Читать книгу Война Бешеного - Виктор Доценко - Страница 5

Савелий расслабленно слушал перестук железнодорожных колес. Он сидел в СВ «Красной стрелы» и смотрел в темное окно, провожая глазами светлячки огней далеких спящих деревень. До Питера оставалось еще несколько часов езды. А днем, когда он появился на Лубянке в большом и просторном кабинете генерала Богомолова, он и думать не мог, что уже вечером будет сидеть один в купе, закинув руки за голову. И, как прежде, по первой же просьбе своего «Крестного» и боевого друга будет ехать навстречу новым, не всегда добрым и хорошим людям…

– Понимаешь, Савелий, кроме тебя, никого послать не получается, – честно признался ему генерал, после того как Говороков уютно устроился на диванчике для гостей в кабинете Богомолова.

Вошел помощник генерала и поставил на журнальный столик поднос с двумя чашками чая и блюдцем с нарезанными ломтиками лимона, кивнул Савелию и так же тихо, как и появился, исчез за большой, обитой кожей дверью генеральского кабинета.

– Все лучшие в разгоне, – продолжил Богомолов, – сам знаешь, время сейчас какое… С этим чертовым кризисом все как будто с ума посходили. Афера за аферой, совсем страх потеряли: хапают внаглую, словно боятся, что не успеют нахапать под завязку… А новичка послать не могу – слишком долго объяснять надо, в человека всматриваться. А ты все знаешь, да и формально ты же не из наших… Генерал хитро прищурился. – Если тебе надо, возьми себе кого хочешь в подмогу, для прикрытия тыла, как говорится. Могу порекомендовать Костю Рокотова – он давно в дело рвется. Помнишь, как ты его не взял в Чечню? До сих пор обижается. Мы тут недавно отмечали по-семейному день рождения моей сестры: проговорился «за рюмкой чая»…

Савелий тут же вспомнил, что отец Константина, давний соратник и помощник генерала полковник Михаил Никифорович Рокотов, был женат на сестре Богомолова.

– Костик вокруг меня весь вечер ужом вился, – продолжил генерал. – Что с того, что он в «Герате» за самые сложные поручения хватается, кровь-то молодая: ему настоящего дела хочется.

Савелий усмехнулся: темнит генерал, темнит…

– Да не тяните вы жилы, Константин Иванович, говорите, что надо делать, – попросил он генерала, дотягиваясь до чашки с ароматно пахнущим чаем.

– Ладно, ты пей, пей, а я пока расскажу, в чем тут дело… – Богомолов поерзал в своем громадном кресле, размышляя, с чего лучше начать. – Если коротко, то надо в Питер ехать, Савелий! Появилась там нарколаборатория одна, покоя нам не дает. А найти никак не можем, уж слишком концы хорошо упрятаны. Нашим людям из местного управления только трупы остается считать. В этом году уже восемь человек на тот свет угодили из-за одной отравы, «Голубой глаз» называется.

Савелий нахмурился.

– А сколько еще неучтенных! Понимаешь, в чем вся сложность – его производство ну донельзя примитивно; наши спецы по химии говорят, что этот «глаз» можно в любой квартире изготавливать. – Генерал все больше распалялся. – Без запаха, без цвета. Хочешь – в таблетках, хочешь – раствором гони по вене… Дешево, как говорится, и сердито. Стоит копейки, а урона – не сочтешь. Пацаны с первого раза втягиваются, потом не оторвать. Слышал, наверное, об экстези? Так вот эта дрянь чем-то похожа, только действует еще эффективнее. Нашлись, сволочи, умельцы! Научили на свою голову: свобода, бизнес… А с подростков что возьмешь, когда у них за душой пусто. Жалко сопливцев этих, им ведь жить и жить…

Богомолов сделал паузу, словно вспоминая о чем-то, но Савелий, прихлебывая с удовольствием вкусный чай, терпеливо молчал.

– У меня есть подозрение, – продолжил наконец генерал, – что у тамошних ребят из Отдела по борьбе с наркотиками утечка идет, вот и не могут они этих химиков за руку поймать, каждый раз эта сволота как сквозь пальцы утекает. Им свежий человек нужен. Ты подумай денек, потом позвони мне: уверен, что придумаешь, как к этому делу подступиться…

– А чего тут думать! – Савелий поставил на столик опустевшую чашку. – Надо – значит, надо. Вы, наверное, уже и сами все продумали. Нужно выехать на место, оценить обстановку, людей. Провести, так сказать, разведку. А Костю я помню, хороший парень. Боец! – Савелий причмокнул. – Знаете, Константин Иванович, давайте я все-таки один начну, осмотрюсь, принюхаюсь, а там по ходу дела и разберемся. Что без толку парня тревожить?

– Вот и договорились. – Генерал встал из-за стола и, подойдя к сейфу, нажал цифры кода, достал оттуда пачку долларов и протянул Савелию: – Вот, возьми на расходы. Покупка наркотиков, ночная жизнь на дискотеках, ужины в ресторанах с нужными людьми… Короче, сильно не экономь, однако особо и не шикуй: дело-то серьезное. Связь будешь держать только со мной.

– Хорошо! – Савелий встал.

– Кстати, о том, что я тебя в Питер посылаю, даже местные спецслужбы не знают. Так что отмазывать тебя, случись что, я не имею права, не забывай об этом… Не мне тебе напоминать: ты под нашей крышей не работаешь! Ни пуха тебе, «крестник»! – Богомолов отечески прижал его к своей груди. – И прошу, будь там поосторожнее!

– «Мухтар постарается»! – отозвался Савелий своей любимой поговоркой…

Колеса дробно стучали, словно отсчитывая стыки рельсов, а Савелий, вместо того чтобы выспаться перед важным заданием, сидел и размышлял, с чего он начнет свои питерские поиски.

Поезд, скрипнув буксами, остановился. Савелий приподнял голову и выглянул в окно.

– «Бологое», – прочел он вслух название станции.

«Что ж, половина пути позади…» – подумал он.

В дверь купе постучали.

– Можно?.. – раздался женский голос.

Савелий вскочил с полки, поправил выбившуюся из брюк рубашку и открыл дверь купе. Любой мужчина позавидовал бы ему в этот момент: в проеме двери стояла очаровательная, стройная блондинка в элегантной шубке светлого меха, из-под которой выглядывали красивые ножки, обтянутые черными чулками. На вид ей было не более двадцати пяти лет.

Что-то в лице девушки было такое, что любого человека, увидевшего ее, заставляло как минимум оглянуться и проводить ее взглядом. Наверное, она уже привыкла к подобным раздевающим мужским взглядам. Может статься, ее эти взгляды даже радовали. Во всяком случае, она не обижалась на сильный пол, а относилась как к должному.

У Говоркова неожиданное явление ночной красотки вовсе не вызвало восторга. Скорее он испытал раздражение. Сейчас ему хотелось побыть одному. Но Савелий постарался не выказывать и тени недовольства приходом симпатичной незнакомки в его купе и по-джентльменски пропустил девушку внутрь.

– Здравствуйте: меня зовут Сергей Мануйлов. – Назвался Бешеный своим нынешнем именем. – А вас?

– Алена или Лена… в общем, как кому нравится, – откликнулась девушка.

– Лена, хотите чаю, я попрошу проводника? – спросил Савелий, помогая девушке снять шубку: он просто старался быть любезным, не более того.

– Да, было бы неплохо. Не возражаете, если я закурю?

Вопрос был задан без какого бы то ни было кокетства, и Савелий сразу отметил это, а еще и то, что Алена нервничает и все время нет-нет да посматривает с тревогой в окно. Наконец поезд медленно тронулся, загромыхав чугунными колесами, проплыли мимо огни станции. Девушка с облегчением вздохнула и как-то виновато улыбнулась…

«Кажется, пронесло!»

«Подслушал» Бешеный ее мысль и подумал про себя: «У этой красавицы явно что-то случилось…»

Он вышел из купе и вскоре вернулся с двумя стаканами крепкого чаю, пачкой печенья и парой апельсинов. Водрузив все это на стол, Бешеный предложил:

– Угощайтесь. И не волнуйтесь, все, похоже, уже позади, так ведь?

– О чем вы? – Она состроила непонимающую физиономию.

Алена аккуратно потушила свою сигарету «Слим лайн» и потянулась за чаем.

– Ведь с вами что-то случилось… Я могу чем-то помочь? – стараясь не навязываться, спокойно спросил Савелий.

– Да нет, спасибо. – Алена слабо улыбнулась. – Что было, то прошло. Вы, кажется, не спали? До Петербурга всего несколько часов осталось, не знаю, как вам, а мне совсем спать не хочется. Но если вы хотите…

– Да нет, у меня тоже, ни в одном глазу. – Он улыбнулся. – Давайте лучше поговорим: вы из Питера?

– Да, я потомственная гражданка Северной Пальмиры. И родители, и бабушки с дедушками тоже в ней на свет появились.

– Извините за глупый вопрос, но что такая красивая девушка могла делать в такой дыре, как Бологое? Вы что, в гости к кому-то ездили?

– Да нет, было одно приключение… – По лицу девушки словно тень пробежала.

– Может, расскажете?

– Ну, хорошо… – Алена снова закурила свою тонкую сигаретку. – Все равно ведь время как-то надо убить. Я в Москве была по делам. У меня рекламный бизнес – «Паблик рилэйшнз»: связи с общественностью, имиджевые разработки и все такое. Короче, сделала я в столице все, что мне было надо, села в «Красную стрелу» и еду себе спокойно домой. На мою беду, в купе три каких-то типа заваливают, показывают билеты, мы, мол, ваши попутчики, какая радость!.. Достают коньяк, а сами уже прилично поддатые, тепленькие, ну и предлагают мне присоединиться. Я ни в какую. Мне бы отдохнуть после московской беготни, а тут… Вы же понимаете, с моей внешностью мужчины шагу ступить не дают.

