Читать книгу Любовница на Рождество - Виктория Александер - Страница 4

– …и затем на следующей странице, когда вас окружили туземцы… – Юная темноволосая леди с обожанием взирала на Себастьяна. Этот взгляд был ему хорошо знаком. – Ой, у меня сердце замерло. Я представила, что стою рядом с вами.

– Это – самый большой комплимент для писателя, – сказал Себастьян. – Я очень рад, что вам понравилось то, как я изложил этот случай.

И Себастьян одарил ее радужной улыбкой из арсенала улыбок сэра Себастьяна Хэдли-Эттуотера. В такие моменты он всегда использовал эту улыбку. Улыбку, которая говорила молодым женщинам, что даже если он благодарен им за их восхищение, между ними не может быть ничего большего, кроме приятной беседы. А эта девушка хотя и весьма миловидна, но уж очень юна. Юные девушки представляют опасность не меньшую, чем та, что может поджидать в дебрях Богом забытых джунглей.

– Если бы я не знала, что вы выжили, я бы испугалась за вашу жизнь. Если бы вы умерли… – юная леди прочувственно вздохнула, – это было бы ужасно. Непереносимо.

– Согласен, – улыбнулся он. – Я бы расценил свою смерть как абсолютно ужасный случай. Я безмерно рад, что мне удалось ее избежать.

– И мы все тоже рады, сэр Себастьян. – Она захлопала ресницами. – Я была бы убита горем.

Вот оно – радость и проклятие славы. Ох уж эти дамы, особенно молодые, которые прочитали его рассказы о путешествиях и приключениях и считают его героем. И часто только своим героем. За многие годы он научился проводить черту между поощрением и отказом, но, в конце концов, он же хочет, чтобы они продолжали покупать его книги и посещать его лекции. Чего он не хотел, так это того, чтобы они в своем воображении строили в отношении его личные планы. Этот путь не сулит ничего, кроме неприятностей, которых ему до сих пор удавалось избегать. Конечно, женщины постарше, опытные – это совсем другое дело.

– Сэр Себастьян. – Вперед пробился джентльмен.

Себастьян подарил юной леди еще одну улыбку, в которой читалось достаточно сожаления от того, что ему приходится перенести свое внимание на кого-то другого.

– Да?

– Как я понял, – начал джентльмен, – когда человек пересекает удаленные пространства в районе Нила…

Себастьян был весь внимание, но мысли его блуждали в другом месте. На заданный ему вопрос у него был готов ответ, поскольку он отвечал на него много раз и мог бы ответить даже во сне.

Где, черт возьми, Порция? И что более важно, где женщина, которая сидела рядом с ней? Было что-то интригующее в ее смелой, открытой манере смотреть прямо в глаза. Ему приходилось и раньше встречаться со смелыми женщинами, но он не ожидал подобного поведения от приятельницы Порции. Женщина, которая носит такую шляпу… высокую, с перьями, цветами, лентами… Несомненно, это очень модная шляпа, несмотря на чрезмерность украшений. Женщина в такой шляпе твердо знает, чего хочет. Конечно, волевые женщины часто раздражают, но они при этом более интересны и им важна не только его слава, но и он сам. С такой дамой он хотел бы встретиться.

– Вы, должно быть, понимаете, что Нил и его окрестности уникальны и таят в себе определенные особенности… – сказал Себастьян, обращаясь к любознательному джентльмену.

Не то чтобы он не был рад увидеть кузину или других членов семьи. Да, он давно со всеми не виделся. Полностью его вина – он это признавал, и то же ему говорили братья, когда он обедал с ними в клубе. И мать указала ему на это, когда он нанес ей визит вскоре после возвращения в Англию. Старшая сестра тоже сделала ему выговор, потому что он посетил ее лишь после того, как неожиданно столкнулся с ее мужем. Укоры продолжались и в письменной форме каждый раз, когда он отказывался от приглашений на ее вечера. Даже две младшие сестры, которые всегда были о нем высокого мнения, не удержались от колких слов, когда он случайно их встретил. Лондон явно не такой уж крупный город, каким представляется большинству людей. Он намеревался повидаться со всеми, в том числе и с Порцией, но все как-то не получалось. Он в Англии уже несколько месяцев, а выкроить время между написанием книги, лекциями и другими публичными встречами, а также покупкой дома совершенно невозможно.

