Читать книгу Формула судьбы - Виктор Вячеславович Воропаев - Страница 3

Одесса, 2015 год

Я мчался сломя голову по знакомому мне двору. Мне надо было срочно поговорить с моим другом и всё ему рассказать. Я был обязан это сделать, от этого многое зависело. То, что я открыл для себя, просто переворачивало нашу жизнь. Не только мою жизнь, моего друга, его любимой девушки, но и всех живущих на этой планете. Как человек, приближенный к науке, я понимал, что всё это может плохо закончиться, однако я решил это совершить, и меня ничего не могло остановить.

Но прежде я хотел всё рассказать своему другу Алексею Ларину, поскольку надеялся, что он, со своей стороны, может для меня что-то прояснить.

На домофоне я набрал номер его квартиры, через минуту мне ответили:

– Да?

– Это я, открывай!

Послышался щелчок, и я тут же распахнул дверь подъезда. Прыгая через две ступеньки, я поднялся на нужный мне этаж пятиэтажки, быстро оказавшись перед его дверью.

– Привет, – сказал я Лёше и, не дожидаясь его ответа, вошёл в тамбур, а потом и в квартиру, даже забыв пожать другу руку. Я просто потерял голову на какое-то время, потому что то, что сейчас со мной творилось, было для меня чем-то невероятным.

Лёша закрыл дверь тамбура и направился вслед за мной. Когда он вошёл, я уже был в кухне его небольшой двухкомнатной квартиры. Я ходил туда-сюда, наматывая метры, всё думая, что же он так долго не идёт. Оказалось, он зашёл сначала в одну из комнат.

– Родная, к нам Саша! – окликнул он свою девушку. – Идём.

Спустя пару минут, они появились в кухне.

– Привет, – поприветствовала меня Марина.

– Приветик…

Молодые люди присели за стол кухонного уголка. Я продолжал всё также нервно бегать по кухне, просто не зная, с чего начать. Не знал, как сказать им, что их любовь – это просто фальшь. Это просто игра богов, в которой все мы – куклы. Я не мог представить, во что превратится и чем закончится наш диалог, останутся ли они после этого для меня самыми близкими людьми на этом белом свете, а я – для них.

– Есть разговор, – после длительного нервного молчания начал я.

– Мы это уже поняли, – сказал Лёша. – Что произошло?

Я снова замолчал и посмотрел на моих встревоженных друзей.

– Я не знаю, с чего начать.

– Начни сначала, – иронично сказала Марина, и Лёша был, судя по всему, с ней согласен.

– Сначала? Хорошо…

И я снова замолчал. Сначала… Интересно, сначала – это что, по их мнению, означало? Это мне надо было рассказать всё то, что я пережил, выводя формулу судьбы, или начать с того, что вся жизнь на нашей планете – просто игра. Игра высших сил, Бога, дьявола… Не знаю, кого. Но уж точно я знал наверняка, что это всё – не на самом деле происходит, а является лишь поворотом событий, которые могли пойти и совершенного другим чередом.

– Хорошо, – заговорил я снова. – Я попытаюсь начать сначала. Сколько лет вы уже вместе?

Молодая пара переглянулась между собой. Данный вопрос застал их врасплох. Они не понимали, какое это имело отношение, скажем, к тому, чем я был озадачен. Я увидел волнение и страх в их глазах.

– Больше двенадцати лет. А если точнее, двенадцать лет и семь месяцев. А что? – спросил мой друг.

Я заметил, каким влюблённым взглядом посмотрела Марина на Лёшу. Было явно видно, что она безумно довольна тем, что её любимый ведёт отсчёт их лет и даже месяцев совместной жизни.

– Я так и думал… – после этих слов я снова, уже в который раз, замолчал.

– Санёк, что происходит? Говори, а то не знаю, как Лёше, но мне уже страшно.

– Друзья, я не знаю, как начать с вами говорить на эту тему и стоит ли вообще начинать, потому что это полностью касается нашей жизни, я просто-напросто не знаю, как вы на всё это отреагируете.

У Лёши на лице появилась лёгкая улыбка, а вот Марина была явно встревожена. Они знали о моих увлечениях, и я думаю, после услышанного, они уже что-то не очень хорошее себе надумали.

– Ты вывел формулу вечной молодости? Или нашёл секрет вечной любви? – спросила у меня Марина.

