Читать книгу Пасть: Пасть. Логово. Стая (сборник) - Виктор Точинов - Страница 4

Пасть
Часть первая
Весна: частный случай ликантропии
Глава вторая

Оглавление

1

В доме ничего не изменилось, в доме все оставалось по-старому, – а значит, Колыванову было здесь хорошо. Он отключил сигнализацию, занес вещи; прошел к небольшому электрощитку, висящему над дверью кухни – нажал белую клавишу – что-то зажужжало, защелкали реле.

Колыванов вышел на улицу, прислушался – насос в скважине трудолюбиво гудел, через час водонапорный бак под крышей наполнится – но водой можно пользоваться уже минут через десять… Эту систему Колыванов поставил в ожидании, пока до Редкого Кузьмина дотянут обещанный водопровод, – а теперь сомневался, так ли уж ему нужна пахнущая хлоркой городская вода.

По какому-то геологическому капризу природы скважины у соседских домов бурили метров по пятнадцать глубиной, не больше, – а у Колыванова вода пошла лишь на сорок втором метре. Он ругался, бурильщики (бравшие деньги с каждого пройденного метра) виновато разводили руками, но результат окупил затраченные нервы, деньги и усилия – вода оказалась необычайно вкусная и чистая, с приятным привкусом минералки.

Знающие люди говорили, что скважина угодила в другой, более глубокий водоносный слой. Правда, Катя с подозрением относилась к подземным водам всего в двадцати километрах от гигантского города, говоря, что туда может просочиться самая ядовитая гадость… Но Колыванов пил и похваливал.

Он как раз набирал кувшин своей любимой воды, когда в кухню вбежал Саша.

– Ну, как караси перезимовали? – с легким скепсисом спросил Колыванов. Выросший в низовьях Волги, население здешних водоемов за рыбу он считал довольно условно.

– Вот такие у травы плещут! – Саша раскинул было руки истинно рыбацким жестом, но устыдился и свел их до размеров десертной ложки. – Побегу червей накопаю, а с утра – на зорьку. Будильник я взял, не просплю…

– Говорят, километрах в двух отсюда, на Кузьминке, даже раки водятся. Будет потеплее вода, сходим обязательно… – при мысли о красных, дымящихся раках Колыванов мечтательно зажмурился. – Не хочешь водички попробовать?

Во время разговора он медленными глотками, как специалист-дегустатор, прихлебывал из стакана воду.

– Не-а, мама не разрешает… – и Саша налил себе из большой, привезенной с собой пластиковой бутыли.

«Маму слушаться, конечно, хорошо, – подумал Колыванов, осушая второй стакан. – Но когда она далеко и не видит… Ладно, куплю и поставлю фильтр, аквафор какой-нибудь…»

За окном мяукнул автомобильный сигнал. Он выглянул – так и есть, Денис приехал. Один, лишь с заднего сиденья выглядывает меланхолическая морда Филы. Любимой собаки Горянина.

2

Капитан, в отличие от Аллочки, прекрасно понимал, что такое штамм-57. И чем грозит его исчезновение. Но в панику не впал, не умел он впадать в панику.

Главное – сразу взять ситуацию под контроль. Для начала успокоить Виктора Эльдаровича (или Доктора – под этим псевдонимом тот фигурировал в разговорах узкого круга посвященных).

Доктор уже мандражирует, если его истерия начнет распространяться – конец всему.

– Кто еще знает?

– Л-лаборантка, Аллочка… Больше никто, мы с ней по инструкции… двумя ключами…

– Где она?

– У м-меня в кабинете, я запер на всякий случай…

Хм, молодец Доктор, испугался или не испугался, а сделал все как надо. Ладно, пусть девчонка посидит немного под замком, ничего страшного.

– Как все обнаружилось?

– Дикая какая-то случайность! Все проходило согласно инструкции – сорок восемь контейнеров в сейфе-термостате, каждый изымался с записью в документах… Сегодня м-мы с Аллой забирали один, и… и она заметила… не понимаю, как т-такое могло получиться… фантасмагория какая-то…

– Спокойнее, Доктор. Ну что вы там нашли? Затаившегося Джеймса Бонда?

Незамысловатая шутка, казалось, слегка успокоила Доктора. По крайней мере, мямлить и заикаться он перестал.

– Один контейнер оказался с Аg-257. Это разновидность быстродействующего…

– Я знаю, чего это разновидность… – мягко сказал Капитан, имевший все мыслимые допуски. – Как такое могло произойти? Ведь каждый контейнер имеет маркировку на крышке?

– Маркировка смылась. Возможно, капнули реактивом… остались две цифры: 57. И Алла заметила, что они не по центру… Вскрыли – ампула другая…

– Если произошла банальная путаница, то пропажа должна быть среди 257-го, так?

– Ну, 257-й не проходит даже по первому списку, безобидный препарат серебра… и почти не оправдавший возлагавшихся на него надежд… строгого учета не ведется… Но мы проверили! Его там нет! Нет!!! Вы понимаете, что это значит?! Да если…

Успокоенный было ледяной бесстрастностью собеседника, Виктор Эльдарович вновь срывался в пучину паники.

