Читать книгу Выдуманные. В клетке чужого мира - Татьяна Тананина - Страница 12

***

Раздался стук в дверь, принцесса и ее случайный гость вздрогнули и притихли, будто их застали за совершенно постыдным занятием.

– Кто это? – одними губами произнесла Эльса.

– Наверное, завтрак принесли, – шепотом, на ее манер ответил Ивон, хотя это был отнюдь не секрет. И наткнувшись на непонимание в ее глазах, пояснил. – Ты не явилась к трапезе, скорее всего, король позаботился и прислал миловидную служаночку накормить тебя. Это вполне в его духе.

– Мне позвать ее? – спросила Эльса и, не дождавшись ответа, крикнула. – Входите!

– Доброе утро, госпожа! – прелестное щебетание началось гораздо раньше, чем отворилась дверь, и в покои просочилась молодая женщина в переднике с двумя подносами наперевес. Она ловко пристроила их на миниатюрный прикроватный столик, бросая любопытные взгляды на Ивона, которые не могли быть незамечены.

– Что-то не так? – беззастенчиво спросил он дабы вызвать хоть каплю смущения.

– Нет-нет, что Вы. Извините мне мою грубость. Просто у меня приборов только на одного, я не знала. Меня не осведомили. Мне очень жаль, – ничто в ней не выдавало неловкости. Она шустро налила чай в тончайшую чашечку и поставила рядом с Эльсой.

– Все нормально, я уже поел, – ответил Ивон, перегибаясь через Эль к подносу и вынимая из него сахарную плюшку.

Секунда, и белесая посыпка опустилась на дорогие простыни.

– Может, все-таки принести на вас приборы… – неуверенно предложила служанка, но встретившись глазами с Ивоном, тут же поспешила удалиться, кинув на прощание лишь, – я пришлю прачку, и Вам заменят постель.

Ивон вздохнул и затолкал в рот оставшуюся в его пальцах половину булочки.

– Кажется, я начинаю понимать, что вы чувствовали все это время, – Эльса проводила женщину тяжелым взглядом и вздохнула. – Это нереально раздражает.

– Добро пожаловать в мой мир, – торжественно возвел руки к небу Ивон и закашлялся, подавившись недожеванным десертом.

– Ну ты и свинья все-таки, – скривилась Эль, вмазавшись рукой в пригоршню крошек на собственной кровати.

– Не превращайся в Гвендолин. Тебе заменят простыни, – бросил Ивон и зыркнул на следующий поднос, потирая ладошки. – Так, что там еще принесли?

– Кажется, черничный пирог, – ответила Эль, притягивая к себе тарелочку с ярким сине-фиолетовым куском рассыпчатого теста. Пару секунд она просто смотрела на него, внутренне ожидая, что Ивон в любой момент выхватит тарелку из ее рук. Но тот не двигался.

– Тебе не кажется, что..?

– Я сама хотела спросить, но не была уверена в уместности этой мысли.

– Амиоджина готовила нечто похожее.

– Да. Цвет и правда причудливый, похоже на ее десерты.

Эль бережно протянула ему кусочек, но Ивон остался неподвижен.

– Я знаю, что это не то же самое, но ты все же попробуй, – она вновь предприняла попытку и протянула ему ложечку.

Тяжелый вдох и выдох. Ивон отломил кусочек пирога пальцами и отправил в рот, закрывая глаза и силой вызывая видения.

– Не знаю, кто она такая, но как же вкусно она готовила, – сказал он и моргнул, отгоняя влагу, что начала скапливаться в уголках глаз.

– Хочешь вернуться в реальный мир? – осторожно спросила девушка и положила ладонь на его плечо.

– Да брось. Это глупо. Это тебе следует куда-либо возвращаться. Здесь вершится не твоя история, Эль, – он встряхнул головой и улыбнулся, словно никакого наваждения не было.

– Знаешь, ты вырос за это путешествие, Ивон. Твои мысли стали логичны и последовательны. По крайней мере, большинство из них, – неожиданно заметила Эльса. – Но теперь именно это делает тебя таким болваном.

– Эй!

На какой-то момент ей показалось, что он действительно обиделся, и Эль поспешила добавить:

– Прости, – она приложила ладонь ко лбу, словно мыслительный процесс доставлял ей физическую боль. – Все совсем не так, как изначально задумывал автор. Феррокаррилера больше не привязана к книге, она держит свой курс. Именно поэтому теперь это и не твоя история тоже. Ты волен делать все, что угодно. Даже уйти из книги.

