Читать книгу Исповедь монаха. Пять путей к счастью - Тенчой - Страница 6

Живя среди чистосердечных пастухов и охотников, я слышал немало охотничьих историй. Одна особенно запомнилась мне. Произошел этот случай в селе Урдо-Ага Агинского округа, который находится в Забайкалье. Жил там охотник Мерген, сын старика Тумена. Был он знаменитым на всю округу промысловиком и редко возвращался с охоты с пустыми руками. Поэтому жена и трое маленьких детей всегда были сыты и одеты. У Мергена было двуствольное ружье, которое он заряжал картечью для охоты на кабанов и оленей, либо дробью для охоты на уток и прочих птиц. Еще он был мастером ставить капканы, и за сезон в них попадало немало лисиц с нежным мехом, подходящим для воротников, а также зайцев, из шкурок которых шили теплые и красивые шапки.

Наверное, удача была на стороне Мергена еще и потому, что он был очень терпеливым и мог сутками просидеть у солонцов, куда прибегали быстроногие косули полакомиться природной солью. Глаз его был меток, а рука тверда, без устали обходил он на лыжах свои капканы, порой совершая путь больше сотни километров.

В тот осенний день Мерген уходил на неделю, чтобы обойти далекие, дикие места в тайге, а потому особенно тщательно готовился к походу. Он проверил, хорошо ли почищено ружье и хватит ли патронов, заточил свой нож. Положил сушеное мясо и зеленый чай в свою походную котомку. Вроде все было предусмотрено и ничего не забыто.

Бальжима, жена Мергена, нежно поцеловав его на прощанье, добавила в его котомку вкусных пирожков и вареной картошки.

– Вернешься, примеришь свитер, который я к тому времени довяжу, – строила планы заботливая супруга, справная домохозяйка, у которой в доме все блестело, и каждый гость в любое время мог получить горячую пищу.

Ставя лампадку перед алтарем Будды, Мерген пожелал вернуться домой целым и невредимым и заранее попросил прощения за то, что вынужден жить за счет убийства несчастных животных. Вся семья вышла его провожать: жена разбрызгивала молоко на дорогу, уже подросший старший сын Батор просил принести зуб медведя, а любимица-дочка по имени Балма забавно махала своими маленькими ручонками.

Лето было урожайным, звери нагуляли жирок, что давало надежду на удачную охоту. Первую остановку Мерген сделал далеко от дома. Выкурив трубку и подкрепившись, он двинулся дальше. По дороге он все время думал, почему его жизнь так устроена, что он не умеет ничего другого делать, кроме как убивать? Ведь есть люди, которые для того, чтобы жить, что-нибудь создают. Например плотники, кузнецы! Даже сосед, что высекает на заказ буддийские мантры на камне, и тот что-то творит.

Пока никакой дичи не попадалось, хотя можно было видеть по сломанным веткам и смятой траве, что здесь недавно паслись олени. Так прошел первый день. Мерген развел костер и заночевал. От следующего дня он ожидал большего и с этой мыслью заснул.

Но и следующий день не принес ему удачи, хотя следы говорили о большом количестве животных вокруг. Мерген не терял надежды и с еще большим усердием продолжал углубляться в тайгу. Запасы домашней пищи у него закончились, и теперь приходилось что-то готовить.

Наступил новый день, но надежды Мергена снова не оправдались. Так прошла неделя, а храбрый охотник не только не подстрелил, но даже не встретил дичи, достойной внимания. Мелкие пичуги – и те вмиг разлетались, стоило ему только прикоснуться к ружью. Мерген не ел уже целые сутки, так как взял с собой запасы еды с таким расчетом, что через пару дней добудет себе пропитание. Ни разу у него даже не возникло и мысли повернуть назад, и он упорно шел все вперед и вперед. Как вернуться домой без пищи, что подумает о нем семья? Охотнику было стыдно: тогда он не кормилец, а иждивенец какой-то. Голодными ночами у костра Мерген долго размышлял о том, что он сделал неправильно, почему удача отвернулась от него. Словно кто-то очень могущественный заговорил всех зверей в лесу.

Охотничий азарт уводил Мергена все дальше и дальше от его родных мест. Давно перестали попадаться следы человека. Он уже не шел, а брел среди леса, который давно стал неузнаваемым. Здесь росли другие деревья, кустарник был редким, а временами слышались голоса незнакомых птиц.

