Читать книгу Плюш - Тея Лав - Страница 4

21 февраля

– Детка. – Дверь в мою спальню открывается. – Идем к столу.

– Что? – Я спускаю наушники и поднимаю голову.

Мама хмурится, осматривая груду одежды, тетради, ручки и сбившееся покрывало на моей кровати. Я лежу на животе и на беспорядке, который устроила и пытаюсь сосредоточиться на тесте по математике.

– Ты так занимаешься? – интересуется мама, указывая на наушники, из которых гремит музыка.

– Музыка мне помогает настроиться, – отвечаю я. – Ты же знаешь.

– Знаю, но меня заботит твой слух.

– С моим слухом все в порядке, клянусь.

Легкая улыбка касается ее губ, когда мама закатывает свои невероятно голубые глаза. Подавляющая часть наших родственников (с обеих сторон) имеют голубые глаза. Я даже удивилась, когда, встретив кузину папы, обнаружила, что ее глаза темные.

– Спускайся ужинать, – повторяет мама.

– Папа уже дома? – Я снимаю наушники и спрыгиваю с кровати.

Но вместо ответа мама вздыхает.

– Даже если рухнет дом, ты вряд ли услышишь.

Пробегая мимо нее, я подмигиваю.

– Но обязательно замечу.

Папа стоит за кухонным островком, когда мы с мамой спускаемся. При виде нас он широко улыбается.

– Наконец-то. – Он тут же вручает мне тарелки. – Я голодный.

От запаха сладкого картофеля и ребрышек в чесночном соусе мой рот моментально заполняется слюной. Я расставляю тарелки за обеденным столом и плюхаюсь на свое место справа. Мама садится напротив меня, а папа по центру. Мы с ним ударяемся кулаками, затем даем друг другу пять, после чего я подскакиваю и клюю его в щетинистую щеку.

– Завтра парни из мастерской помогут мне установить новую кухонную стойку, – заявляет папа.

– Это отлично, дорогой. – Мама собирает свои длинные белокурые волосы в пучок и скрепляет их карандашом.

– Так что, когда ты завтра вернешься, тебя будет ждать почти новая кухня.

Мои родители – творческие люди. Папа – столяр-краснодеревщик, у которого заказов больше, чем у мебельного салона. Заказы поступают даже из Ванкувера. Так что в нашем доме вся мебель без исключений сделана его руками, начиная от плательных шкафов вплоть до стульев и барных табуретов. Мое любимое творение отца – это наша кухня, кухонные гарнитуры сделаны из натурального дерева, а с потолка свисают светильники в стиле кантри.

Мама – профессиональный визажист, и пусть наш город не мегаполис, без работы она не остается.

– Как дела в школе? – Папа смотрит на меня и потирает свою русую щетину.

Прожевав, я пожимаю плечами.

– Как обычно. Сезон в разгаре, все сходят с ума.

– Кайден вчера говорил, что у них теперь другой тренер, – напоминает мама.

– Нет, – папа качает головой. – Просто второй тренер стал главным после того, как Вэйч переволновался.

– Переволновался? – Мама округляет глаза и передает мне тарелку с салатом. – Алекс, у него был инсульт.

– Да, милая, знаю и это печально, но в любом случае, команда в надежных руках. Я слышал у этого парня впечатляющий опыт. К тому же он молод.

Все мои внутренности буквально переворачиваются, пока я слушаю этот непринужденный разговор. Мне хочется, чтобы он поскорее закончился, потому что я не знаю, как себя вести и в каком месте кивать.

К счастью через пару минут папа меняет тему, и все напряжение покидает мое тело. Теперь я могу спокойно есть и не особо вникать в разговор.

Наевшись, я хватаю свою тарелку и бегу к раковине.

– Вив, мы уберем, – говорит папа. – Можешь подняться в свою комнату и заниматься.

– Без музыки, – добавляет мама.

– Мне восемнадцать, – я пытаюсь придать своему голосу твердость.