Я улыбнулся девушке, она тут же ответила мне тем же. Её красивые карие глаза так горели желанием узнать от меня то, что я принёс в их дом. Но сейчас я уже жалел о том, что хотел им сказать. Я понимал, что могу всё разрушить – всё, что они создали за эти годы совместного проживания, ведь такая любовь, как у них, случается очень редко в наше время.

– Что, по-вашему, значит судьба?

– Это то, что мы вместе, – ответил Лёша и поцеловал Марину.

Я понимающе кивнул.

– Правильно, – сказал я. – А кто, по-вашему, я? Кто я в данной ситуации по отношению к вам?

– Ты – наш друг, – хором ответили молодые люди.

– Вот, – я показал в их сторону указательным пальцем. – Предположим, это действительно так. Я – ваш друг. И по вашим словам – единственный близкий вам человек, и так далее, и тому подобное… Возможен факт нашей с вами разлуки по любым причинам, по всевозможным причинам? Я имею в виду не чей-то переезд в другой город, а вообще разлуку: ссору между нами, ненависть по отношению к кому-то. Я прошу вас подумать и ответить мне искренне и правдиво. Разлука именно между мной и вами двумя, учитывая то, что вы по-прежнему останетесь вместе.

Они вдвоём задумались, хотя мне казалось, что тут и думать-то нечего. Но это было мне на руку, я обрадовался, что они ринулись в размышления. Это означало, что у меня было ещё несколько секунд перед тем, как начать говорить о самой сути моего визита к ним.

– Вообще-то, – как будто чего-то боясь, начал говорить Лёша, – возможно всё…

– И-и-и? – протянул я.

– Но думаю, что это не в нашем случае, – закончила за Лёшу Марина.

– Почему? – быстро спросил я, чтобы не упустить ход их мыслей.

– Потому что это – судьба.

– Точно! – очень громко выкрикнул я. – Это всё – судьба. Это всё – наша жизнь! Ребята, я разгадал формулу судьбы!

Сказав это, я уже в который раз уставился на своих друзей в надежде увидеть понимание. Они сидели с очень умными лицами, не проявляя негативных эмоций или какого-то факта разочарования от того, что я им только что сказал.

Мои друзья знали, что после увольнения из органов внутренних дел, я начал новую жизнь, так сказать «с чистого листа». Я оставил всех своих друзей и знакомых из Академии права и начал жить заново. Я окончил институт последипломного образования на факультете математики и полностью ушёл в науку. Хотя меня больше со следствием ничего не связывало, я всё равно любил всё загадочное, и поэтому отказаться от решения каких-либо головоломок просто не мог. Тем не менее большая часть моей жизни уходила на занятие математикой. К тому же, я сильно увлёкся шахматами, эта игра индивидуального мастерства меня просто покорила. Вот и тогда было также. На примере шахмат я открыл для себя человеческую судьбу и её роль в нашем мире, её тайну и суть.

– А поконкретней? – спросил Лёша. – Что именно ты хочешь сказать? Что ты нашёл?

– Я доказал то, что можно менять будущее, что оно не предначертано каждому, как это твердили нам с раннего детства, что у каждого индивидуума оно своё.

Марина и Алексей снова посмотрели друг на друга. Казалось, они не удивились тому, что я им сказал, ну, или по крайне мере, они просто не показали явного восторга от того, что я им только что поведал.

– И как же ты это доказал?

– Очень просто! Я до сих пор не понимаю, почему кто-то не сделал этого раньше, до меня. Ведь это же просто элементарно, как дважды два!

На лице у Марины появилась улыбка.

– Ты нас до боли заинтриговал. Как ты пришёл к такому выводу?

– Лёша, – обратился я, – партию в шахматы? Я вам сейчас всё покажу и докажу.

– Я принесу, – быстро сказала девушка и удалилась из кухни.

Мы с Алексеем остались один на один. Честно говоря, мне сложно сказать, как мы с ним смогли так сблизиться и стать хорошими друзьями. Нас с ним, кроме Марины, которую я знал с раннего детства, ничего, казалось, и не связывало. Виделись мы с ним только по каким-то праздникам, торжественным мероприятиям. Выходные мы вместе не проводили, футбол он ненавидел, поэтому на матчи нашей команды я его тоже с собой не брал. Всё как-то спонтанно вышло. И это не было связано с тем, что я с Талашовым и Валей нашёл его и Марину после той душераздирающей истории, связанной с Мостом любви. Я думаю, что нам было суждено сблизиться рано или поздно. Он учился на пятом курсе Политехнического университета на какого-то программиста, частенько мне помогал с новыми компьютерными штуками, которые я жутко ненавидел. Так и начали общаться, толком даже не замечая этого. Потом стали видеться чаще, проводя время за шахматной доской.