Ивон был благодарен ей в этот миг за слова поддержки, хоть и не мог оформить все свои чувства в череду слов. Секунды шли, а он молчал. Лишь отрезвляющая мысль колола затылок: «Я не могу оставить их».

И он хотел поделиться этой мыслью с Эльсой. Но так и не смог. Она сейчас более беспомощна, чем он. Она застряла здесь и даже не догадывается, по какой причине. Она не знает, окажется ли вообще когда-нибудь в своем мире, даже если найдет дорогу в реальный.

«Что, если после всех усилий вновь произойдет какая-нибудь чудовищная ошибка, и она снова очнется на берегу в Феррокаррилере?»

Эльса не знала, что во всем виноваты два конкретных человека. Но это знал Ивон. И это знание пожирало его изнутри. Именно поэтому он не мог жаловаться на свою судьбу. Потому что его любовь была ничтожной по сравнению с теми страданиями, что пережила Эльса, и что ей еще предстоит пережить.

Ивон чувствовал, что еще немного и сорвется. Как же сложно врать в лицо человеку, который бесконечно добр к тебе. Он понимал, что, выгораживая одного лучшего друга, может запросто потерять другого – Эль. И эта дилемма порой не давала ему спокойно находиться с ней в одной комнате.

– Я совершенно запутался, Эльса. Мне надо как следует подумать, – наконец выдавил он именно в тот момент, когда в дверь вновь постучали.

Эль вздохнула. Похоже сегодняшним утром их не оставят в покое.

– Может к черту эти простыни? – задала она вопрос в пустоту. Но стук повторился, и ей ничего не оставалось, кроме как пригласить непрошенного гостя.

В спальню ворвался встревоженный Келерос:

– Доброе утро, Эль и… Ивон? – он выглядел так, словно увидел пробудившуюся Линниэлу.

– Что? – тот совершенно не понял, почему друг так странно себя ведет.

– Что?! Я чуть с ума не сошла, а ты все это время был здесь? – вслед за принцем в комнату ввалилась разъяренная Гвен.

– Ну да, – просто ответил Ивон и пожал плечами.

– Действительно? Все время? – уточнил Кел на случай, если друг не уловил суть коварного вопроса.

«Ты и ночь провел здесь?!» – хотел завопить Келерос, но сдержался.

– Боже, ребята, да что с вами не так? – Ивон устало плюхнулся на кровать. – Сначала закрываетесь ото всех, ведете очень обособленный образ жизни, не желаете общаться и вообще вспоминать о том, как все мы посетили реальный мир. А теперь вы двое носитесь по замку с криками, что я вам не сообщил, где и чем занимаюсь?

– Именно с этого и начались мои поиски, – заметила Гвен.

– Это с чего же? – даже Кел сразу не понял.

– С мысли, что мы вернулись и избегаем друг друга в то время, как должны стать ближе, объединиться ради общей цели.

– Разве у нас есть общая цель? – вздернул брови Ивон.

– Я думала, это очевидно. Мы должны вернуть Эльсу обратно. Ну и Линнь, конечно.

Она посмотрела на Келероса, но тот упорно не хотел встречаться с Гвендолин взглядом.

«Давай же, Кел. Ты совершил ошибку, но все еще можешь ее исправить, – мысленно умоляла его девушка. – Ты же не думаешь, что можно оставить все как есть и надеяться, что Эльса просто будет рядом.»

– Все это очень мило, вот только моя цель вас никак не касается, – вмешалась Эльса. – Вы хотели вернуться домой, и вот вы здесь. Я сама о себе позабочусь. Не нужно ставить себя под удар ради человека, которого не так давно знаете.

– Эль, ты не права, – помрачнела Гвендолин.

– Я хочу сказать, вам и самим предстоит много работы. Например, найти хоть какой-то ориентир после того, как жизнь встала с ног на голову. В каком направлении вы собираетесь двигаться теперь, зная, что ваш мир – книжный? Чего добиваться? Ведь так легко спрятаться за спасением девушек и не думать о своем завтрашнем дне.

На этот раз никто не посмел ничего возразить. Они молчали, и каждый думал о своем.

– Но это вовсе не значит, что слова Гвен не имеют смысла, – продолжила Эльса. – Нам стоит быть ближе друг к другу. По крайней мере, попытаться.

Келерос кивнул, а Ивон окинул ее ободряющим взглядом:

– Это верно. И это то, ради чего я был здесь.