– Да хоть двадцать.

– Как же я хочу в колледж, – вздыхаю я.

Папа посмеивается, глядя на нас с мамой.

– Ты будешь всего в часе езды.

– Это не важно, – отмахиваюсь я, открывая холодильник. – У меня будет свобода.

Я смеюсь, слыша за своей спиной мамин недовольный возглас. Папа подхватывает, и мы смеемся вместе. Если бы у всех были такие родители, как у меня, подростковых суицидов могло бы и не быть вообще. У меня всегда была свобода, но я никогда ей не злоупотребляла. По крайней мере, открыто.

– Меня не беспокоить. – Со стаканом шоколадного молока я прохожу мимо обеденного стола и пересекаю две широкие ступени, которые разделяют кухню и гостиную. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, милая.

Ступая босиком по пушистому ковру, я задерживаюсь возле углового серого дивана и хватаю свой кошелек, который бросила еще днем. Мой взгляд падает на ключи, лежащие на стеклянном столике.

– Мам, я могу завтра взять твою машину?

– Хорошо, тогда ты заберешь меня после шести?

– Без проблем.

У меня никогда не возникало проблем в связи с отсутствием собственной машины. Школа находится совсем рядом, нужно лишь пройти парк. Торговый центр и все мои любимые кафе в нескольких кварталах. К тому же я могу пользоваться маминой «Джеттой» когда захочу. Иногда я беру машину Кайдена, которую он держит у нас в гараже, и забирает ее лишь на выходные. Папа строго следит за нашими правами, так как до получения настоящих нам нужно продержаться всего лишь год².

Даже если бы у меня была огромная необходимость в собственном автомобиле, я бы не стала ставить этот вопрос перед родителями. Я вижу, как они из кожи вон лезут, чтобы обеспечить нам комфортную жизнь. Моя учеба в частной школе стоит папе кровавых мозолей, он день и ночь работает рубанком, а мама в прямом смысле создает красоту и стиль. Совсем скоро я начну самостоятельную жизнь, и им станет легче.

Оказавшись в своей спальне, я запираюсь, и осторожно поставив стакан с молоком на прикроватную тумбу, запрыгиваю на кровать. Мне становится слишком тесно в этой комнате, в которой я провела бо́льшую часть своей жизни. Бежевые стены больше не покрывают различные постеры, только возле компьютерного стола на стены прикреплены различные буклеты разных университетов. Университет БК выделен красной галочкой. Я уверена, что получу положительный ответ.

Упав на спину, я изучаю сводчатый потолок, который проходит по всей длине нашего дома. Затем тянусь к выключателю светильника-бра, свисающего с потолка, и начинаю играть со светом. Прямо как в фильме ужасов.

Темно – светло.

Темно – светло.

С каждым днем я чувствую в себе растущее желание как можно скорее расправить крылья. Мои мысли наполнены именно этим, но есть еще одна вещь, которая никак не дает мне покоя.

Дребезжание лампы приводит меня в чувство. Моргнув пару раз, лампа гаснет, и я остаюсь в полнейшей темноте.

Отлично.

Надеюсь со светильником все в порядке. Я нашла его на блошином рынке в Монреале, когда мы ездили туда навещать родных.

Нащупав обычный светильник, я снова оказываюсь при свете, затем взяв макбук, устраиваюсь с ним на кровати. Несколько уведомлений с моего е-мэйл, Фейсбука и Твиттера.

Каждый раз, открывая компьютер, я заставляю себя не делать этого – не лазить по его страницам в соц.сетях. И у меня даже стало это получаться. Но вчера я не смогла сдержаться. И сегодня делаю это снова.

Его аватар в Фэйсбук поменялся всего пару недель назад. Он стоит с кием в руке, опираясь бедром на бильярдный стол. Я долго не позволяла себе следить за его Инстаграмом, тем более подписываться. К счастью его профиль открыт.

Стоп!

