Читать книгу Хроники Драгомира. Книга 4. По ту сторону бездны - Татьяна Лакизюк - Страница 4

– Луна, немедленно открой, – чья-то рука уверенно постучала в дверь.

«Меня нет», – мрачно подумала девушка и промолчала в надежде, что Стефан, а это был именно он, решит, что она спит, и уйдет.

– Луна, я знаю, что ты не спишь, открывай!

«Вот еще», – так же молча ответила девушка.

– Если ты сейчас же не откроешь, я позову твоих родителей.

Это была уже весьма серьезная угроза. Луна, все так же не проронив ни слова, встала с кровати и поплелась к двери. Стефан, когда хотел, мог быть настойчивым, и отвязаться от него было даже сложнее, чем от Аметрина.

Пользуясь тем, что правители разрешили ему изучать материалы, он теперь крутился повсюду и усердно собирал информацию. Стефан настолько загорелся идеей написать книгу о Драгомире, что забрасывал всех миллионами вопросов, даже тех, кто не особо желал отвечать. Проведя более полугода в Драгомире, он совсем освоился и перестал робеть.

Впустив Стефана, Луна невольно улыбнулась, поскольку ее незадачливый друг, торопясь войти в комнату, тут же споткнулся о ковер и чуть не растянулся на полу.

– Я думал, ты грустишь, и пришел тебя развеселить, а ты улыбаешься. Значит, все в порядке? – спросил он.

– Я вспомнила твои первые дни в Драгомире, – вновь улыбнулась Луна и даже, к своему удивлению, чуть не рассмеялась.

И было отчего. Курьезные случаи следовали за Стефаном по пятам. На какое-то время он даже стал главным героем местных анекдотов, вытеснив с этого почетного места Фиччика и Пиритти с Пироппо.

После того как правители узнали, что Стефан сделал для Драгомира, каждый из них захотел пригласить его к себе во дворец. Но Стефан, оробевший от такого пристального внимания и свалившихся на его голову чудес, ходил за Луной как привязанный, боясь отойти от нее даже на полметра. Поэтому сначала он отправился в петрамиум целителей. Приехав в Манибион, Стефан долго не мог решиться наступить на исчезающую ступеньку.

– Что-то у меня закружилась голова, – жаловался он Луне, смертельно побледнев при этом.

Луна смеялась в ответ и протягивала ему руку, стоя на первой ступени, услужливо подставившей мраморную спину ей под ноги.

– Ну давай же, здесь здорово! – веселилась она.

– Знаешь что! – опасливо возражал Стефан. – Ваши книги не могут воздействовать на меня, так как я не драгомирец. Может, и лестница меня не признает и я улечу неведомо куда. И никто не узнает, где закончилась моя короткая жизнь.

Фиччик, слушая причитания Стефана, неодобрительно морщился. Он прямо физически ощущал, как с него начинают сползать лавры великого актера. А уж этого он допустить не мог. Прошептав про себя «Лунфич», он без предупреждения подхватил незадачливого юношу за шиворот и в мгновение ока доставил на дворцовую площадь. Это так впечатлило Стефана, что он потом много раз рассказывал о прелестях и ужасах своего полета.

Подойдя к крыльцу, Стефан долго расшаркивался перед караульными, застывшими у двери. Он пытался пожать им руку и поинтересоваться, как у них дела. Не добившись ответа, Стефан, подталкиваемый Луной, вошел во дворец, несколько раз уточнив, все ли надежно, не упадет ли здание в бездну вместе с ладонями. Услышав такое, даже караульные усмехнулись, но тут же вернули на лица серьезное выражение и уставились прямо перед собой.

Когда они наконец вошли во дворец, Луна вспомнила, как сама впервые сюда попала. Стефан так же вертел головой и таращился на совершенно обычные для Драгомира вещи наподобие летающих ваз, которых тут было полным-полно. Он пытался взять себя в руки и бесконечно повторял, что ему уже шестнадцать лет и не к лицу вести себя подобным образом. Но у него не особо получалось.

Едва он оправился после встречи с летающими вазами, как со второго этажа по широкой лестнице, не касаясь ногами пола, к ним навстречу спорхнула Нефелина. Рот Стефана самопроизвольно открылся вновь. Правда, воздушные красавицы поражали и самих драгомирцев. А о людях с той стороны земли и говорить нечего. Стефан, засмотревшись, сшиб невысокий постамент, на котором стояла изящная ваза с цветами. Он сделал неловкое движение, чтобы поймать ее, но вместо этого сам растянулся на полу, отбив то место, о котором не принято говорить в приличном обществе. А ваза все-таки не разбилась. Нефелина не ожидала, что юноша упадет, и поэтому бросилась спасать вазу, подхватив ее в сантиметре от мраморной плитки. Потом обернулась и с недоумением посмотрела на Стефана, который, кряхтя и потирая пятую точку, поднимался с пола. Поставив вазу обратно, Нефелина кинулась к нему и взяла за руки:

– Вам больно?

