Читать книгу Уркварт Ройхо - Василий Сахаров - Страница 3

Глава 2

Оглавление

Империя Оствер. Замок Ройхо. 16.12.1400—30.12.1400

Я очнулся оттого, что рядом разговаривали два человека, мужчины. Язык явно был нерусский, но и гортанное чеченское наречие не напоминал, а больше всего походил на смесь из нескольких европейских и славянских языков, по крайней мере, мне так показалось. Глаза я пока не открывал, мало ли что, а попытался сориентироваться. Тело – как деревянное и слушалось плохо, а общее ощущение такое, что меня били палками, и я весь ужался и сморщился. Из одежды – только длинная рубаха до колен, нижнего белья нет. Лежу на шерстяном одеяле, под которым дерево, наверное топчан. Больше ничего определить было нельзя, да и некогда, потому что один из мужчин приблизился вплотную к моему ложу и, похлопав меня мозолистой рукой по щеке, что-то произнёс. Угрозы в голосе не было, но я решил выждать. Чего? Не знаю, просто хотелось потянуть время. Однако нависший надо мной мужик понял, что я пришёл в себя, и отставать не хотел. Он встряхнул моё слабое тело, приподняв его за рубаху, и снова что-то сказал. Как ни странно, я его понял.

– Эй, паренёк, открывай глаза, говорить будем. Всё равно ведь уже пришёл в себя.

Выпендриваться смысла не было, мои веки приподнялись, и я огляделся. Вокруг меня была просторная комната с одним окном слева, рядом массивный деревянный стол, заваленный каким-то хламом, стеклом, обтянутыми кожей под старину фолиантами, шар, вроде бы хрустальный, пара кусков горного хрусталя и меч в ножнах. Необычный набор. Рядом стояли два стула и пара табуретов. Справа – камин, а рядом, на стене, ещё два меча и небольшой круглый щит. К антикварам, что ли, попал? Хм, не факт. Вдруг маньяки какие? Очень может быть, морды у мужиков в комнате суровые, и одеты они так, словно в театральной гардеробной покопались, дабы в спектакле на историческую тему роль сыграть, что-то вроде «Сирано де Бержерака» или «Сезара де Базана».

– Вы кто? – просипел я, еле ворочая непослушным языком.

Человек рядом со мной усмехнулся, оскалил крупные, желтоватые зубы и, повернувшись к своему товарищу, стройному горбоносому брюнету, сказал:

– Вот видишь, Квентин, всё в порядке. Паренёк соображает, и язык, при пересадке, как надо усвоил.

Горбоносый молча кивнул и смерил меня каким-то нехорошим, недобрым взглядом, а я повторил свой вопрос:

– Вы кто?

– Меня зовут барон Ангус Койн, я твой дядя, – мужик подтянул к топчану табурет, сел на него, вновь сосредоточил внимание на мне и кивнул себе за спину, – а этот человек, с благородной осанкой и сединой в волосах, отныне твой отец граф Квентин Ройхо.

– Чушь! – вновь просипел я. – Дяди у меня отродясь не было, а своего отца я знаю. Может, ещё скажете, что у меня и мама новая?

– Скажем, паренёк, скажем. Но её ты увидишь попозже, если мы с тобой договоримся.

Возражать я не решился, да и трудно было это сделать, так как язык слушался плохо, а шею свело, словно меня продуло. Поэтому я заткнулся и просто внимал тому, что говорил назвавшийся магом барон Ангус Койн. И чем больше я вникал в смысл его речей, тем больше охреневал и понимал, что попал в лапы каких-то сектантов или же в дурку, что в принципе одно и то же.

Оказывается, с меня сняли копию и вселили мой разум и душу в тело почти мёртвого сына графа Ройхо, которого звали Уркварт. Мне в этот момент вспомнился старый кинофильм «Секретный фарватер» и имя немецкого подводника, которого звали вроде бы Уркварт фон Цвишен. И вот я нахожусь в чужом теле, которое стало моим, и теперь обязан во всём слушаться графа, того горбоносого человека в допотопном сером камзоле, за спиной мага, и самого Койна, а иначе мне сделают больно, а возможно и убьют. Что тут скажешь? Имелись бы силы, я бы попробовал накостылять этим мужичкам и вырваться к нормальным людям. Но сил не было даже на то, чтобы лишний раз пошевелиться. И поэтому мне приходилось слушать бред этого самого Ангуса и соглашаться с его словами.

