Читать книгу Направо пойдёшь… Перципиент - Татьяна Богатова - Страница 10

Григорий живо откликнулся на просьбу Всеволода сопровождать их с Настей в развлекательный клуб. Поход состоялся буквально на следующий вечер после приезда Лисицыных. Днём Сева и Настя с удовольствием прогулялись по городу, в сопровождении Маши и обеих дочурок. А вечером компанию им составил только Гриша. Настя предложила Маше оставить девочек на несколько часов с няней, однако молодая женщина отказалась, заявив, что с трудом переносит шумную атмосферу танцевальных заведений. По большому счёту, Настя была с ней солидарна, но поскольку цель у неё с Всеволодом оказалась совершенно иная, нежели потанцевать, то ей ничего не оставалось, кроме как отправиться в клуб вместе с Гришей и Севой.

– Вообще-то, – заметил Генис, с откровенным восхищением разглядывая принарядившуюся ради посещения клуба Настю, – это практически закрытое заведение. Только для своих.

– Что это значит? – заинтересованно уточнила девушка.

Сменившая джинсы на тёмно-синее с выпуклыми лепестками, полуприлегающее платье, едва прикрывающее попу и оставляющее на обозрение длинные, стройные ноги, в непрозрачных цвета графита колготках и лакированных, чёрных, закрытых туфлях на высокой, сплошной подошве, Настя выглядела весьма стильно. Всеволод, в светло-синих джинсах, с широким, кожаным ремнём, коричневого цвета, и тёмно-синем пуловере, подчёркивающим его торс с развитым плечевым поясом, был под стать своей жене.

– Этот клуб, – пояснил Гриша, выглядевший как обычно, подростком, в горчичного цвета джинсах и тёмно-зелёном пуловере с чёрно-белыми ромбами по переду, – посещают, в основном, работники нашего завода. Причём не только, так называемый, офисный планктон из заводоуправления, но и сотрудники цехов. Одним словом, – рассмеялся он, – почти закрытое корпоративное заведение.

– А вы с Машей там не бываете? – спросила Настя.

– Практически нет. Появляемся только на празднование нового года и в день образования завода, как в прошлом сентябре, когда мы с Севой очутились здесь по приглашению администрации.

– Без Маши? – уточнила Лисицына.

– Без неё, – подтвердил Григорий. – У нас тогда Ниночка затемпературила, и Маша побоялась её на няню оставлять.

***

В клубе они оказались ближе к полуночи, когда приглашённая вокальная группа завершала исполнение последней композиции из программы. Мест на диванчиках, рядом со столами, к тому времени уже не оставалось, поэтому пришлось разместиться у стойки бара либо на танцполе. Но вскоре Гришу заметили и поманили к себе девушки из отдела продаж собственной продукции предприятия. Подруги с удовольствием потеснились, чтобы принять в свою компанию Гришу и новых знакомых. Хотя тесниться им особо не пришлось, поскольку девушек было четыре, а мест на диванах оказалось восемь.

Молодые люди перезнакомились, потом Лисицыны заказали по коктейлю «Мохито» для себя и безалкогольный «Мохито» для Гриши, приехавшего в клуб на своём автомобиле. Оживившиеся девушки с удовольствием разговаривали с общительным Гришей. Настя с улыбкой наблюдала за ними, неторопливо потягивая коктейль и не принимая участия в беседе. Сева, занявший место с краю, выглядел слегка отстранившимся от компании за столом. Озираясь вокруг, он методично осматривал зал, пытаясь вспомнить, насколько тот изменился с прошлой осени, когда Всеволод единственный раз побывал здесь вместе с Григорием.

Никаких преобразований Лисицын не обнаружил. Сцена, танцпол, барная стойка, диваны, обитые кожей цвета какао, столы рядом с ними, прозрачные, стеклянные перегородки, отделяющие места за столиками, всё сохранилось без изменений. Не было только украшений и плакатов, развешанных по всему залу в сентябре ко дню празднования. Взгляд Всеволода не зацепился ни за один объект оранжевого цвета.

