Читать книгу Одиссея Северцева - Василий Головачев - Страница 5

Пещера оказалась огромной, состоящей по крайней мере из десятка залов, соединенных довольно широкими круглыми тоннелями. Вся система залов более всего напоминала кишечник, с чем не преминул сравнить ее Константин, и Северцев с ним согласился. Если бы не упавшие со сводов пещер и коридоров глыбы, загромождавшие проходы, все залы можно было бы обойти за час, однако уже в пятом зале Костя сдался и запросил пощады:

– Все, я больше не могу! Ни хрена здесь нету, даже следов не видно. Наверное, «клад» спрятан в другой пещере, а эта скорее всего представляет собой ларинг-тоннель, «горло» глубинника. Давай вернемся, не ровен час, глубинник проснется, крикнет, и нам хана!

Северцев, привычный к нагрузкам и уставший несравненно меньше спутника, поворочал лучом фонаря, освещая удивительно гладкие стены очередного зала, напоминающего изнутри грушу. Появилось ощущение, что за ними наблюдают чьи-то внимательные недобрые глаза. Это мог быть и какой-то зверь, обитатель пещеры, либо летучая мышь, но Олегу стало неприятно, и он рявкнул в темноту:

– Эй, выходи!

Со всех сторон донеслось множественное дребезжащее эхо.

– Ты что?! – вздрогнул Константин, хватаясь за локоть Северцева. – Кого ты там увидел?

– Никого, – спокойно ответил тот, – это для профилактики. Ты посиди здесь, отдохни, а я все-таки пройдусь дальше, пока не найду мои сокровища.

– Их здесь нет.

– Вот я и проверю.

– Я один не останусь!

– Тогда пошли вместе. Пещера не может быть бесконечной.

– Если это «горло» глубинника – оно уходит в недра Земли на тысячи километров. Заметил, какие здесь гладкие стены?

– Ну?

– Породы проплавлены недавно, причем с помощью плазменной струи. Уверяю, на сей раз это точно ларинг-тоннель, и никаких «кладов» здесь и в помине нет.

– Не расстраивай меня.

Северцев направился к тоннелю, соединявшему грушевидный зал со следующим. Костя вынужден был присоединиться к нему, так как фонаря у него не было, а оставаться один в темноте он боялся.

Очередной зал имел форму лепешки и был пуст, если не считать свалившихся со свода каменных глыб. Затем шел зал в форме морковки, за ним – дынеобразный, еще один эллипсоидальный и последним – сферический. В нем путешественники обнаружили огромную воронку, уходящую вниз, в неведомые глубины Земли. Ее диаметр равнялся все тем же пятидесяти метрам, и предположение Константина, что это настоящее «горло» глубинника, обрело силу доказательства. Размеры остальных выходов глубинника – «глаза» и «уха» – также были близки к пятидесяти метрам.

Возвращались молча, с трудом проползая по каменным россыпям под сводами залов и тоннелей. А в самом первом зале, с которого начиналась цепь пещер, Северцева внезапно потянуло осмотреть его дальнюю стену, и он обнаружил дыру в стене, которую они с Костей не заметили, когда пробирались к проходу в соседний зал.

Усмирив поднявшееся в душе волнение, Северцев осветил кучу камней, почти закрывавших дыру, и понял, что камни некогда были уложены рядами и рассыпались скорее всего от подземного толчка. Если бы не это обстоятельство, дыру со стороны заметить было бы невозможно.

– Кладка! – с удивлением сказал Костя, вздрогнув от эха собственного голоса. – Неужели легенда о сокровищах отражает реальные события?

Северцев взобрался на груду каменных обломков, пролез в дыру и почти сразу же наткнулся на тускло просиявшую в луче фонаря монету. Поднял ее, покрутил в пальцах, прочитал надпись на русском языке, хмыкнул и спрятал монету в карман.

– Ну что там? – послышался приглушенный голос физика. – Пора возвращаться, а то я пропущу спутник.

Северцев прошагал несколько метров по довольно узкому лазу, заметил сероватый отсвет на полу прохода, выключил фонарь. Впереди явно что-то светилось, словно лаз выходил на поверхность земли. Олег сделал еще несколько шагов и очутился в огромном бесформенном зале, освещенном через круглый пролом в потолке. Такой же пролом правильной круглой формы располагался и посреди зала, уходя в гибельный мрак подземных пустот.

А по краям этой дыры, диаметр которой достигал никак не менее сотни метров, у стен зала были видны какие-то тюки, мешки, полуистлевшие ящики зеленоватого цвета и груды черепков, из-под которых посверкивали какие-то блестящие предметы.

– Лопни мои глаза! – раздался позади хриплый голос Константина.

Северцев оглянулся.

