Читать книгу Гроза над морем - Татьяна Андреевна Кононова - Страница 6

– Ты не прав… – начал было Джонни и вдруг почувствовал, что Марко стоит у него за спиной, а к шее прижимается остро отточенное лезвие кривого ножа.

– Не хочешь по-хорошему, будет, как я скажу, – прошептал Марко ла Кайра спокойно и хладнокровно. Лезвие провело по коже, несколько капель крови сползло за воротник рубашки. – Янис – мальчишка. Двадцать семь витков – это не возраст капитана. Если бы не Джон Миллс, он бы не взлетел так высоко. А чем выше летаешь, тем больнее падать.

– К капитану не было нареканий, – уже тверже сказал рулевой. – Если до сих пор все было спокойно, с какой стати люди взбунтуются завтра?

– Узнаешь, – криво улыбнулся Марко. – Сейчас ты отходишь от штурвала и отдаешь его мне. Чайка крикнуть не успеет, как причина для завтрашнего протеста уже найдется.

Джонни попытался вывернуться из цепкой хватки кока, зацепил ботинком его сапог и хотел повалить на палубу, но тот опередил его, развернув спиной к грот-мачте и с размаху приложив затылком о дерево. Джонни с едва слышным стоном сполз вниз, а Марко крепко ухватился за штурвал. На мгновение всю баркентину охватила вспышка серебристого света, корабль крепко тряхнуло, стало темно, как в подземелье, а потом судно пошло привычно плавно и размеренно.

Когда Джонни очнулся, было уже светло. Солнце вставало, окрашивая небосвод в нежно-персиковые тона. Редкие перистые облака, словно мазки кисти на голубом холсте, приняли золотистый оттенок от длинных тонких лучей. Сменщик рулевого, очевидно, нашел своего товарища прямо у мачты, выйдя на свою вахту, и решил не будить.

В голове все спуталось, и воспоминания пришлось собирать по осколкам. Вот он держит штурвал и насвистывает себе под нос старенькую мелодию марша, вот резко оборачивается из-за странного шороха, потом разговор с коком… О боги, разговор с Марко про бунт против капитана! Нужно предупредить Яниса.

– Уже проснулся? – окликнул товарищ, видя, как Джонни пытается подняться, придерживаясь за мачту. – Налакался рому ночью? Спустись в камбуз опохмелиться, а не то грохнешься за борт!

– Почему не разбудил? – сердито буркнул Джонни. – Знаешь ведь, что ночью мы здесь главные, и на вахте спать нельзя!

– Да ты не бойся, на пьяного не похож, Янис ничего не узнает, – усмехнулся товарищ.

– Да при чем здесь это, – рулевой поморщился. – Это ведь обязанности наши, работа…

– Иди уже, работник, – матрос засмеялся. Джонни почувствовал, что его и вправду пошатывает, а очертания корабля раскачиваются перед глазами. Туда-сюда. Влево-вправо. Шаг. Еще один. Теперь хорошо. Можно умыться и идти к капитану.

На что рассчитывал Марко, угрожая рулевому ночью и рассказывая все подробности своего решения? Разве он не понимал, что, проснувшись, Джонни сразу пойдет с докладом к капитану? И во что это выльется – в то, что кока высадят на необитаемом острове с мешочком пороха и незаряженным револьвером? Этого он добивался? Наверняка нет, но чего тогда?

– Мейр Янис! – Джонни, наконец, добрался до капитанской каюты и постучал кольцом по двери. – Дело к вам!

Ждать долго не пришлось: дверь распахнулась, и на порог вышел сам капитан. Вид у него был усталый, под глазами залегли тени (он поспешил поправить повязку), темные кудри растрепались, резко очерченный, волевой подбородок затянула короткая щетина.

– Какого Темного тут творилось ночью? – строго спросил Янис. – Почему судно водило, как пьяного матроса?

