Читать книгу Майсен. Часть 2. «Времена не выбирают, в них живут и умирают» - Виктор Вейнблат - Страница 4

Лев Максимович Вейнблат, 1913г.р. в июне 1941 года получил повестку явиться на призывной пункт города Баку. Пройдя короткую обязательную подготовку, в звании младшего лейтенанта был направлен на фронт командиром пехотного взвода. Свой первый бой его взвод принял в Донбассе за город Красноармейск, оттуда с боями отступали до Крыма.

На Крымском фронте, лейтенант Лев Вейнблат уже командовал усиленным взводом. Перед ними была поставлена задача высадиться на захваченный берег, закрепиться и удерживать плацдарм до подхода основного десанта. Стрелков посадили на плоты, поставили пулемёты и морские катера потянули десантников к берегу. Десантник попадают под огонь не подавленной немецкой артиллерии. Артиллерия прицельно била по катерам, от взрывов снарядов плоты с солдатами взлетали в воздух. Брёвна в разные стороны, тяжёлые пулемёты, боеприпасы ушли всё под воду.

Меня, рассказывал Лев Максимович, спасло довоенное увлечение плаваньем и гребным спортом. Я много тренировался в Бакинской бухте Каспийского моря. С ранениями в спину, в ногу схватился руками за бревно. Удержать бревно руками невозможно, на волнах вращается. Как-то зацепился ремнём портупеи к забитому в бревно крюку.

Мои бойцы многие впервые увидели море, в страхе хватались, кто за что мог. Я кричал им, -цепляйтесь к брёвнам ремнями, делайте как я. Кто не боялся воды так и делали, но барахтающихся в холодной морской воде становилось всё меньше, раненные теряли сознания и уходили под воду… Сам стал терять сознание, очнусь, чувствую течением тянет в открытое море, вода всё холоднее, зубы отбивают дробь, справиться невозможно.

Как спасатели подняли меня на катер уже не помню. В полевом госпитале оказали первую помощь и вместе с другими погрузили на три грузовика и повезли в тыл, без оружия и сопровождения.

Но, на этом, игра со смертью на Крымском фронте у лейтенанта Льва Вейнблат не закончилась. В пути наша санитарная колонна напоролись на немецких парашютистов-десантников.

Первыми выстрелами были убиты водители. Я был в последней машине, как услышал гортанную речь, команду, – Alle zu schiessen! -всех расстрелять, подкатился к борту и вывалился на землю.

От удара головой о землю испытал чудовищную боль, свет улетел, рана в спине открылась, кровь пропитала гимнастёрку. Слышу короткие очереди немецких автоматов, понял, идут в мою сторону, одиночными выстрелами добивают раненных. Замер без дыхания, приготовился умирать, а они прошли мимо. Наверное, приняли за мёртвого, добивать не стали.

Бережливость – национальная черта немца, спасла меня, один патрон сэкономили, -весело рассказывал мне Лев Максимович.

…Перекидывали по госпиталям, ранение ноги было опасным, с угрозой ампутации. Подлечили, с инвалидностью вернулся в свою часть, служил до конца войны помощником командира Автомобильного батальона Таманской дивизии в составе 3 Украинского Фронта. С медалями «За Боевые Заслуги», «За Победу над Германией» комиссовали из армии по инвалидности.

О морском офицере Александре (Абрам) Вейнблат, 1914г.р., я узнал из мемуарной литературы «Крым в огне. Навстречу свинцовой метели». О смелом парне с большим уважением вспоминали русские морские офицеры. Лейтенант-гидрограф А. Вейнблат, в 1941г командовал 2-м Маневренным Манипуляторным отрядом Главной Базы Черноморского Флота.

Поясню читателю это мудрёное название специальности морского офицера. В мирное время гидрографы проводят промеры морских глубин, следят на фарватерах за состоянием маяков и буев, осуществляют лоцманскую проводку надводных и подводных кораблей. С началом боевых действий на Чёрном море, гидрографы ставили минные заграждения вражеским подводным лодкам, высаживались с десантниками на занятый врагом берег и, под огнём противника выставляли средства навигационного обеспечения основному десанту.

Как и морские десантники гидрографы за победу расплачивались своими жизнями…

Боевые офицеры Воронов, Мазарцева, А. С. Борцов в сборнике мемуаров «Крым в огне, навстречу свинцовой метели» писали. «В конце декабря 1941 года Закавказский Фронт совместно с Черноморским Флотом провели успешную Керченско-Феодосийскую десантную операцию. Целью десанта было освобождение Керченского полуострова и оказание помощи защитникам Севастополя. Перед высадкой основного десанта в порт Феодосии прорвался сторожевой катер с группой гидрографов, которую возглавлял лейтенант Александр Вейнблат. На захваченный противником берег высадился штурмовой отряд морских пехотинцев, разведчиков и три группы гидрографов под командованием лейтенанта А. М. Вейнблат. С боем захватили маяк, зажгли огни ориентиров для десантных кораблей. Отбивая контратаки врага, удерживали маяк и вели корректуру артиллерийской стрельбы крейсеров Черноморского флота по береговой обороне врага»

За мужество, проявленное в этом бою Абрам Вейнблат был награждён Орденом «Красной Звезды». О такой десантной операции можно снимать фильмы, писать повести, писали офицеры.