Черт бы тебя побрал!

И меня заодно. За то, что позволила себе слишком многое.

В последний раз меня целовали восемь месяцев назад. Именно тогда я чувствовала на себе мужское прикосновение. Я ни с кем не встречалась и даже не целовалась за это время. Сначала меня жег стыд, а затем я поняла, что он бессмысленный и что в какой-то степени с меня снята бо́льшая часть ответственности.

Но как бы то ни было, я больше не могу смотреть на других парней. И это меня раздражает. Как и то, что парни – это последнее, о чем я должна думать прямо сейчас.

Вчерашний инцидент ничего не меняет.

Словно напоминание об этом мое колено саднит, когда я сгибаю ногу. А следом за болью в колене приходит воспоминание о том, как он смотрел на меня. Тогда восемь месяцев назад он заставил меня почувствовать себя желанной и ничтожной практически одновременно. Меня убивало это воспоминание. Но после вчерашнего я думаю…думаю, что все восприняла так, как и нужно было. А именно так, как он и хотел.

Поняв, что чем больше я копаюсь в себе, тем запутаннее все становится, я захлопываю макбук и тянусь к телефону. На экране горит непрочитанное сообщение:

Проветримся перед сном?

Быстро написав ответ, я соскакиваю с кровати и снимаю шорты. Отбросив их ногой, я натягиваю джинсы и толстовку. Когда я одета, достаю из шкафа ботинки, затем на цыпочках подхожу к двери и прислушиваюсь.

Папа и мама либо смотрят телевизор в гостиной, либо уже закрылись в спальне. Поэтому я спокойно, но стараясь не шуметь, поднимаю раму окна и выбираюсь на крышу. Сидя на крыше и слушая ночные звуки, я зашнуровываю ботинки. Увидев свет фар, я поднимаюсь на ноги, и осторожно ступая по карнизу, подхожу к самому краю.

На нашем участке прямо перед домом растет красный дуб. Его ветки касаются крыши, а вокруг ствола папа выстроил высокое крыльцо, ведущее в дом. Благодаря крепким ветвям дерева я могу без особых усилий спуститься вниз прямо с крыши. В детстве я просто лазила на дереве, но постепенно оно стало моим способом незаметно улизнуть из дома.

Схватившись за толстую ветвь, я осторожно ставлю ногу на ветвь пониже и уже через несколько секунд оказываюсь на предпоследней ступеньке крыльца. Свет фар становится ближе, и я неспешно иду ему навстречу. Как только серебристый «Аккорд» останавливается возле меня, я забираюсь на заднее сиденье.

– Ужасы или триллеры?

Две пары глаз уставились на меня, вывернув шеи: Трейси за рулем, Кайден на пассажирском сиденье.

– Хочу посмотреть такое, где много крови.

Трейси хмыкает и давит на газ.

– Все части «Пилы». Там и ужасы, и триллер.

Сегодня четверг и улицы практически пусты. Мы проезжаем мимо домов; в некоторых все еще горит свет, но в большинстве уже темные окна, один лишь фонарь освещает подъездные дорожки и зазелененные участки.

– «Человеческая многоножка», – предлагает Кайден.

– Фу, – морщится Трейси. – Только не это.

– А что? – недоумеваю я.

– Такие фильмы не для тебя, – коротко усмехнувшись, отвечает Кайден.

Трейси хихикает, не сводя взгляда с дороги.

– И почему это? – Я сажусь на край сиденья, и моя голова оказывается прямо между ними.

– Там слишком… жестоко, – неуверенно отвечает Кайден. – В смысле очень мерзко.

– Какой бред, мне же не пять, – фыркаю я и снова откидываюсь на сиденье.

– Ладно, сменим тему, – встревает Трейси. – Смотри что хочешь, Вив.

– Спасибо, – саркастично отвечаю я, затем обращаюсь к Кайдену: – Ты сбежал?

Повернувшись, он улыбается одним уголком рта и едва заметно кивает.

