Читать книгу «12+13». Перепрограммирование судьбы через прошлые воплощения с психологом или самостоятельно - Валентина Кляйн - Страница 4

Антонина, 26 лет, свадебный фотограф, детей нет, в гражданском браке 8 лет.

Обратилась ко мне как психологу с проблемой панических атак. Они впервые появились 5 лет назад.

Панические атаки – это резкие бесконтрольные вспышки ужаса без видимых на то причин. Человеку кажется, что он сейчас умрет. Хотя реальной опасности нет.

Антонина уже ходила к психотерапевту по этому поводу 4 года назад, было 5 встреч. Со слов Антонины, учились правильно дышать, настраиваться, справляться с приступами. Та к же психотерапевт выписала таблетки. С причинами не работали. Но клиентке помогло на время. Затем она целенаправленно сделала прыжок на тарзанке в пропасть с моста. И после этого 2,5 года панические атаки полностью отсутствовали. Затем они вернулись. Границы, в которых мы работали, были следующими. У нас было 30 дней. Она выиграла в конкурсе бесплатную путевку на обучение по своей профессии, в связи с чем через месяц нужно было лететь на самолете. Предыдущий самолёт два месяца назад она пережила с панической атакой, причём самой мощной, длительной и тяжелой за всю ее жизнь. Она ещё сутки не могла быть после неё во вменяемом состоянии. Вызвали в итоге скорую, чтобы медикаментозно привести психику в норму.

После этого она испытывала такой лютый ужас при мысли о том, что нужно будет входить в самолёт, что вообще не верила, что она ещё когда-то в своей жизни в него войдёт. И тут сбылась ее мечта – она выиграла обучение, о котором только грезила. Что делать?

Тоня приняла решение бросить все силы на психотерапию. После первой встречи решила, что я ей как специалист подхожу, и купила у меня абонемент на месяц на 8 часов.

Итак. У нас 8 часов.

На первых встречах я исследовала ее биографию, какие травматичные события были 5—6—7 лет назад, т. е. за год-два до первой панической атаки. Ничего особенного не находилось в этот период. Я пробовала с другой стороны: что на сегодняшний день больше всего тяготит? Отработали несколько тяжелых травм с мамой. Мать всю жизнь страдала серьезной стадией алкоголизма и при этом ещё болела эпилепсией. Отец был также запойным и умер у неё на глазах от приступа кашля (так это внешне выглядело).

Алкоголизм – это болезнь замороженных чувств. Алкоголь – анестезия от острой душевной боли. Люди пьют, чтобы не проживать всю остроту бывших обид, страхов, ненависти, вины и стыда, чтобы «выключить» реальность.

Есть старший брат, отношения с ним всегда были крайне сложными, дрались до крови. Сейчас не общаются вообще. Брат сидел 5 раз в тюрьме. В общем, как сама Антонина оценила свою биографию: вся жизнь от начала до отъезда из дома в другой город (в 19 лет) – это сплошной кошмар.

Какие-то кусочки травм нам удалось отработать. Читатели, знакомые с психотерапией, поймут: чтобы «подлечить» такое детство, нужен МИНИМУМ год, а скорее несколько лет еженедельной работы с психологом.

Состояние улучшалось, панические атаки в полном цикле ушли. Но продолжались ежедневные подступы атак, с которыми она уже давно научилась сама и без меня справляться.

Валентина: «Что ты чувствуешь, когда начинается паническая атака, какие метафоры, ассоциации приходят в голову?» Антонина: «Да разве это важно?! Они же у всех похожи».

Валентина: «Нет, они очень разные. Опиши».

Антонина: «Ну, мне становится как будто тесно, тяжело дышать, кажется, что я сейчас задохнусь, умру. Первые годы я не могла находиться в толпах людей, в торговых центрах. Ещё я безумно испугалась пару лет назад в метро. Поезд очень сильно разогнался, затем резко ударил по тормозам, свет погас. Все люди полетели друг на друга, потом тишина, темно… Когда включили свет, все в ужасе смотрели друг на друга. После этого я не могла больше спускаться в подземку. Пришлось уехать из Москвы из-за этого, поменять город проживания. Ещё я очень боюсь ездить в машине в тоннелях. Мне кажется, что он сейчас обрушится и нас задавит, засыплет».

Валентина: «Хорошо. Теперь опиши свою первую паническую атаку. Ты помнишь ее?»

Антонина: «Да, я очень хорошо помню ее. Это было 5 лет назад, 9 мая 2014 года… Мне был 21 год… Странно… у меня невероятно туго обычно с датами, даже суперпамятными. Я категорически не смогу вспомнить, в какой день недели мы с тобой в прошлый раз встречались. Для меня тема дат – это полный провал. А тут я так хорошо помню. Странно…

Ну, так вот. Мы с моим парнем были в Питере на праздновании Дня Победы. Шла толпа. Мы решили подняться вместе с другими в башню по винтовой лестнице наверх. И как только мы в неё зашли… было так тесно, но никто не толкался, все шли… Мне стало очень плохо, я начала словно задыхаться, пришлось возвращаться против течения. Мы вызвали скорую. Так случилась моя первая паническая атака. Тогда я ещё не знала, что мое состояние так называется».

У меня на этом рассказе были ощущения, что я сапёр и что какие-то силы встроили внутрь меня металлоискатель, точнее, травмоискатель. И он сейчас уже не просто пикал – он звенел беспрерывно в моих ушах невыносимо, транслируя: «Вот здесь зарыто самое главное, стоять, не двигаться с места, работаем здесь».

Валентина: «Тонь, а как ты смотришь на регрессию? Ты допускаешь, что мы живем не одну жизнь, а много? Мне кажется, что мы можешь получить все самые важные ответы сейчас именно этим методом».

Антонина: «…Хм… ну, я как-то сильно не углублялась в эти темы… Не знаю, живем мы одну жизнь или несколько… Мне с этой-то разобраться не понятно как… Валь, если есть шанс, что это поможет мне войти в самолёт и решить со временем проблему панических атак, я готова хоть на что. Давай делать. Прямо сейчас».

Опускаю пока описание самого процесса вхождения в нужное воспоминание. Привожу здесь уже диалог самой главной части. Смотрим «кино» регрессии.