Читать книгу Сияющие руины - Вик Джеймс - Страница 3

– Наконец-то проснулась! – воскликнул голос, когда Аби открыла глаза. Дейзи запрыгнула на кровать и обняла ее. – Ты спала до самого обеда.

Аби повернулась на бок, чтобы освободиться от навалившейся на нее сестренки, и тут же ей захотелось нырнуть под одеяло – она увидела людей, стоявших в спальне.

– Я не привыкла просыпаться в окружении любопытных глаз.

– Видишь, – сказал Гавар Джардин стоявшей рядом с ним женщине, – я же говорил, она проснется и тут же проявит свой бунтарский характер. Значит, она в норме.

Старушка улыбнулась, ее лицо сияло добротой, и в этот момент последние события обрушились на Аби волной: площадь Горреган, Гавар вытаскивает ее из-под обломков. Потом они едут на мотоцикле. Дом в деревне, старая няня Гавара, его маленькая дочь Либби и, как он и обещал, Дейзи. Неожиданная радость снова видеть младшую сестренку.

Потом Аби стояла под обжигающе горячим душем, отмываясь от грязи и крови площади Горреган. Но ей так и не удалось смыть въевшуюся в память картину: люди в безумии, как звери, рвут на части беспомощного человека, не разбирая, насколько тяжкое преступление он совершил. Аби не могла освободиться от удушающего ужаса – следующей будет она.

Но еще острее была щемящая боль в груди от предательства Дженнера: он обещал защитить ее, но вместо этого передал в руки своего отца. И хотя на Кровавой ярмарке Аби удалось избежать раздирания на куски обезумевшей толпой, она чувствовала, что там, на эшафоте, у нее вырвали главное – ее сердце.

Аби не могла сдержать рыданий и плакала, пока не появилась пожилая женщина, которая принесла ей чистую и мягкую ночную рубашку, кружку чая с ромашкой и две таблетки снотворного.

Она выпила таблетки, поднялась наверх в маленькую комнату для гостей и упала без чувств.

– Спасибо, – сказала Аби, глядя через плечо сестры на женщину. Ее звали миссис Гриффит. – Вы позаботились обо мне и дали все необходимое. И спасибо за то, что приютили меня в своем доме.

– Не меня надо благодарить, – спрятав улыбку на морщинистом лице, ответила миссис Гриффит. – А мистера Гавара.

Аби повернулась к Гавару. Его гордое лицо и мощная фигура были такими же пугающими, как и всегда, но выражение лица резко отличалось от того, к которому она привыкла. На руках он держал маленькую дочь.

– Я не уверена, что смогу подобрать нужные слова, чтобы выразить свои чувства, – выдавила наконец Аби. – Вы не просто спасли меня. Вы спасли всех нас, остановив Кровавую ярмарку.

Дейзи снова обняла ее. Наследник Кайнестона опустил голову:

– Так поступил бы любой на моем месте.

– Но это сделали именно вы, а не кто-то другой.

– Ну… – Гавар откашлялся, – миссис Гриффит подобрала тебе одежду. Одевайся, спускайся вниз поесть, а потом поговорим о том, что делать дальше.

Оставшись одна, Аби встала, умылась, натянула на себя юбку и старомодную кофту, которыми любезно снабдила ее миссис Гриффит, посмотрела на себя в зеркало и увидела копну волос, наращенных всего несколько дней назад для маскировки.

Оказывается, есть и такие люди, кто умело маскирует не внешность, а свою истинную сущность. Как она могла так ошибиться в Дженнере? Как?

Аби знала ответ – начиталась сказок. Романов о красивых Равных парнях, и Дженнера создала по их образу и подобию. Его бездарность, трагический недостаток, делал его более ранимым и более привлекательным в ее глазах. Какая же она была дура!

И она уже не будет в «норме» после спасения от мучительной смерти и ночи глубокого сна в новом убежище. Она уже никогда не будет прежней. Та Аби, преданная собственными романтическими иллюзиями, умерла на площади Горреган.

