Читать книгу Дело всей жизни. Книга первая - Ульяна Громова - Страница 7

Утро, погоди, я еще не лег!

Я поднялся и снял штаны. Несс села на край кресла, всё ещё дрожа от слабости – я выпил её досуха и хотел того же ощущения от неё. Нереального для меня, но я почему-то надеялся… Понимая, что первый раз ей может быть трудно преодолеть себя и принять мой запах, взял бокал с вином и тонкой струйкой полил на свой лобок и член. Капли текли по нему, срывались с головки и катились по яйцам. И от прохладной, чуть пощипывавшей влаги он вздрагивал. Это была пытка – кусачая прохлада на горячую плоть, разница ощущений… я застонал, взял зверя рукой и придвинулся ко рту девушки.

Она приоткрыла его и послушно припала губами к головке. Нехитрое прикосновение, но от него задрожали ноги и скрутилось в паху. Толкнулся глубже – и рот её был тесным. Застонал от тёплой волны предвкушения, родившейся у основания члена и растёкшейся по телу.

– Открой рот шире и спрячь зубки, девочка… – Я сжал между ладоней её голову и потянул на себя, входя до упора в нёбо, двинулся туда-сюда несколько раз. Всё же рай существует! И он во рту у этой малышки. – Губки сожми крепче и помогай рукой – потискай его, немного сожми яйца…

Всему придётся учить, но потом она будет делать так, как мне нравится. Я снова задвигался, неторопливо, она засопела, дыша через нос, но обхватила ладошкой член и двигала в такт моим движениям. Тепло, приятно уже от того, что неумеха. Бесценно… Я смотрел на её рот, она подняла глаза и встретила мой взгляд. Ободряюще улыбнулся и двинулся глубже, замерев и чувствуя, как по члену потекла волна жара. Выскользнул, давая вздохнуть, и снова ткнул головку ей в губы.

– Оближи и двигай рукой. Ты же смотрела порно. Трахни меня, Несси. Я хочу кричать от удовольствия, – голос будто подменили – он охрип и выцвел, как всё вокруг. Остались лишь мой зверский голод и её мягкие губы и горячий язык. – Несси… – застонал от удовольствия и прикрыл глаза, запрокинув голову.

Заложил руки за спину, показывая ей, что даю полную волю. Я мог кончить от одного её вида у своих ног, но это не утолит голод. Лишь даст отсрочку ей. А потом я буду трахать её снова. И снова. И снова. До тех пор, пока не упаду от истощения. А я не упаду долго. И истощение грозит лишь моему мозгу, силам, но никогда – возбуждению. Сегодня – ночь разврата. Ночь располагает к откровенности. Ночью приходя лишь простые желания. Ночью легче продаются души дьяволу.

И я буду её трахать, пока она не станет собой, пока не закричит так, чтобы я кончил от этого крика, пока не почувствую, что выпил её до капли. А утром я сделаю ей предложение, от которого она не откажется. Они никогда не отказываются. Но ей я дам всё, что она попросит, всего лишь за одну мелочь…

– Пососи, Несси… Как я это делал тебе. – Я дотянулся до бокала с вином и снова полил на лобок и член. – Приоткрой рот, пусть вино попадёт на язык. – Несси послушно смешно оттопырила губу, ловя тонкую струю, а я все лил, текло по яйцам и ногам, по её подбородку и шее, по груди… – Давай, девочка, сильнее. Не жалей меня. Высоси до пустоты…

…которая грозит лишь яйцам, но не желанию.

Моё проклятье. Жажда трахаться – дольше, сильнее, быстрее… Потому что она – эта жажда секса – неутолима. Она выжигает мой мозг, мое тело, мою жизнь…

Несси принялась за дело смелее, а я подливал вино, пока оно не кончилось, и стонал от сладострастия, поджавшего мошонку. Девочка слизала вино горячим языком, и этот контраст прохлады и жара её дыхания лишал последних крох терпения. Аромат дорогого алкоголя и секса кружил голову. Вино кончилось, я взял стакан с не выпитым виски и уже растаявшим льдом и лил его на член рядом с её губами, опаивая девчонку алкоголем и своей похотью.

Огонь и лёд. Она и я. Земля и небо.