– И откуда ты такой взялся со своими идеями и теориями? – спросил очень спокойным тоном Лёша. – Подумать только, столько лет отдать следствию, чтобы потом полностью уйти в математику!

– Ну, – я начал искать оправдания своим действиям, – мне она была всегда интересна. Ещё со школы, также, как и шахматы.

– Кстати о них, это всё как-то связано с ними?

– Да, самым прямым образом. Я вам сейчас всё покажу.

Вскоре пришла Марина с большой шахматной доской, которую когда-то я подарил Лёше. Мы с ним очень быстро расставили все фигуры по своим местам, кинули жребий касательно их цвета, и началась игра.

– Что мне необходимо делать, – спросил Лёша, – чтобы доказать твою теорию?

Я с улыбкой посмотрел на друга, переставляя очередную фигуру:

– В том-то и дело, что ничего. Если теория верна, то вы всё сейчас увидите собственными глазами.

Я играл чёрными фигурами и чувствовал себя комфортно. Белые были у моего оппонента, поэтому мне не надо было продумывать план атаки, а стоило лишь разместить свои фигуры так, чтобы отбить его атаку, а потом пытаться что-то предпринять, чтобы результативно закончить игру. Также следует отметить, что у меня не было цели выиграть партию как можно быстрее и красивее, я просто ждал. Ждал ситуации на шахматной доске.

– Марина, а ты уже хорошо играешь?

– Ну… – девушка задумалась. – Я научилась с умом передвигать фигуры, вот в принципе и всё, чем я могу похвастаться. Мне почему-то не очень по душе эта игра. Но я с удовольствием посмотрю на то, как вы играете, и, конечно же, на твою теорию, Саша.

Мне было очень приятно, что мои друзья мне верили. Приятно, что они не стали раньше времени говорить, что я помешан на бешеной идее о том, что наука правит миром. А уж тем более на том, что эта наука – математика.

Спустя минут пятнадцать с начала игры, начал вырисовываться явный перевес в мою пользу. Но я ждал не этого, мне было совершенно наплевать, кто из нас данную партию выиграет. Я хотел показать то, что будущее можно предвидеть и менять, как это делают гроссмейстеры по всему миру, даже не догадываясь о том, какие великие открытия они совершают ежедневно.

Вскоре я увидел на доске позицию, по которой я смог бы смело сказать, что будущее в наших руках. Лёша поддался на мою уловку, которую я ему подстроил, и сделал мне «вилку⁶» на ладью и ферзя, сбив моего слона конём на c4. После этого я пошёл своим ферзём на b1, поставив шах белому королю. Мне мешал его конь, после взятия слона он перестал быть мне помехой.

Поскольку белому королю было некуда ходить, оставалось лишь прикрыться ладьёй на e1, но этого было мало. Я сбил его ладью на e1 ферзём и объявил мат.

– Браво, Саня! Ты, как всегда, превосходен.

– Спасибо. Ты вновь поддался на мой «ложный зевок».

– Интересная партия, – заметила Марина, которая за всё время игры не сказала ни слова.

– Да, – одобрил я. – Теперь, пожалуйста, ничего не трогайте на доске. А ты, Лёша, запомни последние ходы, а лучше запиши.

Алексей взял ручку и небольшой блокнот, что лежали на столешнице позади него, и по памяти записал два хода, которые он сделал перед тем, как ему был объявлен мат.

– Вот и отлично. Что мы видим? – спросил я, указывая на доску с матовой позицией для белых.

– Проигрыш белых, это факт.

– Да. Дальше… почему белые проиграли? По воле случая или потому, что так было надо, потому что это – судьба?

– Судьба белых, чтобы всегда проигрывать, или судьба белых в данной ситуации? – вопрос Марины прозвучал, как бы уточняя мой.

– А ещё можно предположить, – перебил Марину Алексей, – что твоя судьба – всегда выигрывать!

– Нет, вы не совсем поняли. Я спрашиваю конкретно о данной партии. Ведь, если исходить из всех теорий, которые есть на белом свете, то половина говорит, что всё, что с нами происходит, уже расписано заранее где-то и кем-то. Вы в это верите? Вы верите в то, что исход партии был заранее известен, ну, скажем, Всевышнему?