– Я должен вам кое-что сказать, мейр Янис, – Джонни мельком бросил взгляд себе за спину, увидел, как Марко ла Кайра, стоявший за бегучим такелажем, развернулся к нему спиной и неспешно ушел к носу корабля. «Вот и посмотрим, каков он в бою», – произнес он одними губами, но рулевой, конечно, не разобрал. – Позвольте войти.

Капитан Миллс молча посторонился, пропуская его в каюту, но вдруг крик марсового матроса, дежурившего на такелаже, разорвал шелестящую морскую тишину:

– Парус на горизонте! Черный парус!

На загорелое, осунувшееся лицо капитана хлынула бледность.

– Быстро на палубу, после поговорим, если живы останемся, – коротко бросил он, даже не взглянув в сторону рулевого. – Все наверх!

– Что все это значит? – Марта испуганно метнулась к Дэниэлу. Тот быстро переодевался, путаясь в застежках и не попадая руками в рукава: сменил камзол с широкими рукавами и без пуговиц на облегающую кожаную куртку, затянул покрепче пояс с металлическими заклепками, сунул за него кинжал и револьвер, и все это в считанные секунды. Немного подумал, пошарил под тонким одеялом и спрятал во внутренний карман сложенную записку. Марте на мгновение даже показалось, что темно-каштановый вихрь летает по маленькой тесной каюте. А Дэниэл тем временем остановился, опустил руку под свою сложенную меховую куртку, выудил маленький пистолет с длинным тонким дулом, передернул курок, щелкнул холостым в воздух, отчего девушка вздрогнула и втянула голову в плечи.

– Возьми, – юнга вложил холодную рукоять ей в ладонь и сомкнул ее пальцы. – И вот… Заряды. Никогда не добивай все до последнего. Пользоваться умеешь?

Марта кивнула, хотя представление о том, как стрелять, имела очень слабое. Прицелиться, нажать на спусковой крючок… И, наверное, все.

– Ладно, Светлейший с нами, пойдем, – юноша развернул девушку к выходу и слегка подтолкнул в спину.

Когда все собрались на палубе и выстроились в неровный ряд, времени прошло уже достаточно, и черные паруса можно было разглядеть уже невооруженным взглядом. Команда в полном составе, кроме Джонни, который вернулся к штурвалу, ждала распоряжений капитана. Янис мерил шагами палубу и теребил край широкого рукава: ждал, пока стихнут последние перешептывания и разговоры.

– Приказываю опустить орудия и привести их в боевую готовность. Открывать огонь только по приказу. Каюты и трюм запереть, люки задраить, проверить сохранность пороховых бочек, занять боевые позиции. Кливер, фор-марсель, грот-марсель7 поднять. Рулевому держать лево руля. Личное оружие иметь при себе. И, да, – голос его вдруг показался глухим и тихим, – судно – наш дом. Берегите его так, как берегли бы свои дома. Главное не выжить самому, а знать, что ты умираешь не напрасно. Защищаться до последней капли крови!

Он вскинул вверх руку с револьвером. Большинство матросов повторили этот жест, послышались поддерживающие бодрые возгласы. Марта краем глаза увидела, как Дэниэл с абсолютно серьезным лицом тоже поднял руку, словно готовясь не к смерти, а к очередному заданию. Один только кок не повторил за ними, но взглянул в сторону капитана необычно пристально.

– По местам! – гаркнул Янис. Команду как ветром сдуло, и вот уже заскрипели канаты, где-то сбоку гулко ухнул вверх большой тяжелый кливер. Янис стоял у борта и вглядывался в приближающиеся паруса: несмотря на то, что баркентина шла легко и скоро, пиратский корабль настигал ее.

– Капитан, – сзади тихонько подошел юнга, снимая с руки перчатку. – Вы позволите?..

– Нет, даже не думай. Спалишь к демоновой матери корабль.

– Я буду осторожен, не все же за освещение отвечать!

