Читать книгу Антимасон - Валерий Геннадьевич Климов - Страница 5

Глава 3. Разговор с историком

Внимательно прочитав этот отмеченный отцом текст в переданной дядей Гришей книге и как следует поразмыслив о его содержании, Сергей, первым делом, направился к своему школьному учителю истории – Евгению Николаевичу Сутормину, на редкость доброму и много знающему пожилому человеку, которого любили, без исключения, все ученики их школы.

Сутормин, уже зная о постигшем Смирнова горе, сначала принёс ему свои искренние соболезнования по поводу гибели отца и лишь затем, усадив несчастного паренька за стол с чаем и печеньем, напрямую спросил своего недавнего ученика о том, что привело его к нему.

Сергей, не скрывая нетерпения и не вдаваясь в излишние, на его взгляд, подробности, попросил своего бывшего учителя немедленно рассказать ему всё, что тот знал о масонах.

Евгений Николаевич, конечно, сильно удивился странному интересу Смирнова к этой тематике, но, будучи глубоко интеллигентным человеком, не стал расспрашивать последнего о причинах, побудивших его к выяснению данного вопроса, и, без лишних слов, подробно рассказал Сергею наиболее известные исторические факты о мировом масонстве, в целом, и российском масонстве, в частности.

Он поведал ему, что масонство или, как его ещё многие называют – франкмасонство, является, по сути, огромным транснациональным общественным движением общей численностью порядка четырёх миллионов человек, умело сочетающим в своей идеологии самые разнообразные эзотерические, религиозные и естественнонаучные представления.

Из этих четырёх миллионов адептов масонского движения ныне, по его мнению, примерно три четверти являются гражданами США и Великобритании с их сторонниками в других странах мира, а одна четверть – гражданами Франции с их разбросанными по всему свету единомышленниками и независимыми от «французских» и «англо-саксонских» масонских течений прочими гражданами самых различных государств, имеющими свои собственные «модернистские» идеологии.

Со слов Евгения Николаевича, самое первое масонское общество было официально создано в Англии ещё в далёком 1717 году. «Масоны» или «франкмасоны» (в переводе на русский – «вольные каменщики») были напрямую обязаны данным своим названием старинной «Гильдии каменщиков» – первой закрытой профессиональной организации, действовавшей, в тот период, на английской территории.

Тогда же, как рассказывал Сутормин, были разработаны и первые жёсткие требования к структурам создаваемых масонских лож и вступающим в них кандидатам. В каждой масонской ложе, действующей по специальному, единому для всех обществ одного из вышеупомянутых направлений, уставу, существуют три основных степени совершенствования её членов: «ученик», «подмастерье» и «мастер».

В первой степени «ученика», как подчёркивал Евгений Николаевич, содержатся лишь базовые элементы нравственно-этической системы масонства, обращающие внимание посвящаемого на необходимость углублённого самопознания, саморазвития и самосовершенствования, работы над собой и своими недостатками. Во второй же степени «подмастерья» внимание посвящаемого обращается уже на окружающий мир, философию его восприятия и свою активность в нём. Содержание данной степени апеллирует к разуму человека, проходящему через неё.

Наиболее же важной и драматической масонской степенью, по словам школьного историка, является третья степень «мастера», посвящённая, помимо прочего, изучению тематики смерти «мастера Хирама» – легендарного руководителя строительства «храма Соломона», убитого тремя подмастерьями, недовольными своим положением среди остальных строителей. Этот мастер из легенды, по убеждению масонов, имеет свой конкретный прообраз в Библии. Так это или не так – большой вопрос, но, в любом случае, рассказ о смерти «мастера Хирама» имеет полностью масонское происхождение и никак не связан с библейским текстом.

Сутормин обратил также внимание Сергея на то, что, на первый взгляд, масонство как бы не представляет собой ничего опасного для окружающих. Любая масонская ложа кажется несведущим людям неким клубом по интересам для «заумных» граждан, помешанных на смеси эзотерики. философии и вырванных из контекста различных религий догм и ритуалов, густо сдобренной романтикой таинственности и пафосом декларируемых принципов свободы, равенства, братства и справедливости.

Однако, как подчеркнул Евгений Николаевич, это – не так. Всё вышеперечисленное является лишь лакированной приманкой для творческой интеллигенции, влиятельных чиновников и крупных финансистов, попадающих в сети талантливых манипуляторов, использующих, впоследствии, этих далеко неглупых людей с их идеями, деньгами и связями в своих абсолютно прагматичных и порой глубоко циничных целях, касающихся влияния на внутреннее политическое устройство и внешнюю политику каждой конкретной страны, попадающей в орбиту интересов вышеуказанной масонской ложи.

С его слов, всех наиболее влиятельных и одарённых, в понимании вышеупомянутых манипуляторов, лиц из масонского «братства», после многочисленных проверок, постепенно привлекают к деятельности, о которой остальные «братья» даже не догадываются. Для этого существуют следующие – секретные – степени посвящения и тайные организации с неясными целями внутри самих масонских лож. И, вот эти то, глубоко законспирированные, организации и люди, в них входящие, могут быть очень опасными, как для целых государств, так и для любых конкретных лиц, оказавшихся по тем или иным причинам на их пути…

Что касается России, то, по мнению Евгения Николаевича, масонство в ней появилось всё в том же далёком восемнадцатом веке: официально первая ложа была открыта в Российской империи в 1731 году, когда Великая Ложа Англии назначила Провинциальным Великим Мастером для России капитана Джона Филипса. Следующим руководителем масонов в России в 1740 году стал генерал на русской службе Джеймс Кейт, а в 1772 году местных масонов возглавил российский гражданин И.П. Елагин, при котором масонство на русской земле расцвело бурным цветом.

