внутри полая коробка. Сплошной обман, а я-то думала…

Что ж, зато теперь все более-менее встало на свои места: должно быть, тут просто снимают кино. Будь здесь еще одна группа ученых, мы бы наверняка о ней знали: все новые НИИ общаются между собой и ведут общую базу. А вот кино нас никоим образом не касается, и предупреждать о выборе места для съемок никто бы не стал. Правда, не совсем понятно, куда делись операторы, режиссер, сценаристы и прочие необходимые этому действу люди. Может, еще не приехали или ушли на перерыв? А актеры внизу бродят, съемочную площадку осматривают. Интересно, про что фильм? Вот бы про космос, как раз декорации соответствующие! Или про какую-нибудь дождливую планету и далекое будущее. Здорово!

Продолжая осматриваться, а заодно и отогреваться, я на цыпочках двинулась вдоль стены. К кино я относилась равнодушно, но побывать на настоящей съемочной площадке все равно было интересно. На стене была едва заметная щелочка, и я протянула к ней руку.

Кусок стены так неожиданно отъехал в сторону, что я едва не выронила облепленную грязью обувку на безупречно чистый пол. Сунув нос в открывшуюся нишу, я заранее состроила виновато-извиняющуюся мину на случай, если там будет кто-то из съемочной группы, но это оказался обыкновенный шкаф. Причем бардак, который там царил, не поддавался описанию.

Прямо на полу, игнорируя три пустые полки, валялась гора трухлявого тряпья весьма несвежего вида. Над этим безобразием немым укором располагалась вешалка с целым набором разномастных плечиков с чехлами, надежно закрепленных на перекладине. Брезгливо приподнятый мною платок выглядел так, будто его пережевал и выплюнул огромный мазутный монстр. Ну у них и гримерка! Прибраться не могли, что ли?

И тут за стеной что-то бухнуло.

Присев с перепугу, я быстро огляделась, но в кабине пока никого не было. Зато за белыми панелями кто-то громко охнул, что-то сердито пробормотал и затопал вдоль стены.

В голову запоздало пришло, что за вторжение на съемочную площадку и нахальный осмотр декораций могут и штраф впаять, а прихватить деньги в лес я как-то не догадалась. Еще не хватало, чтоб меня арестовали! Решать, что делать, нужно было быстро, и я юркнула в захламленную гримерку, остервенело дергая дверцу, которая и не подумала сдвинуться хоть на сантиметр. Несколько драгоценных секунд понадобилось на то, чтобы понять, что из этого ничего не выйдет, и броситься в гору тряпок, зарываясь в них с головой.

Словно издеваясь, дверка с тихим шорохом скользнула на место, и в тот же миг кто-то вошел в кабину, бурча и постанывая. Мне оставалось лишь затаить дыхание и остервенело грызть ногти в отчаянной попытке хоть немного успокоить нервы. Надеюсь, дверца закрылась до того, как сюда вошли, иначе меня мигом рассекретят, и кто знает, что будет дальше. Голос за стеной был не слишком довольным. Слов не разобрать, но судя по тону, его обладатель был чему-то не рад. Лишь бы не моему визиту!

В шкафу пахло мылом, плесенью и луком, но было на удивление уютно. Даже свет был: узкая полоска непонятного материала, который мягко тлел, разгоняя темноту. Я пригрелась под тряпками и жалела только, что нельзя переодеться во что-нибудь сухое, не привлекая к себе внимания шумной возней. Хотя это, наверное, и к лучшему: если меня найдут, пусть увидят несчастную замурзанную девушку, а не нахальную особу, примеряющую сценические костюмы.

Вошедший тем временем прошелся по кабине, на миг задержавшись возле шкафа (мое сердце пропустило удар), с кряхтением опустился на что-то скрипнувшее и защелкал кнопками, каждая из которых отзывалась мелодичным писком. Пока я пыталась понять, откуда в пустой кабине взялись тумблеры и кресло, где-то глубоко в недрах декоративного вертолета начало зарождаться мерное гудение. С каждой нажатой кнопкой оно крепчало, и вскоре пол шкафчика ощутимо завибрировал. Все это прочно ассоциировалось с пилотом, разогревающим двигатель.

Черт возьми, если это аудиозапись, то она на редкость натуральная! Но не может же эта штука и впрямь сейчас взлететь? Я убедила себя, что это всего лишь декорация, и к тому, что «вертолет» может оказаться настоящим, была морально не готова. Но звуки и вибрация убеждали в обратном. Версия с фильмом казалась все глупее с каждой секундой.

Времени больше не оставалось, придется вылезать и сдаваться. Кто знает, откуда прилетела эта машинка? Может, с какой-нибудь сверхсекретной базы, где моему внезапному появлению совершенно не обрадуются. Явно же непростая техника – вон, даже кнопки в ней откуда ни возьмись появляются.

С сожалением выкарабкавшись из горы теплых тряпок, я присела на нее сверху, набираясь смелости. Всегда побаивалась разговаривать с незнакомыми людьми, а сейчас и вовсе покрылась холодным потом. Но идти надо. Так, сейчас встану и пойду, они меня не съедят. Вот прямо сейчас! Уже почти иду…

Попытки собраться с духом растянулись: идти на заклание было страшно до колик. Вдобавок вернулись трое «геологов» с поляны и тут же затараторили, рассаживаясь по местам и щелкая какими-то застежками.

