Читать книгу Без названия. Книга 2 - Татьяна Анатольевна Денисова - Страница 4

Егора разбудил будильник. Маринка проснулась первой и выключила его, когда муж, бормоча проклятия, понял, что на дворе утро, что надо вставать и отправляться на работу, будь она неладна. Тряхнув головой, оторвался от подушки, рывком сел на кровать.

– Егор! – громко прошептала жена. – Детей разбудишь.

– У! – он промычал что-то нечленораздельное и поднялся.

Под душем проснулся окончательно. Быстро глотая завтрак, думал, как успеть сделать все, что задумал. Он уже вторую неделю работал на двух работах. Он бы и на третью пошел, да пока не нашел подходящей, чтобы по времени не совпадали. Семья увеличилась, а доходов не прибавилось. Последние месяцы перед родами Марина провела в больнице. Те сбережения, что были отложены, растаяли, словно снег. А тут лекарства, витамины, питание, процедуры – одним словом, все оказалось намного дороже, чем он предполагал. Спасибо родителям, которые, несмотря на их с Маринкой протесты, взялись оплачивать коммунальные услуги. Егор не пытался жалеть себя. Скорее было обидно за жену и детей – они достойны лучшего. Он последнее время дома бывал редко, о том, чтобы помочь по хозяйству – нечего и думать. Приходил, и сил хватало только на то, чтобы умыться и поесть. Марина молчала, но похудела – чувствовал, когда ночью прижимал к себе – на большее сил не было. Сын тоже молчал, но чувствовалось – осуждает. Живут, словно бомжи. Теснятся в одной комнате вчетвером – стыдно, а ведь он уже не маленький. Что будет, когда сестра подрастет. И сейчас от нее нет покоя – вечно орет. Днем уроки приходится на кухне делать, по ночам не спать. Зачем надо было заводить второго ребенка? У них в классе все по одному, зато ездят на приличных машинах, живут в нормальных квартирах. У них даже неприличной машины нет, а уж про то, чтобы пригласить друзей в гости – нечего думать.

Никита вспоминал дом тети – вот класс. Там можно развернуться. Он ковырялся в тарелке с пустыми макаронами – ох, и надоели они.

– Никит, в школу опоздаешь, – Марина напомнила во второй раз.

– Мама, что-то мне не хочется. Я в школе поем.

– Книжки все сложил?

– Все. Ты же вчера вечером спрашивала.

– Вдруг что-нибудь выложил?

– Да ничего я не выложил.

Никита недовольно придвинул стул к столу, вздохнул – опять вой. Он быстро застегнул куртку, поспешил с ботинками – скорее на улицу, лишь бы не слышать ее.

– Никита, – перехватила его Марина, – вот возьми. Вы же сегодня с мальчишками собирались в Баскин Роббинс.

Она протянула сыну сторублевку. Никита неуверенно покосился на деньги.

– Бери, – потребовала Марина.

– Спасибо, мама, сдачу я принесу.

– Не говори глупости, здесь и так мало.

Они веселой гурьбой шли по дороге, рассказывая анекдоты. До кафе оставалось рукой подать. Никита радовался больше других, хотя виду не показывал. Во-первых, сразу после школы не надо идти домой и слушать плач противной сестры, а, во-вторых, у него есть немного денег на нормальное мороженое. Он осматривался по сторонам, словно ища чего-то. Его взгляд упал на дворника с метлой. Слишком уж сердито он подметал, совсем, как его отец, когда чем-то не доволен. Никита присмотрелся – и куртка такая же. Дворник повернулся боком…

Марина услышала шаги в прихожей.

– Никита, ты чего так рано?

Она осмотрела сына – расстроен.

– Я передумал. Вот, – он протянул ей деньги – та же сторублевая бумажка.

– Никита, – вздохнула Марина.

– Все нормально, мам. Что я, мороженое не ел? Глупо тратить на него столько денег, когда можно за десять рублей купить. Мы в воскресенье пойдем и всем купим: и тебе, и папе, и мне.

– Ребенок ты ребенок.

– Я не ребенок.

Никита вымыл руки, поел, убрал за собой посуду. Мама опять укачивала в коляске писклю – кроватка не помещалась в комнате: папа обещал что-нибудь придумать. Уставшая женщина откинулась на спинку дивана, одной рукой покачивала коляску. Как только малышка замолкала, она пыталась чуточку подремать. Когда сестренка в очередной раз завозилась, Никита качнул коляску. Рука матери упала на колени. Мальчик осторожно отодвинул коляску, все время покачивая ее, прикрыл маму пледом – пусть отдохнет.

