Читать книгу Том 3 - В. Чижов - Страница 6

Рядом с забором лежали аккуратно сложенные свежеспиленные и обработанные доски, пока Михаил Афанасьевич открывал калитку, парень ощутил этот запах древесины. Коричневая кора в некоторых местах уже отстала от досок. Справа вдоль двора пробивался кустарник шиповника. За забором слева от тропки к крыльцу густой малинник и большая сосна в центре двора, казались каким-то нереальным пейзажем. Огромные парники скрывались за зеленными кустами малины. В открытых проемах целлофана торчали кусты помидоров и ползучие заросли огурцов с желтыми цветками. От парника с красными овощами веяло мощным специфическим пряным запахом, пробуждавшим аппетит.

Председатель подошел к небольшому крыльцу из трех ступеней и стал возиться с замком. Старый дом из бревен с белыми резными подоконниками и прочими узорами вызывал восхищение. Огромный замок, свисавший на дверях, председатель открыл и повесил на гвоздь. Пока Михаил Афанасьевич открывал массивную дверь, Павел заметил аккуратную грядку с огромной красной клубникой. Белые бабочки порхали и замирали на невысоких кустах с резными листьями и темно-красноватыми полосками. По уголкам гряды росли кусты черной и красной смородины. Вдоль соседского забора раскинулся крыжовник, но ягоды скрывались в зеленной растительности. Посередине «угодий» торчали пучки зеленого лука, заметно разделяя борозды с картошкой от клубники. В конце всего огорода располагался сарай забитый сеном, а правее курятник, откуда доносилось кудахтанье домашних птиц. На проход между грядой картофеля и луком выскочил черный скворец с желтым клювом. Оглядевшись по сторонам, птица проскакала к луку и своей лапкой разрывала ямку. После этого уткнулась своим клювом и вытащила какую-то букашку.

– У-у-у! Скобел! – громко крикнул председатель, топнув по деревянному крыльцу. Птица быстро вспорхнула и пролетела над соседским забором.

– Ну чего стоишь, заходи, – проговорил разувающийся председатель из веранды.

К стене дома прилегала небольшая деревянная лодка с дырой в днище, на которую Михаил Афанасьевич опер велосипед, перед тем как открыть дверь. Вообще вся поездка для человека из южной части страны, казалась чем-то сказочным и нереальным.

– Зинка сегодня на курорт уехала в Солониху, – говорил председатель и замер на секунду, махнул рукой и продолжил, – тфу ты, это у нас минеральные воды, вы же не знаете! Так что мы с вами похозяйничаем. Вы чай из листов смородины пили, Павел Сергеевич?

– Признаться честно, нет.

– Попробуете!

Узкая веранда выполняла роль прихожей, затем она вела своими ступенями в дальнейший дверной проем над которым висела старая подкова. На правой стене с узким окошком висели различные инструменты от косы со свежими частичками растительности до лопат и тяпок. Старые половики в виде полосок тянулись куда-то дальше в дом. Лампочка в черном патроне была без абажура.

– Тут если что, у нас туалет! – сказал председатель, указывая на левую дверь перед выходом в другое помещение из веранды. Дверь с огромной ручкой в виде кольца слегка скашивалась с дверной петли. На полу виднелась стертая краска. Поднявшись по ступеням, Павел оказался в просторном помещении. Слева стояли старые шкафы, электрическая печка с двумя делениями на узкой подставке. Вдоль правой стены еще одна дверь, а дальше лестница, ведущая на чердак. Распахнув старую дверь, председатель повернулся к своему гостю:

– Павел, тут не ударьтесь, пригнитесь, а то вы… – хозяин дома прикинул рост молодого человека, а потом продолжил, – а нет, показалось, проходите. Знали бы вы, сколько людей тут свои лбы в щебенку разбили!

Следующая дверь вела в просторную светлую комнату с четырьмя окнами. В правом углу висели старые ходики с белым круглым маятником. Гирька, свисавшая на цепочке, спустилась на середину подвеса. Тиканье раздавалось вместе с треском углей из русской белой печи. Между двумя окнами по правой стороне дожидался накрытый клеенкой стол. Желтый конусообразный абажур посреди просторной комнаты свисал ниже обычного.

