Читать книгу Большой погром - Василий Сахаров - Страница 4

Волегощ. Весна 6658 от С. М. З. X.

Прогулявшись по тропе Трояна, я оказался в Волегоще, где меня встретили волхвы Яровита, молодые венеды, не старше двадцати пяти лет. Неопытные, но рьяные.

Обычно волхвом мог стать служитель богов в возрасте сорока – сорока пяти лет. Человек уже пожил, многое повидал, знает цену словам и обещаниям, проводил обряды и набрал авторитет, досконально знает своё дело и понимает, куда он должен вести людей. Но минувшие десятилетия ослабили влияние славянских культов, храмы родовых богов в запустении, и простому люду нужны наставники, которых не хватало. Поэтому требования к волхвам резко снизились.

Старый Огнеяр и Войдан Лебедян, который в самом скором времени станет верховным жрецом Яровита в Венеции, начали активно продвигать молодёжь и расширяться. Для этого они сократили сроки обучения, дали ведунам поблажки и набрали в дружину Яровита профессиональных воинов.

Разумеется, всё это сказывалось на качестве. Новые люди, которые вливались в культ, многого не знали и не понимали. Однако они хотели приносить пользу своему народу, оставить след в памяти людей и ненавидели крестоносцев. Люди честные, прямые, сильные и лишённые экстрасенсорных способностей. Но они вдохнули в дряхлый культ, который находился на последнем издыхании, новую жизнь. Именно они, а не старые волхвы, ходили по отдалённым сёлам, славили родовых богов, строили новые капища и доносили до сородичей истину, что они не рабы, а потомки небожителей. А раз так, то нужно соответствовать. Быть сильным и крепким, ничего не бояться и жить по чести, по заветам предков.

В общем, это ещё одно изменение истории, вызванное моим появлением в прошлом, и, на мой взгляд, Огнеяр и Войдан поступали мудро. Они вовремя подстроились под новые времена, и можно с уверенностью сказать, что культ Яровита в ближайшие сто лет не зачахнет. Точно так же, как и культы Святовида, Триглава, Велеса и Макоши. А вот насчёт остальных я не уверен. Культ Ярилы практически уничтожен. При штурме Зверина погиб верховный жрец Ратша, а его ученики полегли в боях с германцами. Ну и кто будет отстраивать храмы Ярилы, а потом славить великого предка? Некому. Та же проблема у последователей Перуна, Радегаста, Поревита, Поренута и других, менее известных и значимых. Слишком мало их осталось, и уцелевшие жрецы не стремятся набирать учеников, а сидят в святилищах, вспоминают старые добрые времена, тоскуют и ждут у моря погоды. А ведь так нельзя. Это противоречит самой сути свободолюбивых венедов. Но как сдвинуть с места старых волхвов и как заставить их шевелиться, мне неизвестно. Да и нужно ли это делать? Выживут сильнейшие, а остальные уйдут в тень. Как бы там ни было дальше, а договариваться с четырьмя культами проще, чем с двадцатью…

В Волегоще ночь. Молодые волхвы проводили меня в храм Яровита и оставили одного. Я свой, мне в святилище открыты любые двери. Следовательно, сопровождения не требовалось, и, дожидаясь, пока разбудят Огнеяра, я прошёл в главный зал храма и молча поклонился статуе Яровита. Отклика не было, великий предок сейчас далеко, не слышит меня и не видит.

Отвернувшись от статуи, я подошёл к стене, на которой висел драгоценный артефакт, щит бога. До этого момента я видел его только издалека, забавная вещица и не более того. А для жителей Волегоща это как череп очень уважаемого святого для христиан или знаменитая Туринская плащаница. Но, честно говоря, осмотрев щит, я пришёл к выводу, что это новодел, которому не больше двухсот – трёхсот лет. Почему я так решил? Объясню. Щит ростовой и неудобный, рассчитанный на богатыря ростом свыше двух метров. Он слишком тяжёлый, полностью сделан из меди и покрыт золотыми бляхами, которые во время боя станут отлетать. Металл изрядно проржавел, а ремни на щите сгнили. Но самое главное – в нём не было силы. Никакой. Ни доброй, ни злой. Просто ритуальная вещь, и если и был у волхвов его щит, то это не он…

– Здравствуй, Вадим. – В зале появился Огнеяр, и я обернулся.

Верховный жрец Яровита постарел. Тело сгорблено, ноги волочатся по полу, в руках посох, на который он опирается, волосы полностью седые, а руки, словно палки, тонкие и немощные.

