Читать книгу Новый сладостный стиль - Василий П. Аксенов - Страница 23

Где в Вашингтоне можно опохмелиться

На халяву, то есть как полный бам?

Так вопрошают без постоянного местожительства лица,

У которых лишь зажеванный чуингам

Скрыт за щекой, а в кармане ни цента,

У которых совесть расхлябана, но хитрость мудра,

Ну вот вы и появляетесь на террасе Кеннеди-центра

В четыре с четвертью, с проблесками утра.

Главное – явиться в единственном экземпляре!

Ивы там шелестят, словно детские сны.

Утренний мир в перевернутом окуляре

Предъявляет свой главный план – недопитые стаканЫ.

Прошлой ночью тут слушали Ростроповича,

А в перерыве, по-светски, потягивали шампань.

Рослые дамы прятали в стеклышки опыт очей,

Нежно зубная поигрывала филигрань.

За разговорами многое недопИто,

Или недОпито, стало добычей бомжА,

Пять-семь бокальчиков, вот вам и пинта,

Можете радость свою существенно умножать.

Достопочтенный Мстислав Леопольдович,

Слава, спасибо за матине!

Мрамор скользит, будто тащитесь по льду вы,

Тень растекается на стене.

Затем высвечивается тень пантеры,

И вы ей салютуете, обнаглев,

Но тут за зеркальной рифмой-гетерой

Монстр пробуждается, рьян и лев.

Следом исчадие бурелома со взъерошенной холкой,

В перьях вороньих от хвоста до ключиц,

Будто бы вестница Холокоста,

Выпрыгивает алчнейшая из волчиц.

Призраков отражения, кошмары гадалки,

Отражает пуговицами генеральский сюртук,

Это над Джорджтауном в кресле-каталке

Проезжает похабнейшая из старух.

Ножищи ее укрыты отменнейшим пончо,

Через плечо бородища, будто полярный песец,

Все же сверкает один генеральский погончик,

А в зубах дымится сигара за тысячу песет.

Пару бокальчиков подцепив у фонтана,

Баба щурится, как перед криком «пли!»,

Революции призрак и марксизма фантомы

Снова прицеливаются в капитализм.

Ну, прямо скажем, задалась опохмелка!

Кто ты, старуха? Не крутись, ответь!

Что представляешь ты здесь с ухмылкой,

Жижу теории или практики твердь?

Правда ли то, что в стаканЕ недопитом

Мысли остаются, а если так,

О чем это общество, духами пропитанное,

Думало здесь сквозь светский такт?

Генерал по-испански хохочет скверно.

Слышится топот буденновских кавалькад.

Все они думают лишь об «инферно».

Все они видят лишь свалку и ад.

Она удаляется с долгим подмигом,

Солнце встает за мостами ПотОмака

И удаляясь, поет, как Доминго,

Ноты вытаскивая из котомки.

Вы остаетесь, застенчивый бомжик,

Двадцать пластиковых бокалов опорожняя,

Шепчете: Боже, всемилостивейший Боже,

Дай мне прилечь возле твоего урожая.