Читать книгу Муаровая жизнь - Татьяна Нимас - Страница 6

Никому не было до нее дела. Жизнь сломала ее, сердце давно уже стало каменным. Ее глаза давно забыли, что такое быть влажными от слез. Когда-то давно, она уже и не вспоминает об этом, у нее была прекрасная жизнь. Или это был сон, и этого вовсе не было никогда? Давно уже не снятся даже обрывки той жизни. Реальность – это комната размером два на три метра, да окошко в вестибюль с разбитыми, давно не мытыми стеклами, как окно в иную жизнь. Как же это жестоко: на закате жизни наблюдать, как у молодых девушек еще все впереди – первые поцелуи, первая любовь, первые разочарования в жизни. Для нее это все в прошлом, а это окно являлось для нее пыткой. Но работа есть работа. Только все внутри закипало, когда видела их жизнерадостные лица. При этом хочется выйти и сказать им: «Ловите момент, пока молоды, наслаждайтесь жизнью!» Но на деле, когда выходишь из своей комнатушки, почему-то на языке одна брань. Возвращается в свою комнату и удивляется. Что же с ней произошло, почему она стала такой жестокой? Некогда интересная собой женщина, которая нравилась противоположному полу. Ей не так уж много лет, как думают все окружающие, и, наверное, она также хочет, как они, беззаботно болтать о всяком. Но она не может.

Человеческое горе ломает людей, оно превращает их в зверей. Она знала, что за глаза ее прозвали Цербером в честь собаки на цепи в потустороннем мире. Когда-то она много читала, интересовалась науками. Они и не догадываются, наверное, что она из приличной семьи, что образована и больше всего любила читать любовные романы со счастливым концом. Но с ней приключился, к сожалению, не один из них. А совсем наоборот.

В один миг она осталась одна. Ее уже никто не обнимал с любовью за плечи по вечерам, она не чувствовала у груди трепет маленького тельца. Лишь иногда обрывки памяти, словно сцены в театре: больница, больно, то очень жарко, то очень холодно. И память смешивает картины воспоминаний реальной жизни и забытья. Так она и продолжила жить – наполовину в реальности, а наполовину во снах. Единственной ее отрадой были картинки, которые она бережно вырезала этими жуткими большими ржавыми ножницами. На них запечатлены моменты, которые она хотела бы иметь вместо своих воспоминаний. Вырезая их из журналов, бережно складывала и подписывала в свой фотоальбом. Склеивала по кусочкам, сама собирала свою жизнь, точнее, не свою, но это уже и неважно для нее.

О том, как выглядит, совсем не помнила. В зеркало не смотрелась уже долгие годы. Решила, что так лучше, иначе разум начнет сопротивляться и твердить: «Это не ты, на этих твоих картинках. Кого ты дуришь?» А так, смотря на каждую картинку в альбоме, она представляла историю из своей мнимой жизни.

Только одна девушка периодически заставляла чему-то в ее душе переворачиваться. После того, как поздоровается своим негромким голосом и улыбнется, у нее ком подступал к горлу, и прошлое лезло наружу, словно оживший мертвец. От этого ей становилось совсем нехорошо, начинала сильно болеть голова. Поэтому улыбчивую и приветливую студентку она ненавидела больше всех. Кого-то ей напоминала эта молоденькая милая девушка, но углубляться и рыться в памяти она не хотела. Допустить, чтобы болезненные воспоминания вернулись, она не могла.

– Той жизни не было, меня той не существовало, – твердила она постоянно себе после встречи с добродушной девушкой, обхватив голову руками. Повторив множество раз мантру, садилась листать свой фотоальбом.

Почему она так жестоко обошлась с невинной девушкой в тот день, она не могла объяснить. И сделала она это не совсем из-за боязни своего увольнения, как сама всем твердила. Сердце ее давно уже стало гранитным и не реагировало на радость или грусть, но в тот день оно дрогнуло, и, почувствовав это, она испугалась, что та боль, которую она загнала в самую глубь, прорвется наружу и разорвет его на кусочки. Позволить, чтобы память вернула те воспоминания боли утраты, она не хотела. Только этого она боялась. Об этом никто не мог догадаться. Ей это и нужно было, чтобы никто не лез к ней с улыбкой и расспросами о ее семье, о пережитом дне или самочувствии. И только эта неугомонная девушка не переставала улыбчиво справляться о ее здоровье.

В тот вечер, когда она вышла из каморки и обнаружилось, что эта приветливая девушка беременна, тяжесть прошлой ее жизни легла на нее словно тяжелая бетонная плита, и она начала гнать прочь воспоминания, выработанным за долгие годы способом. Слова подбирала позлее, голос погромче и, не задумываясь, несла всякую чушь, не понимая значения половины бранных слов. Такой способ всегда помогал ей. Но только не в этот раз.