И волшебный язык невинной девочки, нежно скользнувший по всей длине по вене, окруживший головку. Мягкие, но упругие, как мякоть малины, губы, накрывшие ее, и острый кончик языка, проскользивший по кругу. Зубки, чуть задевающие тонкую кожу – того и гляди от непривычки сомкнутся… острые ощущения, будоражащие, волнующие… И жар по телу волнами, тяжело раскатившийся в крови, выступивший на лбу, висках и груди потом… Слишком жарко. Слишком близко оргазм. Хочу ещё. Дольше. Чтобы она проглотила меня.

Но не в первый раз – я это понимал. Вынул член из её рта, она его закрыла и облизнула губы. Что ж ты творишь, девчонка?! Провёл пальцем по её нижней губе, мастурбируя. Нет, хочу в рот. Невыносимо хочу в её сладкий…

– Рот… Открой рот, Несси… – Она открыла, я снова скользнул в него, неглубоко. – Облизывай и глотай… – и снова полил на конец виски, чтобы попадало ей на язык.

Несси кружила им по головке и легонько сосала, а я терял дыхание, смотрел, как она глотает, чуть морщась, горьковатый напиток, спасая чувствительную кожу от алкогольного ожога, прижался к её рту, нажимая членом на нижнюю губу…

– Посмотри на меня, Несси…

Обжёг не алкоголь, а ее золотой взгляд, и я кончил, смешав элитный напиток с густой спермой. Кричал от оргазма, мастурбируя и выжимая ей в рот всё до капли и входя глубже, тыкаясь в твёрдое нёбо. Взорвался огнями наслаждения, упёрся руками в спинку кресла, нависая над девушкой и всё ещё двигаясь у неё во рту.

Минута невысказанного блаженства – то, ради чего я живу, и то, что меня медленно убивает. Но сейчас я счастлив и готов целовать каждый пальчик этой девочки, подарившей невероятное облегчение, пусть на минуту.

Кто не знает, как изводит не проходящее возбуждение, никогда не поймёт, как это здорово – не хотеть.

Я вынул член изо рта Несс и опустился на колени, покрыл поцелуями её груди, шею, лицо, слизывая и собирая винные дорожки, накрыл её губы и вылизал их, её язык и нёбо, ощущая хмельное дыхание девушки и чувствуя, что она обняла меня, подалась навстречу, огладила ладошками спину и притянула за шею. Она так и не сняла халат, но и не стремилась запахнуть его. Мы целовались долго, Несси гладила моё лицо и грудь, скользила ладошками по плечам и шее, зарывалась в волосы до мурашек – так приятно было чувствовать её руки везде. Она уже сама неумело целовала, прижимаясь плотнее, а я отвечал и мысленно улыбался – вот такую Несси я и хочу. Настоящую, хмельную и развратную. Я стащил с неё халат и бросил его на пол. Опустился на него, раздвинув ноги и облокотившись спиной на кресло, и усадил перед собой девушку, закинул её ножки за свои. Мы смотрел в окно на огни Лонг-Айленда и фонари на прогулочных яхтах, медленно проплывавших по проливу Ист-Ривер. Я гладил её, полностью доступную для меня, ласкал её соски, приподнимая груди, скользил кончиками пальцев по её раскрытым складкам, животу и бокам, наслаждаясь теплом бархатной кожи.

– Тебе не было неприятно, Несс?

– Я думала, что будет.

– Повторим без вина?

– Ладно.

Я глухо засмеялся – согласие прозвучало с поспешной готовностью.

– Несси, я хочу поговорить о твоём клиторе, – я потеребил его пальцами для убедительности.

– Никита, мне не хочется говорить об этом, – заёрзала девушка у меня в руках, отодвигая мою ладонь.

– Мы поговорим, потому что сейчас он для меня – самая важная тема. Ты не представляешь, но я теперь не забуду его никогда в жизни.

– Ник…

– Несс, что бы ты отдала, чтобы он был как у всех?

Девочка замерла и задумалась, припав губами к боку бокала и уставившись куда-то вдаль, в густоту полыхавшей огнями Манхеттена ночи. Я не мешал ей думать. Пусть назначит цену.

– Однажды я хотела продать почку и сделать операцию.

– И почём теперь почки?

– Тогда стоила сто пятьдесят тысяч.

– О-о, ты серьёзно подошла к делу…

Девушка действительно была настроена решительно, раз интересовалась ценой.

– Ты даже не представляешь насколько.

– Что такого сказал твой парень, что ты готова была пойти на такое?