Хотите, чтобы я откликался на Уркварта? Запросто. Старший сын графа? Без проблем, главное, что не педик. Вести себя тихо и спокойно? Это можно, тем более что немочь сковала всё тело. При встрече с Катрин Ройхо надо улыбнуться и успокоить маму? Согласен. Рассказать о своём мире? Ну, учитывая, что никаких особых военных или государственных секретов я не знаю, можно и рассказать, мне не тяжело, так что как только поправлюсь и окрепну, так сразу же и отвечу на все вопросы.

В общем, маг говорил минут сорок, а потом принёс со стола овальное полуметровое зеркало и приподнял его надо мной. Увидев себя, от неожиданности я вскрикнул, так как в зеркале был не я, а совершенно незнакомый мне мальчишка. На вид лет тринадцать, может быть, четырнадцать. Измождённое лицо европейского типа с правильными чертами. Кожа бледная и почти просвечивает. Волосы русые. Глаза голубые. Определённо это был не я, не Лёха Киреев. Наморщившись, я убедился, что отражение повторяет мою гримасу и другие движения. Значит, то, что говорил Койн, правда? Полной уверенности в этом не было, так как я вполне мог находиться под воздействием психотропных препаратов, которые держат мою психику под своим контролем. Но кому я нужен, чтобы ради меня суетиться? По большому счёту, словно Неуловимый Джо, никому, а всё происходящее вокруг меня не выглядит как бред. Так что надо продолжать выжидать и впитывать в себя информацию.

Я стал Урквартом Ройхо и вынужден это признать. Меня накормили, а скорее, напоили куриным бульоном и дали некоторое время поспать и свыкнуться с новым телом. А когда я проснулся, то комната вокруг меня и люди в средневековых одеждах не рассеялись, словно мираж. И рядом с топчаном я обнаружил симпатичную белокурую женщину лет тридцати пяти, может, немного старше, в простеньком шерстяном платье, которая с неповторимой материнской нежностью и любовью смотрела на меня. Как несложно догадаться, это была графиня Катрин Ройхо, моя новая мать. Она спрашивала меня о здоровье и самочувствии. А что я мог ей ответить? Только то, что всё хорошо, и я иду на поправку. Отделавшись самыми общими фразами, я принял игру, в которую был втянут не по своей воле.

Графиня провела со мной пару часов и, в сопровождении мужа, покинула комнату местного мага, своего родного брата. Я чувствовал себя лучше, мог уже вполне нормально разговаривать и, не откладывая сбор информации на потом, позвал Койна:

– Ангус!

– Дядя Ангус, – поправил он меня, присаживаясь рядом.

– Хорошо, – покорно согласился я, – дядя Ангус. Ты говорил, что копий было несколько. Почему именно меня выбрал?

– Знаешь, парень, – маг поморщился, – я мог бы тебе приказать заткнуться и не спрашивать того, что тебе не надо знать. Но мне хотелось бы, чтобы наше сосуществование строилось на условиях сотрудничества и взаимного понимания, поэтому буду с тобой откровенен. Ваш мир был выбран «Ловцом душ» случайно, потому что он находился к нашему ближе всего. Снятых копий было пять, не все Сферы разума сработали как надо. И из всех копий ты оказался лучше всех и ближе всего по возрасту к Уркварту.

– А мне назад вернуться нельзя?

– Нет. – Койн покачал косматой нечёсаной головой. – Это невозможно. Вообще, нельзя перебросить из одного мира в другой никакие материальные объекты. Зато есть возможность снять с человека копию. Но это умение в нашей империи вымирает и деградирует. Впрочем, как и всё некогда великое искусство магии. Так что твой возврат невозможен. Ты – копия человека из иного мира, новый разум в пустом теле, по крови – настоящий Ройхо, так что прими это как есть.

– Что со мной будет дальше?

– Кажется, я тебе это уже говорил.