– Здравствуй, Огнеяр. – Я подошёл к жрецу и поддержал его за локоть.

– Давай присядем, – кивнул он на лавку в углу.

Проводив жреца к лавке, я помог ему сесть и разместился рядом. После чего он начал разговор:

– Ты вовремя появился, и хорошо, что раньше назначенного срока. Я ещё с вечера к тебе голубя с письмецом послал, чтобы поторопился.

– А что так?

– Неладно здесь.

– Якса воду мутит?

– Не он один. Тут такой клубок закручивается, как бы до крови не дошло. Князья совсем ошалели, словно на них кто-то чёрный морок напустил. Сегодня Никлот с Будимиром сцепились, едва биться не начали.

– Чего они не поделили?

– Будимир из Виславитов, род старый, а Никлот – из боевых бояр. Как династия Наконингов среди бодричей власть утеряла и данам продалась, так Никлот князем и стал. Ты об этом знаешь?

– Знаю.

– Вот Будимир спесь и показал. Сказал, что должен сидеть выше Никлота, раз он потомственный князь и за ним Руян. А князь бодричей ответил, что он щенок и в настоящих битвах не бывал. Пока мы крестоносцев били, Будимир за морями прятался, словно трус. Слово за слово, дружинники подоспели и за мечи схватились. Но хорошо, Доброта был неподалёку, унял князей.

– Это всё?

Огнеяр поморщился:

– Это только начало. Дети Гриффинов объявились, кто-то из лесов выполз, а кто-то от ляхов прибежал. Говорят, они за отцов не в ответе и потому хотят получить уделы, ибо княжичи. Кому городишко, а кому несколько деревень. Ещё от Пиктайта гонец приплыл, просит разрешения выступить перед князьями. Новгородские ушкуйники на трёх лодьях пришли, зачем и почему, никто не знает. Ну и местные претенденты на княжеское корзно тут как тут, никуда не делись. Вокруг Ингваря наёмные бойцы кучкуются, купцы бойцов наняли, чтобы княжича не убили. С Яксой крупный отряд головорезов. А Велемар княжеских дружинников собирает.

– А что Прибыслав?

– Умирает. Он уже ничего не соображает, бредит и постоянно какого-то Мирослава о прощении просит. Ещё день-другой – и помрёт.

– А что насчёт будущего князя скажешь? Кого поддержишь?

Огнеяр покачал головой:

– Не хочу в это вмешиваться. Устал.

– Нельзя оставаться в стороне.

– Нельзя, – согласился он. – Только кого поддержать?

– Велемара, конечно.

Верховный жрец усмехнулся:

– Свою линию гнёшь?

– Да.

– А мне ближе Ингварь. Он малой совсем, но за ним купцы городские, которые нам хорошо помогают. Они княжество сберегут, торговать станут – и всем горожанам от этого выгода.

– Не о городе надо думать, а обо всём племени лютичей.

– Так я и думаю. Поэтому окончательного ответа никому пока не дал. Сход племени лютичей вечером будет, время ещё есть.

«Намёк понял, – промелькнула у меня мысль. – Если до схода Велемар навестит храм Яровита и пообещает жрецам поддержку, они встанут на его сторону, а это уже половина жрецов Волегоща. За культ же Велеса, которым управляет жрец Ведослав, мне сказать нечего».

– Кто ещё кроме Доброги, Никлота и Будимира в город приехал?

– Больше никого. Всех завтра ждут. Рагдай Поморянский к полудню появится. Мстислав Выдыбай, Идар Векомирович, Войдан Лебедян, Зареслава, Лучеврат и Келогост. Сыновья Никлота, старший Прибыслав и младший Вартислав, оба с жёнами. Бояр и лучших витязей много приедет. В общем, весело будет, если князья друг друга не зарежут.

– Не должны.

– А мне на сердце неспокойно, – тяжело вздохнул Огнеяр. – Знаешь, Вадим, одержали мы над врагами великую победу. Собрались с силами, забыли старые обиды, встали плечом к плечу и разбили крестоносцев. Казалось мне, что после этого люди станут лучше, сильнее и добрее, перестанут лгать, воровать и говорить о соседях гадости. Но ожидания не оправдались. Слаб человек, и князья у нас под стать рядовичам. Нужно общее дело делать, оборону крепить и быть вместе, а они каждый о своём уделе думают. Вот соберутся завтра все князья, и начнётся делёжка. Вождя лютичам выберем, тут я спокоен, и не важно, кто это будет, общий язык с любым найдём. А кто великим князем Венедии станет? Вот это вопрос так вопрос.