– Дэниэл, я сказал, нет, – повторил капитан спокойно, но строго. – Может быть, еще отобьемся. А если ты устроишь пожар, нам всем конец.

Юнга разочарованно вздохнул, надел перчатку обратно и поспешил уйти к грот-мачте. Где-то в глубине души шевельнулась обида: он уже почти офицер, осталось отслужить только две луны до осени, а капитан до сих пор считает его мальчишкой, за которым нужно приглядывать и которому нельзя доверить ничего важнее ночной иллюминации. Но Дэниэл ошибался: Янис никогда к нему так не относился, просто сейчас ему, не заканчивавшему академию боевой магии, применять полученные самостоятельно знания было слишком опасно.

– Скорость сближения четыре узла, стакселя поднять!

Квартирмейстер Райан, прихрамывая, подошел к Янису.

– Мы не военный корабль, у нас ядер от силы на два залпа. Подойдут еще на пять кабельтовых8, и мы взлетим на воздух.

Капитан подкрутил линзу в подзорной трубе, приблизил обзор. Было видно, как на палубе суетятся матросы в черном, разворачивая и открывая пушки, разматывая абордажные крюки на канатах.

– Подпустим поближе и будем стрелять с одного бока, а кончатся ядра – придется врукопашную, – Янис вернул Райану трубу, развернулся к палубе, прикрыл рот ладонью, чтобы шум ветра не заглушил слова. – Скорость девятнадцать узлов! Орудийные расчеты к бою!

– Есть расчеты к бою! – крикнул кто-то через несколько секунд. Расстояние между кораблями составляло около шести кабельтовых. Янис медлил, комкал один рукав камзола, другой рукой стискивая рукоять револьвера до белизны в пальцах.

– Заряжай!

– Заряжено! – десять или пятнадцать откликов.

– Левый борт пли!

Баркентину тряхнуло, она накренилась, но быстро выровняла курс. Шхуна с черным флагом подошла еще ближе и открыла огонь из всех расчетов. Несколько ядер достигли цели, разорванные и обожженные ванты полетели на палубу. Янис закашлялся от порохового дыма. Прицелился, подняв руку под углом вверх. Выстрелил, сбросив метким попаданием марсового с мачты пиратской шхуны. На орудийной палубе канониры заряжали вторую партию ядер. Расстояние сокращалось, пираты дали следующий залп. Из-за люка высунулся один из матросов:

– Капитан! У нас пробоина по левому борту!

– Так залатайте!

– Нечем!

– Бездна… – Янис нервно взъерошил волосы, растрепанные ветром. – Давайте еще раз! Расчеты к бою!

– Ядер больше не будет, – квартирмейстер тронул его за плечо.

– Плевать, заряжайте!

– Заряжено!

– Право на борт! Все расчеты пли! – перекрывая шум пальбы, закричал так, что вены на шее потемнели и на висках выступили капельки испарины. Грохот прокатился по палубе, гул долго не стихал. Людей на пиратском судне уже можно было видеть и без подзорной трубы. Человек в треуголке с капитанского мостика махнул рукой. Янис и Райан пригнулись под защиту борта, но несколько ядер снова достигли шхуны. Взрывной волной капитана и квартирмейстера отшвырнуло в сторону.

Поднимаясь, Янис увидел спрятавшуюся за грот-мачтой Марту. Ударил следующий залп, капитан одним прыжком оказался рядом с девушкой, столкнул ее на палубу и сам упал рядом. Одной рукой обняв ее, а другой – пригнув ее голову и прикрывая от обломков металла и дерева, он почувствовал частое дыхание Марты и бешеный стук сердца.

– Какого Темного ты здесь делаешь? Марш с палубы вниз!

– Но я…

– Не возражать мне, когда я приказываю!

