Читать книгу Мой милый Гаспаро - Татьяна Ренсинк - Страница 10

На следующий же день Гаспаро примчался вновь к усадьбе. Сразу утром отправился сюда, чтобы увидеть Юлию и может суметь поговорить вновь. Всю ночь думал, не мог уснуть, вспоминая прошедшую встречу, бал, вспоминая поцелуй, вернуться к которому так хотелось..

Как бы Фабио горделиво ни заявлял, что стоит поискать иных красавиц для любви, Гаспаро не мог заставить себя так просто отказаться от той, которая невольно, но по согласию его души, заполнила всё его существо…

– Запретный плод сладок, – услышал он смех товарищей, не забывая его и теперь, когда стоял вновь за воротами усадьбы и подглядывал за сидевшими на скамье не так далеко от него девушками.

Они вышивали, мило улыбаясь от наслаждения, и слушали, как Алёна читала книгу:

– Государь мой! Как я не имею чести вас знать, то и думаю, что вы извините меня в том, ежели я вас оставлю: моё состояние, пол и возраст запрещают мне быть с вами наедине в этом месте.*

– Ах, вот вечно возраст и состояние, – вздохнула одна из девушек, и Алёна, остановившаяся на миг читать, заметила:

– Да старик даже лучше, лишь бы богат был!

– Верно, – поддержала её другая. – Помрёт скорее и всё состояние твоё.

– Ах, сударыня! Почто вы отсель удалиться желаете? Не для того ли, может быть, что я в глазах ваших кажусь несносным? Или не воображаете ли вы, что б я вам не причинил какого-нибудь огорчения, то позвольте себя в том уверить, сударыня, что вы от меня ничего такого ожидать не можете,* – читала Алёна дальше, а девушки вышивали, слушали и не знал пока никто, что за ними подглядывает вставший у кустов за воротами Гаспаро.

– Взоры ваши подают мне надежду, что мой пламень, который ваша обожения достойная красота в сердце моём воспалила, не тщетно пылает во мне. Ах! Благоволи утвердить сие, дражайшая обладательница души моей, благоволи,* – только Алёна прочитала эти строки, как Юлия мечтательно вздохнула, не заметив, что оставила вышивание уже некоторое время назад:

– Ах, вот если бы он мне это сказал…

– Кто? – удивилась Алёна, и остальные подруги смотрели в ожидании ответа.

– Будущий любимый, – смотрела не менее удивлённая Юлия.

– Верно, – вздохнула с грустью подруга подле. – Нет у нынешних кавалеров понятия о том, как стоит любить да признаваться в любви!

– О том вам и читаю, глупенькие, – засмеялась Алёна и резко закрыла книгу, обратив внимание на то, что в их сторону шла воспитательница.

Все подружки последовали примеру и смотрели с замиранием души на неё и на идущего рядом пожилого господина, в каждой руке которого было по корзине, наполненной разными цветами. Такой красоты, такого восторга девушки будто не испытывали давно, от чего каждая сидела тихо, не смея и вздохнуть…

– Попрошу всех пройти в зал для музицирования, а сестёр Захаровых задержаться.

Каждая из воспитанниц поняла, что посетитель прибыл как раз к Юлии и Алёне. С интересом оглядываясь, они уходили в дом, а сёстры Захаровы несмело поднялись.

– Павел Александрович Азарьев, – представила гостя воспитательница, и девушки выполнили реверанс.

– Как прелестны, – с восхищением молвил тот и поставил к ногам девушек корзины с цветами. – Это вам, любезные. Надеюсь, смогу быть удостоенным честью стать вашим другом и помощником.

– Павел Александрович как раз тот самый человек, о котором я говорила вам накануне вечером.

– Что за человек? – пробубнил себе под нос подслушивающий разговор Гаспаро, но они уходили и дальнейшего разговора уже не было слышно.

Он смотрел, с каким восторгом разглядывала цветы в своей корзине Юлия, какие у неё были счастливые глаза, и желание сделать её ещё более счастливой росло. Только это было желание видеть её счастливой из-за него самого, а не из-за внимания кого другого. Неведанное доселе чувство ревности бушевало в душе Гаспаро, и он, сорвавшись с места, умчался скорее прочь от усадьбы…

Не дойдя до входа в дом, сёстры Захаровы внимательно выслушали воспитательницу и предложение Павла Александровича об удочерении. Не веря такому счастью, девушки растерянно улыбались, выполнили реверанс, и Алёна молвила, взглянув на кивнувшую ей в поддержку сестру:

– Мы сочтём за честь и сделаем всё, чтобы не разочаровать Вас.

– Вот и славно, – хлопнула в ладоши довольная воспитательница, указав девушкам спешить в зал музицировать, а сама ещё некоторое время о чём-то беседовала с Азарьевым в саду, после чего тот нежно поцеловал её руку и прогулочным шагом ушёл к ожидавшей у ворот коляске.

За всем этим из окна коридора сёстры Захаровы молча наблюдали, оставив корзины цветов стоять у зала, где должен вот-вот начаться следующий урок. Трепет в их душах лишь рос и, когда воспитательница приближалась, поспешили убежать в зал к остальным, где девушки то наигрывали мелодии на музыкальных инструментах, то читали выразительно стихи с листов…

– А вот и наши любимицы фортуны! – тут же настала тишина, когда сёстры резко остановились посреди зала.

– А ты завидуешь? – встала Алёна перед той, кто воскликнул те слова будто с искоркой насмешки.

– А чего мне завидовать? У меня родители есть, – ухмыльнулась та. – И старика в мужья мне не пророчат. Молодой он!

– Этот старик не мужем нам мечтает стать, а отцом, – широко раскрыла глаза Юлия и со счастливой улыбкой добавила. – И таким добрым кажется!

– Хорошо, чтоб таким и оказался, – только и успела сказать ещё одна из девушек, как воспитательница вошла в зал…

* – из «Добродетельная Розана», В. Л. Лазаревич, 1782 г.