Читать книгу Монохромность - Виктор Доминик Венцель - Страница 10

Количество осадков: 15 – 20 мм.

Скорость ветра: 3,4 – 5,4 м/с.

«Это убойная штука. Как раз то, что ты ищешь, если хочешь избавиться ото сна. Как старому приятелю – отдам со скидкой. Это новинка. Экспериментальная сборка. У нас такое больше нигде не сыщешь».

Убойная штука. Так описал эти вытянутые бледно-голубые капсулы Клаус во время нашего прямого последнего разговора. Убойная штука. Вернее, будет сказать – убийственная.

Во всяком случае, три дня из моей памяти гексолитан, или как его настоящее название, выжег просто на ура, превратив последние семьдесят два часа в бесконечную мешанину из текстов, музыки и абсолютной пустоты. Не помню, чтобы включал проигрыватель. Не уверен, что занимался печатью статей – когда на третий день я очнулся, словно от комы, от тяжелого ночного кошмара и смог добраться до компьютера, документ с наработками оказался нетронутым. Значит, теперь мое сознание играет со мной шутки. Впрочем, такое и раньше было.

Я пришел в себя в пустом холодном кабинете под безразличным мертвым светом ламп. Фотографии Эммы с интересом наблюдали за тем, как я медленно поднимался с пола, отряхивал одежду, поднимал опрокинутую бутылку виски, стараясь не наступить в лужу. Кажется, виски у меня закончилось еще на той неделе – значит, я выходил на улицу, но совсем не помню этого. Надеюсь, что обошлось без происшествий – попасться в таком состоянии патрулю, прогуливающемуся в комендантский час – сомнительное удовольствие. Часы в комнате, укоризненно подмигивая цифрами, указывали на без четверти полночь. Еще немного таких убойных штук от Клауса, и можно смело встречать Рождество.

Я постарался справиться с дрожью в руках, распечатал первое попавшееся фото Эммы, шатаясь вернулся в кабинет, разместив снимок с левого края экспозиции. Вышло криво и аляписто, зато стало меньше пустого места. Традиции стоит соблюдать, и не важно, как ты себя чувствуешь. И какими глупыми эти традиции тебе кажутся.

Я собрал капсулы в конверт, забросил его на полку, выбросил пустую бутылку в мусорный пакет и добрался до ванной. На краю раковины обнаружился все еще работающий мобильный телефон. Целых четыре звонка с работы и ни одного от комиссара полиции. Значит, дело пустили на самотёк. Ничего нового или удивительного. Когда умерла Эмма никто и пальцем не пошевелил. Что уж тут говорить про исчезновение Штефани. Таких, как она, уже не меньше десятка и полиция ждет рождественского чуда. А Глекнер не любит чудеса.

Тем не менее, нужно что-то делать. Приходится жить дальше. Видимо Деннис уже махнул на меня рукой, а быть может, сам не просыхал – очень в его стиле. Но мне нужно прийти в себя. Если не тоска, так всякая химическая дрянь точно меня убьет. А работа поможет отвлечься. Не зря же она спасала мне жизнь три года подряд, значит, спасет и еще. Тем более, есть надежда, что Штефани вернется. Пропасть без вести и умереть – совсем разные вещи. Если я загоню себя в гроб, Штефани я уже ничем не помогу.

Итак, контрастный душ всегда ставит на ноги. Сперва ледяной, потом горячий, почти обжигающий, затем снова холодный. Это помогает восстановить ток крови, а разница температур избавляет от усталости и сонливости. Все-таки, впереди у меня еще целая ночь. Утром я созвонюсь с Деннисом и вернусь в офис редакции. Наши отношения со Штефани известны в отделе уже давно, так что ни для кого не станет открытием то, какой удар был ее исчезновением для фоторепортера… бывшего фоторепортера Килиана Графа. А пока, нужно просто найти полотенце и вернуться в зал. Постараться не думать о том, что было. Или может произойти.