Удивляться еще трем креслам, невесть откуда появившимся в недавно совсем пустой кабине, я уже не стала. Куда хуже было то, что экипаж говорил на совершенно незнакомом языке. Это что, шпионы какие-то? Или вообще преступники! Вдруг они устанавливали в лесу бомбу, а теперь спешат покинуть опасный район?!

«Планировали геноцид местных белок?» – усомнился внутренний голос.

Даже если нет, как с ними договариваться? Мы же друг друга просто не поймем! Тут на родном-то не всегда слова правильно подбираешь… Речь была певучая, но абсолютно незнакомая. Лингвистика – не мой конек, институтская программа латыни выжала из меня все соки. Кажется, ученые говорили на каком-то африканском диалекте. Или французском? А вот эти отрывистые звуки больше похожи на немецкие… Да что же это?! Ни одного знакомого слова, фразы, обрывка предложения! Точно шпионы! Но что они делали в лесу?

«Тестировали биооружие, – шепнуло сознание. – И ты теперь заразилась чем-то страшным».

По телу немедленно распространился нестерпимый зуд. Я ожесточенно зачесалась, с ужасом ища признаки страшной хвори. Общее самочувствие тоже пугало: болело все, включая ресницы, брови и прочие лишенные нервов части несчастного организма, ощутимо познабливало, а в довершение кошмара свербело в носу.

Со слезами выскочить из шкафа и броситься к экипажу с криками «где противоядие, мерзавцы» мне не дал взвывший басом двигатель. Я успела только заткнуть уши, а в следующую секунду «вертолет» будто подпрыгнул и вдруг резко рванул вперед.

Я с размаху хлопнулась затылком в пол, отнюдь не по своей воле перейдя из сидячего положения в лежачее. Костюмы вместе со мной по инерции проскользили к краю шкафа и с силой впечатались в стену. Оставалось лишь пустить слезу и возблагодарить замызганные тряпки за то, что они так удачно попали под голову, – чуть левее, и удар был бы значительно сильнее. Меня прижало к полу так, что трудно было поднять руку, а вот-вот, глядишь, и целиком раздавит.

Не думала, что когда-либо испытаю на себе все прелести перегрузки! Быть неучтенным пассажиром сверхзвукового истребителя оказалось ох как несладко. Если бы не тряпье, частично приглушившее давление и смягчившее опору, так легко бы точно не отделалась. Какая-то пуговица разъяренным кротом впивалась мне в бок, а перед глазами мелькали черные мушки.

Через несколько незабываемых мгновений давление убавилось, однако радоваться было рано. Пол накренился куда-то вбок, увлекая меня к противоположной стенке шкафа. Я чуть не свернула шею, повезло, что руки выставить успела. Разумеется, все тряпки комом перелетели за мной, похоронив измученное тело под лавиной грязной одежды. Вешалка осталась на месте, удивительным образом выровнявшись вместе с потолком.

Я еще долго лежала, приходя в себя, прежде чем рискнула сесть, на всякий случай придерживаясь за стену дрожащей рукой. Теперь понятно, почему тут такой бардак! Если они каждый раз так взлетают, удивительно, что вообще что-то цело!

Судя по ровному гулу двигателя, мы продолжали двигаться, но тряска закончилась вместе с перегрузкой. Странный полет. Сперва страшный разгон, рокот, прижимная сила – и вдруг относительная тишина и такой плавный ход, будто на пути совсем нет… воздуха.

Нет. Ну нет же, этого не может быть! Мы не могли выйти в космос так быстро – нет аппаратов, способных развить такую скорость. А если бы и были, перегрузка была бы намного, намного сильнее! У меня не было бы шансов пережить ее без скафандра и анатомического кресла, а ведь я даже не потеряла сознание!

Несмотря на разумные доводы, эта версия никак не желала покидать голову. Она прочно укоренилась где-то на подкорке и потихоньку сводила меня с ума, не желая отступать ни перед какими фактами.

Что теперь делать, тоже было непонятно. Даже если я сейчас выйду с повинной, вряд ли экипаж посадит свою футуристичную штуковину ради меня. Еще вниз сбросят и хорошо, если парашют дадут. Нет уж, лучше подождать с признаниями до приземления.

Съежившись на горе тряпок, я закрыла глаза и попыталась отрешиться от странных звуков, незнакомых запахов и мыслей о том, во что же меня угораздило вляпаться.

Лететь пришлось долго, я раз триста успела передумать и двести – решиться выйти, но каждый раз в последний момент находила повод остаться на месте. Приступы паники сменялись каким-то отупением и снова возвращались, чтобы замкнуть круг. В конце концов я почти успокоилась, решив действовать по обстоятельствам. И даже почти задремала – видимо, дала о себе знать эмоциональная и физическая перегрузка, – когда сильный толчок привел меня в чувство. «Вертолет» тряхнуло, потом внизу что-то грохнуло, и гудение двигателя быстро пошло на спад.

Похоже, мы прибыли.