Читать книгу Нечаянное слово. Стихи - Вера Петровна Дмитриева - Страница 7

На берегу притихшего пруда,

спелёнутого стеблями кувшинок,

сижу, а неподвижная вода

хранит триумф побед и боль ошибок.

Ей эта память вечная дана,

чтоб сохранить истории моменты,

и старый пруд, наверное, до дна

наполнен ими.

Рифмы и сюжеты

здесь можно черпать.

Посиди в тиши

со мною рядом, и услышишь сказки

а были. Не зевай, пиши, пиши,

додумывай, порой сгущая краски.

Есть память у воды, – сказали мне, —

в ней факты, судьбы, байки иже с ними.

И где-то там Алёнушка на дне,

и ключик золотой и Берегини.

У прощёного воскресения

упрощённое поведение:

знай, проси у людей прощение,

получай и ставь угощение.

Вы простите меня, люди добрые,

что бываю недоброй, вздорною,

и ношусь со своими бедами:

и больная-то я и бедная.

Люди добрые, всех хочу простить!

А недобрые? Как же с ними быть?

Всё ли можно простить сердечно?

Будет жечь предательство вечно.

Злоба чёрная окружила нас,

не могу простить даже в этот час.

Не простит ведь Господь Денницу,

даже если он повинится.

Для тебя ромашки рву

я без устали и лени.

Вступишь в мягкую траву —

обовьёт она колени.

У ромашки свой секрет,

на любой вопрос ответит,

может, «Да», а, может, «Нет»…

Лепестки развеет ветер.

Ты возьми букет, дружок,

всё он скажет, не обманет:

та смеётся, эта лжёт,

эта бросит, та поманит.

Зов ромашковой Руси

к той ведёт, что приголубит.

Про меня цветок спроси,

он тебе ответит: «Любит».

Я перед смертью трушу.

Она придёт за мной

и с корнем вырвет душу,

как будто зуб больной.

Как ни придёт – всё рано,

но не прогонишь смерть.

Недолго будет рана

в земной судьбе болеть.

Утро мирное, солнце, счастье…

может, будет ещё потом.

Села бабочка на запястье,

кожу трогает хоботком.

Напряглось почему-то тело,

охватило его огнём.

Чья душа ко мне прилетела

с поля боя сказать о нём?

О земле, что вставала дыбом

после взрывов ракет и мин,

и о том, как закрыло дымом

свет, который бойцу был мил.

Чтобы я и мои соседки,

от смертельных боёв вдали,

не интриги, сойдясь, а сетки

маскировочные плели.

Чем могу я помочь, старушка?!

За живых небеса молить

и безвестной душе на ушко

благодарности говорить:

«и за мужество, и за силу,