Читать книгу Культурология. История мировой и отечественной культуры - Вардан Григорьевич Торосян - Страница 21

Озабоченность судьбами культуры, человека в культуре, человечества как такового характерна для философии экзистенциализма. Истоки этой философии можно отследить с середины XIX века, от произведения датского философа Сёрена Кьеркегора (1813–1855) с характерным названием Timоr et Tremоr» (лат. «Страх и трепет»), в какой-то степени – от немецких философов А. Шопенгауэра (1788–1860) и Ф. Ницше (1844–1900). В полной мере экзистенциализм заявляет о себе после первой мировой войны, еще один его мощный импульс приходится на вторую мировую, особенно в Германии и Франции. Связь экзистенциализма с войнами, с «пограничными» состояниями (между жизнью и смертью, бытием и небытием, здоровьем и болезнью, страданием и просветлением) вполне закономерна. Главная тема «философии существования» (так переводится название экзистенциализм) – тема заброшенности человека в мире, который враждебен человеку, духовности, культуре. Человек не может существовать вне этого мира, но платой за существование является нивелирование, стирание личности, особенно заметное и болезненное для подлинных, ярких личностей, выделяющихся из толпы.

Как видим, в философии экзистенциализма тесно сопрягаются судьбы личности и судьбы культуры. Общую концепцию экзистенциализма можно назвать «антикультурной», в том смысле, что она отвергает не культуру как таковую, а в том виде, какой она приобрела в ХХ веке. Экзистенциалистская критика культуры – это критика «неподлинного бытия» человека, все действия которого представляют собой своеобразные муки Сизифа. Именно так переосмысливает античный миф французский философ и писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе Альбер Камю (1913–1960).

Своеобразным манифестом такой позиции может служить знаменитое «Письмо против гуманизма» Мартина Хайдеггера (1889–1976). В нем речь идет о том, что под маской гуманизма человек прикрывает эгоизм, безответственность, нежелание прислушаться к «неслышному зову бытия», подчиненность искусственным, навязанным ценностям. То, что происходит в «цивилизованном» мире – это крах классического разума: призванный стать панацеей от всех бед человечества, «рациональный разум» приводит к уничтожению человека – духовному и физическому.

Хайдеггер проводит развернутую критику аксиологической трактовки культуры как системы ценностей. Немецкий философ расценивает культуру как форму замещения религиозного культа. Он не боится даже высказать такую мысль: «Может случиться и так, что само христианство представляет собой следствие и определенную форму нигилизма» (Хайдеггер М. Работы и размышления последних лет. М., 1993. С. 177). Ценностное определение культуры рассматривается как «немощное и прохудившееся для потерявшего объем и фон предметности сущего» (Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993. С. 56), когда происходит «забвение Бога» в широком, экзистенциалистском смысле этого понятия. Философа тревожит, что ценностный подход утвердился даже в отношении к бытию – в мире, где правит расчет. (Как еще раньше заметил русский философ Г. Шпет: «Мы имеем поколение, которое знает цену всему, но не знает ценности ничего»). В таком мире идет непрерывная переоценка ценностей, что исключает какую либо устойчивость. Такова «эпоха нигилизма», поставившего себе на службу все и вся, включая человека, эпоха «забвения человека во имя планирующе-рассчитывающего обеспечения результатов, самоорганизующегося процесса всеохватывающего изготовления». Когда в таком мире объявляют «высшей ценностью» Бога, это тем более означает принижение и смерть Бога. «Люди против человеческого», «К трагической мудрости и за ее пределы» – сами за себя говорят названия главных трудов философа Габриеля Марселя (1889–1972).

Призвание культуры – вырвать человека из «неподлинности», помочь услышать «зов бытия» и, откликнувшись на него, озарить человека тем бытийным светом, которым светятся подлинные творения культуры. Самые различные ветви экзистенциализма (религиозная, атеистическая, немецкая, французская) сходятся в одном: «человек создает себя сам», «человек есть лишь то, что сам из себя делает» (Ж. – П. Сартр). «Человек отвечает за все», соответственно, человек ищет путь между двумя разрушительными крайностями – «неумением верить» и «внушающим ужас оптимизмом».