Вернувшийся Егор увидел сына, качавшего коляску с сестрой. Молча посмотрел на Марину – спала сидя.

– Я сейчас, – сказал он шепотом, – только руки сполосну.

– Не спеши, иди ужинай, – сын внимательно рассматривал ручку коляски.

Марина завозилась на диване и проснулась.

– Надо же, уснула.

Она потянулась, увидела сына, мужа.

– Мальчики, все хорошо?

– Да, – в один голос ответили они.

Ночью Егор, несмотря на усталость, не сомкнул глаз. Так дальше продолжаться не может – надо найти выход. Легко сказать. С последней работы его попросили, вернее, выставили. Кому нужен охранник, качающий права, даже расчета не дали. А ведь думал, что возьмет кредит, придумает что-нибудь с жильем – ютиться вчетвером в хрущевской однушке не было возможности. Кто его дергал за язык? Ну, устроился он на стройку, даже дворником. Работы невпроворот – денег ноль. А если девчонки заболеют или Никита? Вон сегодня глаз не поднял на отца. Он что ли виноват в том, что отец неудачник. Егор зарычал от злобы на себя. Хорошо, они не знают, чем он занимается.

– Егор, ты чего? – Марина проснулась от его рыка.

– Ничего, все в порядке. Спи. Устала ведь – спи.

Марина ближе придвинулась к мужу: еще чуть и запылает огнем. Положила голову ему на плечо.

– Егор, я тут подумала, может, нам в деревню переехать?

– С дуба рухнула? Из города в деревню? Чего ты там станешь делать? Водить на экскурсии бабок, а экскурсии устраивать на выгоне, где коров пасут?

– Я же все равно пока не работаю.

– Зато Никита в школу ходит.

– У вас тоже есть школа, и весьма приличная.

– Сравнила поселковую школу с лицеем.

– Егор, ты же закончил ее, и Ася – ничего не случилось, а я не навсегда – на время, пока Наталька маленькая.

– А я?

– Может, устроишься у отца? Он же предлагал. Ну что это за работа – охранник в казино. Когда-нибудь это плохо кончится, ей богу, Егор. Ты же порох. Набьешь еще кому-нибудь физиономию – а если суд? Нам тогда что делать? – Марина замолчала, вздохнула, набравшись с силами, продолжила, – Знаешь, я сегодня Никите деньги дала на Баскин Роббинс, а он не пошел… По-моему, он сердится на нас.

– Почему?

– Ревнует к Натальке.

– Мы же их одинаково любим.

– Вдруг ему кажется, что его меньше. Наталька маленькая – все внимание на нее.

– Да нет. Он же мужик – должен понимать. А Баскин Роббинс – всего лишь кафе.

– Не скажи. Он никогда не приглашает друзей к себе в гости…

Девочка закряхтела, завозилась и начала плакать. Марина дернулась к ней.

– Тихо, тихо, милая. Сейчас покормлю…

Егор с семьей приехал к своим на выходные. Действительно, необходимо решать, как жить дальше. Может, отец посоветует. Ему придется сказать, что с работы турнули. Матери ни слова – убьет. По приезде отправились к Аське. Та ужасно обрадовалась Марине с девочкой и племянником. Она выхватила племянницу и начала носиться с ней по всему дому. Рихард пытался занять Никиту, но это оказалось не так просто – разговор не клеился из-за невозможности говорить взрослого.

– Дядя Рихард, можно вас попросить? – набравшись храбрости, спросил у него мальчик.

– Да, – Рихард с облегчением кивнул головой.

– Можно мне спуститься в подвал?

Рихард удивился такому вопросу. Его удивление изобразилось на лице.

– Дом ведь старинный, – неуверенно сказал мальчик.

Рихард догадался – привидения. Ну, конечно, что еще может интересовать мальчишку в подвале – не вино же (оно, скорее, заинтересовало бы его отца).

– Идем.

Марина сидела на диване, наслаждаясь тишиной и покоем. Наталька в надежных руках у свекрови и Аси – можно отдохнуть. Егор запнулся в дверях.

– Ты чего это так улыбаешься? – спросил он.

– Нельзя? Отдыхаю. – Марина блаженно потянулась. Кофточка выделила женские прелести.