– Сейчас мы разогреем еду, проходите, садитесь куда ходите! Кровать выбирайте, неделю можете ночевать здесь, а затем я вам найду жилье.

Слова смутили молодого человека, он и не задумывался обзаводиться здесь недвижимостью. В левом углу между печкой и стеной виднелся огромный квадратный щиток с кольцевой ручкой, очевидно потянув за нее, можно было все это поднять и оказаться в подвале. Далее на стене подвешен умывальник с белой железной раковиной, а внизу помойное ведро. Небольшое зеркало напротив печи и вешалка для верхней одежды тянувшейся прямо к двери, через которую только что вошел Павел. Оранжевые старые обои покрывали все стены. Внизу русской печи, распахнутая шторка и за ней виднелись несколько дров. В правом углу этого проема, валялась береста и ведро воды с черными квадратными противнями.

Справа от двери Павел по привычке сбросил сумку на пол, и ногой затолкнул под кровать. Скрипнула половица. Подходя к умывальнику, парень обратился к хозяину жилища.

– А сюда можно наступать? – указывая рукой на выделяющийся квадрат в полу.

– Конечно, смелее, там подпол, не бойтесь! Дом хоть и дореволюционный, но живой, вы руки помыть хотели? Ну и правильно, полотенышки у нас свежие.

Павел подошел и, подкидывая торчащую железку с пластиковой законцовкой на рукомойнике, набрал в ладони воды, чтобы умыться. Бегущая вода журчала внизу стекая в ведро и после того как молодой человек окатил себе лицо, звонко ударилась о металлическую раковину. Слегка покачивало от дороги, хотя может, возникало фантомное послевкусие трехдневного путешествия. Павел вытер лицо белым вафельным полотенцем и посмотрел в зеркало. За спиной раздавались шаги председателя, что то звенело, иногда скрипели половицы. Выходя из-за узкого закутка между русской печью и стеной, гость заметил на столе нарезанные овощи, еще неприправленный летний салат, заледенелую бутылку с прозрачной жидкостью, покрытую словно инеем из морозилки, нарезанный ржаной хлеб, копченый лещ в какой-то лепешке, две вилки, графин с компотом, нарезанное сало.

– Павел, скажите, вы может жидкого хотите?

– Пожалуй, нет, – ответил гость, проглатывая слюну.

Председатель взял ухват с узким черенком и пододвинул к углям чугунный горшок, слегка щурясь от жара печи. Тем не менее, дома не было жарко. Одна железная труба входила в выложенный из кирпича дымоход и устремлялась, ведя, куда-то в пол, недалеко от правой стенки белой «печурки».

– Вы присаживайтесь, сегодня рыбный день будет, там щука с картошкой, без горячего ну никак нельзя!

Павел подошел к столу и отодвинул старый резной стул, на нем оказалась небольшая палочка с черной квадратной резинкой, приплюснутая муха засохла прямо на ней, выпустив желтоватые внутренности рядом с черной головкой.

– А это что? – удивленно спросил гость.

– Да это зенитка моя! Киньте куда-нибудь на кресло, – спокойно проговорил Михаил Афанасьевич.

На стене напротив стола висел ковер с узором в виде двух медведей и одуванчиками. Комод с замочными скважинами и большим зеркалом, украшенный искусной резьбой по краям отражал возящегося у печи Михаила Афанасьевича. Фотография с женщиной, тремя детьми и мужчиной в форме какого-то моряка, располагалась в рамке рядом с зеркалом. Какие-то пузырьки с духами Paris и прочими лейблами стояли рядом. Другое же черно-белое фото, на котором молодой председатель держит на руках мальчика с рядом стоящей женщиной в скромном халате, была вдета в зазор верхнего уголка зеркала. В правом углу цветное фото красивой и яркой женщины, улыбавшейся с фотографии, с большими торчащими ушами из заведенных назад длинных волос. Изображение смотрело прямо на вход. Огромная икона занимала свое место в углу рядом с ходиками. Тумба с телевизором располагалась ниже часов, у правого угла которой лежало блюдце с молоком. Очевидно, в доме жила кошка, только сейчас она где-то бегает.

