Читать книгу Больница. Повести и рассказы о любви - Вадим Андреев - Страница 3

О! Были времена, про которые не верят наши внуки, когда не было совсем мобильных телефонов, да и проводные были относительной редкостью. Потому необходимость или желание позвонить домой или к кому-то еще часто сталкивались с банальным отсутствием данной возможности у одной или обоих сторон.

– Можно я маме позвоню, – спросила меня сидящая передо мной в ординаторской юная пациентка. – Я так давно ей не звонила, – и, взглянув мне прямо в глаза, добавила: – Мама будет очень рада. Ну, только минуточку, ну, пожалуйста.

Ну, что ты тут поделаешь? Разрешил. Надо только добавить, что телефон стоял на специальной тумбочке рядом с диванов со стороны подлокотника. Сидя на диване или нагнувшись над тумбочкой звонить было крайне неудобно, потому основная масса людей на время звонка переставляла телефон рядом с собой на диван. Так сделала и пациентка. Ну, что плохого, если она позвонит маме?

Но минутный разговор стал затягиваться. Она рассказывала маме, как жила последние недели, как питалась, одевалась, спрашивала подробно, что делала мама… Словом, пообещав ранее не дать маме знать, что она в больнице, я не мог и не хотел ее прерывать. Просто сидел напротив в кресле и поневоле слушал этот женский трёп.

Странная пациентка. Перед этим она подробно рассказала мне, как проснулась у любовника дома, позанималась с ним сексом, приготовила завтрак, покормила и… И ушла к другому любовнику. Там ситуация повторилась: секс, приготовление обеда, еда, снова секс, – и перемещение к третьему мужчине. Снова приготовление ужина, еда, секс-секс-секс, сон… Утро начинается, как и вчера. Если ей на самом деле верить, то она на самом деле к маме не может зайти потому, что ей физически не должно хватать времени.

Пока я это вспоминал, дамочка уже улеглась на диван на живот, поставила телефонный аппарат перед собой и продолжала увлеченно разговаривать. Она стала вертеться с боку на бок, с живота на спину и обратно, и при этом стало видно, что она без трусиков. Она несколько раз умоляюще смотрела на меня, показывала пальцем на телефон, улыбалась… и продолжала болтать и показывать мне свои «прелести», то раздвинув ножки, то сдвинув их.

Вспомнился мне попутно давний рассказ одного моего военного друга из далеких от меня краев:

«Сидел я у подруги, предупредив по приходу, что времени у меня не много, а нам надо много чего успеть, в том числе и собственно в постели. А она расселась с телефоном и стала болтать с кем-то из подружек. Так бездарно я еще не проводил время: я сижу, изнываю, злюсь и поглядываю на часы в течении трёх часов, а она вдохновенно обсуждает каких-то там общих подруг и разные события из прошлого, – давнего и не давнего. В конечном итоге я встал и стал собираться в казарму, – время истекло. Уже в прихожей меня догнала подруга и предъявила претензию, что она давала возможность ему вступить с ней в половой контакт именно во время разговора. И ей именно этого в тот день хотелось. А он, болван военно-головый ничего не понял и потерял столько времени, а она надеялась, ждала и т. д., пр., и т.п.»

Рассказ друга я привел читателям вкратце, потому что полный рассказ был значительно длиннее и сопровождался цензурными и чаще не цензурными выражениями.

Я подошел к дивану и потянулся к телефону и опять встретился с умоляющими глазами. Ну, что же, будем считать это платой за длительный телефонный разговор. Я присел с ней рядом на диван и начал гладить ей сначала спину, потом очень скоро ягодицы, потом, – не встречая отпора и неудовольствия, залез ей рукой между ног. Дама была просто обильно «там» орошена и смазана достаточным количеством смазки для «продолжения разговора». Ну, готова, – значит готова. Если она не хотела этого, то всегда может положить трубку и дать мне отпор.

Я встал с дивана, снял халат и всё, что на мне было ниже пояса, одел моего друга в защитные доспехи и сел верхом на ее бедра. Разговор с мамой продолжался в том же темпе и с не меняющимися интонациями. Я провел пальцами ей между половых губ, немного помассировал клитор, – чисто так, по привычке, т. к. она явно в этом не нуждалась, – и начал в нее входить своим защищенным членом.

– Ах, мама, я так была довольна, ах, как было хорошо, ах это непередаваемо интересно, ах… – и что-то подобное стало звучать у нее в разговоре с каждым пройденным мной сантиметром вглубь нее, с каждым толчком внутрь, с каждым более глубоким проникновением.

Я специально не стал сразу всаживать ей на всю глубину, а стал делать это в виде неглубоких фрикций со все возрастающим проникновением. И каждое мое более глубокое проникновение сопровождалось ее «АХ» в разговоре. И это так красиво вплеталось в разговор, что совершенно не вызывало дополнительных вопросов. Разговор разговором, но ее тело участвовало в разговоре не меньше, чем рот. После моего достижения полной глубины, она начала выдвигать мне навстречу свои ягодицы и с каждой моей фрикцией тоже делать возвратно-поступательные движения.

Потом вдруг перевернулась на спину, согнула ноги, прижала их к животу и широко развела, приглашая меня продолжить. Я и продолжил, – а мне-то что? Меня приглашают, я продолжу. Она лежала головой на диване (подушек не просила, я и не стал их доставать из шкафа). Лично мне так она даже нравилась больше. Голова несколько откинулась назад, она стала выгибаться мне навстречу и… словом понеслись вскачь оба.

Но мне так не понравилось, потому спустя некоторое время я опять перевернул её на живот и возобновил «подачу» в первоначальной позе. Только взял в руку ее «хвостик» волос на голове и стал потягивать его в разные сторону, не давая постоянно держать телефонную трубку в одном и том же положении. Теперь она постоянно вертела головой, ловила ухом телефонную трубку.

В какой-то момент очень скоро мне показалось, что она стала ускорять свои движения тазом. Ускорился и я. Ситуация с телефоном была столь оригинальна, что во мне тоже быстро нарастало возбуждение между ног и я великолепно кончил. Забилась и она, зажатая между моих ног. Трубку не отпустила, только продолжала говорить что-то типа: «да», «слушаю», «здорово» и т. п. После этого не на долго замерли: «да», «слушаю», «здорово» и т. п. – после чего она закончила разговор, перевернулась на спину и, хитро поглядывая на меня, спросила:

– Когда я еще смогу прийти позвонить к маме?