– Да, говорил. Но я спрашиваю не про ближайшее время, месяц или два, а про жизнь.

Маг рассмеялся, как мне показалось, несколько натужно и фальшиво.

– Ты будешь жить долго и счастливо. Овладеешь всеми навыками и умениями благородного дворянина и сможешь сам выбрать свой жизненный путь. Разумеется, при том условии, если тебя не убьют.

– Кстати, насчёт убьют… Как погиб прежний Уркварт?

– Граф – бывший военный, полковник, командир 2-го конно-егерского полка. Он честный человек, никогда не трусил, не лебезил перед начальством, не отступал перед врагом и не воровал. Прямой, как меч, всю жизнь за честь цепляется и с этого имеет одни неприятности. Раньше в своих владениях он бывал только от случая к случаю, а два года назад его вышвырнули вон из имперской армии, говорят, что место полковника понадобилось кому-то из столичных хлыщей. Граф это принял, осел в родовом замке, принялся вникать в дела хозяйства, и тут выяснилось, что все его деревни находятся под властью герцога Андала Грига, редкостной скотины, и у него не осталось ничего, кроме этих стен, моря и небольшой суммы денег. Естественно, как честный человек, Квентин стал искать правду, но ничего не добился, ибо государство наше прогнило с самого верха и донизу. И тогда Ройхо сделал то, что был должен сделать, то есть назвал Грига трусом и подлецом и вызвал его на дуэль, герцог драться отказался, но оскорбления конечно же простить не мог и организовал покушение на тебя, то есть на прошлого Уркварта.

– Ясно, – произнёс я и поморщился от острой рези в мочевом пузыре.

Койн, словно понимая причину моей гримасы, хмыкнул, и на этом наш второй разговор был окончен. Появился слуга, широкоплечий усатый мужик лет сорока пяти, который помог мне справить нужду и обтёр мое тело тёплой водой. Как выяснилось позже, звали его Гради Тайфари, он был воспитателем и учителем графского наследника.

После этого я провалился в очередной сон. Так началась моя новая жизнь, первые две недели которой я прожил в комнате мага, поставившего в комнате ещё один топчан, дабы держать меня под неусыпным контролем. Распорядок дня в эти четырнадцать дней был достаточно прост: я сплю и ем, а когда просыпаюсь, то вижу рядом с собой Ангуса Койна, который расспрашивает меня о Земле, а попутно рассказывает о своём мире. И по прошествии этого срока, будучи человеком неглупым, я смог более или менее чётко понять, где нахожусь, что собой представляет местное общество и к чему мне готовиться, если я хочу выжить в новом для себя мире. А чтобы не запутаться и более чётко представить здешнюю обстановку, я выпросил у мага пару листов бумаги и графитовый карандаш и на русском языке по пунктам, кратко записал некоторую информацию, которую узнал.

Итак, пункт первый: планета, которая каждым из многочисленных местных народов называется по-своему. Но поскольку я нахожусь в империи Оствер и Уркварт Ройхо этнический оствер из древнего рода, то буду использовать имперское название – Кама-Нио, что значит Добрая Мать. В целом эта планета по климату и биологии ничем не отличается от моей родной Земли, так что рассказывать особо нечего: пять материков, куча островов и архипелагов и шесть океанов.

Пункт два: государство, в котором я оказался. Как уже было сказано, это империя Оствер, созданная на основе королевства Оствер ровно 1400 лет назад, для империи это солидный возраст. Правит в этом государстве, естественно, император. Да вот только власти и силёнок у него нет. И властитель огромной державы на данный момент – тринадцатилетний Марк Четвёртый, всего лишь марионетка Верховного имперского совета, в котором заседают восемь человек. Пять великих герцогов, патриарх объединённых религий и верховный жрец бога Самура Пахаря, архимаг, отстаивающий интересы всех магов империи, и глава Торгово-промышленной палаты. Простой народ, как водится, на политику державы влияния не имеет.

