Читать книгу По линии горизонта. Книга 2 - Вероника Карпенко - Страница 8

Струйки воды стекали по шее вниз, вдоль выпуклых позвонков. Ира смотрела на её обнажённое тело, не понимая, как раньше не замечала этой совсем не мужской худобы. И отсутствия на скулах щетины, в то время, как большинство мужчин совсем перестали следить за собой. И узких ладоней с длинными пальцами, как у прирождённой фортепианистки. Грубоватая, что с того? Сейчас не время блистать манерами! Да и голос, прокуренный и хриплый, вполне мог быть женским.

– Ну, чего ты стоишь, как неживая? – девушка взяла из её рук полотенце, – Мыться будешь?

Ира пыталась ответить, но голос не слушался.

– Я… Я думала, – запинаясь, сказала она.

– Ты думала, что я мужик? – подсказала пацанка.

Этот эпитет описывал её лучше всего. Такая в долгу не останется! Не то, что сама Ира, привыкшая взвешивать каждое слово.

– Нууу, – промычала она.

– Да говори как есть! – оборвала её полуголая дева.

Обтирая шею, она приблизилась к зеркалу. Точнее, к осколку, висевшему на стене. Капельки острых сосков выступали на белой коже, и плоский живот с родимым пятном посередине едва ли не лип к позвоночнику.

– Нельзя смотреться в разбитое зеркало, – машинально бросила Ира.

– Почему? – глаза карие цвета поймали её в зазеркалье.

Ира быстро отвела взгляд.

– Плохая примета, – сказала она.

Девушка хмыкнула:

– Я в приметы не верю.

«А я верю», – хотела ответить ей Ира, но прикусила язык. Теперь она кажется, понимала, что имела ввиду незнакомка, говоря об одежде. Она посмотрела на худи, висевшее на верёвке, растянутой поперёк тесной комнаты. В таком наряде, да ещё и с цветком в волосах она точно была как приманка для всяческих упырей. Пожалуй, стоило быть благодарной судьбе за полученный шанс. Второго могло и не статься.

– Спасибо тебе ещё раз, – тихо сказала она.

– Да хватит тебе! – оборвала пацанка. – Давай уже, скидывай майку, а то вода остывает.

Совсем не стесняясь своей наготы, она перебросила через плечо полотенце и вернулась к полупустому корыту. Ира кивнула, спустила с плеч пропитанный по́том и пылью кусочек материи и слегка наклонилась вперёд. Первая порция влаги обожгла разгорячённую шею. Ахнув, она прикусила губу. Второй ковшик спустился чуть ниже, и струйки прохладной воды заскользили между лопаток.

– Вода дождевая, – пояснила купальщица и опрокинула новый ковш. – На солнце обычно теплее бывает. Но сегодня был пасмурный день.

– Спасибо, – ответила Ира. Умывшись, она ощутила себя посвежевшей.

– Джинсы снимай, – сказала хозяйка, – Сейчас подберём тебе что-нибудь.

Она расстегнула ремень своих брюк, как будто желая наглядным примером её подбодрить. И стянула их вместе с трусами. Светлый в густых завитках лобок мелькнул внизу живота. Ира смущённо вздохнула и принялась избавляться от джинсов.

Через пару мгновений из шкафа был извлечён целый ворох цветастых вещей.

– Выбирай! – торжествующе заявила девица. И отошла, разложив на кровати одежду.

Стоя в трусах, Ира смотрела на платья. Как будто пришедшие в этот мир из другого, далёкого времени. Мягкие ткани струились, пытаясь друг друга затмить. А расцветки своим разнообразием слепили неопытный взор. Ира выбрала самое скромное, где на темнеющем фоне был рассыпан цветочный узор.

– О, тебе идёт! – поддержала владелица гардероба. Сама она была в шортах и майке.

– А почему вы их сами не носите? – спросила Ира, поправляя волан.

– Не люблю, – честно призналась девица.

Она расчесала подсохшие волосы. Те распушились, что придавало ей схожести с одуванчиком.

– Ты это, прекращай мне выкать, – она посмотрела на Иру с укором, – Меня Оля зовут. А тебя?

Ира слегка улыбнулась:

– А меня Ирина.

Девушка вздрогнула, как будто бы от удара. Лицо её изменилось, и вся лёгкость, успевшая в нём появиться, исчезла в одно мгновение. Она отвернулась и бросила через плечо.

– Сейчас будет чай, – плеснула воды из канистры в большой закопчённый от времени чайник и вместе с ним удалилась на улицу.

Ира осталась стоять в полном недоумении. Что такого она сказала? Всего лишь представилась! В пыльном окне промелькнула фигура и она, подойдя, протёрла стекло рукавом. Дом окружал высокий бурьян. Но рядом с задней стеной он полёг, образуя поляну. И на этой полянке был установлен очаг. Девушка села на корточки, поставила чайник на покрытую сажей решётку. И подбросила щепок в огонь.

