Читать книгу Возьми меня замуж! Проза XXI века - Виктор Юнак - Страница 11

Через несколько дней начиналась летняя сессия. У Шумилова в это время появлялось больше свободного времени, он мог больше заниматься наукой. Вот и сегодня он с утра час провел в библиотеке, работая над темой докторской диссертации «Влияние новейших заимствований на структуру современного русского языка».

Эпиграфом для диссертации лучше всего сделать высказывание первого русского академика Михайлы Ломоносова о русском языке. Шумилов помнил эту фразу наизусть, но, поскольку речь все-таки шла о научной работе, он заглянул в свой цитатник, помещенный в отдельной папке в компьютере. Ну, конечно, он не ошибся. Он скопировал текст и вставил в самое начало:

«Повелитель многих языков, язык российский, не токмо обширностию мест, где он господствует, но купно и собственным своим пространством и довольствием велик перед всеми в Европе. Невероятно сие покажется иностранным и некоторым природным россиянам, которые больше к чужим языкам, нежели к своему, трудов прилагали. Но кто, не упрежденный великими о других мнениями, прострет в него разум и с прилежанием вникнет, со мною согласится. Карл Пятый, римский император, говаривал, что ишпанским языком с богом, французским – с друзьями, немецким – с неприятельми, италиянским – с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италиянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка…»

Из письма М. В. Ломоносова Пресветлейшему государю, великому князю Павлу Петровичу, герцогу голстейн-шлезвигскому, стормарнскому и дитмарсенскому, графу олденбургскому и делменгорстскому и прочая, милостивейшему государю.

Далее для начала следовало разобраться в причинах и факторах проникновения иностранных (в первую очередь, английских) слов в современный русский язык. Это как раз самое простое, но вокруг этого и будет строиться вся работа. Главными среди причин проникновения англоязычных заимствований в русский язык Шумилов определил три следующие: 1. Отсутствие соответствующего понятия в когнитивной базе языка-рецептора. В словарь делового человека 1990-х годов вошли такие англицизмы, как бэдж, классификатор, ноутбук. 2. Отсутствие соответствующего (добавим – более точного) наименования (или его «проигрыш» в конкуренции с заимствованием) в русском языке – около 15% новейших англицизмов – топ-модель, виртуальный, инвестор, спонсор, франчайзинг. Последнее слово вообще интересное в своем описании, ибо в переводе на русский язык также иллюстрируется иноязычными понятиями – коммерческая концессия. 3. Среди носителей русского языка распространено представление о том, что иностранные технологии являются более прогрессивными по сравнению с российскими, иностранные банки более надежны, иностранные товары – более высокого качества.

К факторам же, влияющим на интенсивный процесс заимствования английских слов, относятся: интенсивные информационные потоки; появление и развитие сети интернет; развитие международных отношений; интенсивное развитие торговых отношений; участие в различных фестивалях, конкурсах, спортивных соревнованиях…

Шумилов подъехал к институту за полчаса до начала зачета у третьекурсников. Взяв портфель, он направился к входу, но вдруг дорогу ему преградил высокий Лесун. В зубах у него была тонкая сигаретка, а изо рта попахивало выпитым спиртным.

– Здравствуйте, Петр Владимирович! С вами можно переговорить накоротке?

– У вас что-то срочное, Лесун? Через полчаса начинаются зачеты. Если хотите, можем переговорить на ходу, – Шумилов хотел было обойти Лесуна, но тот снова встал на его пути.

– Нет! Хотелось бы переговорить тет-а-тет.

– В чем дело? Только быстро!

– Слушай, оставь в покое Светку, а то у меня уже кулаки чешутся тебе нюх намять.

– Вы с ума, что ли сошли, Лесун? Такие вопросы не решаются с бухты-барахты.

– А я не с бухты-барахты. Я люблю Светлану и так просто ее тебе не отдам.

– А ты у нее спроси, позволит она тебе себя не отдать. Третий, как известно, лишний, но кто этот лишний пусть решает сама Светлана. Простите, мне некогда, меня студенты ждут. И между прочим, Лесун, у вас сегодня тоже зачет по моему предмету.

Свою агрессию Лесун уже практически не контролировал, Шумилов это понял, и готов был уже ретироваться, но неожиданно для себя получил удар в глаз. Звезды вспыхнули и мгновенно погасли, а глаз поплыл в неизвестном пока направлении. Портфель упал на землю прямо у ног Лесуна. Тот хотел было на него наступить, но в последний момент все-таки остановился.

– А это мой зачет! Надеюсь, ты его запомнишь надолго, – Лесун двумя пальцами левой руки обвел пересохшие губы, а правая по-прежнему была сжата в кулак. – Если не отстанешь от Светки, я тебя еще и проэкзаменую. Понял?

Лесун повернулся и пошел прочь от института. А на крыльце стояло несколько человек и следило за развитием событий. Одна из девушек кому-то названивала по мобильнику. Когда Лесун ушел, крыльцо тоже почти мгновенно опустело, и только звонившая девушка стояла на том же месте. И тут выскочила из здания Светлана. Это именно ей звонила девушка. Крикнув ей на ходу:

– Спасибо, Люб, – она помчалась вдогонку за Лесуном.