Аби простила себе свою глупую наивность и ее утрату не собиралась оплакивать.

Обстановка внизу на кухне показалась ей до нереальности домашней. Эти четверо могли быть счастливой семьей: молодой отец с двумя дочерьми, бабушка у плиты готовит яичницу-болтунью. Аби к ней и направилась:

– Давайте я вам помогу.

– Спасибо, милая. Все готово, садись ешь.

Аби послушно села за стол. Яичница была в точности такой же, как делала ее мама, с большим количеством масла. В былые времена Аби шумно возмущалась по этому поводу – бездна холестерина и насыщенных жиров. Но теперь она знала, что существуют худшие способы умереть, поэтому положила на тост яичницу с горкой.

В Милмуре мама уже не готовит так, судя по тому, что Люк рассказал им о жизни в городе рабов. Возможно, их даже поселили раздельно. Супружеские пары, как правило, должны жить вместе, но не стоит забывать, что те, кто отправил их туда, захотят на них отыграться за ее побег.

Аби искренне надеялась, что в последнее время ее родители – вместе они живут или порознь – не имеют возможности смотреть телевизор. Для них достаточно и того ужаса, что Люка объявили про́клятым и отправили в замок Крована. Каково им узнать о судьбе их старшей дочери – Аби была уверена, что Джардины не позволят о ее побеге с площади Горреган транслировать на всю страну.

– Что говорят о Кровавой ярмарке в утренних новостях? – спросила Аби. – Держу пари, что ни слова о том, что Мидсаммер Зелстон оживила бронзовых львов и дала нам возможность сбежать.

Гавар нахмурился:

– В дневных новостях мой брат зачитал официальное заявление. У него хорошо получается представлять нашу семью в выгодном ракурсе.

«Дженнер, – подумала Аби. – Он имеет в виду Дженнера».

Она прижала большой палец к острым зубьям вилки и ждала, пока ее бешено заколотившееся сердце не успокоится. Гавар тем временем отправил двух девочек в сад играть.

– Он назвал мое вмешательство «ошибкой любящего отца», – продолжил Гавар. – Очевидно, мне показалось, что в толпе я увидел свою дочь, и просто хотел приостановить событие, пока ее не удалят с площади. Террористы воспользовались возможностью и забросали платформу и толпу бомбами. А моя жена спасла положение: силой Дара подняла воду в фонтане и потушила огонь, тем самым позволив поймать всех злодеев. Разумеется, они все были пойманы незамедлительно. Конечно, было много кадров водяной стены, воздвигнутой Боудой. Камеры ее любят.

– И люди этому поверили?

– СМИ тиражируют, и это главное. Любой, кто мог бы высказать иное мнение, к эфиру не допускается. А те, кто осмелится слишком громко заявить о том, что́ видели на самом деле, будут отправлены к Астрид Хафдан, где им закроют рот актом Молчания. А то и хуже.

Легенду запустили. И теперь ее правдоподобие будет поддерживать жесткий контроль всех СМИ со стороны Джардинов, а все альтернативные версии отсекут. И это, разумеется, сработает.

– Нам нужно поговорить о тебе, – произнес Гавар. – Вот что я думаю. Водным путем я могу отправить тебя в одну из ирландских провинций. Оттуда ты доберешься до Дублина и поступишь там в университет – под вымышленным именем, конечно. Тебя, Аби, будут искать. Мой отец и Боуда не любят поражений. Они станут охотиться за тобой, как и за всеми сбежавшими. А за голову Мидсаммер Зелстон предложат больше, чем я должен моему поставщику вина.

– О, какая щедрость!

Они обменялись взглядами, но шутки было недостаточно, чтобы они обменялись улыбками.

– Боюсь, я не могу отправиться в Дублин, – ответила Аби. – Мой брат заключен в замок Крована за преступление, которого он не совершал. Как я могу бросить его?

– Но что ты можешь сделать для него, Абигайл? Ты не вытащишь его оттуда. Доступ в замок закрыт силой Дара древнего рода Крованов. Никто, будучи в здравом уме, даже не подумает о том, чтобы спасти Люка.