– Хорошо. Мы все могли бы собираться на подобные импровизированные ночевки, – предложила Гвендолин.

– Только, давайте, в комнате Линнь, – добавила Эльса. – Не хочу, чтобы ей было там одиноко.

Они перекинулись еще парой теплых слов прежде, чем выйти и дать возможность Эль сменить вчерашний наряд.

– Кстати, Кел. Я бы хотела узнать побольше о том завершающем церемониальном вечере, который готовит твой отец, – успела сказать принцесса прежде, чем Келерос покинуть ее покои. – Твой отец пытался ввести меня в курс дела, но говорил сумбурно, очевидно желая произвести впечатление.

– Да, в этом он всегда преуспевает. Но ты не беспокойся. Ничего особенного происходить не будет. Самое «страшное» ты уже пережила, и я тобой очень горд, – улыбнулся ей Кел, но его улыбка очень быстро потухла. – Я лишь не хочу ударить в грязь лицом. В конце концов, это ко мне будут прикованы все взгляды. Боюсь начать делать что-то не то и вызвать смех у окружающих.

– Вот оно что. Ты разве не репетировал все заранее? – удивилась Эльса. – Если так, мы могли бы сделать это в той самой зале прямо сейчас.

Кел был не против:

– Тебе показать, где это?

– Нет, я знаю. Твой отец то и дело вытаскивает меня пройтись по местам, подобным этому, – махнула рукой Эль, мысленно вспоминая дорогу.

– Тогда встретимся там.

К этому времени все придворные уже лениво расползались по замку. Некоторые из них с интересом поглядывали в сторону шушукающейся троицы, опасаясь, вдруг намечается что-то необычное, а они узнают об этом последними. Но так как никто из ребят не приглашал проходящих мимо зевак присоединиться, им оставалось лишь провожать взглядами это странное трио.

Эльса показалась на горизонте несколько минут спустя. На ней была теплая накидка поверх бархатного платья. Отчего выглядела она слегка несуразно и мило.

– Дорогая, такие вещи обычно не надевают во время пребывания в пределах дворца.

– Что? – не поняла ее корректной поправки Эль.

– Она хочет сказать, что это верхняя одежда, – доступно объяснил Ивон.

– А, это. Здесь резко стало очень зябко. Но у меня в гардеробе не оказалось чего-то потеплее, – и, чуть помедлив, Эльса добавила. – Вам разве не холодно?

– Детей в Феррокаррилере с детства купают в снегу, – хихикнул Ивон, чем напомнил себя прежнего.

– Серьезно?

– Конечно нет, слушай его больше, – замахнулась на него перчаткой Гвен.

– Я хочу сказать, – увернулся Ивон, – что, может, это все с непривычки. А может, потому что ты пока не удостоилась самого лучшего. Вот, взгляни, – он поманил Эльсу вглубь церемониальной залы, указывая на один из роскошных кафтанов с воротником из серебристой шерсти. Кафтан был выставлен на высокую тумбу в качестве экспоната и выглядел очень древним.

– Тебе бы он пошел, Ивон, – хохотнул Келерос.

– Ты думаешь? – тот с легкостью запрыгнул на тумбу, снимая пыльную вещицу стоимостью в пол королевства.

– Осторожнее! – предостерегающе окликнула его Гвен. – Он же может рассыпаться.

– Да ничего с ним не будет, – Кел помог другу продеть руки в рукава. – Все равно пра-пра-прадеду он больше не пригодится. А отец всегда сможет выбрать другой наряд для своих глупых церемоний.

– Так в чем все-таки они заключаются? – вмешалась в их развлечение Эль, когда происходящее вокруг все больше стало походить на пьесу по прочитанному.

Кел отвлекся от натягивания на голову Ивона шапочки с золотыми крестами, которая тому была явно мала и казалась женской.

– Да-да, прости. Все соберутся здесь. На чайных столиках будут стоять закуски и выпивка. Я займу место в одном из старинных кресел, – он подошел к высеченным из камня постаментам с высокими спинками у дальнего окна. – Заиграет музыка и… – с громким неприятным звуком дверь в залу распахнулась и ударилась о стену.

– Ой, я, кажется, ошибся, – незнакомый юноша вытаращил испуганные глаза и попятился назад.

– А кого ты ищешь, мальчик? – невозмутимо вышел вперед Ивон, сдвигая набок несуразный головной убор.

– Никого. Извините.