– Но трюм закрыли…

– Ладно… В каюту. Мою. Живо. Вот ключ, – капитан снял с шеи черный витой шнурок, на котором болтался крохотный ключ с узорчатой головкой, и вложил ей в ладонь. Они встали. Марта опустила глаза и послушно кивнула, хотела было идти, но Янис вдруг протянул руку и остановил ее.

– На столе путевая книга. В ней лентой заложена страница с маршрутом и отметками главных портов, где мы что-либо продавали, покупали или подписывали договоры. Копии моих важных бумаг лежат под книгой. Если мы не сможем отрезать пиратам путь к каюте, сожги страницы с маршрутом и списком портов, или выброси в море. По случаю.

– Да, капитан, – тихо отозвалась она.

Янис, очевидно, хотел еще что-то сказать, но с подплывающего судна раздались один за другим десяток глухих щелчков, и несколько пуль оцарапали бизань-мачту. Марта бегом бросилась в каюту, хотя это удалось нелегко: от непривычно большой скорости корабль водило из стороны в сторону так, что люди на палубе с трудом стояли на ногах, прилипая к бортам и перилам намагниченными булавками.

Еще быстрее по ветру пойти баркентина не могла. Парусное вооружение пиратского судна было лучше и больше, чем у нее. Джонни лавировал, выворачивая штурвал то на один борт, то на другой, но безуспешно. С размаху чужое судно врезалось в «Исиду», процарапало верхний слой обшивки с противным скрежетом.

Выстрелы стали раздаваться чаще и гораздо ближе. За борт баркентины зацепились тяжелые железные крючья, с криками, сопровождаемые лязгом оружия и щелчками выстрелов из-за спины, пираты пошли на абордаж. Матросы с «Исиды», державшие оборону у бортов, пытались сбросить их в море, рубили канаты переброшенных лестниц, но пираты были быстрее и ловчее, их оказалось намного больше членов экипажа торгового судна. Некоторые уже успели перебраться, и теперь, расшвыривая в стороны защитников, пробирались к трюму.

Вот и дверь капитанской каюты. Дрожащими пальцами Марта не с первого раза попала ключом в замочную скважину. Сзади уже вовсю раздавался грохот выстрелов, крики раненых и атакующих. Марта юркнула в каюту, заперла дверь, подбежала к столу. Несколько книг, и все одинаковые. Крупным, размашистым почерком капитана были исписаны несколько желтоватых листов, спрятанных под обложкой. Последние три города – Фиара, Ридхель и Эйденхилль – были вычеркнуты. Рядом с остальными в ряд были выписаны дни, цифры, чьи-то фамилии.

Шум битвы, казалось, приблизился совсем вплотную. Кто-то ударил в дверь чем-то тяжелым, затем еще раз, и еще. Марта торопливо сгребла со стола все, что уместилось в руки, открыла окно и выбросила ворох бумаги в воду, а потом вырвала страницу со списком городов и доходов и поднесла ее к пламени свечи. Дверь затрещала под силой ударов. Понимая, что не успеет сжечь бумагу, девушка скомкала обгоревший листок и спрятала за пазуху. На мгновение тишина оглушила, а затем в каюту капитана ворвались трое. Оглянувшись в поисках хоть чего-нибудь, что могло сойти за оружие, Марта схватила со стола клинок и отступила в темноту.

Капитан Янис Миллс сразу понял, что здесь от его действий и работы команды зависит очень немногое. Силы были слишком неравны. Торговая шхуна осталась совсем без артиллерии, пираты продолжали огонь из мушкетов и ружей, оттесняя защитников корабля на нижнюю палубу и постепенно окружая. Вопреки обычному ходу битвы, капитан сражался рядом с остальными. Стрелял, сбивая противников с борта, кашлял от порохового дыма, вместе с пятью матросами защищал путь к задней части корабля.