– Павел, завтра будем самовар заводить, сегодня, пожалуй, вы отдохнете с дороги. Сходим в баню, она будет готова через час. Покажу вам, как мы тут живем.

– Да, было бы здорово, а то по видео анализировать обстановку, как пальцем в небо.

– Как прекрасно, что вы о деле думаете!

– Михаил Афанасьевич, а у вас есть зарядка на телефон? – проговорил гость.

– А как же, вы что, думаете, мы тут отсталые что ли? И интернет есть, правда он у меня на квартире. Мы там с женой зимуем. А это у нас дача, кормилица наша! Вам срочно?

– Нет, заряд еще есть.

Михаил Афанасьевич еще покрутился у печи и извлек чугунный горшок. Хозяин жилища поставил на столе дощечку, а затем с помощью того же ухвата поставил увесистый черный сосуд на подготовленное место. Надев толстую красную рукавицу, председатель закрыл железной перегородкой жаровню, поставил ухват в угол к умывальнику и вернулся к столу. При помощи той же рукавицы, снял чугунную крышку с горшка и отнес к печи. Запах чего-то вкусного разлетелся вместе с паром по комнате.

– Павел Сергеевич! У нас тут понимаете, экологическая катастрофа! Тьфу, точнее демографическая! А все из-за того, что молодежь уезжает в большие города! Но если так задуматься! – говорил председатель, наливая водку в рюмки.

– Да это понятно, – ответил ихтиолог.

Мужчины ударились стопками и выпили. Холодная жидкость обожгла глотку.

– Павел Сергеевич! Да вы угощайтесь, а то как-то скромно! Или у вас за трое суток желудок уменьшился? Вот смотрите, раньше у нас даже теплоход прогулочный курсировал, люди приезжали на отдых. Население было в два раза больше, и аэропорт работал. Теперь же все как-то затихло. Будет ловиться рыба, народ останется!

– Хорошо, вот мы решим вопрос с рыбой, думаете, народ вернется?

– Даже если не вернется, то кто-то не уедет! Вы кушайте, кушайте! Смотрите, все свое: грибочки, рыбка, овощи! Пробуйте, пробуйте!

– Михаил Афанасьевич, а как называются грибы?

– Елдаки, – от услышанного Павел поперхнулся, председатель продолжил, – а если так задуматься, тут даже лес раз в семьдесят лет предоставляют жителям на стройку! Только у нас есть такая примета, посадить по 70 ростков лиственницы или дуба! Если согласитесь на это. Ну что еще по одной?

Председатель снова налил «огненную воду» в рюмки. Мужчины выдохнули и хлопнули по содержимому. Взяв кисточку зеленного лука, Павел сразу же закусил.

– А чего им еще надо? У нас даже грибы растут! Выходишь осенью по обочинам рядом с лесом и полный короб набираешь! Вода вон! Бесплатная! Идешь к колодцу и набираешь, сколько тебе надо!

– Да, хорошие места, но на море лучше жить! – ответил Павел.

– Море это хорошо! У нас многие на нем даже не были, вы же о своих краях? Завтра я вам экскурсию проведу по нашим местам! Вон пожарники на «патрулежку» собираются, заодно места посмотрите с высоты птичьего полета, так сказать.

– Пожарники?

– Да, парашютисты.

– А какая рыба в ваших местах?

– Тут обитала и семга и стерлядь – осетр наш любимый! «Напильнички» наши, только последнее время это как то больше не вырастает.

– То есть вам лосося надо заманить? Тогда необходимо мелочь запустить!

– Так у нас и так бубыря, тьфу, пескаря много! Правда, почему-то щуки меньше стало, а про нельму вообще забыли! А еще здесь есть угорь! Минога! Вот вы представьте, если у нас будет рыба заходить, то будут рыбаки, а они того глядишь и поймут, где лучше старость доживать!

