Читать книгу Повелитель магии - Тараксандра - Страница 12

Швейцарская вилла миллиардера Роберта Шельдман – и этим все сказано. Совершенство из мрамора среди Альп. Глубокая синева простора, на ее фоне – белизна снега на вершинах вдалеке, зелень бархата – внизу, манящее тепло античного камня, огромные розы, статуи, фонтаны – таковым было жилище всемирно известного богача. Райские врата распахнулись, автомобиль степенно проехал на территорию особняка и остановился, Ирвинг почтительно распахнул двери лимузина. Симон ступил во владения своего друга и покровителя. Едва юноша вошел в здание, как первое, что увидел – на стенах роскошного холла картины, написанные отцом, и гобелены – работы мамы. Симон замер. Он невольно прижал руку к груди, чтобы усмирить сердце, готовое выпрыгнуть.

– Мистер Шельдман, спасибо! – прошептал юноша.

Шельдман положил руку на плечо Симону.

– Мои люди были в той квартире. Они позаботились о твоей матери. В России у меня есть небольшой дом и участок земли, мы приедем туда… Я распорядился, чтобы привезли все ваши вещи. Я отнес их в одну из комнат виллы. Потом ты сам решишь, что тебе нужно, а что нет. Возможно, ты захочешь их оставить как воспоминание о прошлом. Картины же и гобелены, так как я сам являюсь большим поклонником и почитателем искусства, я разместил здесь. Они действительно достойны, чтобы их видели. Твои родители были необычайно талантливыми людьми.

Симон уже не мог сдержать слез. Он уткнулся в пиджак покровителя и горько разрыдался.

– Ничего, ничего, Сим, ты теперь не один, – сказал Шельдман, – у тебя есть я и мистер Нармер, а будут и другие друзья. Жизнь только начинается. Сейчас мы пойдем к твоей сестре. Элла уже с утра готовилась к твоему возвращению.

– Элла, – Симон вытер слезы. – Я так соскучился по ней.

Шельдман привел юношу в детскую. Элла, одетая в платье с кринолином, с огромным бантом в волосах, бросилась к брату и заключила его в объятия.

– Король Симон вернулся! – воскликнула девочка. – Симоша, наконец-то ты со мной!

Симон тоже обнял сестру.

– Красавица моя! – сказал Симон.

– Пойдем смотреть твое королевство! – малышка нетерпеливо повела за руку Симона.

Детская представляла собой большой зал, заставленный игрушками. Великолепные куклы, медвежата, лошадки, домики – это была подлинная страна сказочных грез и фантазий. На самом почетном месте, на столике для игр, на бархатных алых подушечках, сидели ее любимая тряпичная собачка Фантик и кукла Роза.

– А вот и ваш король! – торжественно проговорила девочка, подведя Симона к столику. – Фантик, Роза, вы должны слушаться короля Симона.

Из глубины зала вышла изящная девушка лет 25-ти, кудрявая, черноглазая, с милой родинкой на шее. Симон в яркой пестроте детской ее даже сразу не заметил.

– Бонжур, месье, – весело, сверкая глазами, – проговорила девушка.

Она сделала реверанс.

Симон поздоровался, на всякий случай, по-немецки и по- русски.

– Это мадемуазель Жаклин, – представила ее Элла. – Моя няня. Мы приготовили тебе подарок. Мы назвали его «Танец в честь короля Симона».

Жаклин подошла к музыкальному центру, скрытому в недрах зала, и включила его, зазвучал вальс Штрауса. Элла взяла со стола пластиковую колбочку, открыла ее и вытащила что-то вроде розовой палочки. Девочка грациозно махнула рукой, и конец палочки раскрылся, превратившись в рамку. Малышка снова махнула рукой, и с рамки слетел огромный, переливающийся всеми цветами радуги, мыльный пузырь. Элла закружилась под чарующую музыку, и в такт ее движениям, взлетая и рассыпаясь сотней сверкающих сфер, устремлялись фигуры, порожденные смесью воды, мыла и воздуха. Временами девочка изящно складывала рамку, опускала ее в емкость с мыльным раствором, и вновь на свет выходили прозрачные, словно из тончайшего стекла, драконы, шары, цветы, арки. Легкие движения прирожденной танцовщицы, игра воздушных созданий под музыку венского гения – даже чуждый романтики, властитель всего и всех, Роберт Шельдман, был зачарован. Вальс закончился, девочка, как настоящая актриса, поклонилась зрителям. Шельдман и Симон разразились искренними аплодисментами.

– Браво, юная мисс, это было потрясающе великолепно, – сказал Роберт Шельдман. – Настоящая феерия. – он повернулся к няне. – А вам, мадемуазель Жаклин, от меня особая благодарность. Я сегодня же выпишу вам премию.

Мадемуазель Жаклин зарделась, но взгляд не опустила, кокетливо стрельнув глазками на могущественного работодателя. Симон обнимал сестру.

– Эллочка, какая же ты молодец. Все так красиво.

– У меня для тебя еще есть подарок, Симоша, – сказала девочка.

На столе лежала папка, Элла раскрыла ее, внутри оказались три очень неплохо сделанных рисунка. На одном был изображен Фантик, на втором – Симон в короне, на третьем – группа из четырех человек: двое взрослых и двое детей, мальчик и девочка. Симон понял, что Элла запечатлела их семью. Слезы вновь набежали на глаза юноши, но он быстро подавил их.

– Спасибо, Элечка, ты очень талантливая, – Симон поцеловал сестру.

– Мы с мадемуазель Жаклин рисовали их вместе. Я решила, что тоже буду художницей, – проговорила малышка.

Шельдман скромно стоял в сторонке, улыбаясь и не вмешиваясь. Видя, что Симон немного побледнел, он подошел к юноше.

– А теперь, милая принцесса Элла, королю Симону пора в постель, – сказал миллиардер. – Он должен отдыхать после тяжелой битвы с разбойниками.

Симону не хотелось уходить от сестры, но он чувствовал, что действительно еще не готов к длительному бодрствованию.

– Эля, я завтра приду, и мы поиграем, – сказал он девочке. – А ты пока нарисуй еще что-нибудь.

– Обязательно, Сим, я теперь каждый день буду рисовать для тебя, чтобы ты больше не болел.

Шельдман проводил Симона в комнаты, которые отвели юноше, и заставил сразу же лечь в постель. Кровать Симона была поистине королевским ложем, укрытым торжественным золотисто-пурпурным балдахином, вышитым геральдическими лилиями. Да и весь интерьер был достоин самого привередливого принца. В комнату пришел Нармер. Он положил Симону на живот кусок ткани, пропитанной каким-то составом.

– Лежи спокойно и лекарство перейдет в тебя, – сказал экстрасенс. – Скоро ты будешь в порядке. Не грусти, паренек.

Словно из ниоткуда появился Ирвинг, его Шельдман оставил подежурить со своим подопечным.