Телефонный звонок ворвался в тишину вымершей квартиры так резко и внезапно, что я чуть не уронил в воду мобильник. Звонили, конечно же, на стационарный телефон. Едва ли это может быть полиция – у комиссара есть мой номер. Какие-то новости по поводу Штефени? А что еще может понадобиться от меня в это время суток?

Телефон на мгновение прекратил надрывную трель, но тут же снова собрался с силами. Человек на другом конце провода явно не желал отступать. Я выскользнул из душа, перешагнул через ряд обуви у стены, не выпуская из рук полотенце, добрался до порога и спешно двинулся в другую комнату. Идеальной планировкой квартира точно не могла похвастаться, как и ничем другим, кстати говоря. Мимоходом я бросил взгляд на настенные часы, поблескивающие среди угрюмых плакатов. Без двадцати час. Не иначе, как случилась авария, или приключилась катастрофа. Только оставалось загадкой, какую роль в этом играл я.

Еще до того, как поднести трубку к уху, я уже догадался, кто это. Хриплое тяжелое дыхание в трубке было просто оглушительным.

– Доброй ночи, Деннис, – произнес я резко, стараясь, чтобы голос не дрожал от раздражения, – Чем обязан такому позднему звонку?

– Рад тебя слышать, Килиан. Ты в порядке? – ответственный секретарь запыхтел в трубку не хуже паровоза, – Ты пропал почти на три дня. Черт, ну и перепугал же ты всех. Как ты? Я тебя не разбудил?

– Еще нет, слушаю тебя.

– Во-первых, я прочел твою статью. И я скажу тебе, что она суховата, – на том конце провода воцарилось молчание, и мне представилось, как толстяк вытирает от пота лицо носовым платком,

– Почему так мало сравнений и ссылок? Ты же знаешь, что наши читатели любят конспирологию. Неужели не хватило фантазии на пару-тройку зловещих идей?

(Я отправлял статью? Серьезно?)

– Мне нужно было упомянуть фрау Перхту или Белксникеля?

В трубке возникла тишина, после чего тяжелое дыхание опять возобновилось.

–Что? Ты о чем?

– Я говорю, что завтра все исправлю. Не обращай внимания, Деннис.

– Ничего не нужно, твоя статья была отправлена на доработку Герриту Кноппу, так что в печать она попадет в лучшем виде.

Я тихо чертыхнулся, задумчиво постукивая ладонью по телефонной полке.

– Прости, Деннис, я был совсем не в состоянии работать после того, что случилось со Штефани. Я должен был тебя предупредить, но…

– Теперь это уже не играет роли, – заявил толстяк на другом конце города, – Ты в нашем отделе уже три года, Килиан, и я не требую от тебя невозможного. Наши читатели любят мистику и заговоры. Так дай им их. Это же не трудно. Нужно только включить фантазию…

– Я не совсем…

– Ты был хорош, но теперь ты выдохся. Ты устал. Тебе нужно немного развлечься. Хватит уже сидеть в кабинете за ноутбуком. Пришла пора сменить обстановку. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но одними отговорками и самобичеванием Штефани ты не вернешь. Оставим это дело полиции.

– О чем это ты? – спросил я настороженно, пытаясь уловить нотки в голосе начальника, – К чему ты клонишь?

– Нужно будет поехать кое-куда. Одно важное дело. Надеюсь, у тебя нет никаких планов на рождественские выходные?

(Мы приглашаем вас в самое пекло)

– Нет, никаких планов. Командировка? Зачем? Куда?

– Я бы не назвал это командировкой. Я хочу, чтобы ты закончил статью, начатую Штефани. Ту самую, про исчезновение людей в нашем городе. Ты слышишь меня?

Как не слышать, если каждое слово грохочет прямо в ухо, как церковный колокол. Я мысленно осыпал толстяка последними ругательствами, что только могли придти на ум.