– Не уверен, что тебе это удастся, – прохрипел Егор, поворачивая ключ в двери.

– Егор, ты рехнулся? – строго спросила жена.

– А что такого? – Егор на ходу сорвал с себя свитер. – Черт побери, я соскучился по тебе, чрезвычайно соскучился…

Елена Владимировна готовила обед. Асю она решила не трогать – пусть пообщается с племянницей – пойдет на пользу. Она резала салат. Где же Андрей – обещал приехать к пяти, а сейчас уже пять минут шестого. Опять мотается – ни минуты покоя. Вошла Марина.

– Помочь? – спросила она.

– Не мешало бы, если учесть, что муж куда-то пропал.

Свекровь не поднимая головы, пододвинула Марине морковь, сама шинковала лук.

– Пропади он пропадом.

Она вытирала слезы, выступившие на глазах. Ее взгляд упал на руки Марины.

– О, Господи, Марина! – Елена Владимировна забыла, что она делала перед этим.

– Что?

– Егор! – Елена Владимировна решительно направилась к двери. – Егор! Черт тебя дери!

– Ты чего шумишь, ма? Натальку разбудишь.

– Я тебе сейчас разбужу, ну-ка иди сюда, паршивец.

Егор вошел на кухню, не понимая, что стало причиной гнева матери.

– Чего, ма?

– Чего? Это я у тебя должна спросить, чего, сын? Иди сюда. Ближе!

Она взяла сына за ухо и притянула его голову к рукам Марины, на которых отчетливо виднелись пока красные пятна, завтра же, наверное, они посинеют.

– Что это такое?

– Ма, пусти, пожалуйста.

Мать отпустила ухо, но взгляд ее не предвещал ничего хорошего.

– У Маринки кожа нежная, – выдавил из себя Егор, поглядывая на покрасневшую жену.

– У женщин, вообще-то, у всех кожа нежная, к твоему сведению, сынок.

– Марин, ну скажи ей, что я не бил тебя. Она ведь черт знает о чем думает сейчас, – взмолился Егор.

– Все в порядке, Елена Владимировна, – Марина снова принялась за морковку.

– В порядке? Все замечательно. Просто класс! – не унималась мать. – Ты что, прощаешь ему все его выходки? Марина?

– Мам, ты чего, с ума сошла? Я люблю ее. – Егор побледнел от слов матери.

– Привет всем. Что тут у вас? – на пороге стоял отец. – Егор, ты чего? Егор?

Нервный тик передернул щеку сына. Его усадили на стул, дали воды. Руки тряслись как в лихорадке. Он раскачивался из стороны в сторону, словно маятник.

– Все хорошо, Егор. – Марина гладила его по голове. – Я побуду с ним немного, ладно?

Родители вышли из комнаты.

– Лена, что тут у вас?

– Плохо, видно, у них. Оба измученные, вывернутые какие-то. Может, его с работы уволили? Андрюша, поговори с ним…

Никита оглядывался по сторонам – класс. Будет что рассказать в школе, только вряд ли кто поверит ему. Вот показать бы фотки.

– Дядя Рихард, а у вас есть фотоаппарат?

– Да.

– А сфоткаться здесь можно?

– Да.

– Супер.

Они обошли весь подвал, в котором имелось множество дверей. В каждой комнате было что-то свое. В одной хранилось вино – много бутылок, запыленных от времени. В другой на стене высечены какие-то слова. В третьей стоял стол, стул и больше ничего. В четвертой… В самой дальней не оказалось света. Там лежала старая мебель, вероятно, еще от прошлых хозяев.

– А почему здесь нет света?

– Не-зна-ю.

– Дядя Рихард, вы верите в приведения? – доверчиво спросил мальчик.

– Воз-мож-но.

– Правда?! – мальчик с восторгом смотрел на мужчину.

Отец бы высмеял – он нет. Они еще побродили по подвалу. Никита посидел за столом, потрогал пыльные бутылки, ухнул пару раз – больше стало стыдно – вдруг отзовется.

– А когда можно сфоткаться?

– Сей-час.

– А как же фотоаппарат?

– При-не-сем.

– Я здесь подожду, – совсем расхрабрился мальчик.

– Нет, – покачал головой Рихард.

– Ну, дядя Рихард.

Снова отрицательный ответ.

– Вме-сте схо-дим.