Но тот уже исчез в неизвестном направлении, и Светлана остановилась, тяжело дыша. Она в этот момент была похожа на львицу, готовую разодрать свою жертву на мелкие части. Вот только жертва успела скрыться. Она развернулась и побежала в обратную сторону. Теперь ей нужен был Шумилов, но он также куда-то ушел. Взгляд ее случайно упал на знакомую машину, и она поняла, что Шумилов уже сидел в машине. Он любовался на себя в зеркало заднего вида. Сейчас бы что-нибудь холодное приложить, но где его взять в такую жару.

Светлана подбежала к машине, рыдая, уселась на переднее кресло и обняла Шумилова за шею, пытаясь поцеловать его в щеки. Шумилов поморщился от боли и убрал руки Светланы.

– Прости меня, миленький! Тебе больно?

– Больно, конечно! Но больнее всего морально: как я в таком виде заявлюсь в аудиторию и буду принимать зачет.

– Я убью этого ублюдка! Я ему говорила, если он тебя хоть пальцем тронет…

Она размазывала слезы и жидкость из носа по щекам, достала платок, стала утираться. Вдруг перестала плакать.

– Посиди здесь, Петушок. Я сбегаю в аптечный киоск, здесь в здании. Есть такая мазь, «Синяк-off» называется, я тебе синяк замажу, никто ничего и не увидит.

– Ну, во-первых, уже, наверное, весь институт знает, что произошло, а, во-вторых, синяк-то ты, может и замажешь, а куда припухлость деть?

– Может очки темные?

– Это идея. По-моему, в бардачке какие-то лежат, – он открыл бардачок и стал в нем рыться. – Чего здесь только нет, – хмыкнул он. – Надо бы его почистить.

Она выскочила из машины и побежала в институт, на крыльце ее по-прежнему ждала подруга.

– Люб, мазь нужна против синяка. Я в аптеку!

– Я с тобой.

У Шумилова зазвонил мобильник. Сняв очки, он глянул на высветившийся номер. Звонила Катя. Он грустно улыбнулся, но ответил на звонок.

– Привет, дорогой! Как дела?

– Привет! Да вот сегодня звезды считал.

– Не поняла!

– Один идиот мне в глаз дал, представляешь? А мне через несколько минут зачеты принимать.

– За что? Что случилось? – встревожилась Екатерина.

– Какие-то у него счеты со мной.

– Тебе больно?

– Скорее, стыдно! Как я теперь предстану перед студентами? Что они обо мне подумают? А коллеги?

– Бедняжка! А я хотела сегодня заехать к тебе.

– Давай лучше завтра. Я хоть немного в себя приду.

– Хорошо! Пока! Целую!

– И я тебя.

Шумилов вздохнул, еще раз полюбовался на себя в зеркало и хотел было уже выйти из машины, но увидел несущуюся к нему Светлану.

– Вот! – она еле дышала от быстрого бега. – Сейчас, минуточку, отдышусь и наведу тебе полный марафет.

– Ай-яй-яй, Прокофьева, это что за жаргон такой. Уж не наркоманка ли вы? – улыбнулся Шумилов.

– Не поймаете, Петр Владимирович! – она достала из сумочки тюбик с мазью и осторожно начала водить пальцем по припухлости, Шумилов лишь морщился. – Наркоманы уже давно этот термин не употребляют. Зато француженки не жалеют средств на косметику и наводят себе полный марафет.

– Ладно, ладно, сдаюсь. Давайте зачетку! – засмеялся Шумилов.

– Не дергайтесь, Петр Владимирович, а то вместо синяка, я вам нос намажу… Ну, вот и все, – она чмокнула его в губы. – Как огурчик.

Он посмотрел на себя в зеркало, вздохнул, надел темные очки и вышел из машины.

– Я с тобой! – сказала она.

– Зачем? Я же тебе уже поставил зачет. В зачетке потом распишусь.

– Ладно! Спасибо. Ты только Любку Афанасьеву не обижай. Это она мне позвонила, когда Лесун с тобой драться начал.

– А вот это уже злоупотребление своим положением.

Он улыбнулся и пошел в институт. Она же решила позвонить Федору.

– Алло, Федь! Привет, это я!

– Здравствуй, Светик! Как дела?

– Федя, этот урод рядом с тобой?

– Ты про кого?

– Не притворяйся! Ты все понял. Так вот, Федя, я просила тебя переговорить с ним, чтобы он и на пушечный выстрел не подходил к Шумилову. Но только что он просто избил его…

– Погоди, Свет, кто кого избил?

– Короче! Подробности узнаешь у этого ублюдка, а про меня забудьте. Никакие репетиции, никакие концерты меня теперь не волнуют. Понял? Ты такой же козел, как и он! Я тебя просила с ним поговорить. Ты поговорил?

– Свет, Свет, успокойся! Сейчас мы все решим!

– Да пошли вы!.. Я уже все сама решила! И больше мне не звони, я на твои звонки отвечать не буду!

Она отключила телефон и снова заплакала. Идти было некуда и она просто решила прогуляться по городу. Благо, накрапывавший с утра дождь прекратился и из-за туч проглянуло солнце. Становилось даже душно.