И вновь Савелий отметил, что она это сказала как бы между прочим, вовсе не кокетничая своей неотразимостью.

– Я к проводнику: переведите меня в другое купе, но свободных мест не оказалось. Пришлось вернуться. А попутчики мои тем временем одну бутылку выпили и смотрят на меня уже совсем по-скотски. Один так и липнет… – Девушка тяжело вздохнула. – В общем, тут начинается разговор типа – а сколько тебе надо заплатить, чтобы ты с нами компанию разделила? А сколько, чтобы выпила? А сколько, чтобы трусики сняла?.. Скоты!..

Савелий живо представил себе трех разогретых мужиков в компании с Аленой.

«Да, досталось тебе, девочка…» – подумал он, жалея, что его не было в том вагоне.

– Ну, слово за слово. – Алена глубоко затянулась и продолжила: – Короче, предлагают мне они штуку баксов за стриптиз, но уже открытым текстом. Я сдуру возьми и ляпни: дескать, я эту штуку сама готова заплатить, только чтобы ко мне не приставали. Они как-то странно так переглянулись и тут уже разговор на другую тему перевели. Даже вроде протрезвели отчасти. И стали пробивать, так сказать, не слишком хамски, но назойливо… А откуда у меня деньги? А во сколько я сама себя оцениваю? И что, если я блефую, а у меня таких денег и в помине нет?

– Это на бандитке называется «развод клиента», – сказал Савелий, – не повезло вам, Алена, в попутчики вам рэкетиры натуральные подвернулись.

– Да знаю я их как облупленных, понавидалась за последнее время! Обидно только, что сама и ляпнула о деньгах! Черт меня за язык дернул, что ли? Ну, думаю, держись, подруга! В лучшем случае из тебя просто деньги вытянут, а в худшем – попользуются тобою втроем, потом всю жизнь плеваться будешь, если еще и заразой какой не наградят… Тут вспоминаю я, что скоро Бологое. Там же остановка, даже у самых скорых поездов!.. И я начинаю думать, как мне из купе выбраться чуть раньше станции: сойду, думаю, а потом на попутном поезде доберусь. Только вот сидела-то я у окна, а они мне выход из купе совсем перекрыли. Что оставалось делать?

– Схитрить! – усмехнулся Савелий.

– И я так решила. Попросилась в туалет. Один пошел со мной провожатым. Я шубку накидываю, а они – это зачем еще? Я – там сквозняки, боюсь свои женские дела застудить. Они заржали, но одеться все-таки разрешили. А у меня в шубке всегда для таких козлов баллончик с газом. Короче, когда я из туалета выходила, своему провожатому в рожу-то и прыснула. Он вырубился, а я – по вагонам, подальше от своего купе. Тут как раз и станция. Я слезла и спряталась, а потом вот в вашем поезде оказалась. Вот, кажется, и все…

– Вы, наверное, в том поезде вещи свои оставили. Было там что-нибудь ценное? – сочувственно поинтересовался Савелий.

– Так, небольшой чемоданчик с тряпьем да косметичка. Слава Богу, документы у меня в шубке были. Тьфу, сволочи, пусть подавятся!

Савелий представил, что было бы, если бы его Розочка оказалась с этими мужиками! Почему-то эта история крепко задела его за живое.

«Нельзя ее сейчас оставлять одну!» – решил Савелий, словно предчувствуя что-то нехорошее, даже опасное.

Вдруг поезд резко затормозил. Алена, сидевшая напротив, полетела в объятия Савелия. Он ощутил тепло ее тела, упругость грудей, тонкий аромат духов и в очередной раз подумал, как трудно держать себя в руках, будучи рядом с такой женщиной.

– Что случилось? – спросила Алена, неловко высвобождаясь из его объятий. – Спасибо…

– Не стоит. Пойду посмотрю, выясню, почему так резко остановились…

Савелий вышел из купе и направился к проводнику. Тот уже стоял в тамбуре и смотрел через проем раскрытой двери в темноту.

– Ну, что там? – спросил у него Савелий.

– Да черт его знает! – плюнул на пол раздосадованный проводник. – Какие-то козлы на полустанке сели. Интересно, сколько они заплатили, чтобы красный семафор зажегся перед нашим фирменным поездом?

Савелий мгновенно понял, что появление Алены в его купе и экстренная остановка поезда связаны непосредственно. Он был почти на сто процентов уверен, что поезд остановили бывшие попутчики Алены. Следовало предупредить девушку об опасности, и Савелий поспешил в свое купе.

Оказавшись в полутемном коридоре, он увидел, что у двери его купе уже стоят два крупных парня явно бандитской внешности.

«Выяснили, гады, какой она билет купила… По наводке работают, четко, – мелькнуло у него в мозгу. – Третий, наверное, в купе. Да, видно, здорово она их зацепила, коли они не поленились по поездам скакать! Можно было ведь и в Питере, на вокзале, ее подловить. Ну, на это у них уже ума не хватило. А может, и терпения. Уж больно девчонка сладкая да богатая…»

Пока эти мысли мелькали в голове Савелия, сам он быстрым легким шагом приближался к распахнутой двери своего купе. Оттуда доносились голоса – злой мужской и презрительный женский.

– Отстань от меня, дебил проклятый!

– Раздевайся, сука! Кому говорю! – требовал тот, третий.

Братаны, гогоча, подзуживали дружка:

– Семен, вломи-ка ей по самое не могу! Она же тебе все глаза сожгла, падаль… Сделай так, чтобы эта тварь больше мужиков не обижала! Развороти-ка ей курятник!..

– Да чё ты с ней валандаешься! – вмешался другой. – Дай я, если сам не можешь! Всю задницу ей порву!..

– Мужики, что происходит? – окликнул их Савелий.

В купе заглянуть он не мог – широкие спины бандюг заслоняли весь проем. Ему надо было туда прорваться как можно быстрее, а для этого сначала требовалось вытащить парней подальше в коридор, как говорится, на оперативный простор.

– Вали отсюда, не твое дело, козел! – огрызнулся один из стоящих в проеме двери бандитов.

– Хлопотно это, парни! – с жалостным вздохом кинул ему Савелий.

В нем уже закипала та ярость и злость, за которую ему дали его кличку. Один из парней обернулся посмотреть, кто это там такой борзый, и моментально получил сокрушительный удар локтем в солнечное сплетение. Он хрюкнул и, словно по команде тренера, согнулся пополам.

В очистившемся пространстве Бешеный увидел, как третий здоровенный парень, навалившись на девушку и задрав ей юбку, уже добрался до ее ажурных трусиков. Она отчаянно, изо всех сил отталкивала его, но силы были слишком неравны.

Зрелище это настолько разъярило Савелия, что он, быстро переступив через корчащегося на полу бандита, схватил за волосы рядом стоящего напарника и с силой впечатал его лоб в железный косяк двери. Несчастный, взревев от резкой боли из-за сломанного носа, облившись кровью, словно сопля сполз на пол. Путь в купе был свободен, и Савелий сделал два шага к третьему насильнику. Бешеному хватило долей секунды, чтобы унять его прыть: он жестко ударил ребром ладони под самое основание затылка бугая, и тот, коротко охнув, уткнулся в обнаженное плечо Алены.

Савелий брезгливо подхватил мужика за воротник куртки и вышвырнул в коридор.

– Как вы? – спросил он девушку, помогая ей подняться.

– А как вы думаете? – ответила она вопросом на вопрос. – Конечно же испугалась… – Ее явно все еще потряхивало, да и руки дрожали.

– Что с этими будем делать? – спросил он, кивая на поверженных насильников. – В милицию сдадим?

– Нет, только не это! – запротестовала Алена. – Видеть больше их не желаю!

– Хорошо, тогда я сам от них избавлюсь, а вы приводите себя в порядок… Сейчас вернусь…

Савелий вышел из купе и закрыл за собой дверь. Возле валяющихся в коридоре мужиков уже стоял взволнованный и бледный проводник.

– Что произошло? – с тревогой и почему-то шепотом спросил он у Бешеного.

– Да тут козлы эти к девушке пристали, изнасиловать пытались… Ты вот что, отец, панику-то не поднимай. Мы сами с усами, без милиции обойдемся, – тихо проговорил Савелий, затем протянул проводнику пятьдесят долларов. – Открой-ка мне лучше дверь в тамбуре…

– Вы что их, выбросить хотите? – испугался проводник.

– Ну а куда их, к тебе в купе, что ли, свалить? – усмехнулся Савелий.

– Нет-нет… – испуганно возразил тот. – Я даже не знаю… А вдруг они того…

– Не боись, отец, все будет тип-топ, за этих бандитов тебе ничего не будет, еще и спасибо добрые люди скажут! Пойдем, откроешь…

Савелий схватил того, что хрипел, за шиворот и потащил по коридору в тамбур.

– Сейчас подъем будет, поезд тише пойдет, – предупредил проводник, распахивая дверь.

Савелий кивнул и, дождавшись, когда поезд сбавит ход, вышвырнул все еще не очухавшегося быка в темноту. Так же он поступил и с его подельниками. Бешеному не было жалко этих скотов в людском обличье.

