Читать книгу Вольные частные города. Больше конкуренции на важнейшем рынке мира - Титус Гебель - Страница 7

Человек всегда и везде реагирует на стимулы, независимо от того, обладает он свободной волей или нет. Кто этого не понимает, не способен понять мир. Когда определенный результат выглядит нежелательным или сомнительным, стоит непременно спросить себя, какие стимулы к действию здесь имели место. Заложив в основу такой посыл, мы найдем и ответы на вопросы, почему западные системы оказались в столь трудном положении и почему в других регионах мира альтернативы тоже по-настоящему не работают. В некотором смысле врожденный главный стимул каждого человека – повышать свое благополучие; в этом плане он ничуть не отличается от прочих млекопитающих. По удовлетворении основных человеческих потребностей это означает: повышение уровня жизни. Причем к уровню жизни относятся не только материальные вещи, но и нематериальные привилегии: такие, как власть, влияние, опыт, а в особенности общественное признание[32]. Всегда есть отдельные аскеты, которые по моральным или разумным соображениям умеют противостоять стимулам к повышению своего благополучия, однако это редкие исключения, да и в подобных случаях имеются стимулы и целевые установки, в итоге объясняющие поступки означенного лица. Стремление к максимизации своекорыстия свойственно также и избранным или назначенным представителям государства, например политикам и чиновникам. У них, разумеется, нет возможности посредством прямых доходов генерировать экономический успех, однако в силу своего положения они вполне могут повысить и свои доходы, и влияние. Что они и делают[33]. То же относится и к представителям Церкви и иным служителям институционализированного общественного блага, они, как правило, тоже действуют своекорыстно. Человек, который, помогая другим, чувствует себя лучше, действует (опять-таки) своекорыстно. Здесь нет ничего предосудительного, важно только понимать сей факт.

Наличие верных или неверных стимулов объясняет почти всё.

Тому, кто вкладывает большие деньги в предприятие, чьи основатели и управляющие вообще своих денег туда не вкладывали, не стоит удивляться, если дело потерпит неудачу.

Тому, кто выплачивает социальные льготы за безделье или просто за рождение детей, причем стоимость этих льгот приблизительно равна или выше заработной платы, которую низкоквалифицированные работники могут получить на рынке, не стоит удивляться, что эти люди не работают и работу не ищут.

Тому, кто облагает предприятия высокими налогами, полностью регламентирует их деятельность и даже предписывает, кого им нанимать на работу, не стоит удивляться, если больше никто не захочет становиться предпринимателем.

Тому, кто дает политикам власть и не оговаривает ни малейших экономических санкций, каким они подвергнутся, если что-нибудь пойдет не так, не стоит удивляться, что они принимают безответственные и плохие решения.

Тому, кто открывает свои границы для мигрантов со всего мира и обеспечивает этим мигрантам социальные льготы, превышающие средний заработок в странах, откуда они явились, не стоит удивляться, если легионы людей будут прибывать без конца, пока в итоге не рухнет внутренняя безопасность и социальные системы.

Все это относительно простые причинно-следственные взаимосвязи. Их можно игнорировать, но нельзя игнорировать последствия такого игнорирования. Перманентное использование неверных стимулов – одна из главных причин слабости нынешних политических систем. Однако возникают неверные стимулы не по глупости, а потому, что сама структура наших политических систем соблазняет политиков их выдвигать. Рассмотрим это на примере социального государства.