Ничего не оставалось делать, как согласиться, а то передумает. Никита нехотя поднимался по скрипучим ступенькам. На последней оперся о перила, которые тут же рухнули. Рихард вовремя протянул руку и удержал ребенка.

– Ух, Черт. Что это было?

– Оно, – серьезно ответил Рихард.

– Оно есть? – шепотом спросил Никита, в ужасе широко открыв глаза.

– Да, – просто ответил дядя.

Мурашки пробежали между лопатками – что было бы, останься он здесь один…

Рихард за ужином понял, что за время их с Никитой отсутствия что-то произошло. Егор выглядел бледным, все время хмурился. Марина не поднимала глаз от тарелки. Родители тоже, хоть и улыбались, казались расстроенными. Лишь Ася и Никита были в приподнятом настроении. Ася рассказывала о племяннице, для нее открытием являлось все, что делала девочка, начиная от пузырей, выпущенных через соску и заканчивая погремушкой, которую та запустила в тетю. Никита был воодушевлен ничуть не меньше Аси, но он не мог так явно проявлять свои чувства, зная, что отец тут же оборвет его, да и мама вряд ли придет в восторг от известия о приведении, живущем в подвале Рихарда.

Было решено, что гости останутся на ночь. Ася не могла позволить Марине так быстро забрать кроху от себя. Мужчины предоставили женщинам план их размещения на ночлег и отправились в библиотеку. Никита хотел увязаться с ними, но бабушка строго посмотрела на него, и он остался – вечно эти женщины, он тоже большой. Они, наверное, будут пить вино из погреба, курить сигары, рассказывать что-нибудь интересное – ему бы не помешало послушать. Он со вздохом покорности поплелся за матерью и бабушкой.

Мужчины, действительно, расположились в библиотеке с бокалами вина. Егору хотелось не просто выпить – напиться, ведь тому была не одна, а сразу несколько причин. Отец, видя его напряжение, не знал, как подступиться с расспросами – видно, правда, вышибли. Черт, как все не вовремя.

– Рихард, я гляжу, Ася отошла, – обратился он к зятю.

– Нем-но-го.

Андрей Владимирович кивнул головой в знак согласия.

– Ну, слава Богу. Здесь хороший воздух. Отойдет, сил наберется. Вы молодые – ребенок будет, глядишь, – не один.

– Хо-те-ло-сь-бы.

– Непременно будут, – улыбнулся Андрей Владимирович, но улыбка вышла кислая.

– Е-го-р, – Рихард посмотрел на человека, занятого своими мыслями.

– Да.

– У те-бя неп-ри-я-я-т-нос-ти?

– С чего ты взял? – Егор залпом выпил свою порцию спиртного.

Услышав его слова, Рихард понял, что прав – он причина сегодняшней натянутости.

– Что?

– Что что? – Егор упорно делал вид, что не понимает, о чем идет речь.

– Что случилось? – спокойно и четко проговорил Рихард.

– Ничего. Это вы вдруг решили, что у меня что-то случилось. Мать вообще выдумала, что я жену то ли бью, то ли насилую, уж не знаю, к какому выводу она пришла. Теперь, наверное, пытает Маринку или Никиту…

– Хочешь служить в ЭСВ?

– Не понял…

– Ты был на войне, умеешь воевать, имеешь характер, злой, упрямый, умный – подходишь по многим параметрам ЭСВ.

Рихард в упор рассматривал Егора, тот не смутился, взгляда не отвел. Андрей Владимирович в изумлении воззрился на зятя – говорил четко без заикания, фразы длинные, предлагал службу в ЭСВ.

– Не думаю, что ты испугаешься ЭСВ, несмотря на то, что вам наговорил Ритус. Он любит, порой, сгустить краски. На самом деле там нормальные люди. У вас с Мариной будет дом, что тоже не маловажно.

– Я не офицер.

– И что? Пока будешь служить в армии, дальше как покажешь себя.

– В твоей?

– Не думаю, что это хорошо. Я бы посоветовал тебе брата Ритуса – Юли. Он тебе понравится, будь уверен.

– Почему ты так думаешь?

Рихард улыбнулся, но промолчал.

– По-со-ве-туй-ся с же-ной, – продолжил он после глотка вина.

– Хорошо, – в раздумье протянул Егор, – налей-ка мне еще, что-то в горле пересохло.

– Егор, не увлекайся, а то нам всем влетит по полной, – предупредил отец.

Егор вздохнул – не поспоришь: мать задаст еще ту трепку…