Читать книгу Бефстроганов по-губернаторски - Вадим Панджариди - Страница 7

В один из вечеров риелторша, предварительно позвонив, привела возможных покупателей. Сняв куртку, она осталась в короткой кожаной юбчонке и, снимая сапоги, так опрометчиво задрала ногу, что Базилио даже успел углядеть ее белые трусы сквозь черные колготки. Естественно, что он решил не упускать случая, когда легкий флирт так легко сам бежит в руки.

Посетительницы, а это были две толстые тетки бальзаковского возраста, по виду явно из колхоза, квартиру осмотрели как-то без огонька, особо никуда не заглядывая, как это обычно принято на таких смотринах. Их, как и риелтора Марианну, больше привлек граммофон, этакий скромный предмет старины, на покупку которого не так давно после долгих поисков расщедрился наш герой.

В момент их прихода Бэзл как раз слушал хриплого Леонида Утёсова. Тяжелая, будто крышка канализационного люка, пластинка, как и положено, скрипела, словно посыпанная песком, что придавало старым песням особый колорит.

– Оно еще и играет? – удивилась одна из колхозниц.

– Сами слышите. Нравится?

– Да, хорошая вещь. Дорогая, наверное?

– Да как сказать.

Гостьи вскоре удалились. Марианна в прихожей стала надевать куртку, которую ей учтиво подал Базилио.

– Может, еще что-то хотите послушать?

– А что у вас есть еще? Я никогда не слышала такого.

– Могу «Песняров» включить, могу Изабеллу Юрьеву.

– А кто это?

– Романсы пела в начале прошлого века.

– Да? Никогда не слышала.

– Могу поставить чего-нибудь попроще. «Бони М», например. Высокое искусство живет по принципу дорогого борделя – любые фантазии за ваш счет! Шучу.

Шутка получилась какая-то неуместная. Но Марианну это нисколько не смутило.

– Ой, как здорово! – проворковала она.

– Проходите.

Риелторша немного, как румяная доярка на сеновале, поломалась для порядка. И робко снова прошла в комнату. Базилий поменял пласт, и из широкого раструба бодро загудело: «О-о, Распутин, о-о, Распутин!».

– Чай, кофе? Коньяк не предлагаю, вы, наверное, за рулем?

– Да, за рулем. Но кофе я бы выпила. А конфеты у вас есть, Василий?

– Найдем. У моей жены греческая фамилия, а в Греции все есть.

Звучала музыка, пился кофе, затем как-то само собой в дело пошел и отвергнутый получасом назад коньяк. Потом Бэзл стал показывать Марианне коллекцию карманных часов, доставшуюся ему от бабушки. Целых двенадцать штук, лежащих в красивом полированном ящичке. Их когда-то собирал дед. Изумлению не было предела.

Потом не побрезговал представить ее очам орден Андрея Первозванного, купленный по случаю. Здесь она вообще чуть не облезла.

– А картины «Явление Христа народу» у вас нет? – спросила она то ли шутя, то ли всерьез.

– К сожалению, пока купить не сподобился. Она в Русском музее висит.

Понятно без слов, что в конечном итоге сердце продавщицы чужих квадратных метров не выдержало…

Дураку ясно, что домой она, конечно, не поехала. Марианна была замужем, и, что она наврала своему мужу в тот первый вечер, одному Богу ведомо. Она, как всякая порядочная женщина, изменяла мужу только по любви.

Ну а дальше все пошло по накатанному сценарию: наши новоиспеченные любовники, чтобы не привлекать особого внимания, стали встречаться по мере того, как находились потенциальные покупатели. Но при этом продажа квартиры отошла на второй план. И когда звонила Васильева жена, вопрошая, как там, мол, продвигается дело, Марианна ответствовала, что дело движется, но пока безрезультатно.