«Выживут – пусть Бога благодарят, если он таким еще помогает, – подумал он, – а нет, пусть пеняют на себя: сами напросились…»

Савелий вернулся в купе. В пылу схватки он не заметил, что бандиты прибыли к ним в купе с оставленным девушкой чемоданчиком. Алена успела сменить разорванное платье на модные, в обтяжку, черные брючки и такую же блузку и даже наскоро обновила макияж.

Глядя на нее, никто бы не сказал, что ей досталось на полную катушку всего несколько минут назад. Перед нею на столике тянулась тонкая полоска белого порошка, который Алена, неловко нагнувшись, втягивала носом через свернутую в трубочку банкноту.

«Кокаин… – сразу определил Бешеный. – А ты, милая попутчица, даже очень можешь мне пригодиться…»

– Сергей, не хочешь присоединиться? – Алена, втянув половину полоски, шмыгнула несколько раз носом. – Отличное средство от стресса!

– Вполне может быть… Но я предпочитаю более традиционные, – ответил Бешеный, усаживаясь напротив девушки.

– Это какие же?

– Например, коньяк.

– А секс? – Алена, добив свою порцию наркотика, облегченно вздохнула и откинулась к стене. Глаза ее неестественно блестели. Как и всем, кто только что «взял на грудь» дозу кокаина, девушке хотелось много говорить, все равно о чем, лишь бы что-то делать, тратить энергию.

– Секс, пожалуй, тоже неплохое средство, – откликнулся Савелий, – только партнер хороший нужен, иначе только видимость удовольствия, а тогда и начинать не стоит…

– Думаю, с партнером мне сегодня повезло, – мечтательно протянула Алена, наваливаясь своей красивой грудью на столик, разделяющий ее и Бешеного. – Пора наградить моего избавителя…

Савелий почувствовал, как тонкие пальцы девушки, коснувшись его колена, тихонько пробираются все выше и выше. Вскоре они достигли паха и с легким нажимом стали поглаживать все более и более твердеющую его плоть. Савелий посмотрел в глаза Алены. Они лукаво сузились, и их томный блеск обещал неземное блаженство тому, к кому они были обращены. Бешеный почувствовал, что больше терпеть он не в силах. Протянув руку, он запустил пальцы в светлые волосы девушки и потянулся к ее пухлым губам.

Их языки соприкоснулись, губы слились в долгом и жарком поцелуе. Бешеный мягко отстранил руку Алены от своей вовсю вздыбившейся, готовой к употреблению плоти, встал из-за стола, быстро расстегнул брюки. Алена потянулась своими жаркими губами к тому, что она так быстро возбудила, и вот уже Савелий стоял, запустив пальцы в волосы девушки, и направлял ритм ее движений.

Алена отлично справлялась: ее губы то сжимали головку, то, мягко обняв, втягивали в рот чуть ли не до самого основания. Савелий чувствовал, как в нем все выше и выше поднимается волна, которая скоро выплеснулась его нектаром…

Когда он достиг вершины блаженства, Алена, взвизгнув от восторга, еще немного почмокала, не выпуская обмякшую плоть изо рта, и затем, сглотнув его любовный нектар, откинула назад раскрасневшееся лицо с влажными губами.

– Ну как, устраивает победителя такая награда? – игриво спросила она, восстанавливая сбившееся дыхание.

– Просто нет слов! – искренне признался Савелий. Честно говоря, ему и вправду пришлась по вкусу неожиданная награда милой попутчицы.

В дверь постучали.

– Подъезжаем к Петербургу! – раздался предупредительный голос проводника.

Савелий застегнул брюки.

«Надо бы ее до дому проводить, – подумал он. – Во-первых, наверняка у нее есть крепкие связи с наркодилерами: кокаин просто так на улице не купишь. Во-вторых, вдруг те оклемались и связались со своими дружками… Нужно самому проявить инициативу…»

– Может, вечером сходим в ресторан? – спросил он Алену, стараясь продолжить так ловко завязавшееся знакомство.

– Может быть… Позвони мне ближе к вечеру. – Алена протянула Савелию свою визитную карточку, потом, заметив какую-то нерешительность и беспокойство в глазах Савелия, добавила: – Не надо провожать, меня встретят.

Девушка надела шубку, поправила перед зеркалом волосы, послала воздушный поцелуй Савелию и с деловым видом исчезла за дверью купе.

«Елена Викторовна Костина, – прочел он изящно выдавленные на визитке золотые буквы. – Генеральный директор агентства „Лик“. Ну-ну, посмотрим… – сказал Савелий самому себе. – Вечером… Отлично! А пока гостиница, душ и хоть пара часов сна: есть время…»

Говорков, недолго думая, поселился в гостинице «Октябрьская», напротив Московского вокзала. Он принял контрастный душ, перекусил в буфете и, приказав себе через три часа подняться, крепко заснул.

Около пяти часов он позвонил по телефону, указанному в визитке Алены. Судя по номеру, начинавшемуся с семерки, телефон был сотовый. Алена откликнулась после пятого гудка.

– Мое предложение в силе, – напомнил Савелий после обычных приветствий.

– Хорошо, Сергей, я к девяти освобожусь, – согласилась Алена, – куда ты меня поведешь?

– Честно говоря, я не знаю города настолько хорошо, чтобы придумать что-то подходящее, пусть это будет твой выбор, – предложил Бешеный.

– О’кей. Тогда жди меня в девять у гостиницы, я за тобою заеду…

Времени оставалось достаточно для того, чтобы осмотреться, и Савелий отправился в город. Богомолов назвал ему пару точек, где обычно торговали наркотиками: у Гостиного двора и на Некрасовском рынке. Савелий побывал в обоих местах, а на Некрасовском он даже прикупил у местного азербайджанца пакетик с героином. Но никто ему не смог сказать, где можно приобрести «Голубой глаз»: он, в отличие от марихуаны, героина или распространенного в Питере «винта», видимо, шел по другим каналам, которые люди с Кавказа и Средней Азии не контролировали.

Оставалась одна надежда все быстро выяснить, и этой надеждой была Алена. Савелий почему-то был уверен, что его случайная ночная попутчица в курсе всех подпольных дел, что творятся в этом мрачном, в прошлом красивом городе, превратившемся ныне в один из мощных криминальных центров…

Бешеный стоял у входа в гостиницу, когда, опоздав на несколько минут, к нему подкатила сиреневая «БМВ». Задняя боковая дверца открылась, и показавшаяся из нее Алена поманила Савелия внутрь салона. Бешеный влез в обитое светлой кожей нутро машины, удобно уселся на мягком сиденье, с удовольствием вдохнул запах Аленкиных духов и спросил:

– Куда поедем?

– У моих друзей есть одно очень уютное заведение. Там не бывает случайных людей, это ресторан при бизнес-клубе, там вход только по членским клубным картам. Уверяю, дорогой, тебе понравится.

Савелий согласно кивнул головой и уставился в окно, пытаясь по уже сложившейся у него привычке – на всякий случай – сообразить, где они находятся. Кажется, они ехали к Каменному острову, там, как в Москве в Серебряном бору, с незапамятных коммунистических времен имелось несколько роскошных особняков, которые ныне «прихватизировались» новой властью и превратились в островки роскоши и отдыха для «новых русских».

Вскоре машина, миновав солидного охранника у ворот – он бросил острый взгляд на знакомый номер «БМВ», – оказалась за высоким каменным забором и плавно подкатила к входу старинного особняка.

– Витя, посиди в комнате отдыха, – приказала Алена своему шоферу.

– А как же… – Шофер Витя не договорил фразы до конца, но и без того Бешеному стало понятно, что Витя по совместительству еще и охраняет свою начальницу и ему явно не понравилось, что она хочет уединиться с Савелием.

– Ничего, все в порядке, – успокоила его Алена, – мой гость – человек проверенный.

Они оставили верхнюю одежду в гардеробе и по красивой, устланной коврами лестнице поднялись на второй этаж, где их уже поджидал обходительный молодой человек с незапоминающимся лицом.

– Добрый вечер, Елена Викторовна, все уже готово, как вы и просили, – сказал то ли метрдотель, то ли дворецкий – Савелий так и не понял – и жестом предложил пройти в приготовленный для них отдельный кабинет.

Там их ждал уже накрытый роскошный стол. Увиденное сразу распалило аппетит Савелия: он вспомнил, что фактически целый день так толком и не поел.

– Что будем пить? – спросила у него Алена.

– Я простой человек, с таким-то столом только водки хочется, – улыбнулся он.

– Ну, насчет простоты не соглашусь, скорее, наоборот, ты, Сергей, очень интересный человек. Во всяком случае, ты мне кажешься загадочным, даже очень… – Она хитро посмотрела на него и добавила: – А вот водку я не люблю, извини… Налей мне лучше шампанского.

Они принялись за еду…

После первых минут удовольствия от вкусных блюд они еще выпили, Алена закурила длинную тонкую сигаретку, затем пытливо посмотрела на Савелия и сказала:

– Говорят, в старину работника оценивали по тому, как он ест. Если много и с аппетитом, значит, и к работе так же относится. У тебя, я вижу, с аппетитом все в порядке, дай Бог каждому! Да и с физической формой Бог, как говорится, тоже не обидел. Ну и куда ты свою энергию прикладываешь? Расскажи мне о себе хотя бы чуть-чуть. Поверь, я хорошо разбираюсь в людях, работа к тому обязывает, но о тебе я пока ничего определенного сказать не могу. Так, какие-то чисто внешние качества я видела, и, не скрою, кое-что мне очень понравилось. – Тут Алена усмехнулась и кинула откровенный взгляд своих карих глаз на низ живота Савелия.