– Не очень, – проблеял Стефан.

Но и на этом его злоключения не закончились. Казалось, что, попав во дворец, он превратился в самого неуклюжего человека на свете, который и шагу не может ступить без разрушений. В этом Стефан перещеголял даже Пиритти с Пироппо, разбивших столько добра, что никому и не снилось.

После вазы на пол полетел изящный кувшин, который тоже спасла проворная Нефелина. Затем Луна подхватила подсвечник, который Стефан зацепил рукой, показывая на картину, поразившую его воображение. Апогеем его первых десяти шагов стала рухнувшая композиция из нескольких сотен тонких фужеров с лимонадом, стоявших пирамидой друг на друге. Спасти их не смог бы никто. Бокалы разбились с завораживающим перезвоном, и паркет вестибюля покрылся сияющей пылью с хищно поблескивающими кое-где осколками. Нефелина с Луной переглянулись и, подхватив пунцового Стефана, взмыли в воздух. Это было очень вовремя, потому что тот уже потерял равновесие и почти упал на ковер из осколков. Конечно, целители мгновенно бы залечили его царапины, но вот предстать посмешищем перед всеми было бы неприятно. Стефан висел под потолком и в ужасе смотрел, как воздушные придворные быстро заметают осколки в широкие совки. Как только все было прибрано, Стефана опустили вниз и Луна, решительно взяв его под руку, повела в обеденный зал, пока он еще чего не снес. Видя, что ее друг расстроился, она утешающе шепнула ему на ухо:

– Не переживай! Когда я первый раз зашла во дворец, то тоже онемела.

Стефан лишь удрученно вздохнул и постарался больше не делать лишних движений.

Зайдя в зал, он сел за стол и с тоской уставился на огромное количество приборов, лежавших у тарелки.

– Сразу вспомнил бабушку Фифи, – тихонько проворчал он.

Они обменялись с Луной понимающими взглядами. Но, как бы он ни ругал привычку Фифи соблюдать этикет, сейчас эти знания ему пригодились. Во время обеда он не ударил в грязь лицом, если не считать нескольких фраз, сказанных невпопад, да сдавленного бульканья при виде корзины с фруктами. Конечно, не каждый сдержит эмоции при виде знаменитой голубой клубники, которая теперь росла почти у каждого драгомирца, и ярко-фиолетовых персиков с мохнатыми боками. Насладившись вкусом фруктов, Стефан почувствовал, что начинает влюбляться в этот загадочный мир.

Ему отвели комнату в западном крыле, недалеко от спальни Луны и ее родителей, и Стефан, лежа на огромной кровати, долго не мог уснуть. Именно тогда ему пришла в голову идея написания книги. Едва дождавшись утра, он попросил у Александрита разрешение остаться на некоторое время, чтобы собрать материал. Луна, услышав про книгу, вытаращила глаза. Анита, которая уже перебралась в Гарнетус, но в тот день приехала на завтрак, тоже приоткрыла рот от удивления. Они-то знали, что Стефан вообще никогда не читал книги, кроме учебников. И те из-под палки. Видя их изумление, Стефан усмехнулся и пояснил:

– Когда вы исчезли и меня назвали сумасшедшим, я стал копаться в больничной библиотеке в поисках подобного случая. Я хотел понять, что происходит со мной. Я ни на минуту не верил врачам. Но ничего похожего не нашел, а в библиотеке кроме медицинских справочников были и другие книги. От нечего делать я начал читать… Вы, может, не поверите, но мне сразу понравилось. Я прочел все, что было в библиотеке, а затем приставал к отцу, чтобы он привозил мне книги из дома. Читая, я начинал верить, что не болен.

– Стефан, если бы мы знали, что все так обернется… – с сожалением сказала Анита.

– Я ни о чем не жалею, – возразил Стефан. – Я стал тем, кем стал, и я вновь встретил Луну. Если бы я ее забыл, как вы хотели, – разве я бы оказался здесь? Да никогда. Так что я рад, что вышло именно так.

– Ну что же, книга так книга, – решительно сказал Александрит. – Библиотеки Драгомира в твоем распоряжении, и наша память тоже. Спрашивай, не стесняйся. Когда ты ее напишешь, я лично явлюсь в мир по ту сторону земли, чтобы взять для нас несколько экземпляров. Если, конечно, ты нам их подаришь.

– Ну разумеется подарю, сколько угодно экземпляров, – пообещал Стефан.

С того дня он с головой ушел в изучение Драгомира и сейчас, наверное, знал уже больше, чем Луна, которой вечно не хватало времени. Она могла читать учебники по истории только перед сном, так как начала учиться в Манибионе, а еще продолжала занятия в воздушной школе. Ветер все еще позволял себе шутить с ней.