Несси будто стала меньше. Я никак не мог понять, что за болван ей попался, что не оценил такую девочку? Надо быть полным кретином, чтобы…

– Что я не женщина и не мужчина, а гермафродит с недоразвитым… членом…

…воспитать в человеке комплекс неполноценности буквально одной фразой.

– …мы были на вечеринке, выпили, он стащил с меня трусы, а как увидел… его, захохотал и вытащил меня в комнату, где были другие ребята и девчонки. Задрал мне платье и держал на весу… как ты в кафе… и показывал всем мой… мою… – она вдруг всхлипнула, глубоко задышала, уткнувшись лицом в ладони, а я молчал.

Если бы я знал… Бедная девчонка. После такого я бы на её месте не отдался в туалете, а пинал и грыз до смерти. Пережить это… Она оказалась сильной.

Я стал массировать её «проклятье» и грудь, откинув вперёд длинные волосы, целуя и легонько прихватывая зубами кожу на шее и спине, ласкал нежно, оглаживал её всю с ног, докуда мог дотянуться, до головы, забираясь обеими руками под волосы. Зверь встал, уютно пристроившись между её ягодиц, и я пересадил девушку себе на живот, положил руку Несси на член и прижал к её паху. Она притихла, обхватила его горячей ладошкой и последний раз всхлипнула. Я гладил её нежные складочки, пропуская клитор между пальцев. Обхватил её талию, приподнял и насадил на себя медленно, до упора. Тёплая, тесная, очень тугая, просто крышесносная, моя маленькая всё ещё девственная Несси. Я закрыл глаза, наслаждаясь этим сказочным моментом, прочувствовав каждый миллиметр движения в ней, снова будто первый раз раздвигая плотно сжатые мышцы. Заулыбался, как идиот, счастливый похотливый козёл, млея от удовольствия от того, как жарко в ней, как уютно и до слёз приятно. Замер, прижав её попу к своим бёдрам, давая и ей, совсем пьяной малышке, прочувствовать это и привыкнуть ко мне снова.

– Несси… – я медленно целовал её плечо и шею, – …моя маленькая девочка… – смял её идеальные груди, – ты всегда будешь для меня девочкой… – сладкой… – девственной… – повернул её красивое лицо и поцеловал в уголок губ, – спасибо за откровенность… за удовольствие… за девственность… за смелость…

Я покрывал её поцелуями нежно, ласково, как не целовал ещё никого. Эта девочка – не все остальные. Она – коктейль противоречивых чувств, одновременно смелая и испуганная, неумелая, но открытая, невинная, но распутная… Настоящая.

Рассвет уже растёкся над Нью-Йорком, раздвинув солнечными лучами завесу ночи, гася огни Манхеттена и обнажая залитый вином пол и бардак на столике.

Я приподнял Несси, сел на край кресла и повернул её к себе лицом, снова опуская на член и смотря ей в глаза. Моя хмельная девчонка… И снова момент неописуемого наслаждения – тугая плоть, податливое тело, полное доверие после откровенности, когда с души сброшена тяжесть, а рассвет растушевал следы возмутительно неприятных воспоминаний и подарил новый день.

Прижал Несс к себе, огладил изгибы соблазнительной фигурки, схватил лицо в ладони и ласково коснулся её губ. Целовал, а вокруг сердца клубилось что-то незнакомое, хотелось быть нежным и грубым, трахать её мощно, по-звериному и в то же время неторопливо, наслаждаясь каждым движением в ней. Она растеклась от неги в моих руках, обхватила мою шею, откидывала голову, подставляя поцелуям грудь и крупные соски. Возбуждение нарастало, я чувствовал и её желание. Моя пьяная малышка хотела меня, я хотел её. Всю. Везде.

– Несси… быстро и сильно или долго и нежно?