Он хотел что-то сказать, чтобы перевести разговор на другую тему, но Алена не дала:

– Но об остальном… Ни твою профессию, ни жизненный путь угадывать не возьмусь. Ты можешь быть кем угодно: от преуспевающего бизнесмена до какого-нибудь романтического бандита или… или… – Алена почему-то запнулась, – или контрразведчика, разведчика… ну, что-то типа секретного агента спецслужб…

Савелий поразился проницательности своей новой знакомой.

«Да, девушка, тебе палец в рот не клади, можешь откусить вместе с рукой, – подумал он, – надо быть с тобою поосторожнее и повнимательнее…»

Он решил, что лучше всего будет, если он предстанет перед Аленой в роли этакого Робин Гуда: во-первых, этим он польстит проницательности Алены, а во-вторых, сможет, не особенно распространяясь о себе и своих делах, спокойно навести справки о «Голубом глазе».

– Ну, я жду, – с нетерпением сказала Алена, – рассказывай. Интересно, какому человеку я обязана своим спасением.

– Ну, хорошо… – Савелий сделал вид, что его уговорили быть откровенным. – Ты почти угадала. Я действительно немного бизнесмен, немного Робин Гуд, немного разведчик.

– О, даже так?! – Алена удивленно приподняла свои тонкие брови.

Она как будто не ожидала подобной откровенности.

– Да, впрочем, так можно определить многих людей, ты сама прекрасно знаешь. При том бардаке, который сейчас творится в России, иначе просто не получается. Ты, например, в Москве не по музеям же ходила, не так ли? Потому и тебя в разведчики легко зачислить можно.

– Согласна с тобой. – Она усмехнулась. – А что ты в Питере ищешь? Или это секрет?

– Вообще-то, конечно, большой секрет. – Савелий хитро подмигнул. – Но тебе, так и быть, я могу доверить тайну – почему-то я сразу почувствовал к тебе доверие…

– «Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку…» – процитировала Алена басню Крылова и рассмеялась. – А если серьезно, я умею хранить чужие секреты, за это можешь не волноваться.

– Ты слышала о «Голубом глазе»? – напрямик спросил Савелий, решив не ходить долго вокруг да около.

– Зачем тебе это знать?

– «Голубой глаз» – сегодня главный объект моей разведки. Не хочу вдаваться в подробности, но мне нужны люди, которые с ним связаны, и я готов потратить хорошие деньги, чтобы найти выход на них.

– Твои деньги меня не интересуют, мне и своих бабок хватает, – ответила Алена после непродолжительного молчания.

Савелий уловил то, о чем она думала в эти мгновения: «Поверить ему или нет?»

– Скажу честно, меня больше интересуешь лично ты. Хорошо, ты мне помог, а долг платежом красен! Помогу тебе и я!.. Есть у меня один человек, который, может быть, имеет какое-то отношение к «Голубому глазу». Только предупреждаю: вперед денег ему не давай. Он наркоман со стажем, и таким доверять – только бизнес свой терять! Тем не менее он полезный, с определенными связями, и за деньги многое может. Только прижми его покруче.

Она порылась в сумочке, достала электронную записную книжку, нашла в ней нужное и выписала на салфетке несколько слов.

– Это пароль и номер телефона. Зовут персонажа Гриша. Обычно его можно застать дома только часов в пять-шесть вечера. Остальное время он либо спит, либо шляется по ночным кабакам.

– Спасибо! – Савелий поглядел на бумажку, запоминая написанное, потом скомкал ее и сжег в пепельнице.

– Да ты и впрямь настоящий разведчик!.. – уважительным тоном проговорила Алена и добавила: – Ты мне начинаешь по-настоящему нравиться.

Ужин как-то сам собой подошел к концу. Алена с Бешеным немного посидели в кофе, угощаясь мороженым. После чего она посмотрела на часы и засобиралась. Савелий хотел было позвать метрдотеля, чтобы расплатиться, но Алена остановила его:

– Это лишнее. Здесь за еду не платят, все входит в стоимость членства в клубе. Извини, что не приглашаю тебя продолжить этот прекрасный вечер, но мне предстоит одна деловая встреча, от которой много чего зависит. Тебя куда-нибудь подвезти?

– Схожу-ка я в какой-нибудь модный клуб, на народ местный поглядеть хочется, – ответил Савелий, – может, посоветуешь, куда бедному разведчику податься?

– Я скажу Вите, он отвезет тебя в ночной клуб «Грибоедов» – забавное такое местечко. Там, кстати, Гриша часто по ночам торчит. Ну, ты сам все увидишь и поймешь…

Они вышли к машине. Через несколько минут шофер остановил «БМВ» у охраняемого милиционерами жилого дома. Алена, выходя из машины, легонько поцеловала Савелия в щеку и сказала на прощание:

– А ты забавный… Не пропадай совсем-то, хорошо? И позвони, если вдруг что-то срочно понадобится. У меня хорошие связи, поможем…

Ночной клуб «Грибоедов» находился, как понял Савелий, совсем недалеко от Московского вокзала;

рядом, по Лиговскому проспекту, еще сновали в этот поздний час – было около полуночи – немногочисленные трамваи.

Снаружи клуб был почти незаметен, из-под земли торчал лишь бетонный купол то ли бомбоубежища, то ли бойлерной. Ни обычной яркой вывески у входа, ни веселой толпы у дверей – лишь пара каких-то мрачных субъектов да торчащий снаружи и поэтому одетый во все теплое верзила охранник.

Савелий протиснулся по узкому бетонному коридорчику к железной двери клуба и оказался в выкрашенном яркой, ядовитого цвета краской холле. Внутри толпились какие-то худые, одетые в пестрые одежды молодые люди неопределенного пола. Во всяком случае, Савелий не мог отличить, кто из них парень, а кто девчонка.

Грохотала бешеная музыка: однообразная, с диким ритмом и перепадами тонов. Савелий огляделся. Справа он заметил стойку бара, слева в маленьком зальчике для танцев под яркими вспышками конвульсивно дергались любители модной музыки.

Бешеный прошел к стойке, заказал себе бутылку пива и, отыскав местечко, где музыка не так сильно била по барабанным перепонкам, сел и стал наблюдать за происходящим в клубе и его посетителями.

Сидеть ему пришлось совсем недолго. Он даже не успел допить до конца свою небольшую бутылочку. Сначала он заметил какое-то непонятное оживление у стойки: несколько парней вдруг нырнули под прилавок к бармену, в комнатке, где он находился, откуда-то вдруг появилось много народу, кто-то кому-то что-то кричал на ухо, и только после того, как музыка неожиданно прекратилась, Савелий понял, что происходит. Это местный ОМОН нагрянул в клуб с облавой.

Наверняка искали наркотики. Савелий мысленно похвалил себя за то, что избавился от героина, купленного им на Некрасовском рынке, – неподалеку от рынка он просто выбросил пакетик в первую попавшуюся урну. Все деньги, которые ему выдал в Москве генерал Богомолов, он тоже, естественно, не таскал с собой. Савелий рассчитывал, что в нынешнее время, когда доллар был в цене, ему вполне хватит даже на роскошный ужин на двоих пятисот долларов; еще триста он взял на непредвиденные расходы, из них сто поменял на рубли, так что деньги у него с собою были.

Крепкие ребята в масках уже выстраивали всех посетителей клуба вдоль стен с поднятыми руками. Слышались чьи-то недовольные возгласы, девчоночьи визгливые голоса и грозные окрики милиционеров.

Савелий вместе с другими стоял у стены, когда к нему подошли двое омоновцев и предложили добровольно предъявить наркотики.

– Не употребляю, – сказал Савелий, – только пиво и водку. А это, кажется, законом не запрещается…

– Смотри, какой разговорчивый… – хмыкнул один из омоновцев, – а ну, покажи документы!

Бешеный достал портмоне с паспортом. Омоновцы, увидев там пачку денег, переглянулись между собой. Один из них принялся рассматривать паспорт Савелия, другой начал, обыскивая, похлопывать его по карманам.

– Не употребляешь, значит? – спросил тот, что обыскивал. – А это что? – Он протянул к лицу Савелия зажатые в кулаке две какие-то ампулы.

– Это не мое, – сказал Савелий, начиная заводиться. Все происходящее ему очень не понравилось. «Вот гады, разводят, как пацана», – подумал он.

– Слышь, Витек, ты видел? – обратился омоновец к своему товарищу. – Нет, ты представляешь, я у него, из его же кармана, достаю два флакона клофелину, а он мне на полном серьезе гонит, что это не его!

– Разберемся, – откликнулся Витек, – давай веди его в автобус.

Бешеного и еще двух явно находившихся под наркотическим кайфом парней потащили к выходу. Савелий решил не форсировать события и попробовать разобраться по-хорошему. Ему вовсе не улыбалось в самом начале своих поисков пустить под откос все дело. Идти на конфликт с ОМОНОМ означало одно: ему пришлось бы прекратить все свои легальные поиски и залечь на самое дно. Пока, толком не разобравшись в городской обстановке, он этого позволить себе не мог. Да и не хотел: лучше все же жить в гостинице, чем в каком-нибудь притоне у наркоманов.

Ему дали надеть его кожаную куртку и вывели на улицу. Запихнув наркоманов и Савелия в зарешеченный отсек своего автобуса, парни из ОМОНа быстро расселись по свободным сиденьям, и автобус тронулся. Прошло несколько минут, во время которых Савелию оставалось лишь слушать соленые шуточки милиционеров да раздающееся после них их громкое веселое ржание.

