Читать книгу Формула. Часть 2 - Вера Владимировна Поляруш - Страница 8

***

– Я так ничего и не понял, па, че за спектакль, чесслово, – Родион потянулся опять за бутылкой, но Никодим Ильич остановил его.

– Тебе хватит! Нужны трезвые мозги, чтобы разобраться, если ты на самом деле этого хочешь.

– Конечно, хочу. Но сначала скажу, что я думаю по этому поводу.

– И что же? Нам всем интересно услышать ваше мнение, Родион. Может быть, оно как-то объяснить вашу агрессию по отношению к Елизавете и всем нам? – в голосе Антонова слышались стальные нотки, но он старался оставаться вежливым.

– Мое мнение, что вы – банда черных риелторов или еще как там называют тех, кто собирается отжать добро у «богатеньких Буратино». Отжать, конечно, есть что, включая загородный дом и дачу плюс папанины валютные сбережения. Но и наследники на них тоже имеются, если что, – Родион налил в стакан воды и с жадностью выпил. – Не знаю, как дальше будет действовать ваш план, только мне известно на все сто, что у моего отца не может быть сестры! Его родители погибли в 1952-м во время бомбежки в Северной Корее. Они значатся в числе личного состава воинского подразделения №103, принимавшего участие в боевых действиях с территории Китая. Я тут прихватил выписку из подтверждающего документа.

Родион достал из бокового кармана кожаного жилета бумагу сложенную вчетверо и протянул Антонову. Тот молча взял, но даже не развернул ее.

– Родители моего отца, то есть мои дедушка и бабушка, были военными хирургами, и отец пошел по их стопам. Он воспитывался в детдоме для детей воинов, погибших во время боевых действий. Я же статью об этом писал, помнишь, пап? Потом сюжет на телевидение снимал. И в книге выдающихся личностей Петропавловска есть твоя биография, там тоже все подробно написано. Откуда же эти… взялись? – Родион сдержался от нецензурного выражения.

– Родя, ты не горячись. Нужно выслушать версию наших гостей и только тогда уже делать выводы, – спокойно сказал Никодим Ильич. – С оскорблениями всегда успеется. Но насчет черных риелторов, это вряд ли. Просто ты напичкан негативной информацией, ваши СМИ только этим и живут. На кой ляд, скажи, им мое добро, если у меня есть прямой наследник, да еще и Лиенчик?

– Спасибо, Никодим Ильич, за здравые мысли, – поблагодарил Сергей, соображая, как помягче преподнести этому семейству информацию о Мастере и медальоне. По ходу монолога Родиона он отметил, что, фабрикуя легенду происхождения Никодима, работники СОВУХа и туда ввели цифру «103». «Однако с юмором ребята», – подумал Антонов.

– Рано меня благодаришь, офицер, – усмехнулся хозяин дома, – сейчас твоя очередь. Поведай-ка нам как на духу, какой камень за пазухой припрятан, да и вообще, зачем пожаловали через столько—то лет память ворошить? Хотя постой! На сухую это не пойдет. Мать, принеси еще семисотку из холодильника! – крикнул он так, чтобы услышала Мария Егоровна, все еще успокаивающая Лизу в соседней комнате.

– Хватит вам! И так невесть что несете! – ответила она так же громко.

– Ладно, у меня и тут припрятано, – заговорщицки подмигнул Никодим Ильич, встал из-за стола, подошел к серванту и выудил из глубин нижней полки бутылку водки.

Антонов понял, что разговор должен быть сугубо мужским и поэтому попросил Веронику посмотреть, как дела у Лизы. Она неохотно отправилась к женщинам, а Никодим Ильич между тем разлил водку по трем стопкам.

– Я твою мысль понял, – сказал он Антонову. – Что ж, давайте опрокинем за все хорошее. Мы мужики, потому можем без всяких выкрутасов. Выкладывай как есть.

Они выпили, закусили, и затем Антонов молча достал и положил на стол медальон Мастера.

– Что это? – спросил Родион. – Вещь древняя, невооруженным глазом видно.

– Вот с него всё и началось. Очень вас прошу, просто выслушайте, не перебивая. Вопросы потом, ладно?

И Антонов рассказал сначала историю Мастера и медальона, затем как Илья Воронич попал в отдел СОВУХ лаборатории Савельева, потом вкратце сколько человек уже погибло из-за этого медальона и формулы, над которой работал академик. И, наконец, зачем они разыскали и теперь приехали к потомкам Мастера.