«Это было бы маловероятно, – размышлял Лисицын. – Сомнительно предполагать, что агент обрабатывал меня при таком скоплении людей. Надо попытаться обследовать остальные помещения. Итак, второй этаж, где мы как раз находимся, я рассмотрел. Осталось только небольшое подсобное помещение рядом со сценой, похожее на раздевалку для артистов».

Поскольку столик, за которым сидели Лисицыны с Гришей находился неподалёку от сцены, то увидеть раздевалку не составило для Всеволода никакого труда. Через некоторое время дверь распахнулась, и завершившие выступление музыканты принялись поочерёдно покидать помещение со своими инструментами. Севе удалось разглядеть, что изнутри комната обита пластиковыми панелями белого цвета.

«Разумеется, – заключил Всеволод, – интерьер подсобки мог поменяться с прошлого года. Однако, навряд ли хозяева клуба, не тронув отделку основного зала, взялись за подсобку».

«Что там на первом этаже, – продолжал вспоминать Лисицын, пригубив наконец коктейль и посмотрев на Гришу, который сидя напротив Севы, оживлённо разговаривал с девушками. – Большая гардеробная справа от входа: деревянная полированная стойка для приёма одежды и белые панели на стенах. Туалет, – с сомнением рассуждал Всеволод, – хм, навряд ли встреча состоялась в туалете. Впрочем, помещение вполне комфортабельное. Там есть даже что-то вроде вестибюля, с кожаными, чёрными креслами и искусственной пальмой в углу. Вот только плитка на стенах изумрудного цвета. Опять-таки ничего общего с оранжевым. Так, что там ещё осталось? Буфетная стойка, караоке-зал. Кстати, я ведь там не был и не знаю, как он выглядит. Пожалуй, стоит побеспокоить Гришу и попросить его заглянуть туда вместе со мной. Может, заодно удастся увидеть ещё какие-нибудь помещения, на которые я не обратил внимания».

Прежде чем окликнуть сквозь громкую музыку своего приятеля, Всеволод придвинулся к Насте, проговорив ей почти на ухо:

– Настюш, я собираюсь осмотреть вместе с Гришей первый этаж. Составишь нам компанию или тут останешься?

Настя пристально посмотрела на мужа, соображая, достаточно ли безопасно будет отпустить его с Генисом. Подумав немного, она решила, что ей не стоит идти вместе с Всеволодом, изображая ревнивую жену. По её мнению прогулка не представляла опасности для Севы. А вот она сама тем временем, включившись в оживлённый разговор за столом, может попытаться что-нибудь выяснить. Мало ли о чём могут говорить девушки, оставшись без мужчин.

– Иди, конечно, – улыбнулась она Севе. – Только будь осторожен. Ладно? А я лучше здесь посижу. Может потом потанцуем с девчонками.

– Не волнуйся, – прикоснулся губами к её виску Всеволод. – Ты сама здесь смотри повнимательнее. От столика особо не удаляйся, хорошо? Мы скоро вернёмся, – пообещал он, поднимаясь из-за стола, и окликнул приятеля. – Гриш, на минуту.

Тут же прервав оживлённый рассказ, Генис с готовностью подскочил, и извинившись перед девушками, направился вслед за Всеволодом к выходу на первый этаж. Спустившись по широкой лестнице на один пролёт, Сева обратил внимание на поднимающегося им с Гришей навстречу молодого мужчину, в сопровождении двух охранников в чёрных костюмах по обеим сторонам от него. Не удостоив взглядом Лисицына, тот снисходительно кивнул Григорию и поднялся в танцзал. Охранники при этом остались стоять на лестничной площадке, непринуждённо заняв место у стены.

На вид мужчина казался лет тридцати, он был высокого роста, как и Всеволод с Гришей, около ста восьмидесяти, одет в тёмно-синий костюм с бледно-жёлтой рубашкой, без галстука. Его лицо, с высоким лбом, спадающими на него редкими прядями русой чёлки, с чуть припухлыми по-детски щеками, ямочками на обеих и яркими губами красивой формы, можно было назвать располагающим, если бы не слегка нервозный взгляд широко распахнутых, серых глаз. Его взор показался Всеволоду блуждающим, по непонятной причине вызвав ассоциацию со взглядом человека, находящегося под кайфом, хотя Лисицыну не доводилось видеть подобных людей в жизни.