Пункт три: краткая история. Планета Кама-Нио – очень древний мир. Первое серьёзное государство здесь возникло ещё двадцать пять тысяч лет назад, и этому имеются достоверные подтверждения в виде сохранившихся от былых эпох книг и памятников культуры. Но меня больше волновали остверы, и всё моё внимание было сосредоточено на них. Сначала Оствер был горным королевством на окраине империи Ишими-Бар, а когда она развалилась под напором кочевников с севера (есть тут такие, на оленях скачут, и, хотя их немного, они сильные бойцы), остверы начали экспансию и, когда подмяли под себя три близлежащие провинции, объявили себя империей. Во главе народа стоял могучий род Анхо, и император сосредоточил в своих руках все нити управления. Он – Верховный главнокомандующий, Великий понтифик и архимаг. Три в одном, как говорится, суперчеловек, как он есть, практически бессмертный воин и маг, проживший порядка четырёхсот семидесяти лет. За этот срок могучее государство по-любому можно было создать, и первый император Иллир Анхо спокойно, без надрыва это сделал.

Однако, к сожалению барона Койна, великий властитель погиб, как и отчего, до сих пор толком неизвестно. И на одного из потомков великого Иллира свалилась огромная власть, а он, как водится, глядя на бессмертного папашу, о правлении не думал и к нему не готовился. В итоге второму императору до первого было очень далеко. Но система, построенная Иллиром, работала как швейцарские часики, надёжно и без сбоев, так что всё шло своим чередом. Дворяне служили обществу. Крестьяне сеяли и жали. Священники взывали к богам, а маги развивались и исследовали новые горизонты своего ремесла, превратившегося в искусство.

В общем, всё было более или менее нормально. Императоры сменялись один за другим, и каждый последующий был слабее предыдущего, а развитие государства сначала замедлилось, а затем остановилось и застыло в стагнации, а лет четыреста пятьдесят назад начался откат в прошлое. Сначала один из императоров проиграл три войны подряд и потерял четыре экспедиции за океан. И за такую бездарную политику некогда верные дворяне его убили. После этого аристократы почувствовали вкус крови, и наследник убитого превратился в марионетку и символ. И понеслось. Закрепощение крестьян. Города отдаются во владение самопровозглашённым великим герцогам, храмовникам, магам и торговым магнатам. А внутри правящих слоев после убийства главы государства прокатилась такая волна насилия, которая за сорок лет вымыла из общества практически всех, кто мог бы встать за императора. В результате многие знания утеряны, связывающие крупные города Оствера транспортные телепорты приходят в негодность, а починить их не всегда удаётся, регулярные войска разлагаются и заменяются частными армиями, и на границах неспокойно. Впрочем, несмотря ни на что, империя всё ещё очень сильна.

Пункт четыре: население и территории империи. По размерам владения Оствера огромны, и, бросив взгляд на весьма точную карту империи, я подумал, что она больше такой страны, как Россия, поскольку раскинулась сразу на трёх материках и омывается четырьмя океанами, не считая морей. Помимо материковых земель на Эранге, Мистире и Анвере, было ещё несколько крупных островов и архипелаги, колонизированные имперцами. Что касается людей, то общая численность народонаселения в государстве немногим больше шестисот миллионов. Но Койн говорил, что официальная перепись делалась пятнадцать лет назад, и местные владетели зачастую занижали количество своих подданных, дабы не платить за них налоги в имперскую казну. И получается, на территории Оствера вполне спокойно может проживать миллиард людей.

Пункт пять: расы и нации. В мире Кама-Нио основная раса – люди, преимущественно европейского типа, хапнувшие под себя три материка и всё водное пространство вокруг. Кроме них имеются дари – нечто вроде эльфов, которые за океаном держат один из лесных материков по размерам как Австралия. Затем душихи-малаи, которые своим образом жизни напоминают сказочных гномов, но они люди, просто подслеповатые, лысые, приземистые в основном, а на голове у них небольшие рожки. Они живут под землёй на пятом материке Кама-Нио и достаточно мирно сосуществуют с манкари, ещё одной расой планеты, достаточно развитыми людьми, с ярко выраженным красноватым оттенком кожи, как сказал Ангус, сохраняющимся, даже если кожу снять и высушить. Помимо всех вышеперечисленных народов и рас имеются какие-то редкие промежуточные полукровки и мутанты из древних времён, около сорока видов и подвидов, на которых мой главный источник информации, маг Койн, внимания не заострял.

