Читать книгу Валерий Ободзинский. Цунами советской эстрады - Валерия Ободзинская - Страница 12

1964

Когда вышли на улицу, промозглый ветер показался обжигающе-горячим. Валера приподнял Нелю, закружил и рассмеялся:

– Знаешь, у меня такое чувство, будто я заново родился.

– А у меня – словно я всё-всё пережила с тобой и смотрю на мир совсем другими глазами.

По пути к автобусной остановке, он прижимал Нелю к себе. Час был поздний. По пустынной улице изредка проносились машины. Обычно в это время Валера испытывал острое чувство одиночества, какой-то потерянности. Вот – сидят все люди с семьями дома, или спешат с работы к родным, близким, а он – никому не нужный – тащится после концерта в гостиницу.

Сегодня все было иначе. Валера удивился, как быстро привык к тому ощущению близости, что возникло с той, которую знал всего два дня.

Эйфорию нахлынувших эмоций разрушил ночной сибирский холод. Конечности деревенели, а каждая минута на морозе отзывалась ознобом в теле. Валера с тревогой смотрел на часы: автобус всё не приходил. Неля уткнула подбородок в шарф, нахохлилась, как птичка.

– Ты двигайся, не стой, – с тревогой советовал Валера.

Она качала головой и глубже пряталась в пальто:

– Даже двигаться не могу.

Валера обнял её крепче и попытался растормошить:

– Тогда давай на небо смотреть. Может, кто смотрит сейчас оттуда?

Неля немного оживилась:

– Знаешь, мы с сестрой так в детстве играли. Летом вылезали в окно, смотрели в небо и представляли, что там инопланетяне. Как они к нам прилетят, ну… или, как мы к ним на ракете.

– Моя Неля на ракете, – Валера поцеловал девушку в нос. – А Гагарина, помнишь, провожали? Я тогда вышел на улицу, одурел. Все высыпали из домов, обнимаются.

– Нас тоже из института отпустили, – перестала вдруг улыбаться Неля и уткнулась в плечо. – Что-то нехорошо мне. Ног не чувствую.

Валера машинально взглянул на её ноги и ужаснулся. Голые! Одни капроновые колготки! Если у него в шерстяных костюмных штанах почти не гнутся, то она… вдруг отморозила?! Он рванул за руку и побежал в сторону гостиницы, а когда девушка стала спотыкаться, подхватил на руки.

– Снимай колготки! – скомандовал, когда вбежали в уютное фойе «Центральной».

– Здесь?! – попятилась Неля. Она морщилась от боли, но чувство стыда и неловкости пересиливало. – Ни за что!

− Снимай, говорю! – не знал, что ещё предпринять Валера, и беспомощно обернулся в сторону регистраторской стойки. – Врача!

Неля села на лавку, попыталась украдкой снять колготки. И тут же разревелась.

– Не снимешь! Или вместе с кожей! – вмешалась в разговор работница гостиницы.

– Надо поливать водичкой тёплой и потихонечку снимать! Долго на улице-то стояли?

Сзади внезапно раздался хорошо поставленный голос Рафы:

– Ты что с девчонкой творишь?

Чувство вины и жалости вытеснила досада. Рафино вмешательство и собственное чувство беспомощности раздражали. Раздражение вылилось на Нелю. Стояла, дурочка! Про инопланетян рассказывала.

– Почему мне не сказала ничего? Надо было сразу в гостиницу бежать!

Неля посмотрела на него с такой смесью боли и обиды в чёрных глазах, что Валера почувствовал себя последним негодяем.

Все расступились, пропуская мужчину лет сорока:

– Кто здесь больная?

Он деловито посмотрел на Нелю, потрогал, пощупал, что-то шёпотом спросил, так что слышала только девушка, и увёл в помещение за регистрационной стойкой. Валеру, рвавшегося вслед, мягко отстранил:

– Не волнуйтесь. Жива будет ваша девушка.

– Сигарета есть? – спросил Валера у Рафы, выскочив за ним на улицу.

– Ты же не куришь, – удивился тот, но протянул пачку, – смотри не запей ещё.

– Не запью. – Он с удовольствием бы сейчас развернул администратора куда подальше, если бы не планы.

– Слушай, – начал Валера доверительно, – куда я с ней сейчас? Такси не ходят. Автобусы тоже. Одолжи номер до завтра?

– А я куда среди ночи?

– А ты у меня останься. Ну, не поведу же к Гольдбергу. Двое мужиков. Нехорошо. А так – посидим у тебя немного и утром на автобус.

Рафа театрально вздохнул:

– Пошли, заберу вещи.

Неля вернулась после двенадцати.

– Лёгкое обморожение. Доктор обещал, за неделю поправлюсь.

Она выглядела уставшей и измученной, а потому послушно позвонила домой и соврала тете, что заночует у Беллы. Рафин номер был просторным и светлым, уютно мерцали два бра в форме лотосов, но Неля встревоженно смотрела лишь на освещавшуюся ими большую кровать. Валера почувствовал, как напряглась девушка, и попытался отвлечь:

– Ну, и накурено! – утопленные под горками окурков пепельницы создавали ощущение, будто здесь кто-то играл в извержение вулканов. – Приляг пока, а я уберу здесь.

Неля устремила взгляд на кровать и попыталась возразить:

– Да что я лежать буду, давай помогу.

Валера взял за плечи и легко подтолкнул к кровати:

– Ложись. Тебе болеть положено. Вот, кстати, – он протянул синие «треники» и футболку, предусмотрительно прихваченные из номера. – Переоденься, если хочешь.

Пока Неля переодевалась, он сбегал к ребятам и вытряс у них всё, что могло понравиться девушке: фрукты, шоколад, шампанское. Красиво расставив на журнальном столике, придвинул тот ближе к кровати.