– Наверное, Никлот.

– Нет. Он не хочет быть великим князем.

– Ты так думаешь или знаешь?

– Знаю. Говорил с ним вчера.

– А почему так?

– Обязанностей много, а настоящей власти нет. Никл от свои разорённые города отстраивает. Для него это важнее всего. Потому и не хочет садиться на великокняжеский стол.

– Тогда вождём Венедии станет Рагдай.

– Я тоже так считаю, поскольку Будимир молод и горяч. Но Рагдай не справится. Великий князь должен быть политиком, а он воин до мозга костей. Витязь, что с него взять? В битве герой, а управлять ему трудно. Поэтому он фигура временная. Хорошо бы вместо Прибыслава тебя великим князем сделать, мы с Векомиром когда-то об этом говорили. Только сейчас это невозможно. Тебя многие знают и уважают, дружина у тебя хорошая и серебро в казне водится. Но ты не потомственный князь и не вождь племени. Так что дорога наверх для Вадима Сокола пока закрыта. Зная тебя, могу сказать, что если захочешь, то сменишь Рагдая. Ты думал об этом?

– Да.

– Это хорошо. А хочешь быть великим князем?

– Нет. Однако, если не найдётся никого лучше, придётся.

– И это тоже хорошо, что к власти не рвёшься, – усмехнулся Огнеяр. – А вообще как у тебя дела, что нового?

– Хвала пресветлым богам, всё в порядке. Жёны и дети здоровы. Город растёт. Спускаются на воду корабли. Дружина тянет службу. Доход имеется…

В этот момент я прервался, поскольку заметил, что голова Огнеяра опустилась на грудь. Он заснул. Разум у старика крепкий, а вот организм подводит, не выдерживает нагрузок и отключается.

«Уходит старая гвардия», – с тоской подумал я, вспоминая Векомира, верховного жреца Святовида, который умер в прошлом году.

Я встал и покинул зал. На выходе подозвал юнака и велел отнести Огнеяра в его покои. Тот кивнул, позвал друга, и они отправились выполнять поручение, а я вышел из святилища и встретился со своими дружинниками. Небольшой шнеккер с варягами и варогами под командой Хорояра Вепря заранее был отправлен в Волегощ. Поэтому я не один.

Хорояр доложил о том, что происходит в городе. Но ничего нового я не узнал и направился в дом Велемара, с которым предстояло серьёзно поговорить. Выбор нового князя – внутреннее дело лютичей, но, как я уже отмечал, у меня тоже есть свой интерес.

Велемар жил в центре города, невдалеке от святилища Велеса. Дом у него большой и богатый, во дворе – напряжённые дружинники, которые раньше служили Прибыславу. Велемар встретил меня словно дорогого гостя. С ним мы просидели до самого рассвета и расстались союзниками. После чего он помчался в храм Яровита договариваться с волхвами, а я – на постоялый двор. Там переоделся, умылся, позавтракал, немного отдохнул и снова вышел в город, дабы встретиться с людьми, от которых зависит существование Венедского союза.

Одна встреча за другой. Знакомых у меня много, и с каждым хотелось пообщаться. А кое-кто сам искал меня, поскольку считал, что я могу дать ценный совет. Обо всех, с кем в тот день виделся, говорить не стану. Это долго. Поэтому остановлюсь на самых интересных моментах.

Сначала посетил Никлота.

С ним мы обсудили выборы князя лютичей и великого князя Венедии. Он становиться во главе союза славянских племён не собирался и подтвердил это. Затем сказал, что его люди, в основном это купцы и ремесленники из Зверина, поддержат Велемара. После чего попросил об услуге.

Он хотел отправить на летнюю охоту к европейским берегам пару кораблей. Суда есть, и воины имелись. Но не было вождя, и потому его флотилия должна стать частью моей эскадры. А мне-то что? Я не отказал. Чем больше воинов и кораблей, тем больший урон мы нанесём врагу. Ранко Самород – флотоводец бывалый, так что справится.

А ещё ему нужны были контакты с русским царём Изяславом Мстиславичем. С моей стороны последовал резонный вопрос: зачем? На что был получен честный ответ: Никлоту требуются переселенцы, которых он посадит на опустевшие земли, и он сомневается, что после смерти Векомира Венедский союз выдержит удар очередного Крестового похода.

Вот такие дела. Невесёлые.