– Мейлир Треско решился на это. И погиб там.

Аби впервые сказала правду о гибели Мейлира. Его нет. И Дины тоже. И эта правда никому из них больше не может навредить.

– То есть это не было самоубийством? Я думал, что он не захотел жить после того, как у него отняли Дар.

Гавар молча слушал, пока Аби рассказывала историю о неудачной попытке спасения Люка и о бессмысленной и ужасной смерти Мейлира. Когда она закончила, наследник Кайнестона провел рукой по знаменитым медно-рыжим волосам Джардинов. Точно так же делал и Дженнер. Аби поморщилась.

– Аби, прости, но твоему брату не выбраться из замка Крована. Я не могу спасти его, но я могу спасти тебя. И возможно, через несколько лет, когда вся эта шумиха вокруг вашей семьи стихнет, я еще до окончания срока выведу твоих родителей из Милмура и отправлю их к тебе. И Дейзи тоже отправлю, когда Либби немного подрастет. Это то малое, что я могу сделать для твоей семьи, которая пострадала из-за нас. Но что касается Люка…

От слов Гавара у Аби болезненно сжалось сердце. Да, он оказался не так плох, как она думала. И у него даже есть некие признаки порядочности. Но он не станет прилагать усилия, чтобы спасти ее брата, который, и он это отлично знает, ни в чем не виноват. А то будущее, в котором Гавар, возможно, вызволит ее родителей из Милмура, будет будущим, в котором по-прежнему правят Джардины.

Аби осмелилась предположить, что, когда Гавар увозил ее на своем мотоцикле с площади Горреган, у него внутри созрел протест и он готов выступить против своей семьи. Но похоже, она и в Гаваре ошиблась.

– Подумай о моем предложении, – сказал Гавар. – А пока ты можешь остаться здесь. В этом доме безопасно. Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Аби вышла за ним в сад, купавшийся в тепло-желтом свете клонившегося к закату солнца. Дейзи и Либби шумно играли в салки. Либби побежала к отцу, Гавар наклонился и подхватил ее. Девочка взвизгнула от восторга, когда он подбросил ее в воздух.

– Пора показать Абигайл нашу блестящую изгородь, – сказал он Либби и потерся носом о ее крошечный носик. – Ты мне поможешь?

Девочка кивнула, ее золотые кудряшки задорно подпрыгнули, и Гавар повел дочь к забору, окружавшему дом. Это был самый обычный, аккуратно покрашенный забор из штакетника. Гавар присел рядом с ним, держа ручку Либби в своей руке.

– Это так круто! – выдохнула Дейзи в ухо Аби. – Смотри.

– Это, конечно, не стена Кайнестона, – вздохнул Гавар, – но забор выполняет ту же функцию – защищает дом и сад. И люди не могут преодолеть эту преграду. Я использовал тот же прием, которым Сильюн некогда оградил мою лондонскую квартиру, – слишком много моих бывших подружек ее осаждало в самые неподходящие моменты.

Гавар приложил руку дочери к забору и накрыл ее своей. Мгновение спустя мерцающий свет Дара потек по его пальцам, и сияние, похожее на свет закатного солнца, заструилось по опорным столбам забора.

– Миссис Гриффит, Либби и твоя сестра могут входить и выходить беспрепятственно, – выпрямляясь, пояснил Гавар. – А тебе лучше оставаться незаметной в течение пары дней, пока ты будешь здесь находиться.

Пара дней.

Гавар рассчитывает, что она быстро примет решение. Он уверен, что она согласится на его предложение.

И она должна. Это самое разумное в сложившейся ситуации. Но ей нужно убедить его отпустить Дейзи с ней сейчас, а не в каком-то неопределенном будущем. Гавар полагает, что в силах обеспечить безопасность Либби и Дейзи, но Джардины слишком опасное семейство, чтобы находиться с ними рядом.

Сможет ли она выторговать безопасность Дейзи за счет отказа от Люка?