– Кто это? – спросил он у Гениса.

– Мой непосредственный руководитель, – спокойно ответил Григорий, но как почудилось Севе, без особого удовольствия. – Дмитрий Соломенцев. Он тоже из нашего города, как и Нелли Давыдова, его заместитель.

– Давыдову я помню, – отозвался Сева. – А с Соломенцевым в прошлый раз так и не познакомился.

– Он тогда в отпуске был, – заметил Гриша. – Насколько я помню, ты только со мной и Нелли пересекался. А всего нас шестеро человек в команде.

– Разве ты, – заинтересовался Всеволод, – не относишься к штату программного управления?

– Нет, – покачал головой Гриша. – Я и пятеро моих коллег, включая начальников, работаем в специальном подразделении, типа административного. В обязанности Соломенцева входит предоставление хозяевам группы наших предприятий реальной картины обстановки на заводе. Всё, что касается производства, обеспечения промышленной безопасности, экономической составляющей и многого другого, вносится в таблицы, составляемые Давыдовой, и в конце месяца, а по особому запросу и чаще, пересылается непосредственно в управление холдингом.

– О, как, – удивился Лисицын.

– А ты думал, – глянул на него Григорий, – что я получаю такие деньги только за обязанности программиста? Нет, Сева, этим здесь есть кому заняться. Я только разрешаю возникающие иногда проблемы с программным обеспечением, как в прошлом году, когда тебя прислали сюда на подмогу. А основной круг моих обязанностей это сбор достоверной информации и передача её для отчётности Нелли Давыдовой.

– А она тоже программист?

– У неё три высших образования, – с гордостью пояснил Генис, – помимо программирования, ещё экономическое и психологическое.

– Ух ты! – присвистнул Сева.

– Вот так, – подтвердил Гриша, размещаясь вместе с Всеволодом на диване в вестибюле, неподалёку от гардеробной. – И Давыдова, и Соломенцев в своё время работали поочерёдно во всех конторах нашего металлургического холдинга. Как только хозяева приобретают новое предприятие, так туда немедленно направляется группа под руководством Дмитрия.

– Ты тоже всегда был с ними?

– Нет, я впервые оказался в составе этой команды пять лет назад. До этого, сразу после универа, работал на металлургическом комбинате в том самом программном управлении, где сейчас ты.

– А Соломенцев тоже такой разносторонний в плане образования?

– Совсем нет, – покрутил головой Гриша. – Он закончил политех в нашем городе, по специальности, связанной, то ли с машиностроением, то ли с металлургией, не помню точно. Но благодаря своим уникальным качествам, однажды привлёк к себе внимание руководства холдинга. Вдобавок к всему, его отец является ближайшим другом одного из хозяев. Кажется, даже дальним родственником, я особо не интересовался.

– Да и ни к чему, – подтвердил Сева. – А что за уникальные качества имеются в виду?

– Видишь ли, – слегка улыбнулся Григорий, – где бы он ни появлялся, его повсюду называют кризисным менеджером.

– Надо же, – изумился Всеволод. – Он что же, нивелирует кризисы или, наоборот, раздувает их?

– В зависимости от обстоятельств, – охотно пояснил Гриша. – В случае выплёскивания напряжения через край, старается решить вопросы конструктивно. Даже, я бы сказал, кардинально, безжалостно применяя политику увольнения и понижения окладов, но в рамках законодательства, разумеется. А при обнаружении застойных, затормаживающих развитие производства и сбыта продукции явлений, напротив, способствует разгоранию конфликта. Вообще-то, при всём том, что я не одобряю некоторые методы его работы, не могу не восхищаться её эффективностью в целом. Личностных качеств предпочту не касаться.

– Да уж, – с готовностью кивнул Сева, вспомнив Мышковца, – когда выбираешь место работы, редко удаётся совместить высокую зарплату с располагающими личностными качествами руководителя. Вероятнее всего, – горько усмехнулся он, – тебя ожидает отсутствие как первого, так и второго пункта одновременно.