– Ну, а кто дрова будет колоть?

– Да ладно вам! Дрова! Мужики у нас до девяноста лет доживают и в ус не дуют! Природа, лес, все кругом. Машина колотых дров стоит не так уж много. А зимы знаете, какие? Северное сияние ух какое! Сейчас вот белые ночи, молодежь просто не спит, да и вы сегодня вряд ли уснете с непривычки, вы ведь из темноты приехали к нам. Павел Сергеевич, а давайте на ты перейдем, у нас же уже третья, а после третьей можно и на «ты»!

– Да я не привык как то, я читал про реку, у вас тут с мелочью как?

– Как, как, говорю же ерш, пескарь, «сорожка», но как-то мало.

– Так может хищник какой-то?

– Вообще не берет! Раньше мешками домой возили, а теперь даже браконьеров когда «берут», у них в сетях три рыбешки и им еще под пятьсот тысяч штрафу! Это ж как то, – тут председатель замолчал, а потом продолжил, – вон Венька, повесился от такой суммы. Давай помянем.

– Давайте.

Через несколько минут застолья стало жарко от алкоголя. Павел встал и с непривычки ударился головой об абажур. Остановив его рукой, молодой человек покачнулся от опьянения. Мужчины вышли на свежий воздух и сели на деревянном крыльце. За забором по улице проезжал мотоцикл, водитель посигналил и председатель махнул рукой в знак приветствия.

– Михаил Афанасьевич, а рядом у вас тут всякие комбинаты, вырубка, может это повлияло?

– Да не, век назад экология печалилась больше. Представь, глиняный завод – кирпич делали, выше, кстати, золотые пески располагались, но рудник иссяк. Паша, у нас тут, ну мы понятно, у нас повод, а так народ спивается.

– Вы извините, но я таких вопросов не решаю, может заняться просто нечем?

– Оно конечно и верно, но представь. Это село основали аж в начале семнадцатого века! Тут даже Ермак проходил, зарыл свои неладные сокровища и исчез. Мужики – поморы, вообще основали форт в Америке! Здесь обычно путешественники рождались. Потом когда эра географических открытий окончилась, многие здесь и остались. Зверь, рыба, все есть. Еще и торговля с норвегами была, до самого основания поселения.

Павел спокойно слушал, понимая, что Михаил Афанасьевич, сколько не агитирует человека остаться, а знакомит с местом своего жительства. Хотя, безусловно, доля какого-то навязывания давила на гостя. К калитке из-за угла подошел мужчина.

– Афанасич! Здоров! Эт наш спаситель?

Круглое лицо мужчины с седыми волосами в рубахе с заплатками отличным цветом от ткани, заставили Павла улыбнуться. Штаны держались на подтяжках.

– Гурон, заходи! Чего стоишь? – ответил председатель.

Мужчина открыл калитку и пошел к расположившимся на крыльце людям. Улыбка человека заставляла сделать то же самое в ответ. Мужчина волочил калоши по земле, небольшая растительность шелестела от прикосновения подошвы.

– Чего вы расселись то, делов нет что ли? Вон лодку бы заштопал!

– Гена, чего ты бухтишь, видишь, общаемся, ты по делу или в гости?

Председатель встал с крыльца и протянул руку Гурону. Игривый взгляд пожилого мужчины заставил подняться и Павла. Ноги молодого человека от подъема подкосились. Глаза вошедшего через калитку подчеркивались темными мешками. Нос расширялся от узкой перегородки и переходил в округлый курносый кончик с широкими ноздрями.

– Геннадий! Для вас просто Гена! – протянув руку молодому человеку, сказал мужчина в забавной заштопанной рубахе, во рту виднелись железные пломбы. Павел ощутил теплоту руки и пожатие гостя. От улыбки седые брови Гурона приподнялись, в уголках глаз проявились пучки морщин. Лоб покрылся полосками длинных складок.

– Рыба у нас есть, просто кто-то ее выловил! Вы вон уже, небось, ели? – проговорил Геннадий.