– Но поскольку человек веками обживал эту территорию, то нетрудно представить…

Конечно, это слабая отговорка и абсолютно его не оправдывает. Он признает, что избегал семью, насколько это было возможно. Говоря по правде, при том, что общество признавало его успех, семья смотрела на него как на безответственного бездельника, каковым он был в юности. Для публики он был сэром Себастьяном, путешественником и человеком, состоящим исключительно из достоинств. Для семьи он был сыном, который так и не оправдал ожиданий.

– И в действительности, – продолжал он, – махинации правительства и чиновников в этом районе направлены на то, чтобы…

Однако он твердо решил изменить такое положение вещей. Он стал другим, возмужал. Через два дня после Рождества ему исполняется тридцать три года, и тогда он получит наследство, оставленное ему отцом. Но есть одно «если», и это «если» заключается в том, сочтут ли старшие братья, что он его достоин. Он хотел не просто получить наследство – он хотел, чтобы семья приняла его, а наследство олицетворяет одобрение семьи. Его первый шаг для создания внешнего лоска – это приобретение дома и достойного положения солидного человека. Он решил сократить свои путешествия и проводить в Англии больше времени.

Честно говоря, он устал переезжать с одного места на другое – он делал это несколько раз в год. Устал перевозить туда-сюда багаж. Устал от череды прелестных женщин, которые появлялись в его жизни и вскоре исчезали – они расставались с ним так же легко, как и он с ними. Он насытил свою беспокойную натуру путешествиями и приключениями, а также женщинами и последние годы все чаще спрашивал себя, а не будет ли ему лучше, если он заведет дом и прочную семью. Вероятно, пришло время для нового вида приключений.

– Понимаю, – задумчиво произнес собеседник Себастьяна. – Это объясняет…

– Сэр Себастьян. – Мисс Брамхолл устремилась к нему со скоростью корабля, несущегося на всех парусах. От нее не отставал сэр Хьюго.

Себастьян насторожился, но встретил ее приятной улыбкой.

– Мисс Брамхолл, я полагаю, вы хотите продолжить нашу беседу.

– Разумеется. – Она сурово на него взглянула. Неплохо бы, если бы кто-нибудь напомнил ей старую поговорку: плохому началу плохой конец.

– Но прежде я хочу сказать, что вы затронули очень существенный вопрос.

– Да? – В голосе мисс Брамхолл прозвучало подозрение. – Ну разумеется, это очень важно.

Себастьян про себя подумал, что, возможно, все обойдется.

– Женщины действительно делают большие успехи, – сказал он.

Она закивала:

– Да, это так.

– Вопрос членства, конечно, стоит обсудить.

Мисс Брамхолл внимательно на него посмотрела:

– Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

– Ни в коем случае! – загремел у нее за спиной голос сэра Хьюго.

Мисс Брамхолл раздраженно фыркнула и повернулась к директору клуба.

– По-моему, вас не приглашали для беседы.

– Я и без приглашения принимаю участие в любой беседе, имеющей отношение к работе этой организации.

Себастьян заметил, что толпа вокруг него заметно поредела – никто не захотел стать свидетелем столь неприятной стычки. Да и он тоже не хотел перебранки. Поэтому сделал шаг назад.

– Сэр Себастьян не имеет никакого отношения к этой дискуссии, – рявкнул сэр Хьюго. – Он даже не член правления.

– И не желаю им быть, – себе под нос пробурчал Себастьян.

Мисс Брамхолл выпрямилась, словно воин перед битвой.

– Разве он не является полноправным членом клуба?

Сэр Хьюго фыркнул.

– Вы прекрасно осведомлены.

– И разве он не является одним из самых уважаемых и прославленных членов клуба?

– У нас есть другие, более заслуженные члены.

– Как приятно это услышать, – пробормотал сэр Себастьян и сделал еще один шаг назад. Если повезет, то он сможет незаметно улизнуть.

– Невзирая на это, его мнение – как мнение всех членов – должно учитываться. – Мисс Брамхолл угрожающе прищурилась. – Вы согласны?

– Мы ценим мнение каждого члена клуба, – надменно произнес сэр Хьюго. – Каждый член независимо от его положения имеет право высказаться относительно вопросов управления этой организацией. И если бы я поставил это на голосование… – он вперился взглядом в мисс Брамхолл, – вы бы проиграли.