Найденный мною материал я архивировал на флешку. Блуждая по интернету я познакомился с Эммануилом Вейнблат, (veynblat@mail.ru).

Киевский инженер строитель, пенсионер, проживал в Юрмале, Латвия. Замечу, в советское время этот городок считался весьма престижным местом для жительства.

Вначале мы обменивались короткими сообщениями, но скоро уже с удовольствием общались по скайпу. Как-то, я пересказал Эммануилу об Александре Вейнблат. Мой собеседник внутренне вздрогнул, электронные поля донесли до меня его волнение.

Овладев собой, Эммануил сказал мне:

– Виктор, я сейчас услышал от вас о моём старшем брате. Это настолько неожиданно, что я с трудом прихожу в себя. В 1942 году, семья получила «похоронку», наш отец не пережил горя и вскоре умер. Я делал запрос в архив ВМФ, оттуда прислали скупую Справку Военно-Морского Архива, в которой нет даты гибели, нет сведений где похоронен. Пропал «без вести» и всё.

Мы ничего о нём не знаем. То, что я сейчас узнал, это для нашей семьи бесценно. Одно только скажу, имя его не Александр, как написано в мемуарах, правильно Абрам.

– Ну что поделаешь, для советского издателя-редактора имя «Абрам» могло быть под запретом, идеология власти была такой. Поэтому, так в опубликованных мемуарах и написано имя, – ответил я своему новому другу.

Неожиданная встреча братьев, потрясла меня не меньше чем Эмануила. Я испытал особое чувство гордости за свою настойчивость изучая историю своей фамилии. И вот такой, совершенно потрясающий результат. Через десятилетия, семья младшего брата узнаёт от меня такое, о чём все могут гордиться.

Эммануил прислал мне по электронной почте копию единственной, сохранившейся в семье фотографию Абрама в морской форме. На нас смотрел красивый молодой парень, сильный, волевой, с умными, добрыми глазами честного человека.

Именно таким его навсегда запомнили и боевые товарищи. Эммануил рассказал мне о судьбе своего брата. До войны семья жила в Украине, в городе Прилуки. Отец семейства, Михаил Вейнблат был известным военным дирижёром, одним из соавторов советского гимна Украины. Время было тяжёлое, голод. Абрам поехал рубить уголь в шахтах Донбасса. Шахтёры имели хорошую зарплату и продуктовый паёк, можно было помогать своей семье.

Находясь в забое, товарищи Абрами попали под обвал породы, он сам успевал выскочить из зоны обвала, но не сделал этого, кинулся спасать товарищей. Такой был отважный парень.

Сам попал под обвал, долго лечился в больнице, а когда молодой организм восстановился, его, по призыву комсомола в 1936 году направили учиться в Ленинградское Военно-Морское училище им Фрунзе.

По подсказке Эммануила, я вышел на связь с Идой Корчемник, ныне пенсионерки, проживающей в городе Кёльн, Германия. В свои годы юности она жила в Ленинграде, дружила с молодым курсантом. В разговоре со мной, Ида продолжала ласково называть своего парня – Абрашей. И эта встреча с Идой Карчемник, стала для меня вторым удивительным сюрпризом в моём серфинге по волнам интернета.

И так, в 1941 году молодой выпускник, в звание лейтенанта, был направлен служить на Чёрное море, где уже шли бои. Согласно справке, погиб он в один из дней с 10-го по 16-е мая 1942 года. Я решил проследить события, в которых бесследно пропал десантник. При каких обстоятельствах погиб наш лейтенант, мы уже никогда не узнаем, но попробуем вникнуть, что там происходило.

Сегодня материалы о войне по дням подробно выложены в интернете.

События на Черноморском Фронте с 10-го по 16-е мая были разгромными для советской армии. Судьба бросила Александра в эпицентр катастрофического её разгрома.

В эти дни германские войска начинают свою блестящую операцию под кодовым названием «Охота на дроф».

7-го мая 1942 года немцы наносят массированный удар по обороне советских войск Крымского Фронта. Авиация бомбит штаб Крымского фронта, командующий В. Н. Львов погибает, заместитель командующего К. И. Баранов получает ранение. Управление войсками утеряно. Немецкие диверсанты проникают в тыл армии, перерезают проводную связь со штабами.

8-го мая, после массированной артиллерийской подготовки, 30-й армейский корпус вермахта прорывает оборону советской 44-й армии.

11-го мая в тыл советской 44-й армии с самолётов были высажены немецкие десантники. Дивизии вермахта подавляя разрозненные очаги обороны, выходят на северное побережье Керченского полуострова. В «котёл» попадают восемь советских дивизий.

13-го мая советские войска в обороне окончательно разбиты.

14-го мая противник вышел на окраины Керчи.

15-го мая И. Сталин приказал: «Керчь не сдавать, организовать оборону по типу Севастополя».

Но было уже поздно, 16-го мая немецкая дивизия взяла Керчь.

19-го мая 1942 года, боевые действия на Керченском полуострове прекратились.