«Странная», – думала Ира, изучая сутулую спину. Она не испытывала к ней неприязни. Куда хуже могло быть, если бы это был парень. Но в то же время, здесь, в этом неприбранном доме она ощущала себя чужаком. Напросившейся гостей, которую приютили на время. Ну, ничего. Она не задержится долго! Её ждёт «последний рывок».

Между оконными рамами пробудилась какая-то живность. Она поползла по стеклу, но упала. Лапки задвигались, так смешно и беспомощно. Ира застыла. Она твёрдо решила спасти существо! И огляделась, ища глазами что-нибудь подходящее. Спица, лежавшая на подоконнике, вполне подошла. Её острый кончик как раз дотянулся до низа. Жучок уцепился и смог встать на лапы. Ира оставила спицу под углом, и теперь он карабкался вверх, то и дело сползая. Но с каждым разом приближаясь к намеченной цели.

– Оставь его! Это еда, – подошёдшая сзади Оля стряхнула жука и вынула спицу.

Ира скривилась:

– Ты что, ешь жуков?

– А что? Это чистый белок, – серьёзно ответила девушка.

Но Ира никак не могла согнать с лица отвращение, представляя себе, как панцирь насекомого хрустит на зубах. Она поёжилась: «Бррр».

– С голодухи ещё и не то съешь, – сказала убийца жуков.

Ира хмыкнула и покосилась в окно, на несчастного, которого не сумела спасти.

– А ты здесь одна живёшь? – спросила она, желая сменить тему.

Оля достала дощечку из ящика, держа чайник подальше от тела.

– Чашки подай, – попросила она, кивнув на буфет.

Ира открыла скрипучие дверцы. Посуда, на удивление чистая, стояла в шеренгу. Взяв с полки две беленьких чашки, она поставила их на кухонный стол. Клеёнка на нём слегка износилась. Очевидно, за этим столом пили чай далеко не одна пара прежних хозяев.

Оля поставила чайник на доску. В её тумбочке был рафинад, упаковка чайных пакетиков и… Ира восторженно ахнула.

– Берегла для особого случая, – объявила Оля, извлекая оттуда печенье.

– Ничего себе! – Ира смотрела, глотая слюну, на красивую надпись «Овсяное».

– И ещё, – нырнув в ящик, Оля достала какую-то баночку. Субстанция в ней походила на мёд.

– Натурпродукт! Прямо из леса, – пояснила она.

– В смысле? Из этого леса? – Ира кивнула на дверь.

– Ага, – утвердительно бросила Оля, – Дикие пчёлы.

Тёплый сгусток, пропитанный солнцем, манил. Словно капелька янтаря, застывшая в полупрозрачном сосуде. Источаемый им аромат сам по себе насыщал. Ира взяла угощение. Зачерпнув чайной ложкой, она облизала его и закрыла глаза, наслаждаясь тягучестью. Ей представился улей на дереве и рой опасливых пчёл.

– А как ты его раздобыла? – уточнила она.

Оля махнула рукой:

– Повезло. Он лежал на земле. Наверно медведь не доел.

Ира сглотнула. Вариант, где Оля, подобно мультяшному мишке, взбирается вверх, тут же рассыпался вдребезги. Теперь медведь был другого калибра.

– Здесь водятся дикие звери? – удивлённо спросила она.

– Конечно, это же лес, – беззаботно ответила Оля.

Ира нахмурилась:

– Я видела только мышей.

Оля вскинула брови:

– Полёвок?

– Летучих, – поправила Ира. – Я с ними в пещере спала.

Оля застыла. Она перестала жевать.

– Расскажешь? – спросила, сверля Иру взглядом, и плеснула ей в кружку дымящийся кипяток…

На улице потемнело, и чай остыл. Перестав говорить, Ира глотнула из чашки. Рассказ вышел сумбурным и скомканным, но Оля внимательно слушала. Тень от свечи играла у неё на лице. Оно тоже казалось отлитым из воска.

– Офигеть, – прошептала она. – Я думала у меня жизнь весёлая.

Ира грустно хмыкнула:

– Не особо-то весело.

– Ну, хоть живая осталась, – философски заметила Оля. Уверенность, исходившая от неё, успокаивала.

– Это да, – Ира поджала колени.

Последние пару печенек жались друг к другу в пакете. А в желудке таких было штук семь.

«Углеводы», – подумала Ира. Раньше она бы себя отругала, а сейчас было всё равно.

– Я умру от обжорства, – вздохнула она.

Оля качнула головой.

– Ты бессмертная, – она посмотрела на Иру.

