Читать книгу СИНС - Вера Бахметьева - Страница 19

Все люди еще теперь, как и во все времена, распадаются на рабов и свободных; ибо кто не имеет двух третей своего дня для себя, тот – раб, будь он в остальном кем угодно: государственным деятелем, купцом, чиновником, ученым.

Фридрих Ницше «Человеческое, слишком человеческое»

1

Сегодня приятный солнечный денек. В чудесном настроении Пэлле пришла на работу. Завод по производству ненужных материалов работал в обычном режиме, то есть не работал. Кто-то из рабочих копошился в аппарате, делая вид, что пытается его починить. Остальные валяли дурака. Но Пэлле данная ситуация нисколько не расстроила, потому как, если не работает завод, то ей нечего и проверять на качество. То есть она может тоже валять дурака и ничего ей за это не будет.

– Здравствуйте! Доброе утро! – приветствовала Пэлле своих коллег, которые встречались ей на пути в лабораторию.

– Доброе утро, Пэлле! – приветствовали ее коллеги.

– Хин чао бусан! – крикнула Пэлле вьетнамцу Ли, который копошился в «Шайтане», и помахала ему рукой.

– Хин чао, Пэлле! – крикнул Ли в ответ.

– Гутен морген! – поздоровалась Пэлле с немцем Фридрихом, пожала ему руку.

– Гутен морген, Пэлле! – ответил Фридрих, добродушно улыбаясь.

Заглянула на «Малимо»:

– Ахой, пирделка! – обнялась Пэлле со своей чешской подругой Верушкой.

– Ахой, Пэлле! – ответила Верушка.

Проходя мимо аппарата по загрузке материала, Пэлле встретила Михаила Владимировича – начальника производства, – и он загрузил ее по полной программе своими байками – он вообще большой любитель поболтать.

– Салям алейкум! – поприветствовала Пэлле неформальную группировку мусульман, собравшуюся возле АТУ-10900.

– Алейкум салям, Пэлле! – улыбаясь ответили мусульмане.

Пройдя весь цех, Пэлле, наконец-то, дошла до своей лаборатории. Надпись на двери гласила: «ОТК. Посторонним вход только с напитками и едой». И она подумала, что неплохо было бы позавтракать. Она налила себе чая и сделала бутерброд. Вышла во дворик. Села на лавочку. И, наслаждаясь природой, тишиной и одиночеством, стала уплетать свой завтрак. Она очень любит этот маленький, тихий дворик. Он находится в самом отдаленном месте завода. Сюда почти никто не доходит. В лаборатории Пэлле две двери. Одна выходит в цех, а вторая – в этот чудесный дворик.

Пэлле осмотрелась вокруг. Пушистые одуванчики растут вдоль забора с колючей проволокой. Над ними порхают бабочки, чирикают птички. Прилетел воробышек-попрошайка. Пэлле поделилась с ним кусочком хлеба. По асфальту ползет синий жучок. У него сломано крылышко – он не может летать. «Я тоже не могу летать», – подумала Пэлле и огорчилась. Но вдруг он собрался с силами и взлетел. «Настоящий самурай! – подумала Пэлле. – Я тоже буду летать! Переломайте мне крылья, а я все равно взлечу! Рожденный летать не может всю жизнь ползать!».

2

Не долго Пэлле удалось побыть в одиночестве и уединении с природой. Чудила нарушил ее покой. Чудила переехал в Уоксом из Нижнего Тагила двадцать лет назад. Практически сразу устроился электриком на этот завод, где и работает по сей день, считая дни до пенсии.

– Я и на гитаре играю, и на гармошке пою, – ни с того, ни с сего ляпнул Чудила.

Пэлле засмеялась – неожиданное заявление очень развеселило ее.

– Сколько стоят такие кудри?

Пэлле не посчитала нужным отвечать на данный вопрос и снова рассмеялась.

Чудила был хоть и странный, но безобидный. Пэлле было с ним всегда весело. Общение с ним не напрягало ее, скорее наоборот – радовало.

– Я бегал к ней десять километров в сорокаградусный мороз, только чтобы поцеловаться. Кака любовь, а!

Чудила начал свой рассказ, о том, как он был влюблен, и бегал босиком зимой по снегу к своей возлюбленной в соседнюю деревню. Пэлле слышала эту историю уже раз десять, но и в этот раз, как и во все предыдущие, она смиренно слушала душевные излияния Чудилы. Она поймала себя на мысли, что ей интересно.

– А что было потом? – поинтересовалась Пэлле. – Вы поженились?

– Нет, – ответил Чудила. – Она вышла замуж за другого мужчину. Да и я потом женился на другой женщине.

Пэлле тяжело вздохнула. Улыбка сошла с ее лица. Глаза погрустнели. Чудила продолжал свой рассказ, но Пэлле уже не слушала его. Она погрузилась в мысли о том, что жизнь порой бывает крайне несправедлива, а люди могут совсем не испытывать любви по отношению к тем, кто их очень сильно любит.

3

Чудила вернулся в свою мастерскую, а Пэлле в свою лабораторию. Не прошло и десяти минут, как в гости к Пэлле нагрянул немец. Вообще-то его имя Фридрих и он был вовсе не немец, но все на заводе звали его немцем. Одет он был в свою несменную футболку с надписью «Übermensch»⁵.

5

Сверхчеловек (нем.)