Читать книгу Проклятый вид - Вадим Викторович Тулупов - Страница 14

Прочертив в ночном небе столицы яркую, пылающую незабываемо красивым каскадом искрящихся огней траекторию, «другой» рухнул на спящий город. Его не заботила судьба маленьких несмышленых жителей этого мира, однако ему нравилось чувствовать неизмеримое превосходство, нравилось быть для них богом. Выбравшись на четвереньках из самого центра образовавшейся при приземлении воронки и насладившись вдоволь масштабами разрушений, он довольно закрыл глаза и вдохнул земной воздух.

Постоял так немного и, пошатываясь, цепляясь своими еще слабыми, неокрепшими руками за остатки бетонных стен разрушенных домов, пошагал прочь как можно дальше. Ему нужно было некоторое время, чтобы прийти в себя. Материализация никогда не давалась легко, к ней невозможно было привыкнуть. Боль, проникающая и заполняющая собой все существо, перемешивалась в эти мгновения с дурманящей сладостью неописуемого блаженства. Это был полный букет ощущений, и Кенша-Тогур (так звали новоиспеченную свалившуюся с небес звезду), забравшись глубоко в одну из расщелин между разбросанными повсюду строительными блоками, затих, ожидая завершения трансформации.

Тем временем, уже несколько хорошо экипированных групп вооруженных людей работало в районе. Они внимательно, метр за метром прочесывали местность, ища выживших и, главное, подозрительных людей.

Валентин Петрович, начальник отдела особых ситуаций, шёл в одной из них. В его руке тёмным пятном замер пистолет. Приказ был неумолим: «уничтожить всех подозрительных». Они спешили, до «фазы два» осталось меньше семи минут. Споткнувшись о торчащий из земли кусок арматуры, Рябинин еле слышно чертыхнулся.

«Петрович», – прошептал идущий рядом боец и положил ему руку на плечо.

Из-за угла дымящегося разрушенного дома шёл нетвердой, но совершенно спокойной походкой мужчина средних лет. Неумело насвистывая одному ему понятную песенку, он беззаботно размахивал подобранной где-то кривой палкой.

– Добрый человек, вы из Москвы? – быстро поравнявшись с ним, прямо спросил Рябинин, вцепившись глазами в лицо незнакомца, – паспорт есть?

– «И снится нам не рокот космодрома, не эта ледяная синева…», – резко сменив мелодию, неумело запел прохожий и, закинув голову, посмотрел в затянутое серыми облаками ночное небо. Застыв на секунду, он прекратил петь и опустил тяжёлый невидящий взгляд на Рябинина.

Тот вздернул руку и молча выстрелил рок-исполнителю прямо в лицо. Брызнула во все стороны кровь, и тело мужчины мешком рухнуло наземь.

– Идиот, – непонятно на кого в сердцах выругался начальник особого отдела и с досадой сунул оружие в кобуру.

Полковник Рябинин не был сентиментален. Он никогда не ощущал так свойственную многим людям потребность в каких-то обязательных и важных заключительных словах, на любом слове мог легко прекратить даже самый пылкий и возбужденный монолог и, как ни в чем ни бывало, спокойно сменить тему… или начать убивать.

Да, эта часть его жизни проходила в каком-то полубессознательном состоянии. В этот момент полковник не думал ни о чем. Многим его молчание дорого стоило. Для врага он был непредсказуем и страшен. Бил всегда без подготовки, без замаха, с ближней руки и одновременно шагая напролом, не давая возможности опомниться и перегруппироваться. При этом ни один мускул на его лице не приходил в движение. Он был безмятежен и, казалось, даже как-то рассеян. Ни гнева, ни раздражения, ничего… Только еле уловимая дрожь, словно рябь на воде в закипающем чайнике.

Наручные часы осторожно пискнули.

– Фаза два, – тут же громко и отчётливо проговорил Рябинин в микрофон рации на плече.

«Другой» явился в образе мужчины средних лет с чуть вьющимися нестриженными волосами. Этот типаж всегда настраивал людей на нужный лад. На вид он был худощав и слегка изможден, что выгодно определяло его как человека волевого и «духовного».

Выбравшись из своего укрытия, Кенша-Тогур отряхнул пыль с серой и неброской тоненькой курточки, заправил в штаны выскочившие полы белой полотняной рубахи и, оставшись доволен, не спеша тронулся в путь. Он знал, что нет необходимости торопиться сообщить людям о своём пришествии, ведь они и так ждут его, надеются и верят.

Завернув за угол, Кенша остановился. На открывшейся его взору площади горел яркий свет от мощных прожекторов, гудели генераторы, всюду царила суета, сновали туда-сюда машины «скорой», МЧС, санитары с носилками.

Для людей выбор между добром и злом трагичен. «Другой» легкой, аккуратной походкой обошёл большую красную пожарную машину и оказался у группы медиков, склонившихся над лежащей на носилках девушкой. Встав за их спинами, он обратил внимание на нескольких заплаканных женщин рядом. Вполне неплохо, решил Кенша-Тогур, буквально прочувствовав всем своим безграничным разумом дальнейший ход событий.

Он поднял голову к небу и картинно закрыл глаза. Затем, опустив «просветленный» взгляд, непререкаемым жестом руки освободил себе дорогу и шагнул к лежащей девушке.

– Иди ко мне, дочь моя, – громко и членораздельно произнёс Кенша, раскрыв объятия.

В этот момент пульсация его сердца пронзила Вселенную, слившись с этим маленьким лежащим существом. Да, он мог многое. «Проводник» вернул Наташу Демченко к жизни почти без усилий. Она удивлённо моргнула карими глазками, отстранив врачей, встала и благодарно бросилась в объятия пришельца. В объятья Кенши-Тогура.

– Боже мой, – уронив сумочку, воскликнула одна из стоявших рядом женщин, – кто же ты такой?

– Слава тебе, господи, –вторила другая…