В отделении вновь прибывших поместили в камеру предварительного задержания. Там больше никого не было. Видимо, у омоновцев они были первым уловом за сегодняшнюю ночь. Затем из КПЗ вывели одного из наркоманов.

– За что тебя задержали? – спросил Савелий у оставшегося с ним в камере парня.

Тот, казалось, не услышал вопроса. Его мутные, глядящие в одну точку глаза ничего не выражали. Савелий махнул на него рукой: какой сейчас от него толк? – но парень неожиданно откликнулся и пьяно буркнул:

– У Костика «черненькую» нашли… а меня за компанию свинтили… говорят, экспертизу будут делать…

Парень произносил слова очень медленно. Наверное, его здорово перло и он даже не понимал, где находится и что с ним происходит.

– Тебя как зовут? – спросил Бешеный.

– Лимоном. А вообще-то я Леня.

– И часто ты в «Грибоедове» бываешь?

– Да… бываю. Когда через день, когда чаще…

– А ОМОН?

– Они еще с позапрошлого года на это место зарубились. Их тогда не пустили облаву сделать, так они два дня дверь в клуб ломали. Теперь вот регулярно наведываются. Опять же Березовского дочку там с героином поймали. Им же надо отчитываться в работе, вот они и лютуют. Сегодня еще тихо было, бывает и похуже – могут избить так, что мало не покажется. Они вон бугаи какие. А ты, мужик, за что?

– Вроде ни за что… – ответил Бешеный.

– Так не бывает… – не поверил Лимон, – их только или наркотики, или деньги интересуют. Если у тебя «дури» не было, значит, деньги были.

– Деньги были, – подтвердил Савелий.

– Тогда скажи им «гуд бай», больше ты их не увидишь.

Савелий задумался. Сумма была не такая уж и большая, чтобы из-за нее рисковать операцией. По-хорошему надо было бы не возникать по их поводу, а сделать все, чтобы вновь оказаться на воле. Но Бешеного возмущала сама мысль об этом. Дело было не в деньгах, а в самом факте: те, кто призван был охранять закон, самым наглым образом его и нарушали.

Все в конечном счете сводилось к силе – у кого она была, тот, получается, и был прав. Это выглядело как настоящий бандитизм. А бандитов Бешеный не то что не любил, ненавидел лютой ненавистью…

Он, обладающий исключительными возможностями и силой, знал, что правильно применять силу – большая ответственность. Когда у человека нет за душой ничего, кроме желания немедленного личного обогащения, тогда сила становится злом и такой силе обязательно нужно противопоставлять другую силу, с добрым началом. Иначе все, каюк… Дальше лишь хаос и беспредел…

Бешеный вспомнил, как говорил об этом его Учитель:

– ТВОЯ СИЛА ПРИЗВАНА ВЕРШИТЬ ДОБРО. И ЕСЛИ ТЫ ВИДИШЬ, ЧТО ГДЕ-ТО ЗЛО БЕРЕТ ВЕРХ, ТЫ ОБЯЗАН НАПРАВИТЬ ВСЕ СВОИ ВОЗМОЖНОСТИ И ЭНЕРГИЮ НА ТО, ЧТОБЫ ЗЛО БЫЛО НЕМЕДЛЕННО НЕЙТРАЛИЗОВАНО. ИМЕННО В ЭТОМ И ЕСТЬ ГЛАВНАЯ МЫСЛЬ, КЛЮЧ ТВОЕГО ПОСВЯЩЕНИЯ!

Вспомнив эти слова, Бешеный сразу понял, как будет действовать, если милиция продолжит свои игры с подкинутыми ему ампулами. Он приказал себе успокоиться и теперь расслабленно сидел и ждал, когда наступит его очередь.

Сначала из КПЗ увели Лимона. Савелий просидел еще полчаса в одиночестве, пока не зазвенел засов на дверях и в камеру не вошли те самые омоновцы, кому Бешеный был обязан своим задержанием.

– Ну что, Мануйлов, рассказывать будешь? – спросил один из них.

Сейчас, когда парни оказались без масок, бронежилетов и прочей своей амуниции, можно было заметить, что они не так уж и здоровы, как показалось с первого взгляда. У того, кто спрашивал, Бешеный увидел в руках свой бумажник и паспорт. Второй держал в руке короткую резиновую дубинку и нетерпеливо похлопывал ею по бедру.

– Что рассказывать? – спокойно поинтересовался Савелий.

– Зачем из Москвы пожаловал, для чего у тебя столько денег, у кого ты покупал клофелин. Ты рассказывай, а мы потом еще тебя спросим, если понадобится.

– Так, ребята, резину я с вами тянуть не хочу и в ваших играх участвовать не собираюсь, – честно признался Бешеный, – если у вас план по наркоманам горит, вы лучше к Гостиному двору поезжайте – там этого добра навалом. А с меня как залезли, так и слезете, а то как бы неприятностей не огребли.

– Слышь, Витя, чего он тут гонит! – возмутился тот, что с дубинкой. – Вроде угрожает нам, да?! Ты, наверное, еще не понял, с кем дело имеешь? Падла, еще учить нас удумал! – Он заметно себя взбадривал.

Милиционер замахнулся дубинкой на Бешеного.

Савелий давно ждал подобных действий. Он сидел на деревянном полу КПЗ явно в невыгодной для себя позиции. В тесной камере, против двоих, превосходивших его в весе килограммов на тридцать. Эти двое в тяжелых кирзовых ботинках представляли реальную опасность.

Омоновец, замахнувшись дубинкой, был уверен, что Савелий деморализован и испугается: закроется рукой, отшатнется, – но Бешеный был готов к отпору, более того, он отлично знал, как это делается.

Савелий не стал дожидаться, когда замах завершится ударом, а упреждающе напал сам. Он махнул правой ногой – носок его ботинка с силой ткнул в пах омоновцу. Тот выронил дубинку и упал на колени, нечленораздельно мыча от боли в мошонке.

Савелий уже был на ногах. Не дожидаясь, пока второй омоновец догадается что-то предпринять, Савелий резко крутанул «мельницу» и уложил Витька на пол рядом с первым, нанеся ему удар каблуком прямо в висок. Затем наступил черед первого: его тоже необходимо было нейтрализовать полностью, иначе он мог бы позвать подмогу. Бешеный ткнул его своим излюбленным ударом концами пальцев под левое ухо, и тот свалился мешком под ноги Савелия.

Надев на них наручники, которые висели у милиционеров на поясе, Бешеный заткнул им рты какими-то валявшимися в углу тряпками. Отобрал у Витька свой бумажник, осмотрел его – все деньги и документы были на месте, – осторожно отворил дверь камеры и вышел в коридор. Неподалеку он увидел другую распахнутую дверь, из-за которой раздавались женские стоны: это омоновцы, видимо коротая время, смотрели по видику порнуху.

Чтобы выйти на улицу – а там, это Савелий точно знал, его уже ничто и никто не смог бы удержать, – надо было пройти мимо этой распахнутой двери.

Ему оставалось надеяться только на исключительные способности, которые он получил от Учителя вместе со своим Посвящением. Савелий сосредоточился на том, чтобы представить себя невидимым. Потом мысленным усилием послал этот образ в комнату с отдыхающими милиционерами. После чего, удерживая свою «невидимость» в голове, спокойно пошел по коридору. Минуя комнату отдыха, Савелий не стал смотреть внутрь – если бы он встретился глазами с кем-нибудь из находившихся там людей, то все его внушения пошли бы насмарку. А так, по-прежнему не спеша, он с независимым видом пересек все отделение милиции, и даже дежурный на входе не окликнул его.

Оказавшись на улице, Савелий позволил себе расслабиться. Он несколько раз глубоко вдохнул насыщенный влагой мягкий питерский воздух, потом, заметив дерево, подошел к нему, приложился к стволу ладонями – подобные упражнения с «невидимостью самого себя» отнимают даже у опытных людей много сил и духовной энергии.

Вскоре Савелий почувствовал, что снова пришел в норму. Он направился к ближайшему проспекту, чтобы там поймать машину и быстрее убраться от места, где ему грозила немалая опасность. То, что он сделал с омоновцами, было серьезным правонарушением, и Бешеный знал наверняка, что теперь в Питере его будут усиленно искать. Если и не весь ОМОН, то уж точно те двое обиженных засранцев.

Ни в коем случае нельзя было оставаться в гостинице – омоновцы могли видеть гостиничную карточку и, несомненно, не забыли его фамилию. Возвращаться в Москву он не хотел: не к лицу ему возвращаться с задания без результата. Да и глупо было сейчас показываться на вокзале – ему вполне могли устроить там засаду. Самое разумное – залечь где-нибудь на дно и переждать денек-другой, пока не спадет ажиотаж вокруг его персоны. А там… другие появятся и про него уже и не вспомнят.

Савелий перебрал в уме всех своих однополчан по Афганистану, которые жили в Питере. Ни один из них – а их набралось всего четверо – не подходил Бешеному. Двое были люди семейные, а подвергать их жен и детей пусть и маловероятной, но опасности Савелий не хотел; а те двое, что жили в одиночестве, были по-человечески от него далеки, и он не был уверен, что его проблемы могут быть правильно поняты ими.

Во всяком случае, он решил, что вначале обратится к Алене, и если она не захочет или не сможет ему помочь, то тогда уж отправится к Николаю Самойлову, бывшему командиру соседнего с ним отделения в Афганистане. Тот, правда, был женат и имел уже почти взрослого пацана, но он помнил Николая по своей второй ходке в Афган и знал, что тот, ни о чем лишнем не спрашивая, всегда поможет ему, о чем бы он ни попросил.