– Гурон, ну чего ты шутишь то? – вмешался в разговор председатель.

– Афанасич, мне бы лодку на завтра, а то моя после ледохода такая же в дырках. На ночь хотим с внуком в «Полое».

– Да, сейчас, погоди за ключом схожу, – после этих слов Михаил Афанасьевич отправился в дом.

– Ну, Паш, как думаешь, завтра наловим чего, али хитрость какую-нибудь подскажешь. Тут все газеты о тебе писали, пока ты в поезде добирался! В бар не ходи, зашибут еще! А то у нас Сашка Витязев есть, ух он гоняет приезжих!

– Да я не любитель питейных заведений.

– Каких? – переспросил мужчина.

– Питейных.

– Паш, ты говори просто громче. А то я это, немного того на левое ухо.

Послышались шаги из веранды.

– Гурон, хватит тут Пашку стращать! Никто его и пальцем не тронет, а Сашка Витязев он борец за справедливость. Вишь ли, приедут всякие, и давай нашим барышням лапшу на уши вешать.

Услышанное ихтиолога нисколько не смутило.

– Афанасич, я тебе послезавтра занесу, чего поймаю…

– Да не надо, чего ты, у меня и так рыба есть.

Геннадий пожал всем руки и ушел.

– Павел, пойдем в баню.

Молодой человек от услышанного засмущался, лицо его покраснело.

– Чего?

– Да у меня… полотенца нет. Я к вам сразу сорвался после видео, даже не собрался толком.

– Да это мелочь! Пойдем еще хлопнем и в баньку. Там свежий веник березовый. Жара уж, наверное, придется на такси доехать, а то пока дойдем в пекле окажемся. Она у меня рядом с квартирой. А там и на реку посмотришь.

Через несколько минут, председатель и ихтиолог высадились рядом с двухэтажными красными зданиями на другом конце села.

– Спасибо Леш, – проговорил Афанасьевич водителю в очках с прямоугольной узкой темной оправой и короткой стрижкой. Пройдя узкой тропой за сараи и частные дома, мужчины прошли по спуску. Запах затопленной бани разносился по округе. Где-то лаяла собака, пробежала бело-рыжая кошка.

Через минут пять молодой человек ужасался пару в маленькой баньке. Останавливать председателя он не хотел только лишь по той причине, что боялся ударить в «грязь», оказаться слабее «закаленного» Михаила Афанасьевича. Подпитые мужчины сидели на деревянном пологе. Председатель спустился по скамье и дважды «вздал» ковшом, зачерпнув из большого черного бака с кипятком. Пар с шипением вылетал из жаровни с камнями, вода бурлила и била белым густым потоком. Помещение стало непроглядным в горячем облаке. Пот градом потек с мужских тел. Крестики висели на груди, гость не выдержал и снял распятие. Забыв, что лучше не шевелиться, молодой человек буквально взвыл, выдох ошпарил руку. Парившиеся люди щурились при тусклом свете желтого плафона от жары. Председатель спокойно восседал на пологе.

– Хорошо, очки снял, а то с перепою бы как заскочил! – щелкнула мысль в голове у ихтиолога. Мало того что стало невыносимо жарко, так еще и пот скатился в глаза Павла и начал беспощадно «есть». Осторожно дыша носом, парень смирился со своей неминуемой гибелью прямо тут.

– Ну, Пашка, ложися, сейчас ты мне все расскажешь! – проговорил подвыпивший председатель. Афанасьевич спустился с полога, повращал в тазу разбухший от кипятка березовый веник. Запах распространился по помещению.

Через несколько минут, выйдя в предбанник мужчины, опустошили банку с красным брусничным морсом. Присев на пол, Михаил Афанасьевич начислил еще по стопке.

– Представляешь, Паш! У нас тут мамонта откопали! Рядом с детским садиком копали сточный ров, и экскаваторщик думал бревно, али арматура, а оказался бивень!

– Да ну! – ответил молодой человек, раскачивавшийся от алкоголя.