Пункт шесть: социальные уровни. Наверху император – символ и не более того. За ним – Верховный имперский совет, где каждый человек – это верхушка айсберга и государство в государстве со своими армиями, территориями и политическими интересами. Далее следуют герцоги, вроде Андала Грига, которых на данный момент в империи сорок восемь человек, и князья, наследственные владетели национальных территорий на основе покорённых государств, принявших власть Оствера, этих ещё пятнадцать. Под герцогами и князьями стоят графы, богатые и бедные, всякие, этих представителей благородного сословия ещё четыреста родов. Далее бароны, мелочь аристократическая, в общей сложности восемьсот пятнадцать семей, и это только старые фамилии, которым не менее трёхсот лет. А помимо этого имеются так называемые «домашние бароны», то есть те, кто получил титул от одного из великих герцогов. За низшими аристократами, как водится, – вольные и пока ещё не закабалённые люди, торговцы и ремесленники, различные вспомогательные сословия, жрецы мелких божков и имперские чиновники самых разных рангов. Далее – крепостные из народов империи и остверов, что-то вроде холопов времён царя Петра Первого или римских колонов-арендаторов. И последняя ступенька, разумеется, рабы, бесправные животные, рабочая скотина, являющаяся движимым имуществом.

Пункт семь: магия. Насколько я понял, существует некое пространство, называемое дольний мир, и некоторые люди могут качать из него силу, использовать её и называть себя магами. И если раньше чародеем мог стать почти любой человек империи, обучившийся управлению силами, то теперь это закрытая каста со своими школами, городками, доходами, жизненными приоритетами и внутренней иерархией. При этом провозглашается, что магия – для избранных, а кто не состоит в одной из пятнадцати официальных магических школ, тот опасен своей неучёностью, могущей навредить людям, и поэтому подлежит смерти, конечно же если он вовремя не встанет под руку архимага. Дядя Ангус, как и все дворяне, в которых сильно развита способность оперировать силами дольнего мира, – исключение из правил, ибо оно касается только простолюдинов и рядовых вольных граждан империи. Впрочем, даже Койн приписан к одной из магических школ, кажется что-то связанное с боевым применением энергетик дольнего мира. И он является своего рода свободным художником и исследователем, который напрямую никому не подчиняется, но который может, в случае большой нужды, обратиться за помощью к сообществу магов. Короче, потомок обедневшего благородного рода Ангус Койн в этой жизни пристроился нормально.

Пункт восемь: религия. В империи многобожие. Семь основных богов и непомерно большое количество малых. Самый главный бог – Самур Пахарь. Жрецы, как и маги, являются закрытой кастой со всеми вытекающими из этого последствиями. И словно чародеи, они могут оперировать силой дольнего мира. Но если маги используют свободные энергетические потоки, то служители богов – энергетику своих небесных покровителей, для которых дольний мир является родным. И вся остальная разница между этими двумя группами вытекает именно из этого. У одних – заклятия и руны, у других – молитвы и свитки. И если у магов – школы, то у жрецов – культы. В общем, та же балалайка, только вид сбоку.

Пункт девять: технологический уровень. Смута в империи, разумеется, аукнулась всем и сказалась на промышленном потенциале государства. Раньше, во времена сильных императоров, имелись заводы и мануфактуры, выпускающие продукцию конвейером, постоянно изобреталось что-то новое и даже были попытки ввести в войсках артиллерийские части. Сейчас всё сошло на нет. Вокруг снова царит кустарное производство, а что осталось – в основном большие доменные печи, какие-то мануфактуры и ткацкие фабрики, всё находится во владениях одного из великих герцогов, жрецов, магнатов или магов. Так что в Оствере, как и в окружающих его государствах, по меркам Земли, примерно позднее Средневековье или Ранний Ренессанс.