Но физик смотрел не на тюки и разбитые ящики, из которых высыпались целые водопады монет, а на отверстие в полу пещеры.

– Еще один выход! – продолжал Константин в волнении. – За всю историю открытия глубинников это второй случай, когда они образуют четыре волновода. Обычно отверстий три: «ухо», «горло» и «глаз».

– А четвертое тогда что – «нос»? – пошутил Северцев.

– Не знаю, – пожал плечами Костя, не отрывая взгляда от дыры в полу. – Может быть, и «нос». – Он спохватился. – Жди здесь, я сообщу в центр о находке и вернусь с аппаратурой. Спутник вот-вот пролетит над хребтом. Дай фонарь.

Северцев засмеялся.

Костя, протянувший руку за фонарем, с недоумением посмотрел на него:

– Ты чего?

– А кроме своего «носа», ты ничего не замечаешь?

Костя завертел головой, разглядывая зал с проломленным сводом, и только тут до него дошло, что у стен зала сложены целые ряды тюков и горы ящиков.

– Что это? Неужели… сокровища Александра?!

Северцев протянул ему найденную монету:

– Это серебряный полтинник шестнадцатого года. Если здесь и спрятали клад, то далеко не воины Александра Македонского. Таких ящиков в его времена не делали.

– А кто, если не он?

– Может быть, белые, может быть, красные, бандиты или чекисты. Какая разница? Но захоронка приличная.

– Здесь же груза на несколько вагонов!

– Возможно, было еще больше. Дыра-то свежая, видишь, как блестит?

Северцев осветил края отверстия.

– Да, ты прав, этот выход образовался недавно, а ящикам уже много десятков лет.

Северцев протянул физику фонарь:

– Дуй к рации, сообщай своим в центр и возвращайся. Я пока осмотрю находку.

Костя направился к выходу, подсвечивая дорогу фонарем.

Северцев подошел к ящикам, многие из которых были разбиты упавшими сверху глыбами, дотронулся до верхнего, и тот рассыпался в труху, обнажая тускло блеснувшие слитки золота. Северцев присвистнул, беря в руки один тяжеленький слиток с вычеканенной на нем славянской вязью надписью: «Банкъ России. 1882».

– Да здесь же не меньше тонны золота!

Что-то вдруг заставило его насторожиться. Он оглянулся.

В зал пятился Константин с поднятыми вверх руками. За ним на свет вышли трое парней в пятнистых куртках и шляпах. Это были «ковбои» из талгойского салуна «Белый бык». У одного из них, приземистого бородача, в руках был карабин Северцева, двое других держали пистолеты.

– Привет, кладоискатели, – сказал рыжий «ковбой», ухмыляясь. – Долго же вы нас за собой водили, терпение лопнуло. Но все же спасибо, вывели-таки на бункер Колчака. Мы его давно ищем, а повезло вам.

– Нам, – поправил рыжего черноусый.

Рыжий хохотнул:

– Прошу пардону, действительно нам.

Северцев приготовился было прыгнуть за ящики, чтобы попытаться скрыться потом в дальнем конце зала, и замер, увидев движение ствола карабина в руках заросшего главаря «ковбоев».

– Стой смирно, – мрачно посоветовал ему вожак. – От пули не убежишь, хоть ты и каратист. Вовик, обыщи-ка кладоискателей и свяжи покрепче.

Черноусый с готовностью вышел вперед, снял с плеча моток альпшнура.

– Чего с ними возиться? – скривил губы рыжий. – Сбросим в эту шахту, – он подошел к дыре в полу зала, заглянул в нее, – и дело с концом. Никто никогда не найдет.

– Не стоит брать грех на душу, – буркнул вожак. – Сами подохнут.

Черноусый «ковбой» обыскал Костю и Северцева, нашел у него нож.

– Ух ты, какое жало! Фирма! Я его себе оставлю, уважаю такие вещи.

Он отрезал ножом два куска шнура, ловко связал Северцеву руки за спиной, затем ноги и толчком в спину свалил на пол.

– Лежи, отдыхай.

Та же участь постигла Константина.

Появился четвертый участник компании, худой и высокий. Вдвоем с черноусым они оттащили связанных пленников к стене зала, бросили за груду камней, загораживающих обзор. Пленники остались в одиночестве, прислушиваясь к доносившимся голосам, смеху, скрежету разбиваемых ящиков, звукам шагов, стуку скатывающихся в пропасть камней.

– Сволочи! – скрипнул зубами Костя. – Они следили за нами! Если бы я успел передать нашим о находке, спецгруппа была бы здесь уже часа через четыре.

Северцев промолчал. Он ругал себя за то, что оставил карабин у входа в пещеру и позволил себе расслабиться. Интуиция подсказывала ему об опасности, но он пренебрег ее сигналами, теперь предстояло выкручиваться из неприятного положения.