Голодному Мергену стали мерещиться разные звери, и вдруг он увидел прекрасного оленя, который выглядывал из-за кустов на дальнем краю полянки. Олень гордо держал голову, украшенную королевскими рогами. Мерген готов был поклясться, что не видел за всю свою жизнь такого красавца, и хоть расстояние было достаточно большое, он мог отчетливо разглядеть каждую веточку его рогов. Из последних сил Мерген поднял ружье и стал целиться. Вот уже должен был прозвучать выстрел, но охотник на долю секунды задумался о том, что ему очень жаль убивать такое прекрасное создание природы. Этот миг и спас животное – когда грянул выстрел, оно уже скрылось. Мерген, не поверив, что промахнулся, изо всех сил побежал за ним. Всего-то и нужно было – пересечь поляну. Он побежал легко и непринужденно, словно открылся запасной резерв. Своим охотничьим чутьем он вдруг почувствовал, что скоро добудет пищу. Проскочив сквозь кусты, Мерген неожиданно оказался на другой, еще более прекрасной поляне. «Если есть на земле райские уголки, то это точно он», – на миг остановившись, подумал охотник. И затем, собрав остатки сил, бросился вперед. И тут нога Мергена провалилась в яму, и от неожиданности он выронил ружье.

В первую секунду Мерген удивился, что не сразу упал на дно, и постепенно ему стало не по себе. Он падал и падал, цепляясь за края ямы, и никак не мог остановиться. Свет скоро исчез, и только в памяти осталось его сияние. Нора сначала шла извилисто, образовывая как бы туннель, а затем стала вертикальной. Мергену с трудом удавалось замедлить скорость падения, хватаясь руками за стенки ямы. Но сколько бы он ни старался приостановить свой полет, его все несло и несло, голова кружилась, а крик его отдавался эхом. Воздух был более холодный и сухой, чем на поверхности. Потрясенный охотник внутренне сжался и приготовился к болезненному падению, но ничего не происходило. Время шло, а дна все не было, и страх Мергена сменился удивлением. «Может, это ход к самому сердцу земли?» – думал охотник, но вряд ли в природе могут существовать такие глубокие ямы. По крайней мере, он о таких не слышал.

И вот когда Мерген уже совсем устал лететь, а руки поцарапал в кровь о стены туннеля, он почувствовал, что летит уже в более свободном пространстве и, двигая руками и ногами, против своего желания переворачивается на спину. «Только бы не удариться затылком», – успел он подумать, и в последний миг ощутил, что приближается к чему-то огромному. Менген упал на мягкое и упругое. Его пару раз качнуло вверх, но вот он соскользнул на землю, словно скатился с кучи наваленной резины. Сердце готово было выскочить через горло, только открой рот. Отдышавшись, Мерген начал ощупывать то, благодаря чему он не разбился насмерть.

Это было похоже на несколько ярусов труб высотой чуть больше метра и теплой на ощупь. Каково же было его удивление, когда он, пробираясь в полной тьме вдоль этих труб, не нашел ни начала, ни конца. Хотя прошло добрых полчаса, ярусы не сужались и не расширялись, только вся конструкция поворачивала влево. Порядочно устав, он понял, что бродит по кругу.

Сбросив свою куртку, Мерген через некоторое время наткнулся на нее снова. Тогда он сделал попытку взобраться по ярусам вверх, но все время скатывался по абсолютно гладкой поверхности. Что это за предмет, было непонятно. На такой глубине вряд ли можно было рассчитывать на какую-то еду и воду, но все же отважный охотник попытался еще побродить в темноте и понял, что попал в огромную пещеру, в центре которой и находится этот странный предмет. Вскоре от усталости и жажды он потерял сознание, а придя в себя, почувствовал, как ярусы зашевелились. Сначала Мерген подумал, что у него начались галлюцинации, но потом понял, что это действительно так. Словно огромные жернова раскручивались в разные стороны. Затем диаметр трубы начал уменьшаться, и постепенно она становилась все уже и уже, пока не закончилась обрубком. Мерген схватился за него и пошел следом. Через некоторое время движение остановилось, и охотник, движимый любопытством, пошел вперед, пока не увидел просторный грот с низким потолком, освещенный мерцанием двух светильников. И тут Мерген увидел перед собой туловище огромной змеи с головой оленя. Охотник был готов дать руку на отсечение, что это был тот олень, за которым он гнался. Мерген оцепенел. Сроду он не видел таких огромных животных, не говоря уже о змеях.

Змея вела себя странным образом: подползла к светильникам, один из которых был красного цвета, а другой желтого, и стала их по очереди лизать. Они излучали странный свет, не яркий, но в то же время очень притягательный и словно бы исходящий от живого существа.

Змея бесшумно развернулась и проползла мимо оцепеневшего Мергена. Он долго стоял так, пока чувство жажды не привело его в себя. Тогда он осторожно подошел к красному светильнику, который при близком расстоянии напоминал формной осиное гнездо. Свет был слабый, но достаточный для того, чтобы осветить пространство вокруг. Когда Мерген прикоснулся к светильнику губами, чувство недоверия и брезгливости сразу исчезло. По горлу Мергена потек освежающий нектар, и жажда моментально отступила. Желтый светильник дал Мергену нечто вроде пищи. Что бы это ни было, оно давало такое блаженство и такую легкость, которые не приходят даже после самой отменной и вкусной еды.