Один из главных вождей Венедии сомневался в своей силе и уже начал искать место, куда можно отступить. Но его можно понять. Вести из Европы приходят тревожные. Среди князей нет единства, и племенной союз ободритов в минувшей войне понёс самые большие потери. Из пяти мужчин, которые вышли на бой с крестоносцами, домой вернулись только двое, и один из них калека. Почти все города ободритов сожжены. Казна Никлота, несмотря на богатые трофеи, пуста. В дружине после очередного набора всего триста пятьдесят всадников, и в основном это слабо подготовленная молодёжь. А ведь были времена, когда конница бодричей считалась лучшей в Европе. Князь от меня свои мысли не скрыл, и я пообещал поддержку. Если будет отправлено посольство в Киев, постараюсь сделать так, чтобы посланцев Никлота приняли без проволочек.

Впрочем, уход племенного союза ободритов на Русь не единственный вариант. Есть Винланд, самые дальние земли. А также ничейные территории поближе. Например, Норботтен, Норвегия и Финляндия. Да и не факт, что Никлот оставит родину. Пока он только думает и перебирает варианты. Наводит мосты дружбы с соседями, возвращает домой вынужденных переселенцев, которые бежали от войны, и продолжает восстанавливать свою столицу.

От Никлота я отправился к Рагдаю Поморянскому, но был перехвачен Идаром Векомировичем, который двигался из порта на постоялый двор. Что характерно, не один, а вместе с несколькими ушкуйниками. Оказалось, это он пригласил новгородцев в Волегощ.

Пришлось задержаться, дабы поговорить с хозяином острова Борнхольм, и Векомирович, старый товарищ, меня удивил. В отличие от Никлота он не сомневался, что венеды выстоят. Наверное, это связано с тем, что он островитянин и крестоносцы, которые находились на материке, его не пугали. Идар – мореход, он знал о Винланде и думал о будущем. Добираясь к заокеанским колониям, которые венеды собирались развивать, наши мореходы делали три основные остановки. На Фарерских островах, в Исландии и в Гренландии. Пока нас там привечают. Но как долго это будет продолжаться, неизвестно. Поэтому Идар собирался основать на Фарерских островах и в Исландии свои портовые фактории, за которые, если необходимо, он был готов воевать с местными жителями, потомками норгов и шотландцев. А главной ударной силой Идара станут ушкуйники. Они, конечно, долгое время тайну Винланда хранить не смогут. Однако рано или поздно она всё равно перестанет являться таковой, а карт у них нет. Нам бы пять лет выиграть, а потом уже всё равно. Закрепимся на новых землях, а затем вдоль Исландии и Гренландии будут рыскать наши морские волки, которые перехватят любого, кто поплывёт на запад по проторенному маршруту.

Таковы были его планы. После чего Идар поинтересовался моим мнением, и я его намерения одобрил. Правильно мыслит мужчина. С дальним прицелом в будущее. В любом случае поток колонистов будет только возрастать. Кораблей в караванах много. Нужен ремонт и припасы, а фактории принадлежат Векомировичу. Отсюда постоянная прибыль.

Расставшись с Идаром, я всё-таки отыскал Рагдая, князя поморян, и застал его в глубокой тоске. Он уже понимал, что придётся стать великим князем, и это его не радовало. Как и любого честного человека, который понимает, что на его плечи ляжет ответственность за судьбы сотен тысяч людей. Хотя отказываться от номинального лидерства в Венедии он не собирался, ибо так его воспитали.

Витязь необычный человек. В нём от природы есть ядро силы, которую он способен пробуждать и благодаря этому менять реальность вокруг себя. Это Воин с большой буквы, и чем больше таких людей в племени, тем оно сильнее и крепче. Вот только Рагдай очень прямолинейный. Станет двигаться по проторенной дороге и может надорваться. Хотя не всё так плохо. Ведь он не один. Есть волхвы, князья и другие витязи, которые готовы пожертвовать личными интересами ради общественного блага. Таких людей не очень много, но они есть и помогут великому князю. Взять хотя бы меня. Я всегда буду неподалёку и окажу ему любую поддержку. Могу воинами и кораблями, серебром и секретами, а самое главное – сведениями о замыслах наших врагов и советами. Разумеется, если Рагдаю это будет нужно.

Именно об этом мы говорили, и князь поморян, выслушав мою речь, улыбнулся. После чего сказал, что именно таких слов от меня и ждал.