– Что будем делать? – не унимался Костя. – Они ведь не остановятся на достигнутом. Тут же тонны золота и серебра царской чеканки! Вряд ли они рискнут оставить нас в живых.

Северцев снова промолчал, напрягая мышцы на руках и ногах особым образом, чтобы затем ослабить шнур и освободиться.

Шум в пещере не стихал. «Старатели», следовавшие за Олегом и его спутником по пятам, радовались найденным сокровищам и высчитывали прибыль по нынешним ценам. Затем начали таскать золотые слитки и монеты из пещеры наружу. О пленниках они не вспоминали, что было на руку Северцеву, разработавшему план спасения. За полчаса он так ослабил шнур на запястьях рук, что смог его снять. Освободил ноги, развязал Костю, обалдевшего от такого неожиданного подарка. Однако развить успех не успел.

Внезапно под ногами вздрогнул пол пещеры. Из глубин гигантского колодца, являвшегося, по предположению физика, четвертым выходом глубинника, донесся глухой низкий гул. Со стен и сводов зала посыпались камни, с шумом рухнула одна из стен, погребая под собой ряд холщовых тюков. Послышались испуганные возгласы «ковбоев».

Северцев и Костя переглянулись.

– Что это? – одними губами спросил Олег.

– Не знаю, – почти беззвучно выдохнул Константин. – Возможно, глубинник активизируется перед тем, как исчезнуть.

– В чем заключается его активизация?

– Обычно это сопровождается подземными толчками, электромагнитным и тепловым излучением в инфракрасном диапазоне и инфразвуковым ударом.

– Тогда нам срочно надо убираться отсюда.

– Как? Они нас сразу заметят… и у них твое ружье…

Северцев высунул голову из-за груды камней.

Паника среди «ковбоев» улеглась. Они занимались теперь выносом золотых слитков, используя вместо тары собственные куртки. Пробраться мимо них к выходу представлялось делом безнадежным.

Северцев осмотрел зал пещеры, задержал взгляд на проломе, сквозь который виднелось вечереющее небо. Можно было попытаться выбраться наверх, используя неровности стен, однако и этот вариант был чреват риском сорваться в пропасть, к тому же беглецов могли заметить мечущиеся туда-сюда «ковбои» и снять их из карабина.

– Ну что? – дернул Олега за ногу Константин.

Северцев сполз вниз.

– Плохо дело. Мимо них нам не просочиться без боя, но другого выхода просто нет. Оружие у тебя отобрали?

– У меня его и не было, даже перочинный ножик никогда не носил.

– Придется использовать подручный материал.

– Что ты задумал?

– Я пойду первым, ты за мной. – Северцев нашел в осыпи несколько удобных для метания камней. – Держи парочку, в случае необходимости кидай что есть мочи.

– Я не попаду.

– Захочешь выжить – попадешь. За мной!

Северцев обогнул груду скальных обломков, держась ближе к стене зала, вышел на узкий карниз между стеной и шахтой глубинника. «Ковбои» продолжали лихорадочно выносить золото, и существовал шанс, что в суматохе беглецам повезет проскользнуть мимо них незамеченными, особенно если Северцеву удастся тихо нейтрализовать главаря с карабином. Но судьбе угодно было распорядиться иначе.

Еще один подземный толчок едва не сбросил беглецов в пропасть. Константин вскрикнул, неловко взмахнул руками, роняя камни, и, если бы не Северцев, успевший удержать его за рукав куртки, свалился бы в колодец.

Их заметили.

Бородатый вожак «кладоискателей» выронил из рук куртку с золотыми слитками, сдернул с плеча карабин и выстрелил в беглецов с расстояния в полсотни метров. Пуля с жужжанием отскочила от валуна, за которым успел спрятаться Северцев, толкнув туда же замешкавшегося Константина.

Еще выстрел, за ним противный визг рикошета.

И в этот момент произошло неожиданное.

Из огромной дыры посреди зала выметнулась вверх гибкая, чешуйчатая, дымящаяся труба, напоминающая шланг и змею одновременно, прошлась вдоль кромки шахты, сметая все на своем пути; так человеческий палец скользит по краю бокала, стирая пыль.

В пропасть полетели тюки, ящики, посыпались камни. С криком один из «ковбоев» сорвался вниз и исчез в глубине шахты. Бородач направил на «змею» карабин, его подчиненные выхватили пистолеты и открыли стрельбу.

«Змея» дернулась, запульсировала, как резиновая кишка, и снова прошлась вдоль края шахты, захватывая все, что находилось на ее пути, и сбрасывая в пропасть. «Ковбои» с воплями попадали вниз вместе с сокровищами «клада». Северцева же и Костю спасло то, что они оказались в естественной нише, и «голова змеи» их не задела, зато сгребла груды каменных обломков и очистила карниз.