Капитан, не отвечая, резко встал, подошел к сейфу, отпер – все молча. Повернулся к Доктору, держа в руке пистолет. Подавившийся очередным восклицанием Доктор смотрел на него ошалевшими глазами.

Капитан усмехнулся жестко, вложил пистолет в кобуру (бывший в ней газовик небрежным движением отправил в сейф); достал плоскую бутылку, налил половину стакана; подумал – долил доверху. Поставил перед Доктором:

– Выпейте. Подождите пять минут, зажуйте антиполицаем и отправляйтесь к вашей лаборантке. Версия следующая: исчезнувший препарат имеет большое значение для вас лично, речь идет о первенстве в создании безвредных генетически измененных продуктов. Вопрос стоит принципиально: мы или Америка. На кону почет, всемирная слава и большие деньги, – потому так и разволновались. Убедительно излагайте, Доктор… Разговор запишите.

На стол, рядом с коробочкой антиполицая, лег диктофон. К Доктору, механическим движением робота заглотившему коньяк, медленно возвращались естественные цвет и выражение лица.

Ну и славно, пусть идет и сделает все как надо, поскольку что на кону не почет и не слава, а жизни.

Много человеческих жизней.

3

– Нет, Миша, переходи на упрощенку и не раздумывай! – Денис говорил горячо и убежденно.

Они ужинали на горянинской даче (Саша лег пораньше, в видах утренней рыбалки).

На столе – водка «Абсолют» – Горянин отчего-то считал, что только ее пока не подделывают; легкие закуски, в основном из консервных банок – Денис до сих пор не женился и отсутствие женской руки в его доме чувствовалось. Бывали, конечно, мимолетные подружки, куда от них денешься… Но такие связи Горянин не затягивал, и на люди с очередными пассиями старался не показываться.

Пили немного – оба не злоупотребляли.

– Оборот у меня великоват для упрощенки, – ответил Колыванов, лениво пытаясь зацепить вилкой скользкий и хитрый маринованный шампиньон. Сегодня, вечером пятницы, говорить о работе ему не хотелось.

Горянин, наоборот, всеми мыслями оставался в делах. Вырвавшись на сегодняшний вечер за город, завтрашнее утро он вновь планировал провести в Питере. Упрощенная система налогообложения стала очередным бзиком Дениса, он вообще легко увлекался новым и неопробованным, в отличие от более осторожного Колыванова.

Впрочем, порой ему удавалось заинтересовать и друга своими придумками – например, покупка этих двух коттеджей была целиком идеей Горянина.

– Ну и что? – настаивал Денис. – Подумаешь! Я вот разбил контору на три якобы независимых фирмы – и все нормально, по обороту все проходят… Надо будет – четвертую зарегистрирую. Зато можно спокойно торговать с любой наценкой и не зарывать прибыль вечными обналичками…

– Хорошо, я все продумаю и просчитаю, – равнодушно сказал Колыванов.

Может, в этой мысли действительно что-то есть, но обдумывать ее он станет за своим рабочим столом, в понедельник, не раньше.

И, чтобы перевести разговор, Колыванов спросил, когда, наконец, к их части поселка подведут газовую ветку. Но Горянина подобные проблемы интересовали мало, для нечастых кулинарных порывов ему и его девицам хватало микроволновки с электрогрилем, да стоявшего во дворе мангала.

– Ну, это ты зря, Денис, – мечтательно сказал Колыванов. – Микроволновки ерунда, для настоящей готовки нужен живой огонь; попробовал бы ты, какой у Кати получается гусь на противне! Вкуснота – аж зубы ноют…

Он замолк, не закончив фразу, пораженный неожиданным ощущением, – у него действительно вдруг заныли все зубы. Черт, с чего бы, ведь недавно побывал у стоматолога… Торопливо ухватил со стола рюмку, подержал водку во рту, не проглатывая – ноющая боль постепенно исчезла.

Лежавшая у ног Горянина Фила глухо заворчала, не понравился ей резкий жест Колыванова.

Он глянул на нее подозрительно, с самого детства испытывал неприязнь к крупным собакам. Почему – Колыванов и сам не знал, вроде никогда его псы не кусали. Вполне возможно, что какая- нибудь шавка напугала карапуза Мишу в нежном ясельном возрасте – воспоминание стерлось, а затаенный страх остался…

Фила, с ее огромными челюстями, беззаботно носящаяся без поводка и намордника по горянинскому дому и по их смежным участкам, как-то Колыванову не очень нравилась.

Друг отметал все намеки, утверждая, что псы редкой породы фила бразильеро выводились исключительно для охоты на беглых негров-рабов, и на белого человека броситься не могут генетически. Колыванов возражал, что прямое дело овчарок – помогать пасти овец и отгонять волков; но и людей они треплют так, что любо- дорого…

Впрочем, Фила (у которой первая часть названия породы по прихоти Дениса стала кличкой) ничем подозрений Колыванова не оправдывала: не нападала ни на людей европейской внешности, ни на понаехавших таджикских цыган, цветом кожи мало отличающихся от бразильских негров.

И даже на кошек смотрела равнодушно…

Пасть: Пасть. Логово. Стая (сборник)

Подняться наверх