«Исида» не была уже новой шхуной, но нападений еще не переживала. Теперь матросам приходилось отстреливаться из личного оружия или драться на шпагах и ножах. Все понимали, что в долгой схватке с хорошо вооруженными и подготовленными пиратами им не выстоять. На носу корабля уже падал верхний парус, шкоты которого были неосторожно подрублены. Кого-то придавило тяжелыми снастями, кто-то свалился в море…

На борт «Исиды» взбиралось все больше и больше захватчиков. Двери, ведущие в трюм, уже сломали, и пираты, посланные за добычей, выносили оттуда в тканевых мешках деньги и драгоценности. Когда по лестнице поднимался последний, Янис бросился ему наперерез, ударом ноги выбил из его рук небольшие мешочки. Со звоном раскатились по палубе монеты и камни. Пока парень пытался кое-как их собрать, капитан обхватил его за пояс сзади, подтащил к борту и сбросил вниз. Глухой вскрик, короткий всплеск… Медлить было нельзя: сзади уже были новые противники.

Янис умел драться и в юности даже любил, но единственное, чего не мог стерпеть – драки не по правилам. Когда нет времени обращать внимания на правила, то нет времени даже помнить о том, что ты – человек и поступать должен по-человечески. Четверо окружили капитана. Сквозь гул и грохот сражения он слышал, как рвутся паруса, разрезаемые ножами, как трещат надсадно галсы и ванты, только один раз обернулся в сторону своей каюты и увидел, как высокий пират в коричневой треуголке выбивает дверь, а двое других почтительно пропускают его вперед.

Бездна и все ее темные! Марта!

Одной доли секунды, пока капитан отвлекся, оказалось достаточно, чтобы метким выстрелом почти в упор попасть ему в руку, сжимающую эфес шпаги. Янис крепко ругнулся, от резкой и неожиданной боли пальцы разжались, оружие выпало на доски палубы и ускользнуло из поля зрения. Янис выхватил из-за пояса нож левой рукой, но он всю жизнь управлялся правой и левой не владел совсем.

Биться врукопашную одному против четверых не представлялось возможным. Когда на него навалились и сзади, и спереди, он неловко полоснул ножом по чьей-то руке, ударил кого-то локтем в грудь, но не устоял на ногах и завалился набок. Тут же его вздернули наверх – он на мгновение задохнулся от крепко стиснутого воротника, – и разгоряченное лезвие скользнуло по шее. В глаза хлынула темнота, мир покачнулся и ухнул куда-то вниз.

– Живым! – послышался чей-то хриплый голос сквозь невообразимый шум. – Живым взять!

Из раненой ладони кровь шла необычно обильно, заливая рукав и край камзола: вероятно, пуля тронула вену. За воротник тоже сползала тонкая кровавая дорожка от резкого движения клинка. Янис цеплялся за обрывки сознания, но сопротивляться не мог. «Исида» покачивалась на волнах, разбитая напрочь.

Мачты были испещрены следами и царапинками от пуль и неосторожных взмахов холодного оружия, на палубе можно было поскользнуться из-за луж крови. Когда его провели мимо нактоуза9 и входа в кубрик, капитан увидел рулевого Джонни – тот полулежал спиной к штурвалу, безжизненно запрокинув голову и вывернув одну руку в попытке схватить нож. Кровь залила некогда белый воротник его рубашки, взгляд был направлен вверх без всякого выражения. Янис вспомнил, как Джонни еще до боя хотел ему что-то рассказать, очевидно, что-то важное…

Вокруг все еще шел бой: матросы защищались отважно и отчаянно, но их было в разы меньше. Каждому приходилось драться против двоих, троих или и того большего числа людей: на баркентинах всегда ходили маленькие экипажи. За бортом оказались многие: и из пиратов, и из членов команды «Исиды». Яниса мутило от крепкого запаха крови и порохового дыма: он никогда его не переносил, от него першило в горле и слезились глаза. Капитан чувствовал, что теряет кровь, а вместе с ней и силы. Перед затуманенным взглядом то и дело расплывались темные круги. Его почти втащили на борт пиратского судна: он уже не мог идти.