Читать книгу Антихорошесть. Путь от маленькой девочки к пробудившейся женственности - Татьяна Сарапина - Страница 3

Привет. Меня зовут Таня.

Мне 39 лет, я – женщина.

По гороскопу Рыба, поэтому живу чувствами. Без чувств не умею.

Я замкнутый человек. Вот прям интроверт в ярком своем проявлении. Люблю одиночество и тишину. Шумным компаниям предпочитаю узкий круг близких людей.

Много учусь, читаю, люблю слушать музыку и путешествовать.

Люблю находиться на природе, ходить босиком по мягкой траве. Разговариваю с цветами, улыбаюсь птицам, плачу от созерцания красоты.

В детстве я мечтала стать учителем. Играла в «школу» сама с собой: представляла перед собой свой класс детей, по очереди вызывала к воображаемой доске не готовых к урокам учеников. Чуть позже я придумала прекрасный способ подготовки домашнего задания: учила материал, а потом репетировала его из роли учителя, который объясняет новую тему классу. Учителем я не стала, но успела поработать воспитателем в детском саду, практическим психологом в школе, руководителем отдела продаж в рекламном агентстве. Сейчас развиваю частную психотерапевтическую практику.

Раньше я стремилась себя улучшить. Для ощущения себя настоящим профессионалом постоянно не хватало еще одной книги, курса, образования, тренинга и т. д. Для духовного роста не хватало еще одной медитации. Для безусловной любви недоставало контроля над чувствами. Понимала, что не живу, а участвую в крысиных бегах.

Тогда я сказала себе: «Стоп!». Хватит постоянного апгрейда, расщепления себя на фрагменты.

I am enough. Такая, какая я есть – этого достаточно.

Привет. Меня зовут Таня, я – жена.

Люблю своего мужа. Спустя 17 лет совместной жизни я люблю его сильнее, чем в начале нашего знакомства.

Да, так бывает. Но пришли мы к этому не сразу.

Спустя 2 года после свадьбы, мы с мужем подали на развод, причем решение о разрыве принял он. Тогда казалась, что это закат моей молодости. Что, оставшись с двухлетним ребенком, я никому не буду нужна. Самооценка была не просто низкая, а с огромным жирным минусом. Все возможные ограничивающие убеждения всплыли на поверхность. Я решила, что лучшие мои годы позади.

В 24 года!

Сейчас я понимаю, почему так вышло.

Это был не просто кризис личных отношений. Наша связь была эмоционально зависимой, взаимные отличия воспринимались как непреодолимые барьеры. Каждый хотел получить побольше за счет другого, истощая копилку отношений до зияющей пустоты.

Первый год супружеской жизни для меня прошел под девизом «Я заставлю тебя измениться» с последующим крушением иллюзии «если муж меня любит, то должен делать так, как я хочу». Мне почему-то казалось, что слова «должен» и «муж» – это слова синонимы. Мы предстали друг перед другом в истинном обличии. Перед моим мужем вдруг оказалась женщина с огромными претензиями, затянувшейся послеродовой депрессией, отсутствующими интересами.

Но, как говорится, любовь спасает мир, преодолевает любые препятствия. Спустя время я поняла: причиняя боль своему мужу, я стреляю себе в спину. Мы плывем в одной лодке; если каждый из нас будет ее расшатывать с целью сделать хуже другому, от встряски стошнит обоих.

Когда страсти улеглись, мы восстановили наши отношения, ни разу не пожалев об этом.

Привет. Меня зовут Таня. Я мама троих мальчиков.

Старшего сына зовут Максим, ему 16 лет. На сегодняшний день самым большим его увлечением являются боевые искусства. Его кумир – Брюс Ли, а его комната напоминает тренажерный зал.

Я помню свою первую встречу с Максом, как испугалась своего внезапного материнства. Я не знала, с какой стороны подойти к крохе, как разговаривать с ним. От незнания, коверкала язык на мультяшный лад, чтобы хоть как-то изобразить роль мамы. А еще отчетливо помню, как, глядя на сына, я ощутила, что вместе с радостью от его появления в моей жизни родилось чувство, с которым ранее никогда не сталкивалась – страх за жизнь и здоровье своего ребенка. Мне пришлось подружиться с этим страхом, научиться управлять, чтобы не разрушить им ни себя, ни малыша.