Доехав на частнике до улицы Марата, Савелий нырнул в полутемный проходной двор и задворками вышел в Кузнечный переулок. Отыскав место, где телефон-автомат располагался вне освещенного пространства, Савелий снял трубку и набрал Аленин номер. Шел третий час ночи, но он почему-то был уверен, что Алена в такое время обычно не спит. Важно было, чтобы она оказалась дома.

Он не ошибся: Алена еще не ложилась.

– Алло, это я, Сергей… Ничего, что так поздно?

– Что случилось? – ответила Алена вопросом на вопрос.

– Помощь понадобилась…

– Что, так быстро? Ну, ты даешь! – В ее голосе слышался задор. – Наверное, у тебя вся жизнь состоит из приключений! Так чем я могу помочь?

– Мне нужно день или два пересидеть в спокойном месте. Только не в гостинице… – И, сделав паузу, добавил: – Меня могут менты искать…

– Что ты натворил? Надеюсь, банк не ограбил?

– Да нет… Попался в облаву ОМОНа в этом твоем гребаном «Грибоедове», менты увидели у меня деньги и решили развести… Как последнего лоха. Сунули ампулы в карман, потом задержали – якобы за наркоту. Но мне почему-то их общество не понравилось, решил интеллигентно сказать им «до свиданья»…

– Ты там никого на тот свет не отправил? – поинтересовалась Алена.

Бешеный чувствовал, как она старается полностью проанализировать ситуацию, чтобы найти верное решение, и это ему понравилось.

– Обошлось… Но двоих вырубил капитально.

– Молодец! – подвела итог Алена. – Стоит только дать тебе волю, как ты тут же попадаешь в истории. Кажется, мне и это начинает в тебе нравиться. Ну что мне с тобой делать? Я конечно же помогу тебе. Ты где сейчас?

– Неподалеку от станции метро «Владимирская». Кузнечный переулок. Здесь еще напротив Музей Достоевского.

– Как же, знаю, бывала. Ладно. Ты там особенно не высовывайся, я мигом за тобой своего Витю пришлю, он тебя заберет и привезет куда надо. Десять минут сможешь продержаться?

– Конечно…

Вскоре Савелий разглядел в некотором отдалении крепкую фигуру телохранителя Вити. Бешеный вышел из подворотни и легонько свистнул. Виктор быстро обернулся на свист и, заметив Савелия, подошел к нему.

– Все в порядке? – спросил Виктор. – Тебя никто не видел?

– Да нет, в три часа ночи тут разве что кошки бродячие сами по себе гуляют. За полчаса еще ни один человек не нарисовался.

– Пошли, машину я за углом оставил.

Они отправились к соседнему переулку. За углом стояла уже не «БМВ», а обычные «Жигули».

– Это моя машина, Елена Викторовна просила обойтись без представительских понтов, – сказал Виктор, садясь за руль.

– Хороший ты мужик, Виктор, – серьезно сказал Савелий, – вижу, что не за деньги у своей хозяйки служишь. Тогда за что же, если, конечно, не секрет?

– Ты прав, деньги здесь ни при чем. Я в армии в десанте служил, сначала под Новгородом, потом наш полк в Чечню передислоцировали… Ну, конечно же насмотрелся там всякого. Самое страшное – это когда своих корешей, братков кровных, с которыми из одной миски ел, собственными руками хоронишь. Я, когда из Чечни пришел, долго себе места не мог найти, все не мог понять, как это мы там свою и чужую кровь лили литрами, а здесь хряки всякие жируют напропалую. Как увижу такого, разом замочить его тянуло. Повезло, что автомата у меня в руках не было, а так, наверное, сидел бы уже…

– Это мы все проходили, Виктор, – откликнулся Бешеный, – я сам два срока в Афгане отвоевал. Отлично тебя понимаю. А как же ты в телохранителях очутился? Вроде бы охраняешь тех, которых ненавидишь?

– Да нет, Елена Викторовна не такая. Я случайно к ней попал. Наши матери когда-то вместе работали, они и теперь дружат, чай ходят друг к дружке пить. Ну, моя мать и рассказала про мои мытарства. А Елена Викторовна, как только обо мне узнала, так сразу нам домой позвонила и предложила шофером у нее на фирме поработать. Это я уж потом и охранять ее стал, само как-то получилось. Вокруг нее столько сволочи всякой вьется… Я как-то одного такого от нее отшил, ну, она и предложила стать своим личным телохранителем… До меня у нее охраны не было. Она только в последний год в гору пошла. Да я бы и без денег у нее работал, она знаешь какая!..

«Наверняка парень в Алену влюблен, – подумал Савелий, – да, с таким она как за каменной стеной».

– Что же ты ее в Москву одну отпустил? – спросил он.

– Ну… я же ей не начальник. Как решила, так и сделала. Была бы моя воля…

– Ладно, замнем для ясности…

На набережной Фонтанки они подъехали к большому старому дому.

– Вот… – Виктор протянул ключи Савелию. – Третий этаж, квартира тридцать семь. Продукты в холодильнике, на пару дней должно хватить. Все остальное найдешь в ванной.

– Постой, это чья квартира? У кого еще от нее ключи? – Савелию никак не улыбалось принимать нежданных гостей.

– Квартира бывшего мужа Елены Викторовны. Она ее теперь для своих гостей использует. К ней много народа отовсюду приезжает. Не волнуйся, эти ключи мои. Есть еще одни, но только у хозяйки.

– А муж?

– Мужа нет. Два года назад погиб. Вроде бы несчастный случай, но никто в это не поверил. Фирма раньше ему принадлежала. Правда, Елена Викторовна после смерти мужа ее здорово раскрутила, направление работы стало совсем другим, да и вообще… Так что, можно сказать, она и является настоящей создательницей «Лика».

– Спасибо, Витек. Ты мне свои координаты оставить не забудь. Мало ли чего в жизни происходит. Может, и у меня получится тебе помочь. Чем черт не шутит, вдруг без работы останешься или надоест тебе в шоферах ходить. У меня в Москве один братишка есть, он помогает таким, как ты, с работой. Слышал о такой ассоциации «Армада»?

– Что-то новое, да?

– В конце прошлого года образовалась – для ветеранов всех локальных войн!

– А вот это правильно! Не одни же «афганцы», извини, кровь на войне проливали…

– А чего извиняться? Прав ты… К «Армаде» многие известные люди подключились: и Борис Громов, и замминистра обороны Грузии Гурам Николашвили, и игумен Киприан…

– Об этом батюшке слышал… у него вроде единственного есть печать войскового священника?

– Точно! Знаешь, «Армаду» поддержала даже Великая Джуна!..

– Уговорил! – улыбнулся Виктор. – Если что – сразу к вам. Это бывшие «афганцы» дело раскрутили?

– Типа того. Но там не только «афганские ветераны». Есть такие, что успели и в Чечне повоевать, и по другим «горячим точкам» поболтаться. Короче, если понадобится, я тебя с ними сведу.

Бешеный вылез из машины и проводил взглядом отъезжающие «Жигули» Виктора. Затем вошел в подъезд и по широкой, плавно извивающейся лестнице поднялся на третий этаж.

Квартира оказалась громадной.

«Никак не меньше ста квадратных метров будут…» – подумал Бешеный, проходя по длинному широкому коридору и разглядывая высокие пятиметровые потолки со старинной лепниной по периметру.

Он осмотрел просторную спальню, потом сходил в не менее просторную ванную комнату, принял душ и, чувствуя, как на него наваливается усталость – все-таки вторые сутки почти без отдыха, – забрался в необъятную постель и мгновенно уснул крепким, но чутким сном…

Он проснулся от трели телефонного звонка, огляделся и заметил у изголовья кровати стоящий на красивом старинном столике вполне современный радиотелефон. Протянув руку, он снял трубку.

– Как спалось? – раздался бодрый голос Алены.

– Отлично! Спасибо огромное за квартиру.

– Не стоит. Ты пока обживайся, я днем заскочу тебя проведать, у меня есть свободное время где-то между пятью и семью часами. Только не уходи никуда, слышишь? Кстати, это в твоих же интересах!..

– Повинуюсь, госпожа, буду сидеть дома как паинька и ждать своего ангела-хранителя, – пошутил Бешеный.

– Тогда пока-пока! – сказала Алена и положила трубку…

Савелий сидел в гостиной и смотрел по телевизору какую-то чушь. Ему тошно было от свалившегося на него безделья, но никаких иных вариантов не просматривалось. Иногда умение терпеливо ждать гораздо более необходимое качество, нежели бездумные активные действия…

Размышляя об этом, он услышал у входной двери какой-то шум. Савелий вскочил и стремительно оказался у двери гостиной, готовый встретиться с любой неприятностью.

Но это оказалась Алена.

– Ау! Где ты там? – позвала она Савелия и, догадавшись, добавила: – Можешь не прятаться, пришли свои.

Бешеный вышел ей навстречу, он перехватил из ее рук большой пластиковый пакет, заглянул в него и, увидев несколько бутылок и коробки с деликатесами, буркнул:

– Это еще зачем? Я и картошечкой с салом могу обойтись…

– Не ворчи. Не хочешь – не ешь, другим пригодится.

Алена прошла в гостиную и скинула шубку на подлокотник кресла.

– Уф! Устала… С утра сплошная беготня. Может, покормишь меня? А я пока поваляюсь. Мне вечером снова в форме надо быть, еще пара встреч предстоит.

– Сделаем! Отдыхай, я быстро!

