Читать книгу Голова как решето. Зачем включать мозги в эпоху гаджетов и Google - Уильям Паундстоун - Страница 15

В 2011 г. психолог Дэн Ариели и преподаватель делового администрирования Майкл Нортон провели сетевое панельное исследование, в котором 5522 американца попросили предположить, как распределяется благосостояние народа. Испытуемым объяснили, что население страны нужно разделить на пять частей в зависимости от достатка. Получилось 20 % самых богатых, 20 % богатых и так далее, вплоть до 20 % самых бедных. Затем испытуемых попросили предположить, какой процент национального достатка приходится на каждую из пяти частей.

Обратите внимание, что в исследовании речь идет не о доходе, а именно достатке. Четко указывалось, что исследователей интересует «собственный капитал… под которым понимается общая стоимость имущества физического лица за вычетом его долгов», и приводились примеры («имущество, акции, облигации, произведения искусства, коллекции ценных предметов и т. д. минус текущие и долгосрочные долговые обязательства»)[62]. Также испытуемых попросили указать «идеальные» пропорции распределения достатка.

Начнем с того, что происходит в действительности (верхняя полоса на диаграмме). Действительность такова, что в руках самых обеспеченных 20 % сосредоточено порядка 84 % богатств США. Практически все остальное поделили между собой вторая и третья части из пяти. Две оставшиеся – самые бедные – едва ли можно на верхней полосе разглядеть, поскольку на них приходится лишь 0,2 и 0,1 % общего достатка.

Напомним, что речь идет именно об имуществе. Те, чей достаток ниже среднего, живут в основном от зарплаты до зарплаты. Зачастую они снимают квартиру или живут в доме, ипотечный заем за который больше его стоимости, или выплачивают студенческие долги и не имеют никаких сбережений.

Американцы понимают, что достаток распределен несоразмерно. Но как видно по средней полосе, эту несоразмерность они недооценивают. Респонденты предположили, что из пяти групп самая богатая обладает 58 % всеобщего благосостояния и на каждую из оставшихся приходится все меньше и меньше, вплоть до 3 % в группе самых бедных.

Иными словами, американцы сочли, что достаток самых богатых в 20 раз выше, чем у самых бедных. В действительности их достаток выше в 840 раз.

Когда участников исследования попросили указать «идеальные» пропорции распределения достатка, их ответы снова образовали несоразмерные части. И все же несоразмерность оказалась не настолько большой, как в двух предыдущих случаях (полоса внизу диаграммы). Согласно тому как участники предпочли разделить всеобщее благосостояние, самые богатые получили бы 32 %, а самые бедные – 10 %. Разница в достатке богачей и бедняков сократилась бы практически до трех раз.

Как распределяется достаток в США?

В ходе исследования Нортон и Ариели получили также весьма неожиданный результат: расхождение во мнениях различных политических и демографических групп в отношении действительного и желаемого оказалось незначительным. Они, конечно, выяснили, что сторонники Республиканской партии и в целом мужчины предпочли чуть бо́льшую, но ненамного разницу в достатке бедняков и богачей, нежели приверженцы Демократической партии и женщины. Достаток самой богатой группы точнее всего определили респонденты обеспеченные, и они, в отличие от респондентов менее обеспеченных, представили такой вариант утопии, при котором разрыв между уровнями благосостояния оказался существеннее. Но опять же разница составила всего несколько процентных пунктов.

Респонденты даже сошлись во мнениях насчет того, что́ в существующем положении вещей не так. Многие сочли, что в идеале уровень благосостояния самой богатой группы должен уменьшиться, а у трех беднейших – увеличиться. Вторая же группа, просто богатых (по сути, верхушка среднего класса), имеет оптимальный или близкий к такому достаток, по крайней мере с точки зрения этого исследования.

За эти результаты, полученные в год протестного движения «Захвати Уолл-стрит», ухватились политики самого разного толка. В дебатах по проблемам минимальной зарплаты, подоходного налога и социального страхования обязательно ссылаются на предполагаемое мнение безмолвствующих 99 % граждан. Но если люди не знают о существующем положении дел, так ли они хорошо понимают, чего хотят?

СМИ завалили нас статистическими данными вроде «икс процентов американцев контролируют игрек процентов богатств». В памяти лучше запечатлевается идея неравенства и наш эмоциональный отклик, чем собственно цифры. Получается, что Нортон и Ариели попросили участников исследования предположить, как распределяется благосостояние, в период, когда об этом много писали в СМИ. Быть объективным в таких условиях непросто. Ведь экономика – это сложная машина с множеством подвижных частей.

Представьте, что авиакомпания обратится к пассажирам с просьбой набросать эскиз «идеального» авиалайнера. На рисунках, бесспорно, появятся преувеличенно просторные места и вместительные отсеки для хранения ручной клади. На них не будет механических и навигационных систем, поскольку обычные люди об этом ничего не знают. Авиакомпания, решившая эти идеи учесть, обнаружит, что самолет не может взлететь, а просторное место стоит так дорого, что вряд ли кто-нибудь захочет купить билет.

«Идеал» распределения национального достатка американцев не так уж и далек от реальности. Эгалитаризма в нем немногим больше, чем можно наблюдать в Швеции – стране, которая вполне нормально развивается (и где в ВВП доля налогов доходит до 48 %). Но американцам, в отличие от шведов, приходится откладывать себе на пенсию и особо не полагаться на частные или государственные пенсионные фонды.