И прежде, чем к нему вновь успели обратиться, мальчишка исчез, а вслед за ним пронесся гомон проходящей мимо толпы.

– Почему ты не запер за собой дверь? – спросил Ивон, разглядывая себя в зеркальной поверхности одного из столов.

– Ты очень вовремя, – Кел бросил ему связку ключей.

– Серьезно? Я должен знать, который из них? – приятель озадаченно перебрасывал из ладони в ладонь связку.

– Попробуй по очереди.

– Если это репетиция, то она превращается в цирк, – Эльсе показалось, что она так и не дождется сегодня подробного рассказа о церемонии.

Но Гвен на удивление молчала, быть может заранее догадывалась, что последует за ее «давайте снова начнем проводить время вместе». Однако, немного выждав, заметив, что ничего не меняется, она приступила к объяснениям сама:

– Итак, заиграет музыка, ты, Эль, будешь стоять вместе с гостями. Ни с кем не заговаривай. Для них, – она сделала жест, изображая короля. – Это слишком торжественно. Он будет сидеть там. Кел, мы репетируем! – прикрикнула на него Гвендолин. – Покажи, как это будет выглядеть.

Он подчинился, занимая центральное кресло.

– Подождите. Одну секунду, – Кел опомнился, подскакивая к шкафчику, одеваясь в сверкающую мантию, чуть потертую временем, но в этом лишь раскрывалась ее королевское величие. – Я буду в этом. Постарайся меня узнать.

Гвен закатила глаза:

– Он встанет, когда объявит король.

Келерос покорно встал.

– В этот момент музыка стихнет. Он пойдет вдоль всех собравшихся, остановится в центре…

За дверью вновь послышались шаги и раздался мелодичных смех сразу нескольких голосов.

– Здесь слишком шумно в последнее время, – вздохнула Гвен.

– Здесь всегда было так, – напомнил ей Келерос.

– Нет, думаю в этот раз все дело в гостях, – не согласилась с ним девушка. – Съехались изо всех уголков. А чего ради?

– О, это скорее всего из-за меня, – и хотя Эль была не привычна местная жизнь и ее особенности, в этот раз она попала в точку. – Вы уж потерпите, пока ко мне не привыкнут.

Друзья переглянулись.

– Глупости, милая.

– Они бы и без тебя нашли повод пошуметь. Не думай, что…

Резкий сдавленный стон заставил Гвен закрыть рот и обернуться. Но даже тогда она не сразу поняла, в чем дело.

– Что такое, Кел? – она видела, как меняется его лицо, она видела безмолвный крик и широко распахнутые глаза.

Кел начал оседать, но и тогда сложно было понять, что же произошло.

Эльса слышала крики. Но голоса были совсем нечеткими. Может один из них принадлежал ей и звал принца по имени? Но разве это могло помочь? Сквозь пелену страха Эль видела лишь неподвижное лицо Келероса. Мертвенное, точно отравленный плод.

– Лекаря сюда! Быстро!

– Кого-нибудь пошлите за королем!

– Что произошло? Он совсем не дышит?

Вокруг возникла такая суета, что Эль не поняла, в какой момент оказалась на полу. Она начала ползти к Келеросу, чтобы коснуться его бледной кожи – холодной, как нагрянувшая зима. Услышать биение сердца, которого не было.

«Вот так все просто и необъяснимо?» – Эльса была не готова так глупо потерять его.

Она пыталась понять, что случилось, за секунду «до». Никаких ранений и других признаков. Но что-то же произошло.

Осознание, что именно, выбило из легких воздух и скрутило внутренности. Изумрудная корона предков. Когда все отвернулись, Кел достал ее из стеклянного шкафа. Хотел достоверно воспроизвести все предстоящие события?

Корона лежала рядом с телом, но совершенно не привлекала внимания. Изумруды казались темными, почти черными, как мутные воды. И дело вовсе не в том, что драгоценность так быстро утратила свой блеск. Жирная лиловая жижа стекала с реликвии, оставляя сгустки на каменном полу. Эль подняла запястье Кела и увидела, что его ладонь тоже была ею покрыта. Кожа вокруг краснела и вздувалась. Лиловая дрянь будто просачивалась в тело, на глазах меняя цвет и превращаясь в почти прозрачную слизь.

– Не трогай! – крикнула Эльса, когда Гвен потянулась за короной.

Она узнала этот эффект и эту жидкость. Именно так где-то с Снюорде, в книжке «Последний король» умер Келерос. Неужели сейчас это снова может произойти?