Поворочавшись еще немного в теснине зала, «змея» вылезла через пролом в потолке пещеры – туловище ее при этом стало тоньше, – поискала что-то наверху и начала со свистом и гулом втягиваться в шахту. Исчезла. В последний раз дрогнули стены и пол пещеры, все стихло. Лишь из глубин пропасти еще некоторое время доносилось стихающее громыхание, будто удалялся поезд.

Зашевелился Костя, потерявший очки. Глаза у него стали круглыми и беспомощными.

– Что это было?!

– Это я тебя должен спросить, – буркнул Северцев, прислушиваясь не столько к доносившемуся гулу, сколько к своим ощущениям. Интуиция советовала бежать из пещеры как можно быстрей. – Может быть, это «язык»?

– Какой язык?! – опешил Костя.

– Твой глубинник имеет не только «ухо», «глаз» и «горло», но и «рот» – вот эту дырку. В таком случае «змея», выскочившая оттуда, представляет собой не что иное, как своеобразный «язык».

– Но ведь это лишь аналогии…

– Естественно, это не настоящий язык, а нечто вроде щупальца или щупа, с помощью которого глубинники пытаются изучать наш поверхностный мир.

– Логично. – Костя отыскал свои очки, водрузил на нос. – Ты гений, Олег! Как же я сразу не…

– Идем отсюда, – перебил Северцев физика. – У меня дурные предчувствия.

Не слушая Костю, он быстро направился вдоль обрыва к выходу из зала. Споткнулся об один из золотых слитков, рассыпанных по полу, но не остановился. Щупальце глубинника сбросило в шахту практически все, что находилось в зале, но все же слитков и монет оставалось еще достаточно, чтобы ими можно было набить пару ящиков.

– Давай подберем, – заикнулся Костя, нагибаясь за слитками.

Пол вздрогнул. Откуда-то издалека донесся низкий, раскатистый, сотрясающий все внутренности рык.

– Не останавливайся! – рявкнул Северцев, бросаясь к выходу.

Они промчались по кромке шахты, нырнули в проход, соединяющий зал с первым залом пещеры, пронеслись через него стремглав и ценой многих ушибов выбрались на свободу.

Пейзаж перед пещерой несколько изменился, что было видно и в сгущающихся сумерках.

Во-первых, исчез белоснежный «сугроб» – «ухо» глубинника, а «глаз» его, как бельмом, покрылся сетью трещин. Во-вторых, у приборов, оставленных Константином, стояли пять оседланных лошадей, на которых прибыли «ковбои». Тут же высилась груда золотых слитков.

Северцев сразу оценил этот подарок судьбы и направился к лошадям.

– Садись!

– Я не умею ездить, – пискнул Костя.

– Садись, если хочешь жить!

– Надо забрать аппаратуру…

– Потом вернемся, если уцелеем.

Северцев помог физику взобраться на лошадь, вскочил в седло сам, взял в руку узду Костиной лошади и стукнул пятками в бока своего коня:

– Н-но, родимый, аллюр три креста!

Такой скачки в жизни Северцева еще не было.

Он гнал лошадей так, что камни, скалы и деревья слились по сторонам в одну полосу. Лошади, умницы, понимали, что спасают не только всадников, но и себя, и мчались изо всех сил, инстинктивно выбирая единственно правильный путь.

Баба-скала и лик бога-зверя Ширем Мината остались за спиной, скрылось из глаз ущелье, ушла назад долина, а Северцев все гнал и гнал лошадей, пока не почувствовал границу опасной зоны.

На перевале они остановились.

Костя, скакавший с закрытыми глазами, вцепившись обеими руками в шею лошади, зашевелился и выпрямился:

– Что… уже приехали?

Северцев оглянулся.

Над горной грядой, в той стороне, откуда они бежали, встали дуги и струи бледного сияния, складываясь в морду зверя, чем-то напоминающего бога Ширем Мината. А затем прилетел гулкий, очень низкий, почти неслышимый ухом, звуковой удар.

Больно рванулось сердце в груди, заложило уши, глаза застлала красная пелена.

Вскрикнул Костя, испуганно заржали лошади. Однако беглецы были уже далеко от «горла» глубинника, и инфразвуковая волна потеряла свою смертельную силу.

Свет над горами погас.

Но Северцев и его спутник продолжали смотреть на конус горы Иикту и ждать появления новых чудес. Ждали долго, пока совсем не стемнело. Потом поняли: глубинник втянул все свои измерительные приборы под землю и больше не появится. Последний инфразвуковой удар был его криком прощания.

Но Северцев чувствовал, что прощался с ними глубинник ненадолго.

Пришла пора контакта.