На лицах Марины и Алексея появились лёгкие улыбки удивления и растерянности оттого, что они не знают, как им следует ответить на этот вопрос. Казалось бы, он звучал банально и просто, им надо было сказать только «да» или «нет». Но быстрого ответа не последовало.

– Сложно сказать.

– А ты попытайся. Вот подумай и обоснованно прими решение.

Алексей задумался также, как и Марина. Они прекрасно понимали, что на все их ответы у меня есть тысячи вопросов, что я смогу обосновать своё мнение полностью и безвозвратно. Они также помнили мой с ними последний спор на почве теории вероятности. Но тогда это было немного не то. Я не выводил ту теорию, а вернее даже сказать, закон. Всё тогда было гораздо неинтереснее, по сравнению с теперешним случаем.

Я помню, когда-то смотрел один голливудский фильм о каком-то профессоре из какого-то университета⁷. Он достал и положил три коробочки перед своими студентами и попросил старосту угадать, где лежит его любимая чернильная ручка, в какой именно коробочке из трёх. Когда староста указал на среднюю коробочку, профессор, заранее зная ответ, открыл первую. Она была пуста. Затем прозвучал вопрос к старосте и ко всем находившимся в аудитории: а стоит ли менять своё решение, зная наверняка, что в первой коробочке ничего нет?

Марина и Алексей почти хором ответили, что нет, аргументируя это тем, что, зная, какая именно коробка пуста, остаётся лишь два варианта ответа, правильный и неправильный, то есть пятьдесят на пятьдесят. А вот стоит ли менять своё решение или нет – это уже зависит от интуиции. Лично я, задавая эту задачу, положил ручку в первую коробочку, а Алексей указал на последнюю. Так что суть задачи от этого не менялась.

И сразу же я им доказал то, что решение стоит менять, причём всегда.

Понятно, что остаётся угадать одну коробочку из двух, поскольку я одну коробочку убрал, показав, что она пуста. Я как бы сузил поиск. Но это не так. В этом-то и состоит вся хитрость вопроса. Гораздо легче угадать одно из двух, чем одно из трёх. Вот именно поэтому и придумали такую задачу. Вероятность угадать одну правильную коробочку из трёх равна 33.3 процентам, а неправильную – 66.6 процентам. Исходя именно из этого, получается, что по теории вероятности 7 человек из 10 указывают неправильную коробочку с первой попытки. Поэтому следует быть уверенным на 66.6 процентов в том, что первая коробочка, которую назвал Алексей, является неправильной. Открыв же и показав вторую неверную коробочку, он смог смело указать на ту единственную, которую и необходимо было найти. Лишь позже, когда я заканчивал институт, я узнал, что данная задача называется парадоксом Монти-Холла и очень распространена в теории вероятности.

Эта задача очень поразила моих друзей, хотя они с каждым разом твердили, что больше ничему, услышанному от меня, удивляться не будут.

– Ну, так что там с ответом? – спросил я, после того, как вспомнил задачу о коробочках.

– Я всё держал в своих руках. Я мог ошибиться в любую минуту также, как и ты. То есть, кто первым из нас ошибся бы, тот бы и проиграл. Я сделал это первым.

Я улыбнулся от всей души. Не очень часто Алексей улавливал то, что я хотел ему поведать, но на этот раз ему удалось.

– И? Какой из этого следует сделать вывод?

Алексей задумался, но на помощь ему быстро пришла Марина.

– Ничего не запланировано заранее, мы всё держим в своих руках.

– Браво! – ответил я. – Но это ещё не всё. Ответьте мне, пожалуйста, если вернуть время назад, то может быть такое, что Лёша всё равно ошибётся, и я ему поставлю мат именно в этой партии? Если отменить хода, скажем, два или три последних?

– К чему ты клонишь?

– Лично я всегда верил в то, что ничего нельзя изменить. И если что-то с кем-то произошло, к примеру, человек попал под машину, то он всё равно умрёт, потому что кому-то надо, чтобы он рано покинул этот мир. Вот я и спрашиваю, если бы как-то можно было бы вернуть время назад, погиб бы он под машиной, зная, что там его ждёт смерть, не пойдя по той улице?