Через несколько минут содержимое бутылки опустошилось. Раздались звуки шипения в парилке, хлыстание веника, и дверь бани резко распахнулась, ударившись о стенку. Молодой человек бежал вслед за мужчиной. От красных разгоряченных тел отлетал пар. На спине у Афанасьевича виднелся березовый лист. Минуя узкую тропу кричащие голые мужики, босыми ногами пробегали по берегу. Крики разносились далеко на всю округу. Пробежав по деревянному причалу, Михаил Афанасьевич сходу прыгнул в воду, затем нырнул и Павел. После парилки, прохладная вода взбудоражила организм резким перепадом температуры. Течение снесло на полметра от пирса. Вылезая из воды, мужики обнаружили шокированных удивленных девушек, лежавших на покрывале под деревом. Повисла неловкая пауза. Тишину прервал громкий женский смех. Михаил Афанасьевич и Павел, смущенно прикрыв руками свои «причиндалы» семенили по узкой тропе назад к бане.

– Так это ихтиолог? – послышался женский голос.

– Да! – ответила смеющаяся девушка.

– А ты видела?

– Жопу?

– Да нет!

Подвыпивший Павел зашел за кустарник, и женские голоса перестали быть слышны. В голове молодого человека возникла мысль, что только он мог попасть в такую дурацкую ситуацию.

– Неужели Афанасьевич не знал об этом? Я-то думал, это какой-то секретный пляж!

Шлепая по тропинке босыми ногами, первым нарушил молчание председатель.

– Паш, я чего-то перепил, я же говорю, для меня выпить это целое событие. Ну и понесло старого на приключения, – виновато проговорил мужчина, сквозь свой смех.

– Да хрен с ним, Афанасич, ты только в следующий раз предупреждай меня, когда тебе чего то такое в голову придет! – рассудительно ответил ихтиолог.

Тело дышало с какой-то неописуемой легкостью и расслабилось после этого марш-броска к деревянному пирсу. Капли стекали с волос мужчин. Павел надел серую рубаху председателя, и нагрудный карман оказался немного ниже. Простыми словами, одежда была не по размеру. Шаги по деревянным ступеням давались нелегко. Такси уже ожидало двоих веселых напарившихся мужчин.

Развернувшись, Павел посмотрел с высоты на русло. На пирсе три девушки в купальниках ныряли в воду. С небольшого островка кто-то греб веслами в деревянной лодке. Из-за острова выходила баржа с пустым лесовозом. Теплый ветер ласково обдувал молодого человека. Шелестела листва берез. Комариный укус на правом плече после бани уже не беспокоил. От прыщика не осталось и следа. Проведя по плечу рукой, послышался непривычный скрип кожи.

– Это значит хорошо «пошоркался» мочалкой, раз такой звук, – проговорил председатель. После услышанного ихтиолог повернулся к Михаилу Афанасьевичу, и они направились в сторону асфальтовой дороги. Все тот же мужчина в очках и с короткой стрижкой выглядывал из-за руля автомобиля.

Беседа с председателем длилась до часа ночи. Вход шла рябиновая настойка, так как с белой жидкостью дел иметь не хотелось. За окном Павлу казалось, что стоит обычная пасмурная погода или же вовсе закат в Сочи. В серванте за стеклянными дверцами виднелась хрустальная посуда. Небольшая тумба оказалась швейной машинкой. Председатель зачем-то открыл ее дверку и забыл закрыть. Целый круг внутри этого ящика с доской для нажима внизу, открылся глазам гостя.

– Заначка у меня там, – усмехнувшись, проговорил подвыпивший хозяин жилища.

Книжный шкаф у молодого человека вызвал интерес только когда он лежал в кровати.

– Паш, ты представляешь, у нас тут даже яблони стали расти!

– Может сорт какой-то вывели?

– А ты не веришь в глобальное потепление?

– Откуда ж знать.

– Читал, что смоет всех, а вот наш утес в этом случае останется.

Проснувшись, ихтиолог вышел во двор. Большая жажда мучала молодого человека. За забором с пустыми ведрами в бело-синем халате промелькнула женская фигура.