Младшему Мирославу 5 лет.

Первая встреча с Мирошей была другой. В момент его появления на свет муж был рядом со мной. Когда нам передали новорожденного сыночка, акушерка сказала, что никогда не видела, чтобы родители вдруг стали так похожи друг на друга, одновременно плакали от счастья. Он примирил противоречия внутри и снаружи. Неспроста у него имя такое – Мирослав. Даже взгляда на него достаточно, чтобы я поняла – все будет хорошо. Все уже хорошо.

Есть еще один сынок, который не живет с нами в одном доме, но всегда будет жить в моем материнском сердце. Его зовут Тема. Первая встреча с ним стала самым несчастным днем в моей жизни.

Наш мальчик умер в утробе на 40 неделе беременности, за день до планируемой даты родов. У акушеров это называется антенатальная смерть плода, довольно редкое явление. Для меня это называлось потерей смысла жизни, со всеми вытекающими отсюда решениями.

Это случилось за год до рождения Мирослава. Во многом, это событие определило дальнейший ход моей жизни, запустило массу процессов, которые благополучно спали 32 года во мне. Когда сейчас я слышу фразу, что для рождения чего-то нового в жизни нужно похоронить старое, содрогаюсь от ужаса буквальности этой фразы в моей жизни. Это слишком высокая цена. Страшно думать, что по-другому быть не могло.

Самое трудное и интимное в потере ребенка, при каких бы обстоятельствах это не случилось, как и с родившимся малышом, часть материнского сердца навсегда останется жить в потерянном малыше. Как и часть его сердца, которое билось под сердцем матери, навсегда останется с ней. Навсегда.

Это мой второй сынок, кто бы, что не говорил об этом.

Я – мама троих детей.

В моей реальности есть два прекрасных здоровых сына, которых я обнимаю каждый день. Есть сыночек-ангел, к которому я мысленно возвращаюсь в воспоминаниях. Уже не так часто, как раньше, но по-прежнему думаю, сколько бы ему сейчас было лет, как бы он жил среди нас, как бы я брала его на руки, смотрела в глаза. К сожалению, я никогда не узнаю, какого цвета они были, потому что он так и не открыл их. Все обычное, земное, материальное навсегда останется лишь в фантазиях, а моя любовь всегда будет самой реальной. Как и моя благодарность, что он был со мной все 9 месяцев. Что выбрал быть его мамой, принял решение оставить меня, чтобы я начала искать саму себя.

Уйти, чтобы вернуться в моем желании родиться заново: как женщина, мама, жена, психотерапевт. Через боль, но без нее невозможны изменения.

Я не идеальная мама.

Я не люблю играть в детские игры, скучаю от разговоров о правильном материнстве. Я кричу на детей, а после – ругаю себя за это. Не умею организовывать совместные занятия, не слежу за их режимом дня.

Но я люблю своих детей. Каждую ночь я благодарю Бога. Ничего не прошу, просто БЛАГОДАРЮ – мне есть за что. Говорят, чужие дети быстро растут, но, по моим ощущениям, свои растут еще быстрее.

Мои мальчишки особенные. С ними нелегко, но именно они подстегивают меня быть лучше, становиться достойным примером для них.

К слову, чужих детей я тоже люблю.

Привет. Меня зову Таня. Я 4 года в личной терапии.

Мы, люди, любим все усложнять.

Мы не верим в простые истины, ищем сложные объяснения и интерпретации.

«Все проблемы родом из детства», – сказали нам психологи, и на горизонте замаячил призрак «волшебной таблетки».

Появилась надежда, что как-то только все душевные травмы излечатся, а внутренние «дефекты» исправятся, тут же наступит счастье.

Я сама когда-то так думала.

Мне казалось, что настоящая психотерапия – это когда я лежу на кушетке, а психоаналитик анализирует мои ассоциации и сновидения.