– Помоги мне собрать немного овощей, – попросила миссис Гриффит, когда наследник Кайнестона затеял с девочками некое подобие игры в регби для малышей.

«Непринужденная беседа отвлечет от круговерти мыслей в голове», – решила Аби. Она пошла за пожилой женщиной вдоль старого деревянного дома к огороду, где стебли сладкого горошка обвивали кусты малины и густой запах плодородия поднимался от земли.

Уголок покоя и благоденствия, отделенный магическим забором от жестокого, коррумпированного мира.

– У вас уютный дом. Вы всегда жили здесь?

– Наследник Гавар купил его мне, как только завершилась моя безвозмездная отработка. Иногда он меня навещает, а когда родилась маленькая Либби, он и ее стал привозить с собой, хотя его отец в ярости, потому что ее рождение нарушило закон чистоты крови. Благослови, господи, наследника, у него такое доброе сердце, он мне даже пенсию платит.

Миссис Гриффит назвала сумму, и Аби вспомнила, что в бухгалтерской книге Кайнестона в разделе расходов Гавара она значилась как «ежемесячные расходы на хранение коллекции сигар».

– Вы были няней Гавара или присматривали за всеми тремя мальчиками в семье Джардинов? Я никого из них не могу представить малышом.

– Мне все еще трудно поверить, что все они уже взрослые мужчины, ну или почти взрослые, – улыбнулась миссис Гриффит. – Вначале я присматривала за двумя старшими мальчиками, а когда родился Сильюн, появилась молодая няня, и в ее обязанности входило смотреть за Сильюном и Дженнером.

Аби попыталась представить их. Гавар, должно быть, следил за тем, чтобы Сильюн не переломал все в саду, как Аби в свое время следила за Дейзи.

А Дженнер… Неужели он наблюдал за братьями со стороны – Бездарный и полный зависти к ним? Вопрос непроизвольно сорвался у нее с языка:

– А у Дженнера в детстве был Дар?

– Никто из нас, рабов, тогда об этом не задумывался, Абигайл, – вздохнула миссис Гриффит. – Мы не эксперты в таких вопросах, но я никогда не думала, будто с маленьким Дженнером что-то не так. Вокруг Дженнера, как и вокруг его братьев, всегда происходили странные вещи. Садовники шутили, что если им нужно заставить срезанные для леди Талии цветы расцвести, а фрукты созреть, то их просто нужно оставить на ночь в комнате Дженнера.

– А когда эти странности прекратились?

– Не могу сказать, – покачала головой миссис Гриффит. – Сильюн не был похож на Гавара, но и он требовал к себе много внимания. Так мало-помалу Дженнер просто отошел на второй план. Потом начали замечать, что он никак не проявляет свой Дар, ничего не делает особенного, и тогда все обратили на него свое внимание, но не того свойства, которое так нужно маленькому ребенку. Его непрестанно проверяли: заставляли стоять перед воротами и пытаться их открыть. Дженнер привязался к своей няне, как это обычно случается с детьми, а лорд Уиттем регулярно бил ее и дразнил Дженнера, требуя, чтобы тот его остановил или исцелил свою няню. Но Дженнеру никогда не удавалось это сделать. Проходишь мимо двери его комнаты и слышишь стоны няни и рыдания Дженнера. Да…

Миссис Гриффит вытащила платок из кармана своего кардигана и протянула его Аби.

О боже, она снова плачет?

– Люди критикуют моего Гавара. Но я говорю вам, этот мальчик не похож на остальных членов своей семьи: он такой, какой он есть, без масок и притворств. И это большая добродетель, даже если он сам вам не очень нравится. Что касается остальных Джардинов, ты никогда не знаешь, что скрывается за их сияющей улыбкой.

А ведь это действительно так. Аби вытирала слезы, когда раздались крики.

Кричал разъяренно Гавар, и Аби побежала вдоль дома, но на углу остановилась. В центре палисадника, под ивовыми деревьями, где они играли, стояли девочки, Дейзи обхватила Либби рукой, словно защищая. Увидев сестру, она отчаянно замахала рукой, подавая знак не появляться. Гавар, очевидно, был за воротами. И тот, с кем он вел словесную перепалку, не мог видеть ни Аби, ни девочек.