Вообще-то парням не составляет большого труда сбегать из пансиона. Кайден делает это лишь по ночам, когда они договариваются с Трейси. А вообще у него хорошие отношения со старостой и ему доверяют, поэтому в город он выходит чаще, чем остальные. Правила пансиона не такие тюремные, как говорится на сайте и буклетах. Стоит учитывать и то, что на проживание в школу принимают с пятнадцати лет. В город можно выходить чаще одного раза в неделю, но если только у тебя хорошие оценки, и ты развиваешь бурную деятельность в школьной жизни. И как бонус пользуешься доверием и наслаждаешься свободой. До десяти вечера. Администрация школы не хочет, чтобы ученики, проживающие в пансионе, чувствовали себя ущемлено слыша, как мы, – местные, – договариваемся сходить в кино или в парк.

Кайден пользуется огромным доверием не только из-за хороших отношений со старостой или дежурными. Его мама работала в пансионе. Поэтому, когда у него был срыв, его не выставили, как сделали бы в любом другом учреждении.

Трейси поворачивает «Аккорд» к старому парку.

– Так Дэлла и Найджел действительно расстались? – вдруг вспоминаю я.

Сегодня в школе только об этом и болтали, но я так была загружена мыслями о тесте по математике, что не особо обращала на это внимания. Меня вообще мало интересуют сплетни Эшборо Флэйм, но Дэлла Хенсли – единственная девочка, про которую не пишут на розовых стенах туалета. Она идеальная. Посещает кучу тематических клубов, возглавляет школьный совет, организатор всех мероприятий в Эшборо Флэйм. Почти три года, как только она приехала сюда из Америки, встречается с Найджелом – просто хорошим парнем. Все его так и называют.

Найджел?

А, Найджел Лайлз. Да, хороший парень.

Поэтому даже мне любопытно, правду ли болтают про них.

– Черт, точно. – Трейси щелкает пальцами. – Я ее сегодня даже не видела. А это странно.

Кайден кивает, глядя в лобовое стекло.

– Кажется, правда. Утром я случайно наткнулся на нее и ее брата Джастина в коридоре. Он вроде как пытался ее успокоить.

– Охренеть, – вырывается у меня.

Я не дружу с Дэллой потому что, если честно, с ней сложно дружить. По крайней мере, лично мне. Она всегда о чем-то говорит, планирует и рассуждает. В моей же голове много пространства для свободных мыслей. Я ее не осуждаю, мы просто слишком разные вот и все.

И мне действительно жаль, что они с Найджелом расстались.

– Да, – задумчиво произносит Трейси. – Меня захлестывает любопытство.

– Уверена, что завтра уже будет известна всем каждая деталь, – говорю я.

– Это точно, – соглашается со мной Кайден.

– Бедняжка Дэлла, – бормочет Трейси.

– Почему это? – Кайден удивленно смотрит на свою девушку. – Если она плакала, это не значит, что виноват в разрыве он. Найджел…

– Хороший парень, – говорим мы в голос с Трейси.

Кайден отмахивается.

– Знаете, скоро в колледж, – рассуждаю я. – Может, поэтому они расстались?

В салоне наступает полная тишина. Я понимаю, что ляпнула что-то не то, только после того, как Кайден громко прочищает горло.

– Нет, – поспешно говорю я, снова просовывая свою голову между ними. – Это не то, что я имела в виду.

Мне бы откусить себе язык. Но с другой стороны, они не должны быть такими неуверенными друг в друге.

– Мы знаем, – улыбается Трейси, но как-то натянуто.

– Чувствую себя паршиво.

– Вив, прекрати, – говорит Кайден, бросив на меня взгляд через плечо. Затем он кладет свою ладонь на бедро Трейси. – Это не про нас.