В США достаток граждан более старшего возраста превышает в среднем достаток граждан более младшего возраста в 18 раз[63]. Таким образом, представители поколения беби-бума (пятая часть населения) оказываются более обеспеченными, чем молодежь (также пятая часть). В этом случае неравенство никак не обусловлено ни социально-экономическими причинами, ни их принадлежностью к группе «самых бедных». Если человек постоянно и на протяжении всей жизни работает и сохраняет нажитое, это уже порождает неравенство, значительно превышающее общественный «идеал».

Учитывая, что люди путают такие слова, как «долг» и «дефицит», я предположил, что они, возможно, не заметят разницы между «достатком» и «доходом». Чтобы это проверить, я провел исследование по той же схеме, что и Нортон и Ариели, но вместо благосостояния попросил распределить доходы.

Доходы американцев распределены тоже неравномерно, но все-таки не так, как их достаток. Самые богатые 20 % имеют чуть больше половины национального дохода (а вот достатка на их долю приходится 84 %)[64].

На диаграмме видно, что на долю двух групп, расположенных по другую сторону полосы, приходится некоторый доход, несмотря на их практически нулевые показатели собственного капитала.

Стало быть, есть большая разница между тем, как распределяются достаток и доходы в реальности. Но люди представляют между ними разницу не такой уж существенной. Просто им кажется, что доходы, как и достаток, распределяются более равномерно, чем это происходит на самом деле.

Больше всего поражает то, что «идеальное» распределение доходов и достатка оказалось практически одинаковым. Респонденты обеих выборочных групп решили, что на долю самых богатых должно приходиться порядка 30 % (и доходов, и достатка), а на долю самых бедных – 11 %.

Похожие термины нетрудно перепутать при запоминании. Вы прочли статью о равенстве доходов, а потом, спустя пару дней, кто-то спросил вас о том, как распределяется достаток. Ваш ответ, возможно, будет опираться на статью про доходы, хотя прямого отношения к поставленному вопросу она не имеет.

Однако важнее всего то, что не так-то просто преобразовать взгляды и ощущения в величины, годные для математических расчетов. Многие просто не привыкли делить население по заданному основанию на пять частей. Рассуждать они начинают с того, что показатель для самой богатой группы должен быть в несколько раз больше, чем показатель для самой бедной, а затем они определяют значения показателей для средних групп. Какое-то время они подгоняют результаты, чтобы показатели в сумме давали 100 %, а затем удовлетворенно откладывают задание в сторону.

В другом исследовании не стали рассчитывать показатели для пяти групп[65]. Майкл Нортон и Сорапоп Киатпонгсан опросили множество респондентов (55 тысяч человек) из сорока промышленно развитых стран и предложили им определить реальный и идеальный уровень доходов неквалифицированного рабочего в их собственной стране, а также попросили указать, сколько составляет реальный и идеальный доход генерального директора крупной корпорации.

Как распределяются доходы в США?

Благодаря ответам респондентов исследователи вычислили, каким представляется соотношение доходов директора и рабочего, а затем эти результаты сравнили с тем, что есть на самом деле. Так, в США это соотношение на данный момент составляет 354 к 1. Но американские респонденты определили его лишь как 30 к 1. В идеальном соотношении доходов разрыв оказался еще незначительнее – 6,7 к 1.

Аналогичные результаты были получены по всему миру, хотя в большинстве стран реальные доходы во много раз меньше, чем в США. Жители каждого государства без исключения сильно недооценили наличествующий у них уровень неравенства и указали, что при идеальном распределении доходов разрыв должен быть гораздо меньше. Идеальное соотношение в среднем составило 4,6 к 1. Как и в прошлый раз, политические убеждения респондентов не особенно повлияли на ответы.

Исследования убедительно показывают, что и консерваторы, и либералы утверждают, что распределение доходов в скандинавском «государстве всеобщего благосостояния» можно считать идеальным. А раз так, то Нортон и Ариели не могли не задаться вопросом:

Если различные группы сходятся во мнениях насчет разрыва между идеальным и реальным распределением достатка[66], то почему американцев (особенно с мизерным доходом), требующих лучшего перераспределения достатка, не становится больше?

Им видится несколько возможных причин:

Во-первых, полученные нами результаты показывают, что американцам свойственно значительно недооценивать нынешний уровень неравенства в распределении достатка, и позволяют предположить, что относительно существующего разрыва американцы пребывают в самом обыкновенном неведении. Во-вторых, раз у людей имеются ложные представления насчет распределения достатка, их взгляды на социальную мобильность в США также могут оказаться чересчур оптимистичными… В-третьих, хотя консерваторы и либералы, оказавшись в одной выборке, соглашаются с тем, что нынешний уровень неравенства далек от идеала, общественные разногласия насчет причин этого неравенства могут отодвинуть само неравенство на второй план.

Не нужно проводить исследование, чтобы установить, что согласно общественному мнению «идеальное» количество смертей от огнестрельного оружия равно нулю. Одни видят выход в том, чтобы оружие запретить, другие предлагают повсюду носить его заряженным. Так как же нам быть?