Аби напряженно прислушалась и тут же пожалела – лучше бы ей остаться в неведении. Ее охватил леденящий ужас.

– Я знаю, что эта девчонка Хэдли здесь, – сказала Боуда Матраверс.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не трать мое время, Гавар. Она нянчится с твоей дочерью, и я отчетливо слышала этот ужасный манчестерский акцент.

О чем это Боуда? «Девчонка Хэдли»? Но… Дейзи?

Аби обменялась взглядами со своей младшей сестрой. Жуткий страх запечатлелся на лице Дейзи.

И это заставило Аби действовать. Она прокралась к девочкам, стараясь не попасть в поле зрения Боуды, встряхнула Дейзи, которая, казалось, застыла в ступоре, затем повернула ее лицом в сторону миссис Гриффит, махавшей им рукой.

– Иди! – прошептала Аби, слегка подтолкнув сестру.

Она наблюдала, как пожилая женщина завела девочек в дом через заднюю дверь, которую, должно быть, закроет на все засовы.

Черт побери, зачем этой Боуде Матраверс понадобилась Дейзи?!

Аби подкралась поближе к воротам. Гавар больше не кричал, он говорил отрывисто, будто слова были нестерпимо кислыми и он их выплевывал:

– Понятно, почему отец требует, чтобы я вернулся в Лондон. Он хочет показать, что я, хотя и прервал эту зверскую расправу, все же являюсь частью команды Джардинов. Но мне непонятно, зачем ему нужна моя дочь и та, кто за ней присматривает.

– Гавар, мне кажется, ты недооцениваешь серьезность ситуации. Во-первых, единый семейный фронт необходим после того, что ты сделал. Во-вторых, все заключенные сбежали. Все до единого. Одну девчонку мы поймали сегодня утром. Но нам нужны остальные. И вот что интересно: хочешь знать причину, почему Рени – так зовут это грязное отродье – крутилась возле здания парламента? Она думала, что Абигайл у нас. Из этого следует, что Абигайл не с Мидсаммер. Должно быть, она прячется где-то в Лондоне. Так что если мы доставим ее сестричку к нам в Астон-Хаус, то она поможет нам установить с ней контакт.

– Безумная идея, – ответил Гавар, хотя Аби едва расслышала слова, ее всю трясло от страха. Она с ужасом осознала, что им удалось схватить Рени и теперь Боуда хочет использовать Дейзи в качестве приманки… заманить ее, Аби, в ловушку.

– Зачем вообще тебе Абигайл? – продолжал Гавар. – У вас и без нее достаточно заключенных для следующей Кровавой ярмарки.

– Ты же слышал заявление, с которым выступил Дженнер, – все беглецы пойманы. Это наша официальная версия, и она пока держится. Но нам нужно их всех снова предъявить, прежде чем люди начнут задавать вопросы, что́ на самом деле произошло. Кровавая ярмарка была выставочным экспонатом, Гавар. Но ты его уничтожил. Если не получится с Дейзи, я перейду к альтернативному плану. Я перевезу старших Хэдли из Милмура в изолятор специального назначения. В самое ближайшее время мы должны поймать Абигайл, иначе я сообщу, что, если она не сдастся добровольно, ее родителей передадут Астрид для допросов.

Аби прикусила костяшки пальцев, чтобы не разрыдаться в голос или не наброситься на Боуду с кулаками. Ее родителей передадут в руки Астрид Хафдан?

– Это все, что я хотела тебе сказать, – заявила Боуда. – Мне нужно возвращаться. Сегодня утром Мидсаммер Зелстон устроила смехотворное шоу угрожающе близко к стенам парламента. Когда мы ее схватим, она получит то же справедливое наказание, что и Мейлир. Подумай, Гавар, ты же не хочешь быть на той стороне. И ты не можешь спрятаться в этой деревне, притворяясь, будто ничего не происходит.

