Читать книгу Возвращение в гавань Кассандры - Татьяна Ренсинк - Страница 14

– Благодарю, – после вальса поклонился довольный Никита сестре и Ольге, вернувшись с ними в сторону. – Вы не только вместе чудесно поёте, но и танцуете!

– Ах, благодарим, – переглянувшись со смутившейся подругой, хихикнула Наталья, и Никита откланялся, вновь отправившись к беседующему отцу, где присоединился к увлекательному разговору…

Глубоко вздохнув и будто не имея более сил стоять, Ольга села на стул рядом.

– Милая моя, – села на краю дивана возле Наталья и взглянула в сторону брата. – Об одном сейчас вдруг стала жалеть… Жаль, что супруга его не такая, как ты.

– Что ты, нельзя так, – тихо молвила Ольга. – Они любят друг друга.

– Не знаю… Насмотрелась на них, – усмехнулась Наталья и стала обмахиваться веером. – Коли любовь так быстро пройти может да так, что столько боли причиняет, зачем она нужна такая?! Так что, я не верю, что любила его эта Мария.

– Обида в тебе говорит, милая, – вздохнула вновь Ольга и с печалью взглянула в сторону Никиты. – Жаль его ужасно… Он кажется таким замечательным человеком… Любящим…

– А что, если б тебе, моя подружка, – приблизившись к ней, стала тихо говорить Наталья. – Что, если бы тебе сделать его счастливым?

– Ты что?! – с осуждением взглянула та в ответ. – Никогда! Он женат, он любит жену, у них дети!

– Знала бы ты, что не нужны ей ни дети, ни он, – невольно прослезилась Наталья, сложив веер. – Как бы хотелось видеть Никиту счастливым! Заслужил он, понимаешь?

– Понимаю, – сочувственно молвила подруга.

– Тебе он нравится, скажи откровенно. Смогла бы ты его любить вечно? – с надеждой услышать «да» ждала Наталья ответа, а Ольга молчала и грустно смотрела на Никиту, так увлечённо о чём-то беседующего с друзьями отца и совершенно не замечающего,… не знающего о её беседе с Натальей…

– Оленька? – вопросила та. – Только не из жалости.

– Он нравится мне, – чуть кивнула Ольга. – Но любит он жену.

– Её не станет скоро, – сдерживая слёзы еле-еле, молвила Наталья, и Ольга взглянула на неё, так же прослезившись.

– Нет, милая, – покачала головою Ольга. – Не проси сего более… Не бывать…

Тут им пришлось немедленно прекратить беседу, поскольку Никита вдруг стал обнимать подошедшего молодого человека и одарил поцелуем руку его красивой спутницы…

– Кто это?! – удивилась Ольга. – Как они милы!

– Это его близкие друзья… Помнишь, я писала тебе про Никиту и его друга Карташева Андрея? – напоминала Наталья. – Это он… с супругой, которая, кстати, сестра Марии… Варвара Алексеевна.

– Да, помню, – кивнула Ольга, вновь наблюдая за Никитой…

Он казался сейчас счастливым видеть друзей здесь, а глаза его стали вдруг ещё более грустными, будто душа разрывалась больше теперь и рыдала несносно, невыносимо,… убивала…

– Как же так?! Вы здесь, на балу! – восторженно говорил Никита, отойдя с Андреем и Варей в сторону.

– Да, друг, отец упоминал о бале, так мы вот,… так получилось, что прямо на бал и попали, – улыбался Андрей.

– Отчего же я не знал о вашем приезде?! А как же корпус?! – удивлялся Никита.

– Послушай, – бросив взгляд вокруг и на взволнованную рядом супругу, не смел продолжать беседы Андрей.

– Что-то случилось ужасное? – насторожился Никита. – Что-то с Машенькой?!

– Машенька?! – удивилась Варя, что Никита назвал её сестру так ласково после всего произошедшего.

– Да, – твёрдо прозвучал его ответ. – Верю ей. Верю нашей любви.

– Это не мыслимо, Никита, – как бы ни хотел сдержаться, произнёс Андрей. – Даже и не знаю, стоит ли тебе возвращаться. Сначала мы думали поехать вернуть тебя, но теперь…

– Вы навестили её? – перебил его Никита.

– Да, – ответила Варя, и видно было, что она еле сдерживалась от набегающих слёз. – Она… Она на себя не похожа, – мотала Варя головой.

– Он там был? – вопросил Никита, затаив дыхание, и Варя еле слышно вымолвила:

– Да,… но…

Никита, хоть и догадывался о том, что так и будет, всё же с неверием в покинувшую его жизнь любовь, усмехнулся и поспешил покинуть зал. Друзья спешили следом. А остальные вокруг были заняты развлечением, танцами, беседами…

…Никто будто и не обратил внимания на то, что чья-то душа словно вырваться пыталась и умчаться далеко, безвозвратно…