Конечно не про них. Да, нас ждет другая жизнь, но не всегда так все кардинально может измениться. Но, например, лично я планирую использовать свою новую жизнь на полную катушку. У меня нет школьной любви, нет никакой драмы. Подумаешь, запала на сексуального тренера, унизилась перед ним. Но, несмотря на это у меня есть самое эротическое воспоминание в жизни. Однажды, я расскажу своему парню, что в школе крутила роман с тренером. Серьезно. Это будет почти правда. А потом у меня отвалится язык от такой лжи. Ну и пусть.

Мы уже выехали за пределы города, теперь Трейси ведет машину по старой дороге по периметру густого леса. Мы снова начинаем непринужденно болтать, когда телефон Кайдена резко начинает играть что-то из Twenty One Pilots.

Трейси вытягивает шею, чтобы быстро взглянуть на экран телефона Кайдена.

– Почему у тебя стоят Пилоты на звонок Лестера?

Кайден хмыкает прежде, чем ответить:

– Потому что я нашел в его ноутбуке их полную дискографию и видеографию. Чувак тащится от этой группы. Вив, ты знала?

Я пожимаю плечами, и мы с Трейси начинаем дергаться под песню, но Кай отвечает на звонок, извинившись жестом руки.

– Да, малышка, – говорит он в телефон, а мы смеемся еще громче. – Нет, я не сплю. Нет. Ага. На машине Трейс, а что случилось?

Судя по взволнованному голосу Лестера что-то не так. Я наклоняюсь к телефону Кайдена, но слышу лишь обрывочные фразы.

– Сейчас. Да, я скоро буду, брат.

– Уже «брат», – Трейси качает головой. – Только что он был «малышкой».

Кайден не улыбается и кажется слишком серьезным.

– Слушай, детка, мне нужно, чтобы ты отвезла меня в «Лимбо».

Трейси сбавляет скорость и пронзает его весьма красноречивым взглядом.

– «Лимбо», – повторяет она. – Могу спросить зачем?

– Лестер сказал сегодня в баре куча цыпочек из колледжа, – невозмутимо отвечает Кайден.

– Хм, хорошо. Я тебя подброшу по пути на вечеринку к парням из тату-салона. Парень по кличке Рукав сказал, что на моей правой ягодице будет обалденно смотреться подкова.

Откинувшись на сиденье, я расслабленно улыбаюсь. Очевидно, их заводят подобные разговоры.

– Черт, обожаю тебя. – Рука Кайдена тянется Трейси между ног, пока она разворачивает машину.

– Теперь скажи, зачем тебе в «Лимбо»? – громко интересуюсь я.

– Там небольшая заварушка, – отвечает Кайден, почесывая затылок.

– Заварушка? – переспрашивает Трейси.

– Ну да. Не знаю, что там делают наши парни, но они натолкнулись на ребят из Мэйпл Риджа и из-за чего-то сцепились.

– В баре? – почти выкрикиваю я.

Кайден качает головой.

– Нет, за баром. В общем, не знаю, просто мне нужно приехать и все. А вы, – он смотрит сначала на меня, затем на Трейси, – останетесь в машине.

– Кайден, что за ерунда? – Трейси недовольно хмурится.

– Все нормально, – успокаивает он ее, снова положив свою руку на ее бедро. Честно. Поговорим и разойдемся. Стоп, ты про подкову серьезно? Рукав так и сказал?

Наш смех заставляет Кайдена закрыть уши и состроить гримасу.

«Аккорд» продолжает нас нести по лесу, затем через пару минут мы оказываемся на Транк-роуд. Впереди маячат огни заправочной станции и закрытого «Тим Хортонс».

Бар «Лимбо» – единственное место в Эшборо, которое можно обнаружить открытым после полуночи. Там продают алкоголь даже школьникам, если бармен конечно в хорошем настроении. Чаще всего он в хорошем, поэтому «Лимбо» никогда не бывает пустым.