Боуда окликнула кого-то невидимого из-за забора, и тут же включился двигатель машины.

– Ну это очевидно, здесь скрываться нет смысла, это место раскрыто. Откуда ты о нем узнала? – спросил Гавар.

Аби могла себе только представить, как Боуда разворачивается на своих высоких каблуках, иных она не носила, и улыбается идеально накрашенными губами.

– Мы всегда знали, что ты приезжаешь в эту деревню, но раньше не было надобности искать этот дом. И сейчас не нужно было прикладывать никаких усилий. Ты забыл, что мы женаты? На нашей свадьбе твой и мой Дар соприкоснулись. Это значит, что у меня есть доступ к твоему Дару. И знаешь что? – голос Боуды понизился. – У тебя очень сильный Дар. И ты сам такой сильный. Ты наследник Джардинов. И мой муж. Мы – твоя семья, Гавар. Представь, что́ мы можем сделать вместе, если ты перестанешь относиться к нам как к своим врагам.

Последовало краткое молчание, и Аби представила, как кончики пальцев Боуды касаются лица Гавара, ее кроваво-красные губы прижимаются к его губам.

Хлопнула дверца машины, Боуда уехала.

Несколько мгновений спустя Аби видела, как Гавар поспешно возвращается к дому, на ходу тыльной стороной ладони вытирая рот. Она поспешила за ним.

– Ты слышала?! – выражение лица Гавара было свирепым. – Почему они не могут оставить меня в покое? Почему вы все не можете оставить меня в покое?

– Я не просила вас привозить меня сюда! А вы действительно собираетесь бежать назад к своей семье, стоит только вашей жене свистнуть, а отцу щелкнуть пальцами?

Гавар обернулся со скоростью, немыслимой для человека его габаритов. Аби отпрянула, подняв руку, чтобы отразить удар, но его не последовало. Наследник схватил ее за запястье и наклонился, она видела, как от прилива крови его лицо начало покрываться пурпурно-красными пятнами.

– Семья?! Моя семья – это моя дочь. И больше никто и ничто не имеет значения. Ни они. Ни ты. Завтра ты отправишься в Дублин. Сегодня днем я все устрою. И покончим с этим.

Гавар отпустил руку Аби, оставив отпечатки пальцев на запястье – тень его ярости.

Весь день в доме царила невыносимая обстановка. После обеда, когда Либби уложили спать, Аби вывела Дейзи прогуляться на свежем воздухе. Они шли вместе по аккуратным дорожкам огорода, и Аби объясняла ей, что Гавар хочет, чтобы она уехала в Ирландию.

– Хорошая идея, – кивнула Дейзи. – Там ты будешь в безопасности.

– А как же Люк?

– А ты подумай. Если отец Гавара такой безумный и злой, как долго он протянет? После него власть перейдет к Гавару и Боуде, и тогда Гавар освободит Люка. Он же вытащил его из Милмура, помнишь? Гавар просто не любит, когда люди от него чего-то ждут.

Аби внимательно посмотрела на свою младшую сестру:

– Тебе только одиннадцать лет. Как ты вообще можешь думать о политике?

– Разве это политика? Просто семейные дела. А эта семья особая. Я хочу, Аби, чтобы ты была в безопасности.

И когда Дейзи обняла ее, Аби стало очевидно, что сестренке действительно всего одиннадцать. Она – ребенок, брошенный в безжалостный взрослый мир, правила которого она вынуждена усвоить. Аби прижала Дейзи к себе и поцеловала ее в макушку.

Вернувшись в дом, она сказала Гавару, что отправится в Ирландию, и чем скорее, тем лучше. Наследник с облегчением посмотрел на нее и пошел кому-то звонить. Аби подозревала, что это одно из его доверенных лиц, выполнявших не вполне законные просьбы наследника во времена его бурной молодости, когда он баловался наркотиками и слыл плейбоем.

Когда решение было принято, ужин прошел на удивление непринужденно. Потом они играли в простую настольную игру, позволяя Либби выигрывать. Когда Дейзи уложила малышку спать, миссис Гриффит и Аби начали собирать самое необходимое на первое время ее изгнания: одежду, туалетные принадлежности, рулон банкнот.