– Я сварю кофе, – сказала Марина сразу же после того, как я задал свой последний вопрос. Она не была сильна в таких рассуждениях, но очень их любила. Любила слушать и смотреть, как мы с Алексеем дискутируем на эту тему. Но сейчас казалось, что её филологический мозг вскипел. Она упустила мысль и, чтобы немного прийти в себя, решила сварить кофе. – Тебе сколько сахара, Саш?

– Две, – коротко ответил я. Я просто не хотел отвлекаться сам и также не хотел, чтобы Лёша потерял ход моих мыслей.

– Думаю, что погиб бы. В скором времени. Под другой машиной или под другим деревом. Главное, что это будет либо несчастный случай, либо какое-то случайное, неумышленное убийство.

– Получается, что ты веришь в судьбу также, как и все. Вот только на шахматном примере ты мне показал иначе.

– Нет-нет… На шахматном примере ты меня спрашивал, предписано ли было изначально то, что я тебе проиграю. Я сказал, что нет. Мы играли до чьей-то первой ошибки.

– Это одно и то же. Играя в шахматы, мы можем вернуть ход назад, и всё переиграть. В этой игре, как на ладони, показана наша жизнь.

– Нет, нет, подожди. Есть в шахматах безвыходные позиции, где невозможно всё переиграть. За один ход до мата ты ничего не переиграешь. Всё, это будет проигрыш. Эта теория ложная.

– Никогда? Никогда я не переиграю ничего за ход до мата? Если есть правильный ход, то его можно увидеть, а можно и не увидеть. Здесь я с тобой согласен, если ситуация безвыходная, скажем, король стоит на восьмой линии, ближайшую горизонталь перекрывает ладья, то само собой разумеется, что за один ход до мата ты ничего не сможешь сделать с одним королём. Я тебя спрашиваю, смог бы ты избежать данную ситуацию раньше, до того, как я начал атаку, которая привела бы к тому, что твой король остался бы один?

– Не знаю, Саш. Я тебя понял, однако не могу ничего конкретного ответить.

– Верни на шахматной доске ходы до того момента, как я поставил тебе мат, то есть до того момента, как ты мне поставил «вилку».

Алексей быстро всё вернул, поглядывая на свои записи ходов. Подошла Марина с тремя чашечками кофе.

– Смотри, – и я начал двигать фигуры с комментариями. – Я тебе поддался, как бы кидая фигуры под «вилку». Ты повёлся. Это был трюк, из-за которого ты проиграл. И чтобы ты не убивал вот эти мои фигуры… Смотри внимательно, что бы ты мог сделать…

То, что происходило дальше на шахматной доске, Алексей и Марина запомнили навсегда. Я вернул позицию до того момента, как Алексей мне поставил «вилку». То есть сейчас был ход Лёши, но играл я за двух игроков…

Для начала я хочу указать позицию на шахматной доске для тех читателей, которые хорошо знают шахматы и умеют играть:

Белые: король – h1;

ферзь – h5;

ладья – e3;

кони – c5, d2;

слон – f5;

пешки ―р2б, п2б, а3б, с3б, с2б, ф4.

Чёрные: король – g8;

ферзь – b6;

ладьи – a5, a8;

слон – d5;

пешки – h6, g7, f6.

– Возвращаем твоего коня в позицию за один ход, то есть ты «вилку» мне не делаешь. Прошу! – я указал рукой на фигуры, чтобы Алексей сделал то, что я сказал. Конь быстро вернулся на свою клетку, где стоял раньше – на d2.

– Вот, смотри, – продолжил я говорить, – я как бы ошибся, дав тебе возможность сделать «вилку» и выиграть у меня фигуру. Но это не так. Это был эксперимент над тобой, прости, конечно, – сказав это, я заметил, что Лёше стало не по себе от слова «эксперимент» в отношении его. – Я тебе подставился под «вилку», и ты повёлся, а вот если бы ты подумал, то сделал бы так… Я взял его ладью и подвинул на клетку e8.

– Шах мне, – сказал я. – Мой король блокирован на клетках f8 и h8 твоей ладьёй. F7 была закрыта его ферзём на h5, а h7 – белым слоном на f5. – Чтобы избавиться от шаха, мне необходимо было сбить твою ладью на e1 своей. Далее, – я взял его ферзя в свою руку и поставил на место своей ладьи, – ты сбиваешь мою ладью и объявляешь мат. Шах и мат – будущее изменено.