Она открыла хмельные глаза и прошептала:

– Медленно и сильно… чтобы немного больно… чтобы я кричала, как ты хочешь…

– Хорошо, моя девочка…

Я встал и понёс Несси в спальню. Забрался с ногами на постель и уложил её, нависнув сверху. Она казалась подо мной такой маленькой и хрупкой, слабой, нежной и трогательной. Просунул руки под её спину и зарылся пальцами в волосы. Её клитор тёрся о мой лобок, когда я входил в неё медленно, до упора, и скользил назад, потом врезался в неё, вырывая вскрик, и снова выскальзывал. И каждый миг был чудесным, и каждый раз как впервые – снова туго и жарко, до бисера на лбу и висках. Несс обхватила меня ногами и обвила шею, притягивая к себе. Её неумелый поцелуй возбуждал и пьянил, мы снова целовались с упоением, я рывком вторгался в неё, поджимая ягодицы и замирая, толкаясь внутрь, будто хотел продраться в матку, она вскрикивала мне в губы и просила ещё. И я выполнял её просьбу, кусая её шею и плечо, прихватывая легонько зубами сосок, заставляя её замирать в предвкушении боли, но облизывал черешенку, обхватив девушку и вжимая в себя её всю. Трахать её было так упоительно, перед глазами всё плыло, бёдра сами толкали член в мокрую тугую глубину, и каждый рывок будто вылетал из её рта криками удовольствия. Я смотрел на её губы и ускорял темп, упёршись коленями в постель и быстро работая бёдрами. Она выгибалась и хрипела, крутила головой в моих ладонях, и я видел, как по её шее ползли мурашки предвкушения, как её сотрясает подо мной, как ещё туже сжимает она внутри себя член, заставляя меня стонать и рычать одновременно, сдерживаться и не излиться вперёд неё.

Она раздвинула ноги, упёрлась в постель ступнями и так забилась подо мной в экстазе, так кричала, что у меня под кожей будто прошёлся ураган, опалил всего от основания члена до кожи под волосами. Я закусил губу, борясь с желанием отпустить себя и кончить, но преодолел себя и сопротивление пульсирующего влагалища, внедряясь в глубину до конца, вбиваясь резче, выбивая из неё крик и стоны.

– Ни…ки…та…

– Несси… тебе хорошо, моя сладкая девочка… сейчас ещё разок повторим…

И я трахал её снова. А она теперь смотрела мне в глаза, совершенно пьяная и раскованная, счастливая и расслабленная, ставшая мягкой, покорной, податливой – моей. Я не смог удержаться от соблазна – просунул в её попу палец. Она дёрнулась, но я врезался в лоно с силой, заставив её снова крикнуть, и добавил второй палец. И двигался уже синхронно.

– Что ты делаешь?

В её глазах было слабое любопытство и испуг. Девчонка ещё не отошла от оргазма, нежилась подо мной, а я перетерпел, член ломило, хотелось разделись с ней эту боль, я теперь знал – она её не боялась и даже желала. Поцеловал Несси и перевернул на живот. Её попа впускала член медленно и неохотно. А я плыл от удовольствия, отбирая девственность ещё раз. Третий. Несси извивалась, пытаясь выкарабкаться из-под меня, но я прижал её всем телом, обхватив крепко руками и не давая шанса вырваться.

– Ты же хотела кричать, Несси. И я хочу кричать. Давай вместе. Расслабь попу, девочка…

Я вошёл медленно, постепенно, глубоко, замер, давая ей привыкнуть и наслаждаясь, как она, пытаясь расслабиться и снова сжимаясь, не зная сама, сладко массировала мышцами член. Так приятно и горячо, что я вспотел весь. Чуть двинулся, провоцируя, и замер с блаженной улыбкой, снова чувствуя упругость её дразнящих мышц. И снова… Выскользнул до головки, поймав её вздох облегчения, и медленно погрузился, наслаждаясь каждым миллиметром завоёванных позиций.

– Несси, я тебя трахаю в попу… – мне захотелось это сказать, будто это важно. Губы невольно растянулись в глупой счастливой улыбке, будто я получил что-то остро долгожданное. – Сожми мышцы, детка…

Будто мало той тесноты, что тугим узлом сковывала член.

Скользнул руками под неё и развёл ноги широко, лаская клитор и просунув пальцы в горячее лоно.

– Ты вся моя, Несси… Везде. Я буду тебя трахать везде… И в попу… и в писю… и в рот. В кафе… в торговом центре… дома… в музее и на улице… на столе… на полу… в бассейне… везде, Несси… – Она стонала, наверное, от боли, непривычки и возбуждения, я двигался уже увереннее. Лаская клитор, взял её за горло, задирая подбородок и вбиваясь в попу сильно и глубоко. – Кричи, Несси… кричи моё имя, девочка… я хочу тебя до звёзд в глазах… кричи… давай…

Схватил её зубами чуть ниже плеча. Она закричала громко и… кончила мне на пальцы. И я отпустил себя, изливаясь в её попу, врезаясь в неё сильными рывками с криком и рыком, вталкиваясь в глубину лучшей попы на свете, упираясь ногами в постель и вжимаясь в неё всем телом.