– Ты, безусловно, прав, – горячо подхватил Гриша. – Я немного знал Соломенцева во время учёбы в универе. О его, как бы это точнее выразиться, неадекватности в выяснении отношений уже тогда ходили вполне достоверные слухи.

– В каком плане, неадекватности?

– Руки часто распускал, – пожал плечами Генис. – А уж о том, как грубо он общается даже с женщинами, не хочется и говорить.

– Бьёт женщин?! – поразился Всеволод.

– Нет, – уверенно сказал Гриша, – конечно, нет. Правда, было что-то такое ещё в период его первого брака, но я не вникал, правда это или нет. Зато сейчас он лет десять как образцовый муж и отец двоих детей. На работе нахамить может, это да. Например, для него ничего не стоит высказать любой сотруднице мнение о её некомпетентности, причём не всегда в цензурных выражениях. А уж сколько раз у него происходил мордобой с мужиками, просто не сосчитать.

В это время мимо них неторопливо проследовали охранники Соломенцева. Проводив их взглядом, Всеволод с Гришей рассмотрели сквозь стеклянные двери клуба как мужчины забрались в стоявший перед самым входом «Гелендваген», и захлопнув за собой двери, остались сидеть в нём.

– Неужели подчинённым достаётся? – продолжал изумляться Сева, продолжая разговор.

– Ни в коем случае, – рассмеялся Григорий, сообразив, что приятель имеет в виду прежде всего самого Гришу. – Его драки происходят исключительно в нерабочее время, и только на личной почве. Он, кстати сказать, очень падок на женский пол. Вот отсюда и драки.

– А говоришь, – рассмеялся Всеволод, – что он образцовый муж.

– Тут, знаешь, – покрутил головой Генис, – с какой стороны посмотреть. Несмотря на вытворяемые им кульбиты, жена никогда не устраивает ему скандалов. А уж слухи-то до неё стопудово доходят, во всяком случае, некоторые из них. Она же до замужества, да и потом пару лет проработала вместе с ним в одной дирекции у нас на комбинате. Скорее всего, она мирится с его выкрутасами, отдавая предпочтение материальному достатку. Ну, или настолько любит…

– А его семья тоже здесь?

– Нет, семья ни разу в жизни не покидала нашего города, за исключением поездок на отдых, разумеется.

– А сколько лет Соломенцеву?

– Им обоим тридцать семь, и ему, и Давыдовой.

– Любопытный экземпляр, – заключил Всеволод, поднимаясь с дивана. – Спасибо, Гриша, за то, что отвлёк меня немного.

Приятель, поднимаясь следом за Севой, вопросительно глянул на него.

– Да что-то не по себе сделалось от громкой музыки, – пояснил Сева, – вот я и позвал тебя пройтись по первому этажу. Я же здесь не всё видел, поэтому подумал, что ты покажешь, где тут что расположено.

– Конечно, пойдём, – с готовностью согласился Григорий.

– А вообще, – продолжил Всеволод пояснения о себе, – что-то в последнее время у меня неладно со здоровьем. Головные боли какие-то непонятные. Я даже из-за этого отпуск пораньше взял. А потом стало немного получше, ну, и решил к вам с Машей приехать, – тепло улыбнулся Лисицын.

– Вот это правильно, – расцвёл ответной улыбкой Генис. – Ты, надеюсь, обследовался? – уточнил он следом, зная, что мать Всеволода работает врачом. – Со здоровьем шутки плохи.

– Конечно, обследовался, – кивнул Сева, снова улыбаясь. – Мама без этого никуда бы не отпустила. Вроде, нормально всё. Врач предположил какое-то нервное переутомление. В общем, что-то несущественное. Серьёзного ничего нет и ладно.

– Да, это самое главное, – согласился Гриша. – А так, хочу сказать, что с нашей работой немудрено заполучить нервное переутомление, – заключил он с пониманием.

В конце своих пояснений Всеволод внимательно наблюдал за выражением лица Гриши, не промелькнёт ли на нём заинтересованность какого-либо рода. Однако Сева не заметил ничего, кроме тёплого участия, и устыдившись в очередной раз своей подозрительности в отношении приятеля, последовал за ним в направлении караоке-зала.