Только расстались с Рагдаем, сразу новая встреча. На этот раз с Добротой. Ставший верховным жрецом Святовида, витязь собирался направить в Европу несколько диверсионных групп, и я хотел послать вместе с ними варогов. Два десятка юных воинов уже готовы стать германцами, ляхами, венграми и франками. Как и другие вароги, которых я отправлял на Русь и в Константинополь, они обживутся среди чужаков, создадут шпионские сети и обрастут связями. Пройдут десятилетия, и кто не погибнет, тот займёт определённое положение в обществе, станет для европейцев своим и принесёт пользу Венедии. Я в этом не сомневался, и Доброта тоже. В вопросе того, что нужно развивать внешнюю разведку, мы единомышленники. Кстати, это не единственная группа для Европы. Ещё одна будет высажена с кораблей Ранко Саморода в Англии…

В общем, день прошёл в суете и беготне. Наступил вечер и на городской площади собрались самые лучшие люди племенного союза лютичей. Причём многие ожидали беспорядков и столкновений. Однако выборы князя прошли на удивление легко. В первую очередь по той причине, что на сходе присутствовали венедские вожди, а охрану площади взяла на себя Священная дружина Яровита. Поэтому после всех положенных обрядов были представлены люди, которые претендовали на звание князя лютичей, и Якса из Копаницы взял самоотвод. С ним поговорил Доброта, которому шпреванский вождь многим обязан, и Якса, крепкий пожилой мужчина, решил не рисковать. А то ведь можно и голову потерять, поскольку я был не единственным, кому не понравилось очернение Прибыслава.

Выбор простой. Либо Ингварь. Либо Велемар. Племянник Прибыслава человек уже взрослый и авторитетный. Был послом в Новгороде и Киеве, воевал с крестоносцами и не раз проявлял героизм. А ко всему этому его поддержали князья и почти все жрецы. Сходотаи об этом уже знали и назвали своим князем Велемара. После чего на площадь принесли широкий деревянный щит, на который посадили нового князя, и затем через весь город его понесли в храм Яровита.

Велемара унесли. Площадь опустела, и в просторном доме, который принадлежал ободритскому купцу Бориславу Теничу, собрался другой сход. Пришла пора выбирать великого князя, и собралось полсотни человек. Князья, жрецы, знатные бояре и члены ОБК, то есть люди, которые имели реальную власть и могли принимать решения. Времена копного права, когда народ единогласно выбирал правителя и определял политику, уходят в прошлое. Можно позволить простолюдинам немного покричать на площади, как сегодня. Но только покричать. А на самом деле все важные и ключевые вопросы решаются без вмешательства народа.

Итак, выбор великого князя Венедии. Сюрпризов не было – им стал Рагдай Поморянский, витязь Триглава и благородный воин. Решение принято единогласно, раз нет другой кандидатуры, и столица Венедии перемещается из Волегоща в Волин, который сейчас является главным городом племенного союза поморян. Но это только административная столица, а сердце Венедии конечно же в Арконе, где в храме Святовида великий князь Рагдай получит благословение богов.

Рагдай поблагодарил за доверие, и дальше, после того, как все жрецы, кроме Доброги и Войдана, удалились, сход повёл уже он. Долго сидеть никто не собирался, и потому вопросы решались быстро.

Во-первых, Никлот просил выделить финансовую помощь. Кто сколько может, дайте на восстановление порушенных крепостей и городов. В общей казне Венедского союза пусто. Что было от общих трофеев, ещё в прошлом году потратили. Серебро, которое выделялось из казны жрецов, тоже ушло, а постоянных фиксированных налогов нет. Ну и кто готов оторвать от сердца гривны и монеты? Таких оказалось немного. Рагдай пообещал выделить триста гривен. Будимир, который унял спесь, решил дать столько же в золотых «кораблях», которые печатали на Монетном дворе города Ругарда. Мстислав Выдыбай даст двести гривен. Ну и Доброта, как верховный жрец Святовида, имеющий право распоряжаться казной волхвов, передаст ободритам тысячу гривен. Плюс к этому решили сроком на один год наложить на венедских купцов небольшой налог, который принесёт дополнительный доход в пару тысяч гривен, и эти средства тоже будут переданы Никлоту. Как ни крути, всё это хорошая поддержка ободритам.

Во-вторых, раз уж заговорили об общей казне, которой распоряжается великий князь, решили собрать при ОБК небольшую группу. От каждого княжества по одному человеку. Задача – разработать закон, который позволит собирать со всех племён гривны на общее благо.