Мы кричали оба, сливаясь в одном оргазме. Несси заходилась всхлипами и вздрагивала, дыша рвано и громко. Я сгрёб её в охапку и перевернулся на спину, обняв её и покачиваясь, будто баюкая, пока член не выскользнул из неё.

– Несс, ты не кричала моё имя. Сейчас трахну ещё раз.

– Не надо… Никита. Я не могу больше.

– Затрахал? Я ведь предупреждал… Сбежать от меня уже хочешь?

– Нет. Отдохнуть. Спать хочу.

Я поглаживал её, распластавшуюся на моём теле, гладил грудь и живот, бёдра и бока, и думал, что надо бы сделать зеркальные потолки. Наверное, мы здорово смотрелись сейчас. Красавица и чудовище.

– Несс…

– М?

– Я куплю твою почку… – Она фыркнула. Я продолжил: – Серьёзно говорю. Но ты не будешь делать пластику…

– Никита… – Она попыталась сползти с меня, но я не позволил.

– Слушай меня. Я не способен на постоянные отношения. Ты можешь сделать пластику потом, когда я брошу тебя. Я оплачу операцию. Потрахай меня ещё, Несси. Не знаю сколько. Но я верну твою почку, когда ты мне надоешь. И дам денег, сколько попросишь.

– Ничего себе…

– Сколько ты хочешь, Несси?

– Никита, ты ненормальный.

Я засмеялся.

– Разве я не говорил тебе это ещё в туалете? Так сколько? За твою почку и за клитор.

– Миллион.

– Хорошо.

– Два, – хохотнула девушка, приняв предложение за игру.

– Или три? – решил подразнить.

– Пять.

– Семь?

– Нет, пять.

– Почему пять?

– Нравится это цифра.

– Хорошо. Пять миллионов за твою почку и клитор. Двести тысяч, страховку и оплату лечения чего там найдёт Расс – получишь сегодня. Пять миллионов, когда надоешь мне.

– А если не надоем?

– Чтобы не надоела, разнообразим наши отношения…

– У нас отношения? – перебила иронично.

– Половые. Так вот. Разнообразим их. Я буду давать тебе задания, ты будешь их выполнять.

– А если не буду?

– Надоешь быстро и не получишь пять миллионов.

– Что за задания?

– Для начала кричи моё имя, когда кончаешь.

– Ладно.

– Проверим сейчас?

Я резко перевернулся и подмял девушку под себя. Она завизжала и засмеялась.

– А бывает, что ты не хочешь?

Откинулся на спину и ответил честно:

– Нет. Не бывает.

Она не поверила.

***

Проснулся ближе к полудню от навязчивого зудящего звука – в сумке девушки вибрировал телефон. Несси тихо посапывала рядом, лёжа спиной ко мне. Руки тянулись погладить её и сцедить утреннюю эрекцию внутрь тёплого лона. Для того я и привёз её к себе. Но ночью я получил даже то, чего не собирался. По крайней мере, не так быстро. Воспользовался моментом… Вспомнил тугую попу Несси, и член ломануло от желания.

Черт! Я осторожно встал с постели и вынул телефон. Пять пропущенных от Стейры. Странное имя. Провёл пальцем по сенсорному экрану, опуская «шторку», и прочитал четыре сообщения от неё же:

«Ну как?»

«Неська, вы трахались?»

«Перезвони! Он клёвый! Я бы тоже с ним покувыркалась».

«Несь, ты где? Звоню битый час! Ты жива? Не позвонишь до вечера – звоню в полицию!»

Я выключил телефон, взял простыню и укрыл Несси, хотя хотелось растормошить.

– Отказать, – запретил себе и тихо вышел из комнаты, недоумевая, с чего у меня такое хорошее настроение.

Принял у себя душ, оделся и пошёл в спортзал через малую гостиную – Маури уже распорядился, и следы ночного действа уничтожила клининговая служба кондоминиума. Экен творил в кухне утреннее традиционное чудо – манную кашу.