Савелий потащил пакет с продуктами на кухню. Вывалив все на большой стол, он провел ревизию содержимого и решил, что приготовит рыбный салат, котлеты по-киевски и жареную картошку, а готовить быстро и вкусно он умел.

Через полчаса они сидели за немудрено накрытым столом и с отменным аппетитом поглощали все, что приготовил Савелий. Алена попросила открыть бутылку красного вина, и они вдвоем под вкусную еду без труда быстро ее опорожнили.

После еды они снова оказались в гостиной. Алена прилегла на диванчике, примостив свои красивые ноги на большую подушку. Савелий решил помочь ей восстановиться. Он взял ее узкие ступни в руки и, сосредоточившись, принялся их массировать. Алена, откинув голову, закрыла глаза и расслабилась. Иногда она тихо постанывала от удовольствия.

– Господи, да ты просто волшебник! – восхищенно проговорила Алена, когда Савелий закончил процедуру. – У меня после твоих рук такое чувство, будто на ногах крылья выросли. Иди сюда, я тебя поцелую за такой сказочный дар.

Савелий наклонился над лежащей Аленой. Она потянулась к нему руками, обвила за шею и прижалась к его губам своими. Поцелуй был долгим, нежным и страстным. Поначалу Савелий лишь придерживал ее рукой, но потом, почувствовав, как она все крепче и крепче прижимается к нему своей высокой грудью, он, постепенно распаляясь, уже не просто отвечал поцелуем на поцелуй, а, захватив инициативу, позволял своей свободной руке все больше и больше вольностей, направив в кончики своих пальцев эротическую энергетику.

– Хочу тебя! – прошептала сквозь поцелуи разгоряченная Алена, спешно расстегивая пуговицы на его рубашке. – Возьми меня, сильно возьми!..

Продолжая целоваться, они стали срывать друг с друга одежду. Когда вся одежда упала на пол, Савелий подхватил Алену на руки и понес в спальню. Откинув одеяло, он положил ее на белоснежную простыню и несколько мгновений любовался ее прекрасным телом. Потом наклонился и принялся медленно целовать ее гладкую, упругую кожу, набухшие темные соски, впадину пупка, набухший от желания бутон ее клитора. Тем временем его большой палец нашел пылающий, сочащийся смазкой вход и, погрузившись во влажный жар, начал нежные движения.

Алена с громкими стонами извивалась под его поцелуями. Ее руки судорожно поглаживали крепкое тело Савелия, затем ее правая рука нашла его возбужденную от страсти плоть, тело ее как-то особенно сильно изогнулось, и Алена закричала:

– Войди в меня! Войди до конца! Сделай мне больно! Сейчас же, слышишь?

Савелия уже не надо было ни о чем просить, он был заведен по полной и хотел только одного: сжать до боли в суставах это хрупкое тело, подчинить его себе, слиться с ним в едином порыве. Своей разбухшей плотью он коснулся ее податливых, истекающих соком нижних губок и одним резким движением проник внутрь до упора.

Дальнейшее происходило словно во сне. Они меняли позиции, перекатывались по кровати, их потные тела то сцеплялись в тугой узел, то снова расходились. И Савелий остро ощутил, что время будто бы прекратило свой бег, что длится один бесконечный миг и что та бешеная страсть, с которой он и Алена сейчас его проживают, не может иметь ни конца, ни начала…

Но когда-нибудь конец приходит всему. Они вздрогнули в последнем встречном движении, одновременно вскрикнули в томлении и замерли от испытываемого ими наслаждения.

Понадобилось несколько минут, чтобы Алена и Савелий пришли в себя. Наконец Алена подняла голову и взглянула туда, где висели старинные настенные часы.

– Господи! Я с тобой окончательно голову потеряла! – вскричала она. – Мне же через десять минут надо быть в городской Думе!

Она рывком вскочила с постели и побежала в ванную приводить себя в порядок.

Савелий все еще лежал на кровати, остывая от Алениных ласк, когда та заглянула в комнату.

– Я побежала, – торопливо сказала Алена, она уже была одета. – Не скучай, пожалуйста, и дождись меня, хорошо?

Савелий лишь согласно кивнул в ответ.

– Спасибо тебе, – неожиданно тихо поблагодарила Алена.

– Это за что же? – удивился Савелий.

– За удивительный массаж, – напоследок улыбнулась она и исчезла за дверью…

В квартире Алены Савелий просидел еще два дня. Время от времени в ней появлялась хозяйка, и тогда его бытие концентрировалась вокруг этой такой деловой внешне и такой беззащитной внутренне женщины. Ласки перемежались разговорами, разговоры – ласками. Савелий все больше и больше узнавал о жизни Алены, о ее бизнесе, и ему все больше хотелось самому увидеть все то, о чем она рассказывала.

Вся ее профессиональная деятельность вертелась вокруг так называемого высшего круга города. Бизнесмены, политики всех мастей, депутаты, артисты и музыканты – всем им хотелось выглядеть лучше, значительнее, чем они были на самом деле. Аленина фирма «Лик» как раз и занималась тем, что самым тщательнейшим образом формировала имидж (то есть то, как выглядит человек, как себя ведет на публике, что и как говорит) всем тем, кто в этом нуждался.

Как ни странно, но банкирам кроме шестисотых «Мерседесов» нужно было продемонстрировать свою порядочность и деловитость. Политикам – внушить народу доверие к себе и своим идеям. Артистам хотелось, чтобы они прекрасно выглядели и чтобы у них всегда росло число поклонников.

За подобную работу платили очень хорошие деньги. Вернее, деньги платили не за конкретный результат работы, а скорее за то, что Алена держала в секрете истинную сущность тех, над чьим имиджем ей и ее сотрудникам пришлось потрудиться…

От Автора:

«Хотелось бы добавить, что секреты во все времена и везде стоили дорого. Иначе просто не существовало бы стольких мощных и разветвленных спецслужб, да и многие газеты быстро прекратили бы свое существование, не печатай они на своих страницах разоблачений чьих-то секретов…»

После трех дней приятного безделья наш Герой Савелий Говорков решил, что теперь пора снова браться за дело. Он сообщил об этом Алене. Та отнеслась к его словам вполне по-деловому.

– Что ж, ты волен поступать как тебе угодно. Я могу только предложить тебе продолжать жить тут: в ближайшее время сюда никто из гостей не собирается, квартира все равно пустует, тебе, поверь мне, здесь будет удобнее и безопаснее, чем в какой-нибудь гостинице.

– Спасибо, предложение принято, – согласился Савелий.

Ему действительно было лучше остаться на прежнем месте.

– И еще, – продолжила Алена, – сделай мне маленькое одолжение напоследок; меня пригласили на концерт в «Октябрьский». От приглашения я не могу отказаться, мы с этим певцом долго и плодотворно работаем. Ты не хочешь составить мне компанию? А то у Виктора мама заболела, и нужно, чтобы он побыл с ней.

– Когда концерт? – вместо ответа спросил Савелий.

– Сегодня вечером.

– Хорошо, пойдем. Только после я исчезну!

– Как знаешь. Я заеду за тобой в половине седьмого…

В «Октябрьский» Алена завела Савелия со служебного входа.

– Надеюсь, ты не собираешься слушать эти слащавые песенки? – спросила Алена. – Ты мне нужен не в зале, а за кулисами. Можешь мне поверить, настоящая жизнь – там!

Они разделись в артистическом гардеробе и, пройдя по длинному коридору, оказались среди толпы, клубящейся у гримерки звезды. Савелий, особо не вникавший в современную музыкальную моду, немного был знаком с творчеством этого сладкоголосого, знаменитого своею пошлостью и роскошной жизнью певца…

Однажды, сидя за бутылкой на кухне у своего названого брата Андрея Воронова, Бешеный увидел этого певца, скачущего по экрану телевизора, и заметил:

– Не пойму, как на такого урода ходят люди? Говорят, он собирает полный зал целый месяц подряд!

– Ничего нет удивительного, – откликнулся Андрей, – мои коллеги из экономического отдела давно к его особе приглядываются. Думаешь, вся эта роскошь показушная только потому, что ему так хочется? Ошибаешься. Тут такие деньги отмывку проходят! Ведь чем больше концертов, рекламной шумихи, «Мерсов», спецсамолетов и прочей шелухи – тем больше нужно спонсоров иметь. Сам понимаешь, доходами с билетов такие расходы никогда не покрыть. Так спонсоры под него средства и списывают. Приходит к такому «спонсору» налоговая служба, а он: дескать, я помогаю организовывать концерты любимого народом артиста… А что этот артист почти две трети спонсорских денег назад возвращает, это доказать практически невозможно. Так запутывают, что дальше некуда…

– Илья! – окликнула Алена кого-то из толпы.

– О, лично Елена Викторовна пожаловала! Наш добрый гений! – рассыпался в комплиментах концертный директор певца. – Что же вы здесь стоите? Пойдемте шампанского выпьем, у нас сегодня аншлаг!

Они втроем стали протискиваться сквозь многочисленную охрану, приближенных к певцу поклонников и журналистов. В гримуборной народу было не меньше, чем перед ее дверями. Только публика здесь была посолиднее да вокруг сидящего перед зеркальной стеной певца суетилось сразу несколько гримеров.

– Леночка! Как поживаете? – улыбнулся в зеркало певец. – Извините, что в данный момент не могу вас расцеловать за отличные афиши, сами видите… Но вы будьте как дома. Шампанского моей гостье!