Трейси останавливает машину, не доезжая до бара, возле старого побитого трейлера, из которого днем продают хот-доги и напитки. Неоновая вывеска «Лимбо» подсвечивается голубоватым светом, по большей части моргая. Толпу парней сложно не заметить возле кирпичной стены недалеко от пожарного выхода бара.

Они толпятся и смотрят на машину.

– Сидите здесь, – повторяет Кайден, отстегивая ремень.

Когда мы с Трейси остаемся одни в салоне, она поворачивается ко мне. Ее серебристые волосы подсвечиваются в темноте.

– Как думаешь, что происходит?

Я поддаюсь вперед и смотрю на кучку старшеклассников с явным переизбытком тестостерона. Ночь лунная, поэтому я узнаю практически каждого. Это ребята из хоккейных команд.

– Ума не приложу, – я пожимаю плечами. – Обычно они все решают на льду.

Трейси кивает в знак согласия.

В каждой лиге для каждой команды есть принципиальный соперник. Для Эшборо Флэйм это команда старшей школы Мэйпл Ридж. Немного странно видеть их здесь в четверг и в такое время. Мэйпл Ридж находится в тридцати минутах езды от Эшборо, и в сорока от Ванкувера.

Кайден уже слился с толпой, и мы вытягиваем шеи, чтобы лучше разглядеть. До нас доносятся громкие голоса и ругательства. Судя по всему, атмосфера накаляется.

– У нас с ними игра в субботу. – В моей голове внезапно всплывает расписание игр.

– Если только они не разобьют друг другу носы сегодня, – мрачно произносит Трейси.

– Чертов предатель! – кричит кто-то.

Мы обмениваемся обеспокоенными взглядами. Нетрудно догадаться, кому адресованы эти слова. До перехода в старшую школу Кайден жил с родителями в Мэйпл Ридж. Проще говоря, это его родной город.

– Пошел ты, Кьюсак! Ты половину сезона торчишь в четвертом звене, я бы мог надрать твою задницу на льду, но она полирует лавку.

Голоса становятся громче и, судя по толкотне, драку не избежать.

– Так, с этим пора заканчивать, – говорю я и тянусь к ручке.

– Что ты задумала? – Трейси даже подскакивает в кресле.

Я поправляю волосы и одергиваю толстовку, затем бросаю взгляд на одежду своей подруги. На ней тоже узкие джинсы и короткий свитшот цвета хаки.

– Нельзя, чтобы они подрались.

– Ты права. – Трейси прибавляет музыку, открывает окно, затем мы вместе выходим наружу.

Нащупав руку подруги, я крепко ее сжимаю.

Держась за руки, мы медленно подходим к толпе парней, которые замолкают, будто их выключили, и смотрят на нас.

Лестер первым подает признаки жизни. Он отталкивает кого-то и подходит ко мне.

– Вот так сюрприз, – с ноткой веселья произносит он.

Я улыбаюсь ему, так как он больше меня не доставал в последние несколько месяцев. Он был слишком занят новой девушкой, с которой уже успел расстаться незадолго до дня Святого Валентина.

– Нам стало скучно, – игривым тоном произносит Трейси, делая вид, что не замечает, как Кайден буравит ее недовольным взглядом.

Наверное, все-таки мы переоценили свою привлекательность или, скорее всего, надежду на то, что парни проявят выдержку и не станут драться при девушках.

Мы здорово ошиблись. Через несколько секунд потасовка снова возобновляется, только голоса уже в два раза выше и толчков в два раза больше. Лестер тут же исчезает.

Мы с Трейси обмениваемся взглядами.

– Мы сделали хуже, – говорит она. – Ты посмотри на них, они как неандертальцы.

Прыснув, я киваю.

– Подожди, они сейчас начнут меряться членами.

Пока мы раздумываем, каким способом еще можно усмирить эту вопящую толпу, вдруг все постепенно смолкает.

– Я спросил, что здесь происходит!