И лишь в 1822 году, по словам учителя истории, российский император Александр I своим жесточайшим указом запретил масонство на всей территории России. Однако, несмотря на данный указ, пробуждение российской элиты того времени от длительного масонского сна произошло не сразу и не при этом императоре.

России, как с упоением рассказывал Сутормин, потребовалось пройти через кровавую попытку государственного переворота, осуществлённую в 1825 году так называемыми «декабристами» – офицерами из нескольких тайных обществ, большинство из которых одновременно являлись, как членами данных организаций, так и членами ушедших в подполье масонских лож, обманом выведшими на Сенатскую площадь подчинённых им солдат, чтобы взошедший, в этот сложный момент русской истории, на качающийся царский престол новый российский император НиколайI, наконец-то, перешёл к более жёстким мерам в отношении масонских и прочих тайных обществ на территории унаследованной им империи.

Со слов Евгения Николаевича, для эффективной борьбы с данными обществами Николай I в 1826-1827 годах создал в России особую политическую полицию – Отдельный корпус жандармов, специально предназначенный для выявления таких организаций и входящих в них лиц, установления истинных целей данных обществ и их членов и, соответственно, произведения необходимых арестов с последующим преданием суду всех выявленных врагов Российского государства и полной ликвидацией организаций, в которых они состояли.

И лишь после этого, по мнению Сутормина, число масонских лож и количество состоявших в них членов стало постепенно уменьшаться, а во второй половине ХIХ-го века, практически, сошло на нет, уступив «пальму первенства» среди тайных обществ революционным организациям различного толка. Так продолжалось вплоть до русской революции 1905 года, после которой, воспользовавшись предоставленными императором Николаем II политическими свободами, в Российской империи вновь, как грибы, стали расти масонские организации самых разных течений.

В частности, в 1905 году, как подробно рассказывал школьный историк, в России открыли свои ложи ВВФ («Великий Восток Франции») и ВЛФ («Великая Ложа Франции»), впоследствии пооткрывавшие под своей эгидой кучу местных «доморощенных» лож типа «Полярная звезда», «Астрея» и «Феникс». А в 1912 году в России самоорганизовалась ещё и формально независимая от мирового масонства ложа ВВНР («Великий Восток Народов России») – масонская ложа с кардинально отличающимися от всех подобных организаций уставом и стандартами своей деятельности

Со слов Сутормина, в ней была упразднена степень «подмастерье» и отменены, практически, все традиционные ритуалы (в том числе, ритуал посвящения в масоны, хорошо описанный ещё самим Львом Толстым в его романе «Война и мир»), допущены к приёму в организацию женщины и разрешено широкое обсуждение политики на своих собраниях вплоть до написания политических статей и воззваний. Одним словом, в данной организации были нарушены все основные принципы существования традиционных масонских лож.

Её многолетняя провокационная деятельность, особенно на фоне тяжелейшей войны России с Германией, как подчёркивал Евгений Николаевич, в конечном счёте, и привела страну к повлекшей отречение царя Февральской революции 1917 года и приходу к власти Временного Правительства, членами которого, практически поголовно, являлись члены ВВНР и прочих масонских обществ новой волны, а его руководителем был избран один из самых ярых членов ВВНР – А.Ф. Керенский, являвшийся с 1916 года и до момента своего избрания в правительство руководителем этой самой многочисленной масонской ложи в Российской империи.

Однако, как продолжал рассказывать Сутормин, сразу после Октябрьской революции «Великий Восток Народов России» прекратил своё существование, и в охваченной войной стране остались лишь отдельные разрозненные и весьма малочисленные масонские организации разных мастей. Установление же после Гражданской войны в России крайне жёсткой власти большевиков и репрессивная деятельность их правоохранительных органов и вовсе обеспечили в 30-е – 40-е годы ХХ века, практически, полную ликвидацию в ней масонства.

Завершив эту ёмкую и во всех отношениях познавательную лекцию для своего единственного слушателя, Евгений Николаевич устало зевнул и, громко вздохнув, прямо спросил Смирнова: всё ли он понял из рассказанного им.

Озадаченный услышанным, Сергей лишь утвердительно кивнул в ответ головой и искренне поблагодарил Сутормина за такой подробный рассказ по интересующей его теме, после чего, не став дальше злоупотреблять гостеприимством старого учителя, поспешно удалился из его квартиры.

После прослушанной им лекции в голове у него возник полнейший сумбур. Однако, при всём, при этом, Сергей сумел понять главное: во-первых, не факт, что та самая тайная «секта», представитель которой контактировал с погибшим карманником, вообще, имела какое-либо отношение к масонству, а, во-вторых, если она и имела к нему какое-то отношение, то тогда этот факт противоречил бы утверждению учителя истории о том, что уже минимум как полвека в стране не слышно ни об одной ныне действующей масонской организации и ни об одном реально существующем масоне.

Таким образом, расследование им обстоятельств смерти его отца, даже не успев, как следует начаться, уже зашло в полнейший тупик.

Осознав это, Смирнов прагматично решил, что, значит, ещё не пришло время для свершения задуманного им возмездия, и, следовательно, надо немного успокоиться и отложить поиск убийц своего отца до той поры, когда в данном таинственном деле появятся хоть какие-нибудь реальные зацепки.