Читать книгу Давайте улыбнемся - Василий Куприянов - Страница 7

Созданный мной кооператив через пару лет начал тихо угасать. Если выложить нашу работу на график, то получалась классическая синусоида. Есть заказ, благосостояние растет, нет заказа, проедаются предыдущие доходы. Поэтому моя монтажная бригада потихонечку рассосалась. Остро встал вопрос об организации постоянного производства, не имеющего сезонной зависимости. Оптимальным было заарендовать какой-нибудь цех, естественно, убыточный, так как прибыльный никто не даст, и наладить его работу, хотя бы с небольшой, но стабильной прибылью.

После перебора вариантов я остановил свой выбор на цехе гипсопрокатных перегородок в составе завода ЖБИ, который подходил под мои требования. В течение последних нескольких лет этот цех абсолютно стабильно выдавал в месяц двадцать тысяч убытка. Его мне отдали без большого сожаления, а прозрачный намек директора ЖБИ на откат я парировал простым доводом. Передача подразделения с такими убытками автоматически повышает прибыль основного производства. Умные люди советуют воровать из прибыли, вот оттуда и возьмешь, не обременяя меня и не вводя в грех лихоимства. Доводы мои показались ему убедительными, и договор был подписан без всяких секретных протоколов. Тем более, что других желающих взять на себя эту обузу на горизонте не наблюдалось.

Цех в принципе был неплохой, все оборудовании работало, он был полностью укомплектован рабочими. Но о том, как мы работали, чуть позже.

А сейчас о другом. Когда прошел слух о том, что в цехе теперь работает кооператив, то в течение недели к нам был проявлен живой интерес всех надзорных организаций. Раньше он их особенно не интересовал, это когда с убытками, а сейчас срочно потребовалось их вмешательство.

Первым пришел газовик и опломбировал сушилку. Дядя Газовик оказался не особо вредным, и два самосвала с бетоном, отправленных в его гараж, резко повысили уровень газовой безопасности в нашем цехе. Настолько стало хорошо, что пломба просто оказалась не нужна, и мы ее с удовольствием выбросили, как совершенно ненужную вещь.

Вторым явился эколог. Он интересовался охраной воздушного бассейна и сбросом промышленных стоков. Ну со стоками у нас было просто отлично. Промышленная канализация не работала ни одного часа после пуска цеха. Я не без оснований полагал, что сбросной коллектор строителями был проложен пунктиром. А чтобы стоки не заливали территорию, в колодце был установлен небольшой насос, который откачивал эту воду назад в производство. Благо там особых требований к качеству технической воды не было. Для охраны воздушного бассейна требовалось установить циклон на складе гипса. Спорить не было необходимости, купил у соседей по дешевке сей агрегат и забросил его на верхушку склада. Снизу его хорошо было видно. Обвязывать циклон я не стал, трезво рассудив, что Эколог не полезет по вертикальной грязной лестнице, а лифт для доставки надзирателей проектом не был предусмотрен.

Больше всего меня порадовал пожарник. Оказывается, для улучшения условий пожарной безопасности требовалось всего листа три-четыре ДВП2, которые нужно было передать ему. Сначала я озадачился, ведь ДВП в те времена была в разряде острого дефицита. Но тут меня посетила весьма мудрая мысль, а не входит ли в зону его обслуживания Целлюлозо-картонный комбинат, который и выпускал это вожделенный дефицит? Когда он утвердительно кивнул, то тут же было подготовлено письмо руководителю соседнего предприятия с просьбой о технической помощи, то есть продаже нам четырехсот листов по номиналу. Отказывать пожарникам в таких просьбах в те времена было не этично и поэтому через пару дней, запрашиваемый материал лежал на моем складе. Пожарник получил свою долю, а остальное продали. Если учесть тот факт, что рыночная цена его была раза в три выше номинала, то я получил неплохие деньги для развития моего цеха. Так что общение с надзором иногда может быть вполне приятным и полезным.

Приперся даже ГАСК3. Этому-то чего нужно? Я хорошо знал круг их вопросов. Они контролировали производство несущих конструкций. Мои перегородки под категорию несущих никак не подходили, максимум, что они несли, так это ковры и книжные полки. Обрушение книжной полки не попадало в разряд событий, о котором вещали СМИ. Поэтому я попросил его убраться отсюда подальше. Он расценил мое предложение как угрозу, о которой я пожалею. На что я вполне вежливо объяснил, что у меня есть свидетели, которые угроз не видели, а узрели дружескую беседу двух умных людей. Ребята, стоявшие поблизости, согласно кивали, истину говорит начальник. А вот если он появится еще раз, то у меня найдутся свидетели, которые, положив руку на последнюю редакцию Советской конституции, подписанную самим дорогим Леонидом Ильичем, засвидетельствуют, что они собственными глазами видели и собственными ушами слышали с близкого расстояния в хорошую ясную погоду, как он у меня вымогал взятку. Похоже, он сообразил, что его приход нас не слишком обрадовал, поэтому больше не появлялся на нашей территории. Мужик оказался понятливым.

Но были и светлые лучики в нашем нелегком кооперативном служением обществу. Среди проверяющих был и ЦСМ4. От них мы получили объемное предписание по нашему производству. Взамен они ничего не попросили, ни бетона, ни ДВП, а наоборот постоянно подходили и подсказывали, как проще, малой кровью, выполнить их предписания. Могу отметить, что все девяностые у меня не было проблем с этой организацией. Мне достаточно часто приходилось сертифицировать и строительные материалы, и пищевую продукцию, и всегда благожелательность, помощь, подсказка, как проще и лучше сделать, без всяких намеков на мзду. Причем я в своем мнении не одинок.

После того, как проверяющие убедились в нашей отзывчивости и в правильном понимании момента, можно было приступать к работе. Я не стал никого сокращать, хотя лишние люди были. Больше половины были хорошие работящие ребята, треть так себе, ну и, как водится, пара раздолбаев-пьяниц. Но я не трогал даже их. Просто не ставил восьмерки, когда они появлялись под газом. Просчитав расценки, я смог при хорошей работе платить 300-400 рублей в месяц. До меня их заработок был не больше двухсот. Это сработало. В первый месяц работы цеха при такой зарплате чистая прибыль составила шесть тысяч рублей, на следующий двадцать. А в дальнейшем дошла до сорока при зарплате у основной активной группы рабочих до 700-800 рублей. Кроме основного производства, наладили производство блоков, организовали мелкую фасовку гипса для магазинов. Ведь, как правило, в хозяйстве иногда требуется горсть алебастра, а торговля предлагала мешок. В общем, курочка по зернышку.

Чисто по своей инициативе ребята выходили в субботу. Если хватало людей, то запускали прокатку, если не хватало, то всегда было что подремонтировать. Работали обычно до двух часов, после этого обедали. Во время обеда могли поднять пару рюмок. Я сам с удовольствием выходил по субботам и вместе с ними становился к стану. Во время обеда я интересовался, кем были их деды? И тут прослеживалась абсолютная закономерность. У всех дедушки были справными мужиками, артельщиками, солепромышленниками, большинство попали в тридцатых годах под раскулачивание. Поинтересовался, а чем был занят дед нашего главного алкаша, и узнал, что тот был большим человеком – секретарем райкома.

Вот даже такой самопальный социологический опрос говорил о многом. Зря большевики записали генетику в продажную девку империализма. У нормального мужика и нормальное потомство. У мерзавца и потомок такая же бездарь и чаще всего такой же негодяй. Убежден, что Русь и поднималась во все времена стараниями справного мужика. Хорошее все-таки это понятие – справный мужик.