Алена, взяв бокал с шампанским, стала оживленно беседовать с кем-то из знакомых. Савелий, отойдя в уголок, невозмутимо, но с отвращением наблюдал за предконцертной суетой. Какие-то молодые люди с накрашенными глазами и маникюром оживленно обсуждали модные тряпки, пара солидных мужчин с золотыми перстнями («Может, те самые, из спонсоров», – подумал Савелий) негромко беседовали о чем-то своем, остальные болтали, не слушая друг друга, или просто делали вид, что им безумно весело.

Раздался третий звонок, артиста пригласили на сцену. Все шумно повалили из гримерки вслед за ним.

Вскоре заиграла музыка: концерт начался. Бешеный стоял в широкой боковой кулисе неподалеку от Алены. Та продолжала беседовать с каким-то типом. Вокруг сновали техники и артисты из подтанцовки. Все выглядело спокойно, чинно и благородно.

– Салют! – услышал Савелий.

Он взглянул на того, кто его поприветствовал: обычный парень. Черные потертые джинсы, пестрая рубашечка, длинные волосы. Сначала Савелий подумал, что парень обознался, но волосатик внимательно смотрел на него, и тогда Бешеный спросил:

– Чего тебе?

– Я тебя в гримерке видел. Ты с Костиной пришел. – Парень явно что-то хотел от Савелия.

– Допустим… Не тяни, говори, что тебе надо.

– Не так сразу… – протянул парень. – Елена Викторовна у меня кое-что заказывает… Я тут ей достал по случаю… Может, ты позовешь ее?

– Давай мне, я передам.

– Так не получится. Это денег стоит…

Савелий уже догадался, о чем речь.

– Тебя, случайно, не Гришей зовут? – спросил он, вспомнив имя человека, поставляющего Алене кокаин.

– Верно. – Тот был несколько озадачен.

– Да знаю я, о чем ты. Давай я заплачу. Сколько?

– Триста.

Бешеный отдал Грише триста долларов и забрал у него небольшой пакетик.

– Горячий привет Елене Викторовне! – Сделав кокетливый жест, Гриша собрался было уходить, но Бешеный придержал его за руку:

– Погоди, разговор есть.

– Что, возникли проблемы?

– Да… Это, – показал Савелий на карман, куда он спрятал кокаин, – меня не интересует. Нужно кое-что другое…

– А что конкретно?

– «Голубой глаз».

– А, это… Это ж для детей. Так, баловство одно… – Я говорю – нужно! Достанешь? – Нет проблем. Давай бабки, и через два часа встретимся, где скажешь.

– Бабки, когда принесешь.

– Ну, тогда это будет дороже.

– Согласен. Сколько?

– Смотря сколько возьмешь…

– У тебя в таблетках или в растворе?

– Как прикажете, так и будет.

– Ладно, тащи десять таблеток.

– Тогда полстаху выставишь. И знаешь что… Неохота мне из-за полтинника по городу рыскать. Ты меня легко до часу ночи в клубе «Порт» найдешь. Знаешь такой или рассказать путь?

– Не волнуйся, найду. Только ты обязательно с товаром будь. Мне тоже неохота впустую за тобой бегать.

– Лады! Увидимся!

Вихляющей походкой Гриша направился куда-то в глубину пространства за сценой.

«Вот, кажется, дело и сдвинулось…» – удовлетворенно подумал Савелий, глядя в спину удаляющегося волосатого наркоторговца…

Наступил антракт. Алена, наконец-то освободившаяся от своих назойливых собеседников, подошла к Бешеному:

– Извини, что бросила тебя одного. Но в неформальной обстановке дела быстрее двигаются.

– Ничего, я не скучал в одиночестве.

– Да? Так, закадрил небось какую-нибудь очаровательную танцорку? – Алена шутливо обняла его за талию. – Признавайся!

– На! – Савелий протянул ей пакетик с кокаином. – Гриша привет тебе передавал.

– Ты заплатил ему?

– Да, а что?

– Сколько?

– Не важно.

– Просто интересно, сколько?

– Ну, триста.

– Вот мразь! Это больше двухсот не стоит.

– Ничего, я ему передам твое мнение, мы скоро должны с ним увидеться.

– Вот как? Быстро работаешь!.. Ладно, коли так, я тебя больше не стану задерживать. Всех, кого я сегодня хотела повидать, я уже встретила. Так что можешь быть свободен.

– Позволь, я провожу тебя, исключительно для собственного спокойствия, – возразил Савелий.

– Тебе виднее. Уходим отсюда, терпеть не могу эти песенки!

– Как же ты с ним тогда работаешь? – поразился Савелий.

– Что поделаешь, Сережа, таков шоу-бизнес: все друг дружку терпеть не могут, но в глаза улыбаются и целуются, как закадычные друзья…

Проводив Алену, Савелий быстро добрался до расположенного напротив Исаакиевского собора модного ночного клуба под названием «Порт».

Было около полуночи, когда Бешеный, купив недорогой по обычным меркам билет, пробрался сквозь пеструю толпу у входа и оказался внутри наполненного грохотом техномузыки помещения. Гриши не было в поле зрения. Савелий решил, пока тот не нарисуется, потратить время на осмотр места.

Перестроенный из старого Дома культуры, как говорили, на московские деньги, клуб представлял собой двухэтажное здание, с депрессивным, фиолетовых тонов, дизайном, в котором было несколько танцзалов, бар и большой зал, где веселящийся народ мог за столиками отдохнуть с пивом или безалкогольными напитками. Савелия поразили запредельные цены на минеральную воду и пепси.

«Хитро придумано, – подумал он, – от наркоты все время пить хочется, вот они цены и завышают».

Он купил стакан сока и пристроился в уголке, откуда было удобно наблюдать за происходящим. Внезапно из толпы вынырнул Гриша. Он был с двумя парнями жутко карикатурного вида. У одного волосы были цвета зеленки, другой был одет в какой-то неимоверный балахон, который, как ни удивительно, наверное, дорого стоил – по бокам шли какие-то модные надписи на английском. Глаза у Григория все время бегали, но не потому, что он кого-то разыскивал: по всей видимости, он уже успел принять дозу и теперь просто тащился от кайфа.

Савелий встал и подошел к Грише.

– Принес? – спросил он.

Григорий тупо воззрился на него. Казалось, он не узнает Савелия или вообще в упор ничего не видит. Бешеный тряхнул его за рукав, и только тогда глаза Гриши осмысленно посмотрели на Савелия.

– Ну что, принес? – повторил Бешеный свой вопрос.

– А, это ты… – протянул Гриша. – Знакомься, это мои друзья: Ник и Макс. Они тут заправляют, к ним и обращайся.

– У вас есть «Голубой глаз»? – спросил Савелий, поворачиваясь к зеленоволосому.

– Тебе сколько? – вяло откликнулся тот.

– Десять таблеток.

– Тридцать долларов.

– Неси, я плачу.

– А у меня с собой… – Зеленоволосый достал коробочку из-под фотопленки, снял крышку и высыпал на ладонь горсточку мелких таблеток.

Савелий достал деньги и расплатился, получив взамен бумажный кулек с наркотиком.

– Ну, пока! – Гриша засеменил было за своими приятелями в полутемную глубину клуба.

– Постой-ка! – придержал его Бешеный за руку. – Ты на мне лишнюю сотню наварил, мне это не нравится.

– Мало ли что тебе не нравится! Сам же влез!

– Ладно, не напрягайся, я прощу тебе долг, если дашь выход на этих ребят.

– Да их здесь всегда можно найти…

– Слушай, я из Москвы, у меня по клубам вашим мотаться нет никакого желания. Товар я на пробу взял; если у нас он приживется, мне связь какая-никакая, а нужна будет.

– Ладно, записывай телефон Макса. У него автоответчик есть.

– Говори, я запомню.

Гриша продиктовал телефон, и только тогда Савелий выпустил его руку из своей железной хватки.

Полдела было сделано. Теперь надо будет выходить на этого парня в лохмотьях, Макса, и дальше – по цепочке – двигаться к лаборатории, где делали «Голубой глаз». Савелий решил отправиться домой, больше ему в клубе делать было нечего…

Оказавшись в квартире бывшего мужа Алены, Бешеный устроился на кухне, достал таблетки с наркотиком и высыпал их на стол перед собой.

«Неужели вот эта самая мелочь убивает людей? – подумал он. – Что движет ими, когда они тянутся к этой заразе? Только лишь мода? Или стремление забыться, уйти от действительности? Или бездумно и бесцельно принимать за компанию? Причем с такими же дураками, и только потому, что все вокруг так делают? Как говорится, за компанию и жид удавился… – Савелий не заметил, как чертыхнулся вслух. – Почему им никто не может объяснить, что подобный уход от проблем – полная капитуляция перед злом, которое лезет в нашу жизнь? Что злом не победить зла? Что настоящий кайф – не в уходе, а в противостоянии, когда чувствуешь свою силу, когда, назло всем, ты выходишь победителем! И никакая химия не может заменить настоящих чувств и действий… Неужели они так одиноки, что рядом с ними не оказывается человека, который смог бы остановить их первое желание попробовать?..»

Савелий взял одну таблетку в руку и изучающе поглядел на нее.

«Что чувствуют те, кто глотает день за днем эту гадость? Наверное, только вступив на эту тропу, ведущую в тупик, можно по-настоящему понять этих людей. Неужели эта штука так сильна, что и я не смогу ей противостоять? Я должен это проверить, чтобы до конца выполнить задание генерала!»

Савелий, поборов искушение выбросить все таблетки в унитаз, проглотил одну и постарался сосредоточиться, чтобы понять, что за сила столь цепко ловит людей на крючок…