Язычки пламени у неё в глазах узаконили этот вердикт.

– И ты тоже, – ответила Ира серьёзно, и неожиданно вспомнила Лёшку, – Мой парень врачом был! Так вот, он говорил, что те, кто от вируса не умрут, будут жить вечно.

– Для врача это слишком антинаучно, – Оля задумчиво сдвинула брови, – Подожди! Это который врачом был?

Ира напомнила:

– Это тот, что в начале, еще до эпидемии.

– Ну да, точно, – хмыкнула Оля, – Ты, конечно, покуралесила!

Глаза её сузились и в них заплясали лукавые чёртики. Какая-то нега разливалась у Иры по телу. Словно и не было вируса. А это – всего лишь беседа с подружкой за чаем. Вполне ожидаемо в этот момент ей вспомнилась Машка. Та бы точно добралась до сути! До самых постыдных подробностей. И не оставила Иру в покое, пока не узнала их все.

Оля задумалась:

– А как тогда звали соседа?

– Серёжа.

– А, точно! Серёжа, – ладонь её замерла над свечой. – У меня тоже был как-то Серёжа один. Пока я его задницу прикрывала, он сестрёнку мою обрюхатил.

Ира смотрела на пламя, язычок которого подбирался всё ближе к раскрытой ладони. Ещё немного и он обожжёт её…

– А потом слил обеих! – закончила Оля и рука её дёрнулась.

Этот миг откровения предназначался как будто не ей. Но Ира стала свидетелем. И потому, она посчитала нужным сказать что-то вроде:

– Мне жаль.

Олин вздох был преисполнен печали.

– Её звали Иришкой, сестрёнку мою, – проговорила она.

Ира открыла рот, чтобы что-то сказать. Но Оля её перебила:

– Это всего лишь имя, забей!

«Всего лишь?», – с обидой подумала Ира.

– Меня Мариной хотели назвать, – на всякий случай сказала она.

Оля скривилась:

– Да ну, тебе не подходит.

Взгляд её задержался на Ире чуть дольше. В уголках глаз обозначились мелкие складочки. Словно она что-то вспомнила. Что-то совсем не касаемо Иры.

– Ладно, поздно уже. Давай спать.

Затем она поднялась и задула свечу. В домике стало темно. Частицы закатного зарева вторгались внутрь убаюканной комнаты. И взгляд Иры опять наткнулся на библиотеку.

– Зачем тебе столько книг? – поинтересовалась она.

Оля пожала плечами:

– А чё тут ещё делать? Нашла в одном домике, вот и читаю.

– Здесь кроме тебя никого? – спросила Ира, обводя взглядом комнату.

– Только жучки-паучки, – ответила Оля.

– Да нет, я имею ввиду в Сосне.

– Аа, – она улыбнулась, – Не знаю, может, кто и живёт. Тут много домов, я обошла только самые ближние.

Ира взглянула в окно. Сорняк с человеческий рост казался живым. В сумерках очертания жёлтых метёлок, движимых ветром, напоминали склонённую голову.

– Ты здесь давно? – поинтересовалась она.

Оля сложила остатки печенья в пакет:

– Скоро четыре месяца будет.

Ира вскинула брови. «И всё это время ты жила здесь одна?», – чуть было не вырвалось у неё. Она замолчала. Кто знает, вдруг где-нибудь неподалёку закопана тёзка.

Оля молча кивнула. Она не стала споласкивать чашки.

– Хочешь, писай в ведро. Я обычно на улице, – проговорила она.

Стоило только подумать о сне, как тело обмякло. Как будто истратив последний заряд. Ира зевнула, глядя на койку в углу. После всего пережитого такие удобства казались за гранью возможного.

– Ты любишь спать с краю, или у стенки? – бросила Оля, снимая домашний костюм. Бледный контур её плеч обозначился в полумраке.

– Мне всё равно, – ответила Ира. Ей казалось, что в этот момент она сумеет уснуть даже вниз головой.

Они улеглись, касаясь друг друга на узкой постели. Было странным вновь чувствовать чьё-то тепло, но Ира стыдливо держала дистанцию. Оля подвинулась, отдала ей кусок одеяла. В тишине было слышно, как напевают сверчки и как скребётся между оконными рамами обречённый быть съеденным жук. Ире отчаянно захотелось помочь ему! Но было как-то неловко.

Скрипнув матрасом, Оля к ней обернулась.

– Так у вас было с этим соседом? – тихо спросила она.

– Что было? – промямлила Ира, почти засыпая.

– То самое, – добавила Оля.

Ира вздохнула, чувствуя, как расслабляется тело.

– Я была у него первой женщиной, – прошептала она, засыпая. И уже сквозь поверхностный сон различила смешок.