При звуке этого голоса мои колени начинают дрожать. Я поворачиваю голову и вижу тренера Фаррелла. Он стоит, скрестив руки на груди. Я почти не дышу, медленно разглядывая его. На нем потертые джинсы, заправленные в черные ботинки, и кожаная куртка с меховым капюшоном.

От того как я сильно напряглась, мое тело начинает колотить дрожь.

– Ты кто такой? – Один из парней-соперников выходит из толпы, приняв угрожающую позу.

– Эй, это на… – Лестер не договаривает, когда Кайден резко дергает его за плечо.

– Через минуту чтобы вас здесь не было, – спокойным и глубоким голосом произносит тренер Фаррелл.

– Что ты сделаешь?

Тренер остается спокойным, а я не могу отвести от него глаз.

– Я предупредил. – Он делает шаг назад, ближе к входу в бар.

Парни тут же начинают что-то бормотать, затем один из них проходя мимо Пола, – нашего голкипера – толкает его плечом.

– Валим отсюда, – бормочет он.

За ним медленно тянется шлейф из пяти или шести парней.

Когда парни из нашей команды остаются наедине со своим тренером, Трейси тянет меня ближе к ним.

– И что это было? – строго спрашивает тренер Фаррелл. – Что вы здесь вообще делаете?

– Черт, тренер, – с энтузиазмом произносит Колтон Маккой, на его лице сияет широкая улыбка. – Они даже не знают, что вы теперь наш главный тренер, они вообще не поняли, кто вы.

– Представляю их рожи в субботу, – подхватывает Лестер.

Но тренер не разделяет всеобщего веселья.

– Что вы делаете возле бара в такое время? – резко спрашивает он. Затем его взгляд останавливается на Кайдене. – Арчер, почему ты не в пансионе?

Кайден засовывает руки в карманы своей хоккейной куртки.

– Мы просто решили прокатиться перед сном, потом столкнулись с этими придурками.

– Перед сном, – повторяет тренер Фаррелл, из его рта выходит облачко пара. – Скоро полночь.

– Не злитесь, тренер. – Лестер замечает нас с Трейси и тут же оказывается возле меня. – Вив, ты дрожишь, замерзла?

Возможно. На улице все еще февраль, а в моем теле пожар.

Нет, вряд ли я замерзла.

Я не смотрю на Лестера. Потому что на меня смотрит тренер Фаррелл. Сложно что либо прочесть на его лице. Вчера он был удивлен, увидев меня, а сейчас он просто обескуражен.

– Немного, – отвечаю я Лестеру, едва найдя силы оторвать взгляд от тренера.

– Так, живо по домам, – приказывает тренер Фаррелл. – Решу, что с вами делать завтра.

Кайден подходит к Трейси, и я не слышу, о чем они говорят. Наши сцепленные руки разъединяются. Вдруг я чувствую, как на мои плечи опускается что-то теплое.

– Не против? – Лестер вопросительно смотрит на меня.

Похоже, его бывшая девушка чему-то его научила. Раньше он не был таким заботливым.

Я засовываю руки в рукава его теплой куртки и расслабляюсь настолько, насколько это возможно.

– Не против. Спасибо.

Что-то снова заставляет меня посмотреть на тренера. Он стоит на том же месте, в нескольких шагах от меня и пристально смотрит на нас с Лестером.

Интересно, что он делает здесь в такое время?

– Лиам?

Мы все без исключения поворачиваем головы на незнакомый женский голос.

Позади себя я слышу смешок Пола.

– Чувак, тренер из-за нас мог лишиться перепиха.

– Че-е-ерт, – тихо стонет Колтон. – Ты посмотри на эту цыпочку.

– Потише, придурки. – Повернувшись, Лестер пихает фыркающих парней. – Он может услышать. – Он тоже смеется, пока я умираю медленной смертью.

Даже если бы я не расслышала болтовни Пола и Колтона, ничего бы не изменилось. Я все так же стояла бы здесь, ощущая в своей груди, как перестает биться мое сердце. Будто не было этих восьми месяцев, не было моих старательных усилий забыть тот майский вечер. Два дня, две встречи – и все разваливается.