Друзья обложили меня заботой, как волка флажками. Чтобы ослабить похоть, мне прописан комплекс мер, привычек, диета и куча препаратов. Пресная еда по часам – не самым трудное, но самое мной нарушаемое условие «выздоровления». Но избегать провоцирующий возбуждение окружающий мир – нереально. Если только забуриться в Аппалачи, куда рванул Джейк в поисках магического нектара для укрощения ебливого сатира. Я гнал мысли, что однажды психику может сорвать так, что это будет единственный выход. Или застрелиться.

Зато Джейк не требовал ограничиваться в удовлетворении сексуальной потребности – воздержание не самый подходящий метод укрощения моего проклятия – и на том спасибо. А с Рассом мы, бывало, делили проституток, играя в тройничок. Но проститутки и случайные связи не оставляли чувства насыщения – это было чуть лучше, чем мастурбировать, а на постоянные отношения я не способен да и не желал ограничиваться одной партнёршей.

Но Несси…

Это просто подарок судьбы. Ночью я получал удовольствие всем телом от кожи на голове до кончиков пальцев ног, от обоняния, усладившегося ароматом Несс, до запомнивших нежность и вкус её плоти языка…

Тарелка каши с маслом появилась передо мной как по волшебству. Я съел её с удовольствием, взял кофе, ушёл в кабинет и набрал номер Расса.

– Здорово, друг. Занят?

– Хелло. Свободен.

– Ты убедил меня. Делай, что должен, но клитор пока не тронь. Он у нас предмет договора.

– Ты хотя бы вчера поберёг её?

Я хмыкнул – не поберег, и даже больше.

– Принял на работу новую медсестру? – перевёл я тему разговора.

– Заходи познакомиться, тебе понравится, – сухо бросил друг, понимая, что ответов не получит, и отрубил звонок.

Я задумался о Несс. Я ею ошеломлен. Как-то неожиданно она вошла в мою жизнь, и выпускать её из своих рук я не собирался. Эта девочка – чистый лист бумаги, податливая глина – лепи всё, на что таланта хватит. А я, кроме того что – не умаляя своих достоинств – хороший любовник, ещё и бизнесмен, провидящий и расчётливый. Иначе не был бы миллиардером и не владел огромной сетью клиник с новейшим оборудованием. Заслуга отца в этом немалая, как и его помощь с грантами на исследования: всё же член Конгресса США – это не шуточки, учитывая его русские корни. Мне бы стоило почтительнее относиться к американскому флагу, но он не висит у меня в кабинете, не висит ни на одной из моих клиник. Я просто не понимаю повальную любовь американцев к звездно-полосатой тряпке, которую легко перешивают на трусы и бикини. Ни над одним другим флагом в мире так не трясутся и так им не подтираются, как американским.

Впрочем, раз уж мысли от Несс перетекли к бизнесу, пора заняться делом. Снова взял мобильник.

– Армат, что-то уже узнал? – спросил главу службы безопасности моей компании.

Ещё вчера Расс отправил ему копию паспорта и номер прежней страховки Несси для проверки – всё же осторожность никогда не бывает лишней.

– Да, сэр… – Меня смешило это обращение, чувствовал себя рабовладельцем, но добиться, чтобы он звал меня по имени и отчеству, так и не смог. – Через десять минут вся информация будет у вас.

– Спасибо, Армат. Через две недели выдвигаемся, через семь дней подготовь маршрут и включи в него Теннесси последним пунктом.

– Понял.

Я завершил вызов и набрал другой номер.

– Николь, добрый день.

– Хай, Никита Германович, – чуть не по слогам, вызывая улыбку, приветливо поздоровалась главный бухгалтер компании – молодая женщина с мягким взглядом, но стальными принципами: не лги, не бойся, не ори. – Чем могу быть полезна?

– Свяжись с Арматом, возьми данные Тенесси Моори и открой для неё медсчёт CDHP, сто процентная годовая оплата. Потом свяжись с Расселом, Пятая Авеню, 31, сообщи номер страховки. Документы передашь ему же.

– Окей. Что-нибудь ещё?

– Да. Через неделю мне нужны отчеты филиалов во Флориде и смету расходов на центральный запуск.

– Окей, Никита Германович.

– Хорошего дня, Николь.

– Оу, спасибо. И вам, сэр.

Ну что ж, осталось отсчитать девушке двести тысяч. Кстати, ей пора бы уже проснуться…