С этой поры у Мергена не было проблем с едой. Он постоянно искал выход из этой темницы, но безрезультатно. Потолок пещеры был настолько высок, что не было никакой возможности туда подняться. Но Мерген мечтал о том, как найдет выход, возьмет оба светильника и убежит вместе с ними. Тогда ему никогда не надо будет заботиться о пропитании. Он представлял, как, вернувшись домой, соберет свою семью и будет по очереди давать им есть и пить из светильников. Вот они удивятся!

Теперь Мерген передвигался в темноте не хуже кошки. Шли однообразные дни и ночи, а по длине бороды можно было предположить, что прошло более трех месяцев. Ему уже не снились ни жена, ни дети, ни дом родной. Даже вопрос о том, почему он здесь оказался, отступил и больше не мучил. Змея также время от времени приползала, чтобы утолить жажду и голод. На Мергена она не обращала никакого внимания, а тот настолько к ней привык, что если бы ее не было рядом, то от тоски сошел бы с ума. Чтобы убить время, охотник научился все время спать и, как змея, поднимался лишь по необходимости.

Сознание его, казалось, остановилось, и чувство времени тоже. Однажды змея зашевелилась, и Мерген, спавший рядом, сразу очнулся. Но змея не поползла, как обычно, в сторону, а стала подниматься вверх. «Наверно, она ползет к той дыре, в которую я свалился», – подумал Мерген, и ему стало страшно. Он испугался, что останется совсем один. Слезы тоски навернулись на глаза, ведь змея была его единственной подругой в течение последних месяцев. Тут змея вдруг приостановила свое равномерное восхождение, словно ожидая, и Мерген быстро обхватил ее руками. Ему еще никогда не приходилось так стремительно нестись. Сердце затрепетало от восторга. Наконец он увидел отблеск дневного света, а потом сразу зажмурился – долгие месяцы в темноте сделали свое дело. Вскоре Мерген ощутил твердую землю под ногами и стал тереть глаза, которые болели и слезились. Как только он смог разглядеть что-либо перед собой, стал бегать и прыгать от радости, как моряк, впервые за полгода ступивший на сушу. Он припадал к земле и принюхивался, старался обхватить ее, уже успевшую отойти от зимней спячки и кое-где поросшую зеленым пушком.

Мерген узнал ту поляну, память о которой жила в нем долгие дни заточения. Тут он вдруг вспомнил о своей змее-подруге и, развернувшись, увидел такой, какая она есть. Перед ним находилось чудовище около тридцати метров длиной. От страха Мергену она показалась еще больше. Охотник в ужасе бросился бежать, хотя отвыкшие от ходьбы ноги еле держали его. Через несколько дней группа охотников подобрала обросшего и обезумевшего человека, который не мог выговорить внятные слова, кроме «зме-е-ей» и «сокро-о-овища». Они его покормили, но, когда хотели помыть и подстричь, он вырвался и убежал.

Уставшая Бальжима присела на низкий топчан и стала гладить дочку Балму по голове. Ей все тяжелее приходилось после пропавшего без вести мужа. Сначала она выплакала все глаза, но долг перед детьми придавал силы, и она стала работой отгонять воспоминания о счастливом времени с любимым.

Однажды в дом неожиданно ворвался незнакомец с безумными глазами и большой черной бородой. Мыча, он схватил Балму грязными руками, а затем упал на колени и стал громко плакать. Бальжима, выросшая в семье охотников, уже давно ничему не удивлялась, но странное поведение дикаря испугало ее. Что-то в фигуре мужчины показалось ей знакомым, и старый замызганный ватник подозрительно был похож на мужнин. Когда женщина поняла, что это и есть Мерген, она упала в обморок.

Мерген, которого отмыли и постригли, долго рассказывал о невероятных приключениях, которые случились с ним, а жена с подозрением слушала его и волновалась, не тронулся ли он умом.

Вскоре все окрестные охотники стали собираться в их доме, чтобы послушать его рассказ. Молва о том, что Мерген живехонький вернулся домой, быстро облетела всю округу.

– Неужели ты не оставил зарубку возле той норы? – допытывались друзья-охотники.

– Нет, но я запомнил ту поляну. И, если хотите, мы можем организовать туда экспедицию, – предложил Мерген.

На том и порешили. Отобрали четверых самых опытных и, запасшись на месяц продуктами, во главе с Мергеном тронулись в путь. Охотники нашли поляну, обыскали ее всю вдоль и поперек и даже перекопали местами. Но, кроме старой и заржавевшей двустволки Мергена, ничего не нашли.

– Дурак ты, Мерген! Надо же было кровью осквернить вход в нору Нагини, Хозяйки этих мест! Тогда бы мы ее обязательно нашли, и драгоценности, исполняющие желания, сейчас были бы в наших руках! – сказал самый старый и самый мудрый охотник.

– Да я был так рад, что остался жив, что не подумал об этом, – грустно признался Мерген.