Я просто не могу вынести это. В моем горле образуется такой огромный ком, что мне с трудом удается сглотнуть. Раньше я только могла вообразить и представить, что он встречается с девушками. Но сейчас я это вижу. И это в тысячи раз хуже фантазий.

– Сейчас вернусь, – говорит тренер, повернувшись к девушке. Затем он пробегается недоверчивым взглядом по всем нам, но я тут же отвожу глаза, когда его взгляд задерживается на мне.

– Все в порядке? – снова интересуется она.

У нее мелодичный голос. Она стоит в свете фонаря и неоновой вывески бара. Возможно, я даже ее знаю, но прямо сейчас меня это мало волнует. Я просто жадно впитываю глазами ее образ. На ней короткая юбка, ботинки на толстом каблуке и свитер, вокруг шеи повязан белый шарф, по которому рассыпаны темные волосы.

Кто она? Когда они познакомились? Что между ними? Она назвала его по имени.

Мне хочется заплакать и вцепиться им обоим в глотки, но этого сделать я никак не могу. Я не унижусь еще раз.

Ни за что.

– Все в порядке, – отвечает тренер, бросив на нее быстрый взгляд через плечо.

– Хорошо, – неуверенно произносит она, затем скрывается за кирпичной стеной бара.

Быть может она его сестра?

Усмехнувшись своим глупым и наивным предположениям, я смыкаю веки.

– Все, ребята, – тренер громким хлопком приводит меня в чувство. – Не надейтесь, что все это сойдет вам с рук.

С вздохами и смешками вперемешку парни начинают расходиться и хлопать друг друга по плечам.

– Вив, едем. – Трейси тянет меня одной рукой, а другой держится за Кайдена.

Сейчас я не хочу быть третьей лишней, не хочу смотреть на влюбленных. Если Кайден смывается из пансиона на ночь, значит, они с Трейс собираются провести ночь в летнем домике у нее во дворе. Так пусть спокойно уезжают.

Не знаю, что больше мной руководит. Но во мне просыпается ярость, мне хочется показать ему, что я тоже не одна.

Посмотрев на все еще стоящего рядом со мной Лестера, я не узнаю свой голос:

– Ты на машине?

На его лице появляется удивление, но оно быстро сменяется улыбкой.

– Да, я оставил ее на парковке через дорогу.

– Тогда я лучше поеду с Эндрю, – говорю я, взглянув на Трейси.

Она недоверчиво прищуривает глаза.

– Чего? Уверена?

– Я ее не съем. – Склонившись надо мной, Лестер достает из кармана своей куртки ключи. – Мы встречались, помнишь?

– Вообще-то помню, – парирует Трейси, склонив голову набок.

– Детка, все в порядке. – Кайден тянет ее за талию и незаметно подмигивает мне.

– Едем, иначе завтра нам крышка. – Он кивает в сторону.

Повернув голову, я смотрю на тренера. Он медленными шагами идет к бару, глядя на всех нас. Знаю, он просто хочет убедиться, что все разошлись, но я хочу, чтобы он видел, что я ухожу с Лестером. Даже если до этого ему нет никакого дела.

– Поехали отсюда. – Я хватаю Лестера под руку.

Это глупо. Так поступают дети. Я веду себя, как долбаный ребенок. Но мне хочется, чтобы хоть немного стало легче.

Лестер что-то говорит, пока мы идем к его машине. Но я не слушаю. Мне с огромным трудом удается бороться с желанием обернуться.

Наверняка он уже зашел обратно в бар. К «цыпочке, с которой у него будет перепих», как предполагали парни. И ему нет никакого дела с кем, когда и куда я ухожу.

Когда мы переходим улицу, я все же оборачиваюсь. Медленно и нерешительно.

Тренер Фаррелл стоит, освещенный синеватой вывеской бара и смотрит мне вслед.