В Истории Великой Отечественной войны записано: «За 12 дней боев из 250000 бойцов и командиров Крымского фронта было безвозвратно потеряно 65% личного состава. Противник захватил почти всю советскую боевую технику, тяжелое вооружение и использовал всё это в борьбе против защитников Севастополя». Жестокое поражение советской армии.

Зная неустрашимый характер Александра, позволю себе смоделировать свою версию. После сокрушительных ударов по штабам и выхода немецкой армии в тыл обороняющихся, связь с войсками была потеряна. Главнокомандующий гневно требует от командующего войсками чёткой информации: «Военный совет Крым фронта, в том числе Козлов, Мехлис, потеряли голову, до сего времени не могут связаться с армиями…».

По моей версии, в эти катастрофические дни, Черноморский флот с его устойчивой радиосвязью получил приказ доставить радиостанции в расположение обороняющейся армии. С Главной Базы Черноморского Флота на Керченский полуостров были спешно подготовлены разведгруппы. Просчитать маршруты движения по занятой противником территории было невозможно. Никто не мог знать, где в настоящий момент советские войска, а где немецкие части. Отправляли добровольцев.

Вся ответственность за выполнение боевой задачи ложилась на командиров морских десантников. Они сами, по оперативной обстановке, должны были принимать решения.

Зная отважный характер нашего лейтенанта, его умение свободно ориентироваться по карте местности, с присущей ему ответственностью за жизнь своих товарищей, можно не сомневаться, он в числе первых сделал шаг вперёд и добровольно ушёл с морскими разведчиками в неизвестность.

До 10-го мая группа, в составе которой находился Александр, ещё передавала сообщения. А 16-го мая на точку возврата лейтенант Вейнблат и его десантная группа не вернулись. Что с ними произошло, никто уже никогда не узнает. Если, конечно, когда-нибудь, случайно не раскопают медальон среди останков советских воинов. В журнале «Потери личного состава», доступного в интернете, в графе «причина потерь», я нашёл запись – «мужественный, отважный офицер, преданный Родине». (obd-memorial@elar.ru).

Этими словами офицер, делавший записи, отдал должное своему боевому товарищу…

Запись дает нам Право верить, поставленную боевую задачу Абрам Вейнблат и его морские десантники выполнили. Они смогли сделать что-то очень важное…

Читая дальше о событиях керченского сражения, обратил внимание на директиву Ставки ВГК

№155452 от 4 июня 1942 года. «О причинах поражения Крымского фронта в Керченской операции». В ней указывалось «непонимание командованием Крымского фронта природы современной войны», выдвигались обвинения в «бюрократическом и бумажном методе руководства». Были сделаны и оргвыводы…

Я невольно задумался, а почему всё-таки Главнокомандующий так «легко пожурил» своих генералов. Размышляя об этом, совершенно неожиданно, ночью проснулся и вспомнил давний разговор с Львом Максимовичем. Я тогда пытался для себя понять, почему немцы так быстро разгромили Крымскую армию, которая закопалась в обороне. В голове такое не укладывалось.

В чём же причина?

Лев Максимович тогда с тяжёлой гримасой посмотрел на меня и стал рассказывать:

– Мне, старшему лейтенанту, трудно давать оценку действиям фронта в обороне. Но, среди раненых, с кем мне пришлось разговаривать, были офицеры, которые имели информацию о том, что произошло.

На флангах фронта стояли две национальные закавказские дивизии. Набранные в аулах, необстрелянные, без знания русского языка плохо понимавшие команды русских офицеров.

Это и принял во внимание «хитрый лис Манштейн». Всей своей мощью ударил по национальным дивизиям.

Под разрывами тяжёлых артиллерийских снарядов, авиа-бомб, ползущих на окопы, стреляющих из пушек танков, обороняющиеся от страха потеряли рассудок. Деморализовались, побросали оружие, побежали.

В тыл Крымской армии вошли немецкие танки, мото-пехота, десантники. Армия отчаянно сражалась, нанося немцу немалые потери. Но, без управления войсками, без подвоза боеприпасов, солдат долго не продержится. Обстановка быстро менялась не в нашу пользу, выходили из окружения по направлениям, где ещё стояли наши войска. И, опять же, попадали под гибельный огонь немцев.

В своём рассказе он называл мне национальность несчастных Заавказцев, но из этических соображений, озвучивать не буду.

Командованием были сделаны выводы, национальные дивизии переформировали, обучили и они прошли свой славный героический путь.

На фронте, – говорил мне Лев Максимович, – я проникся глубоким уважением к русскому солдату. Эти парни стояли насмерть, держали на своих плечах всю тяжесть сложившейся паники, неразберихи.

В знак признания боевых заслуг, 2-ой манипуляторный отряд, которым командовали старший лейтенант Серёгин, лейтенант Вейнблат, после его гибели, лейтенант Меликов, постановлением Бюро Городского Комитета Коммунистической Партии Украины и горисполкома Севастополя No 40 от 27 декабря 1962 года, занесен на мемориал Великой Отечественной Войны площади Нахимова. Достойная Память о морском десантнике Абраме Вейнблат.