Читать книгу Вернуться в Портленд - Виктор Улин - Страница 4

Я развивался нормально, в определенный момент подростковой жизни перешагнул порог.

У меня начались непристойные сны, оканчивающиеся испачканным бельем.

Но я ничего не понимал относительно сути происходящего.

Ничего не поясняли и родители, выросшие в аскетическом СССР.

Папа не занимался моим чувственным воспитанием; он только оплачивал мне подписки журналов да привозил модели из Москвы.

Мама – как положено женщине – была чуть тоньше.

Но и лишь туманно говорила, что «я взрослею».

В более позднем возрасте я понял, что мое психосексуальное развитие существенно отставало от сверстников, живущих в пролетарских семьях.

Я не интересовался девчонками как сущностью, считал их никчемными в совокупности.

Я не имел старшей сестры, за которой можно было подглядывать в период, когда мой мочеиспускательный орган начал ни с того, ни с сего твердеть.

Я не подглядывал даже за мамой.

Причем это диктовалось не тем, что наша ванная комната не имела окон. Я просто не ощущал потребности.

Помаявшись во снах, я научился работать над своим телом в единственно пригодном смысле.

Дальше пояснять не буду; знающий поймет.

Примерно так развивались многие советские мальчишки.

Но по естественным законам природы имманентная сексуальность не зависит от среды обитания.

В этом смысле я представлял бомбу с неисправным взрывателем.

С течением времени она не становилась менее опасной, рано или поздно должна была взорваться.

Так и произошло.

Теперь наконец перехожу к описанию вхождения в ад.

Но прежде добавлю последний штрих в картину своего детства.

Летом утро выходного дня начиналось с божественного аромата картошки, которую мама, встав раньше всех, варила на кухне.

Нынешняя картошка пахнет старыми половыми тряпками.