В-третьих, провели дополнительное административное деление. Есть четыре племенных союза (княжества) – ободритов, лютичей, поморян и ранов. Но добавилась ещё Зеландия, в которой правит Мстислав Выдыбай, и потому все признали, что это пятое княжество в Венедском союзе. К Зеландии, кстати, относится Борнхольм, моя колония на берегах Студёного моря и колония в Норланде. А помимо того, есть шестое княжество, владения Яксы, отбитый у германцев Бранибор и владения Северной марки. И его тоже признали. Хотя в жизнеспособности этого княжества все сильно сомневались. Один хороший толчок со стороны германцев – и посыплется Якса, а затем отступит в земли лютичей, князем которых он так хотел стать.

В-четвёртых, Идар Векомирович уведомил совет о своём намерении совершить поход к Фарерским островам и в Исландию. Однако к этому отнеслись равнодушно. О Винланде знали немногие, из присутствующих – полтора десятка, но даже этих людей поход Идара пока не интересовал. Хочет погулять по морям? Пусть идёт. Это его личное дело.

В-пятых, приняли посла, который прибыл от Пиктайта. Вождь пруссов передавал всем привет и заверял в своей дружбе. Но при этом его посланник держался весьма заносчиво, что не понравилось венедам. А в конце своей речи он дал понять, что Пиктайт уничтожит любого, кто попытается помочь прусским волхвам, которые выступили против него. Что произошло с Пиктайтом? Многие подумали, что некогда славный боевой вождь тронулся умом. Но пока решили с выводами не торопиться, ибо других проблем хватает, и влезать в дрязги пруссов никто не собирался. Князья точно не полезут. Разве только жрецы, которые, как я узнал от Доброги, всё-таки послали в Трусо воинов. Немного, три десятка. Однако это были витязи, которые сами могут Пиктайта прикончить, а потом народу объявят, что он умер от простуды.

В-шестых, был поднят вопрос о молодых Гриффинах. Всего их пять, четыре молодых парня и одна женщина. С молодняком всё понятно, дети Ратибора и Свантибора, которые выступили на стороне ляхов и погибли. Этим наследникам никто ничего давать не собирался. Впрочем, как и выгонять. Пусть сами себе дорогу по жизни пробивают, тем более что у некоторых есть дружинники. За ними присмотрят, но препятствий чинить не станут. А вот с женщиной сложнее. Звали её Воислава, она была дочерью Вартислава Гриффина. В свой черёд вышла замуж за Прибыслава, старшего сына Никлота. А после его гибели на поле боя вернулась в родовые земли, где её никто не ждал. Вот она и попросила выделить ей из отцовского удела несколько деревень. Вопрос вроде простой. Да вот проблема: уделы Гриффинов уже давно поделены, платят оброки князю, и возвращаться под старых владельцев, пусть даже это будет Воислава, не хотят. Что делать и как поступить, дабы всё было по чести, непонятно. Поэтому решили оставить решение данного вопроса на усмотрение Рагдая.

На этом совет был окончен. В следующий раз соберёмся уже осенью, если не произойдёт ничего чрезвычайного. И вместе с Ид аром я вышел в город.

Светало. Где-то вдалеке слышен шум, не тревожный, праздничный. Видимо, горожане отмечали избрание князя. Всё спокойно. Однако в этот момент у меня защемило сердце, и я даже слегка застонал.

– В чём дело, Вадим? – спросил меня Идар.

– Не знаю, – покачал я головой.

– Может, к целителю тебя отвести?

– Не надо, уже прошло.

На мгновение я замер и полной грудью вобрал напоённый солью морской воздух. Полегчало. Но сердце не зря сжалось. Это предчувствие беды и знак того, что произошло нечто нехорошее.

Мы с Идаром направились к постоялому двору. Добрались до него и решили перед сном выпить немного медовухи, поговорить и обсудить события минувшего дня. Но только налили в кружки пахнущий мёдом напиток, как прибежал гонец с недобрым известием. Полчаса назад скончался князь Прибыслав. А потом появился другой гонец и тоже с плохими вестями. Верховный жрец Яровита старый Огнеяр ночью лёг спать и утром не проснулся. Целители говорили, что у него отказало сердце, умер он легко.

Что тут сказать? В одну ночь избрали князя и великого князя, а потом потеряли двух уважаемых венедов. Все люди смертны, и только я, если верить моему небесному покровителю, буду жить сотни лет. Разумеется, если меня не сожгут на костре, не проткнут мечом и не утопят в море.