Все чудесным образом само исцеляется, а психолог всегда знает, как лучше для меня.

Моему удивлению не было придела, когда я пришла в терапию.

Первые несколько сессий были прекрасными. Терапевт – душка, понимает с полуслова.

Постепенно эйфория стала утихать, пришло раздражение и злость: «Сколько можно об одном и том же, ничего же не меняется?!».

Меня бесили постоянные вопросы «что ты чувствуешь» и остановки на полпути.

Мне казалось, что еще чуть-чуть и все решиться, а вместо этого была какая-то вязкость.

Собственное самоощущение прыгало в диапазоне «я – великая, я – ничтожная».

Я постоянно спрашивала терапевта, почему «это», почему «то»?

В чем причина моих бед?

А потом она спросила: «Да какая разница „почему“, если прямо сейчас ты страдаешь?».

Мы ищем счастье за тридевять земель, а оно находится прямо перед нами.

Первый шаг к нему – это принятие за основу, что никто и никогда не будет знать, как лучше для нас.

Что «волшебников» нет, а спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Для того, чтобы разобраться в себе, не обязательно нырять в глубины подсознания, проживать травмирующие события, искать виновных.

Достаточно просто посмотреть, как мы сопротивляемся честному взаимодействию с миром.

Привет. Меня зовут Таня. Я – психолог, психотерапевт.

Специализируюсь в гештальт подходе, работаю с травматикой, психосоматикой, помогаю женщинам собрать представления о своей женской идентичности.

Я не знаю, как решить чужую проблему.

На заре своей психологической практики мне было сложно в этом признаться. Даже самой себе.

Я хотела всем помочь.

На личных консультациях говорила много, без остановки. Жутко боялась пауз.

Мне казалось, нужно просто хорошо объяснить, разложить по полочкам, чтобы не осталось никаких вопросов.

Чтобы на каждое клиентское «Как?» был дан четкий ответ, чтобы на каждое «Что делать?» расписать пошаговый план действий.

Я хорошо помню свою первую клиентку. Она уходила от меня с горящими глазами, решимостью воплотить в жизнь все, о чем мы говорили целый час. А потом она возвращалась.

По извиняющемуся тону голоса я понимала, что она ничего не делала. Сочувствовал ей, расписывала новый пошаговый план действий, тянула на своих энергиях, злилась, чувствовала вину, что не могу спасти.

Это потом я узнала, что желание всем помочь и всех спасти – показатель непроработанного терапевта.

Я окунулась в понимание простой истины: в моих руках нет ключей от чужого счастья.

В моей голове никогда не могут появиться ответы на чужие вопросы, потому что я никогда не была и не буду на чужом месте. Я не знаю, почему одни события в жизни человека остаются незамеченными, а другие – раскалывают психику надвое, образуя жесткие механизмы защиты, заставляя принимать решения, которые определяют всю жизнь.

Любой пошаговый план, учебная риторика будет попыткой натянуть мое восприятие мира на чужую реальность.

Когда клиенты говорят, что хотят разобраться в причинах своих проблем, облегчить себе жизнь, я предупреждаю, что терапия может еще больше ее усложнить. Не только потому, что поднимется масса сложных переживаний, а потому что попутно с решаемой проблемой актуализируются те темы, которые пока не ощущаются остро. Вместо одной, явной проблемы поднимается масса других, которых на момент обращения к психологу человек не осознает.

Например, проблемы в отношениях могут актуализировать проблемы с чувствительностью, границами, подавленной агрессией, детскими травмами. В какой-то момент может показаться, что от терапии становится только хуже.

Поднятые процессы влияют на все сферы жизни, видоизменяют их. Иллюзия контроля растворяется, никакой определенности и готовых ответов.

Их нет ни у меня, нет их и у клиента.

Не потому что мы глупы, а терапия оказалась неэффективной, а потому что впервые ступаем в пространство, где человек находиться еще не умеет.

Нет опыта.

Здесь многое впервые, многое непонятно. Здесь почти нет опор и все, что человек может сделать – это понемногу начинать прикасаться к местам своей раны, проживать чувства, встречаться с реальностью. Это история не про «облегчение», а про проживание боли. Не про решение, а про разрешение.