– Но зачем? Почему такая срочность? И почему я?

В трубке снова воцарилась тишина, прерываемая тяжелым надрывным кашлем.

– Ты меня слышишь? Штефени натолкнулась на сенсацию в старом городе. Нужно будет отправиться туда, проверить кое-какие адреса и кое с кем переговорить. Не знаю, следил ли ты за новостями последние дни, но за это время, пропало еще четверо. Четверо!

Только не старый город. Слишком уж скверные воспоминания связаны у меня с этим местом. Я закрыл глаза, стараясь восстановить сбитое дыхание.

– Уже пропало одиннадцать человек? Меньше, чем за полтора месяца? Это уже слишком смахивает на истерию…

– Возможно, – предрек мрачным тоном Деннис, – Но то, что другим кажется психозом и истерикой, для нас способ заработка. Не забывай об этом. Вечером в полицию поступило еще одно заявление. Пропала Астрид Вольф. Не пришла с работы. Вернее, просто исчезла с нее, как говорят ее коллеги. Не больше получаса назад. Этот случай, как раз то, что нам надо. Только представь себе, какой лакомый кусок перепадает нашему издательству с такими материалами!

– Невероятно… но откуда информация?

– Из одного надежного источника, – нехотя произнес Деннис, – Насколько я могу судить, ты мог пересекаться с ним. После того, что случилось с Эммой…

Значит они втянули в это дело полицию. Похоже дело обстоит намного серьезнее, чем я думал изначально. В душе у меня воцарилась полнейшая пустота. Если прислушаться, можно услышать, как глубоко внутри скрипят кусочки льда, притираясь друг к другу.

– Это было давно, я бы не хотел…

– Извини, но это приказ, -отрезал ответственный секретарь, хрипло откашлявшись, – Бери и делай свою работу, Кили. Просто смотайся туда, напиши ударную статью и возвращайся обратно. Это же эксклюзивный материал. Есть кое-какие наметки, при встрече узнаешь подробности. Я введу тебя в курс дела, расскажу что и как. Оттуда и начнешь, ясно? Я решил, что человек, который сам столкнулся с исчезновением близкого человека, жил в старом городе, с такой задачей справиться куда лучше остальных. Кроме того, ты талантливый малый. Нечего покрываться плесенью за столом. Тебе такая работа только пойдет на пользу. Завтра зайдешь ко мне в кабинет, как приедешь в редакцию, хорошо?

– Я понял тебя, – хмуро отозвался я, с неприязнью глядя на трубку,– Если это так необходимо…

– Не необходимо, но желательно, – проговорил Деннис сухо, – Если, конечно ты дорожишь работой. Так я могу на тебя рассчитывать?

– Можешь, – ответил я просто, – Я понял тебя.

– Подумай сам, да это же просто подарок на праздники! Вот увидишь, с этим материалом и твоей статьей, число читателей взлетит до небес. А что хорошо для газеты, то хорошо и для ее работников, верно?

– Да, пожалуй, что так, – пробормотал я сконфужено. В голову не лезло решительно ничего, что могло бы сгодиться за ответ – Тогда до встречи утром, Деннис.

– Не грусти, Кили, когда еще бы у тебя выпала возможность побывать в самой гуще событий? Думаю, что и Геррет, и Юстус с радостью поехали бы вместо тебя.

«Так отправь их, жирный придурок», подумал я, но счел благоразумным промолчать. Не иначе, как Геррит и надоумил этого идиота отправить меня в это место на Рождество. Ну, ничего, крысеныш, я тебе это припомню.

– Жду тебя к девяти, парень. И не опаздывай, – подытожил Деннис и бросил трубку. Я несколько секунд слушал короткие гудки, после чего отключил телефон, и медленно отошел в сторону. Пустые банки из-под пива сиротливо покосились на меня с прикроватной тумбочки.

– Будьте вы все прокляты, – прошипел я, и бросил полотенце на пол.