– Тебе понадобится книга, чтобы отвлечься от морской болезни, пока будешь плыть, – сказала пожилая женщина. – Такая умная девушка, как ты, должно быть, любит читать.

Аби послушно пробежала глазами по книжным полкам.

Они были забиты потрепанными книгами в мягкой обложке. Очевидно, миссис Гриффит любила детективы. Аби поморщилась. Последнее, что ей сейчас было нужно, так это истории о том, как служба безопасности не покладая рук выслеживает людей. Она опустилась на колени, чтобы осмотреть нижнюю полку. На ней она увидела детские книжки, некоторые из них были ей хорошо знакомы.

– Я помню эту, – сказала Аби, вытаскивая забавно иллюстрированные «Злоключения монархов» – веселые сказки о королях. В одной из них рассказывалось, как король Кнут вообразил, что у него есть Дар, и попытался повернуть вспять морской прилив. В другой обжора Генрих I задохнулся, поедая угрей. Аби вспомнила, как Люк плакал от отвращения, когда ему читали эту сказку.

– Да, мальчики любили эту книжку. Наследник Гавар смеялся до тех пор, пока его лицо не делалось пунцовым, а Сильюн – он, вероятно, был слишком мал, чтобы понимать заложенный в сказках юмор, так заслушивался, что замирал на месте, точно зачарованный.

– Вы читали им эти сказки?

– Все эти книги из библиотеки Кайнестона, они предназначались для чтения перед сном.

Аби посмотрела на книгу, которую она держала в руках, и попыталась представить описанную миссис Гриффит картину, но у нее ничего не получилось.

– Знаешь что, – сказала миссис Гриффит, – если эта книга тебе приглянулась, ты можешь ее взять. Знакомая книга, может быть, именно то, что тебе сейчас нужно. Будешь ее читать и поймешь, что все трое молодых Джардинов когда-то были просто детьми. А потом, Абигайл, жизнь делает из нас тех, кто мы есть.

Если особо не задумываться и не рассуждать, то слова миссис Гиффит можно было бы счесть мудрыми. Потому что в мире существовало огромное число людей, с которыми жизнь обошлась куда более жестко, но не смогла все же их так испортить, как Джардинов. Но Аби промолчала и сунула книгу в сумку.

Сумку, ложась спать, она поставила на стул рядом с кроватью. Спала Аби беспокойно, и, когда проснулась, было еще темно.

Она села на кровати и оглядела уютную комнату – убежище, столь неожиданно предложенное ей Гаваром Джардином, здесь Дейзи еще некоторое время будет оставаться в безопасности.

Но ей нет места ни в этом деревенском доме, ни в Дублине. Она должна быть в Лондоне.

И там она больше не станет прятаться и убегать. Пришло время открытой борьбы.

Лорд Джардин и Боуда, если бы могли, всю страну отправили бы на Кровавую ярмарку. Ради забавы Равные саму Британию разодрали бы на части.

Пришло время разбить цепи, сковывавшие страну, и дать ей свободу.

Аби оделась и взяла в руки сумку. Заранее она проверила на скрипучесть ступени лестницы, предательски скрипела только вторая. Она ее предусмотрительно переступила. На кухне она задержалась, чтобы написать Гавару короткую записку.

Скажите Дейзи, что я уехала в Дублин, решила отправиться в путь ночью, так безопаснее.

Закончив писать, Аби сложила лист бумаги. Подумала. Вновь развернула и добавила еще две строчки:

Вы лучше, чем ваша семья. Я верю в это и надеюсь, что однажды вы тоже в это поверите.

Она перекинула ремень сумки через плечо, из тарелки у задней двери взяла то, что ей было нужно, и вышла.

В саду, освещенном лунным светом, она крепко сжала взятые с тарелки ключи. У дочери автомеханика были свои преимущества.

За это Гавар никогда ее не простит.

Через несколько минут его мотоцикл с ревом несся по дороге.