Разрешение быть живым и чувствующим.

Быть осознанным.

Пожалуй, это самый сложный этап терапии.

Сложный для терапевта и в разы сложнее для клиента, который рискует идти в новый опыт.

Как терапевт, я опираюсь на понимание того, что боль конечна и проживаема.

Что клиент взрослый и обладает большим количеством внутренних ресурсов, чем тогда, когда родился болезненный симптом, с которым он пришел.

Я опираюсь на то, что боль проживается волнами и за пиком переживаний всегда следует спад.

Я опираюсь на то, что боль и страх человека не равно весь человек, что на границе контакта, в безопасной среде можно восстановить чувствительность, отреагировать подавленные чувства, начать замечать реальность, в которой уже многое получается.

И только так.

Не быстро, не безболезненно, но бережно, с заботой и вниманием к себе.

Привет. Я Таня. Я – писатель и автор этой книги.

Пожалуй, ни одно из решений не давалось мне так трудно, как стать автором книги.

Начинать или нет?

Если да, о чем я буду писать?

Кому это вообще интересно?

А вдруг у меня не получится, и все это увидят?

Нет, не буду даже начинать.

Или начать? Ведь я хочу так многое рассказать, иначе меня разорвет на кусочки.

Такие внутренние диалоги происходили в моей голове на протяжении нескольких лет, а я настойчиво бежала от них. То времени нет, то нет вдохновения, то «подсказок от Вселенной».

А Вселенная «кричала» со всех сторон.

Одно дело, когда она передает свои подсказки через читателей или клиентов – здесь понятно. Другое, когда предупреждает через телесные симптомы, игнорировать которые уже невозможно. Например, периодические боли в горле, которая никуда не уходит, несмотря на лечение и бережный уход. Как предупреждающий сигнал, что хватит затыкать себе рот, проглатывать эмоции, как мышка пищать в темном уголочке своего маленького мирка.

Или через подсвечивание финансового потолка, который я не могла пробить несколько лет. Как намек, что где-то я сильно жадничаю собой, поэтому не могу получать больше от окружающего мира.

Я давно хотела написать подобную книгу.

Слышала желание, чувствовала помощь свыше в виде потока осознаний, которые поражают своей глубиной, ощущала готовность отказаться от части своих проектов ради освобождения ресурса под писательство.

Но застревала на этапе воли – открыто заявить о намерении. Для меня это было очень важным шагом. Без публичного заявления, скорее всего, эта книга так бы и не родилась. Я бы продолжала вести свои внутренние монологи, сомневаться, прятаться за своей занятостью.

Однажды я опубликовала пост в FB, где объявила, что начинаю писать свою книгу. Это был самый первый шаг, который, как известно, самый трудный.

Я его сделала.

И получила много поддержки от своих подписчиков и друзей. Будто сошлось в одном месте давнишние просьбы моих читателей о книге и моя готовность ее создать.

Я не спрашивала тематику, не интересовалась, о чем люди хотели бы узнать из моей книги. Знала, что «заказную» книгу не смогу писать. Я могу писать лишь о том, что прожила сама, поэтому в качестве главной героиней книги выбрала себя.

О чем эта книга?

О молодой женщине, которая большую часть своей жизни жила в Зазеркалье. Она верила, что все в ее руках. Что неприятности ее минуют, потому что она хорошая, много старается. В ее жизни все работало как часы, но однажды…

Часы остановились.

И была смерть.

И было возрождение.

Эта книга о личностном кризисе, о бессилии и разочаровании. О травме потери и попытках найти причины, чтобы жить дальше. Об учителях, Боге и психотерапии. О забытом ребенке, который долгие годы жил внутри женщины, боялся быть отверженным. О несмелых попытках выползать из тени своего стыда, приближаться к людям. О большом пути, который прошла героиня в поисках себя, новых возможностях и смыслах. О новой жизни, которая хоть и без гарантий, но полна любви и интереса.

Героиня до сих пор проходит этот путь.

Я до сих пор прохожу этот путь.