Стефан быстро освоился и сдружился с Эгирином, который тоже обожал историю, с Сентарией, которая с удовольствием демонстрировала ему опытные образцы растений, и даже с Аметрином, который мог показать ему несколько приемов владения огнем и оружием, когда Луна училась. Дни его были заполнены до отказа: книгами, общением, поездками в другие петрамиумы, сбором материала, архивами и еще множеством дел.

Луна тоже была занята, но тем не менее страдала от одиночества…

Все эти воспоминания вихрем пролетели в ее голове, пока Стефан удобно устраивался на подоконнике, прихватив пару подушек, что вызвало недовольство Фиччика.

– Ну конечно, тебе лишь бы посмеяться над моими бедами, – усевшись, беззлобно проворчал Стефан. – Так что у тебя стряслось? Я вышел из библиотеки, и мне сказали, что ты вернулась в ужасном настроении. Ты поругалась с Сентарией?

– Нет… Я так и не увидела ее.

– В смысле? Ты же поехала к ней.

– Поехала, да не доехала, потому что кое-кто увязался за мной.

– Аметрин?

– Ну конечно… Кто же еще, – горько вздохнула Луна.

– А я думал, он поехал к себе готовиться к поединкам.

– Мы все на это надеялись… А он еще отругал меня, что я выехала из дворца без сопровождения. Лунфич, как выяснилось, не считается.

Фиччик протестующе пискнул и начал мутузить кулачками невидимого противника.

– Что значит – не считается?! – воинственно воскликнул он.

– Тише-тише, – погладила его Луна. – Стефан, – девушка умоляюще взглянула на друга, – я не знаю, что с этим делать! Он не слышит никого, кроме себя. Даже Анита с Гелиодором для него не указ.

– Я тоже пытался с ним поговорить, – признался Стефан.

– Да? И как?

– «Видишь эту прядь? Я теперь должен всегда быть рядом», – процитировал Стефан.

Луна опять вздохнула.

– А что, если Аметрин прав? – вдруг предположил Стефан. – Я уже прочитал немало летописей. И они все уверяют, что страшнее черных книг нет ничего на свете. Пока они не уничтожены, опасность и правда висит над всеми, а над тобой особенно.

– Но книги в Валоремии!

– Я бы не стал так полагаться на это, – хладнокровно заметил Стефан. – Мы по ту сторону земли более трезво смотрим на вещи. Доверить белой магии охранять черную – мягко говоря, не лучший выход. Правителям нужно срочно придумать что-то другое. Потому что сейчас Эссантия присматривает за своим главным врагом. Где гарантия, что книги не нападут изнутри?

– Быть такого не может, – возразила Луна, но почему-то не очень уверенно.

– Вот-вот, – кивнул Стефан. – Ты все-таки тринадцать лет прожила в мире без волшебства, и у тебя еще нет такой слепой веры в Эссантию, как у здешних жителей. Так что я бы на твоем месте потерпел.

– Но… – начала Луна и не смогла закончить, сраженная доводами Стефана.

Помолчав немного, она принялась рассуждать вслух:

– А ведь и правда, если Эссантия так сильна и непобедима, то почему она сама не уничтожила черные книги? С другой стороны, легенды гласят, что Эссантия не вмешивается в дела людей. Книги созданы не ею, а людьми, может, поэтому она и дает нам самим возможность их уничтожить?

– А ты никогда не задумывалась над тем, кто наделил книги такой силой? Почему все колдуны, создавшие их, давно мертвы, а книги до сих пор живут?

– То есть ты хочешь сказать, что существует какое-то отдельное зло?

– Я имею в виду следующее. Если есть Эссантия, душа Драгомира, белая магия, значит, должен быть еще какой-то дух, который противостоит ей. Как в наших сказках: добро всегда идет в паре со злом, белое с черным, ад с раем… Ведь кто-то же толкает всех этих людей совершать плохие дела.

– Надо поговорить с отцом! – вскочила Луна.

– Бесполезно, – мрачно ответил Стефан. – Я уже пробовал.

– И что?

– Да ничего. Он лишь снисходительно улыбнулся и сказал, что правители пристально следят за Валоремией и точно не допустят, чтобы книги начали что-то делать внутри. Но я бы на твоем месте не прогонял Аметрина. Ты же видишь, им движет какая-то сверхъестественная уверенность. Он убежден, что должен быть с тобой, пока книги не уничтожены. Так что потерпи. Это неспроста. Может, именно Эссантия приставила Аметрина к тебе и сейчас управляет его поступками. Ты просто не пробовала взглянуть на ситуацию его глазами. Может, он тоже страдает, но долг превыше всего.

– О…

Луна совсем растерялась. Она была так занята жалостью к себе, что и правда совсем не думала об Аметрине.

– Я знаю, что делать, – подумав, заявила она. – И ты мне в этом поможешь.

– Все что угодно, – тут же согласился Стефан.