Пункт десять: войска империи Оствер. Первым императором была создана превосходная военная машина, которая состояла из четырёх частей и делилась на гвардию, боевые полки первой линии, территориальные войска и стражу. Начну с последней части, то есть со стражи. Она сохранилась, но утратила общее руководство и централизацию и теперь подчиняется непосредственно правителю или чиновнику, который держит тот или иной город или провинцию. Территориальные войска, как их раньше называли – учебные полки, давным-давно распущены, а их казармы по всей империи заняты дружинами феодалов, жрецов, магов и местных богатеев. И всё, что от них осталось, – это восемь учебных военных заведений, которые готовят кадры для дворянских войск и, частично, для регулярных полков. Кстати, этих самых армейских подразделений осталось не так уж и много, вполовину от прежнего числа, всего шестьдесят полков по две тысячи воинов в каждом. И разделённые на четыре армии воинские формирования неравномерно раскиданы по всем обширным границам Оствера. Что же касается гвардии, то это полнейший мрак. Давным-давно имелось десять элитных полков, осталось три, и служить в гвардейской части было равносильно тому, что написать себе на спине: «Предатель! Вор! Человек без чести! Плюнь в меня!» Думаю, понятно, из кого формировались эти подразделения, – конечно же из отребья и неудачников.

Пункт одиннадцатый, последний: семья. Род Ройхо, в котором я имею честь пока что быть наследником, очень древний и знатный и в своё время дал империи трёх канцлеров, шесть маршалов, около пятнадцати генералов, большое количество магов и множество чиновников и управленцев. Герб – руна «Справедливость» (вертикальная палочка, на которой два луча сверху направлены вниз, а два снизу вверх) на фоне Красного Солнца. Незатейливый герб, без финтифлюшек и цветочков, мечей, львов и грифонов с коронами, а значит, древний. И вот именно тяга к справедливости и привела семейство Ройхо к тому, что есть сейчас. Один замок – надо сказать, отличнейшее укрепление – в хорошем состоянии, несколько десятков слуг и полторы сотни дружинников. С одной стороны – враждебные земли герцога Грига, с другой – холодное море. Глава семейства, бывший полковник без доходов, надеется на то, что по весне налетит на неблагородного соседа и разгромит противника. Жена графа, урождённая баронесса Койн, была бесприданницей, но чрезвычайно красивой, и могла бы выйти замуж за кого-то более благополучного и богатого, чем граф Квентин. Но Катрин пошла на поводу чувств, и теперь она – графиня и мать пяти детей: трёх сыновей и двух дочерей. Найду ли я своё место в этом семействе? Пока не знаю, но, конечно, надеюсь только на лучшее, а сам готовлюсь к худшему.

Таковы итоги моих первых двух недель в замке Ройхо. И помимо того, что я понемногу начал осваиваться и смиряться с тем, что отныне моё имя не Алексей, а Уркварт, новое тело стало подчиняться мне, словно родное. И как только я смог твёрдо встать на ноги, то незамедлительно начал передвигаться по комнате Койна и делать максимально возможное количество приседаний, отжиманий и качков на пресс. Нужны были нормальные мускулы, и, пока имелось свободное время, я готовил себя к будущим испытаниям, ибо мир вокруг меня – опасный и неприветливый. И хотя порой мне хотелось выкрикнуть что-то вроде «Млять!!! Домой хочу!!!», я сдерживался, старался принять всё происходящее вокруг как данность, продолжал наращивать мышцы и усиленно потреблять продукты питания.

Отметив, что я уже практически здоров, маг провёл со мной несколько дополнительных бесед и краткий экспресс-опрос по знанию мира Кама-Нио и, предупредив всех домочадцев замка о том, что в связи с перенесённой болезнью у меня возможны провалы памяти, он выпустил меня в замок. Так что сегодня, тридцатого юнара, обновлённый Уркварт Ройхо вышел на волю. При этом я понимаю, что доверия со стороны сурового графа Ройхо и Ангуса, который обманчиво кажется добрым человеком, ко мне по-прежнему нет, и в случае проблем они меня сразу же прирежут. Однако деваться некуда, и поэтому пока я принимаю правила навязанной мне игры, дабы как-то выкрутиться из той паутины, в которую попал. Ведь несмотря на то, что маг считает меня копией, всё равно я полноценный человек и индивидуальность, а значит, мне хочется жить.

Уркварт Ройхо

Подняться наверх