– Вот в чем дело! – Она чуть не ткнула ему в грудь пальцем. – Потому что это – организация трусов! Узколобых эгоистов, которые погрязли в трясине незыблемых традиций, устаревших еще полсотни лет назад!

Сэр Хьюго едва не задохнулся.

– Ничего подобного! Мы прогрессивные люди! Мы известны нашими передовыми взглядами по любому вопросу!

– Ха-ха! Вы, Хьюго Толливер, утратили способность идти вперед с того момента, как встали на ноги!

– Шарлотта Брамхолл, что вы себе позволяете! Но вы всегда отличались несдержанностью!

– Зато вы никогда ничего себе не позволяете! – Она наклонилась к сэру Хьюго. Глаза ее сверкали. Она понизила голос, и Себастьян не расслышал ее слов – и слава Богу! – но выражение лица сэра Хьюго лучше всяких слов свидетельствовало о том, что разговор отклонился далеко в сторону от основной темы. Очевидно, между мисс Брамхолл и сэром Хьюго существовала давняя вражда, намного более серьезная, чем вопрос о членстве для женщин.

Себастьян и прежде бывал в неприятных ситуациях и сразу понял, что надо удирать. Он быстро развернулся, сделал шаг и… оказался лицом к лицу с дамой в шляпе. Вернее, уткнулся носом в ее шляпу.

Она улыбнулась:

– Спасаетесь бегством, сэр Себастьян?

Карие глаза насмешливо смотрели на него. Он засмеялся:

– Боюсь, что это не очень отважный поступок с моей стороны.

Под полями шляпы ее лицо обрамляли темно-рыжие локоны. Она изогнула бровь.

– Вы? Бесстрашный сэр Себастьян Хэдли-Эттуотер? Что скажут ваши поклонники?

Он огляделся.

– Может, мы с вами об этом никому не скажем? Я бы не хотел разрушать чьи-либо иллюзии.

– Мои вы определенно разрушили. – Она покачала головой с печальным видом. – Из ваших книг я сделала вывод, что вас ничто не испугает. Помнится, я читала, что вы как-то в джунглях оборонялись от рассвирепевшего тигра.

– Мне было не так страшно, как сейчас. – Он взглянул на мисс Брамхолл и сэра Хьюго, которые все еще продолжали спорить, но хотя бы отошли в сторону, чтобы их не услышали. – И не так опасно, – добавил он, глядя на эту парочку.

Она рассмеялась. Какой у нее восхитительный, живой смех. И как заманчиво покачиваются при этом перья на шляпе. Да, вызывающие фасоны шляп порой не так уж плохи.

– Боюсь, вы застали меня врасплох.

– Получается, что так. – В ее глазах плясали смешинки.

– Вы знаете мое имя, а я не знаю вашего. – Он покачал головой. – Мне кажется, что это несправедливо.

– Согласна. – Она посмотрела ему в глаза с той же неприкрытой прямотой, с какой смотрела с другого конца зала. Но сейчас он заметил в ее глазах вызов. Или приглашение. – Но меня мало волнует справедливость.

Он засмеялся:

– Как же я смогу нанести вам визит, если не знаю вашего имени?

– А вы намерены нанести мне визит?

Он наклонился к ней и тихо произнес:

– Мне кажется, что вы ждете этого от меня.

Она слегка повернула к нему голову и пристально посмотрела прямо в глаза. Ее лицо всего в нескольких дюймах от его лица, а рот…

– А если я не жду этого?

Его взгляд переместился ей на губы, потом снова на глаза.

– Тогда я погибну. Мое сердце превратится в пыль у вас под ногами.

– О, мы этого не допустим. – Взгляд у нее сделался невинным, но он этому не поверил. – Я ненавижу пыль.

– Ее имя леди Вероника Смитсон, – раздался сбоку возмущенный голос. – А я леди Редуэлл, Порция. Твоя кузина. Ты, очевидно, это забыл.

Он выпрямился, сделал шаг в сторону от леди Смитсон и повернулся к кузине.

– Порция! – Он взял ее за обе руки и расцеловал в щеки. – Я как раз хотел тебя найти.

– Сомневаюсь, – фыркнула Порция.

– Послушай, Порция, не надо сердиться. Я действительно был рад увидеть тебя в зале. – Он улыбнулся ей тепло и ласково. – Как поживаешь, маленькая кузина? Ты прелестно выглядишь.

– Себастьян, зря стараешься, – строго сказала Порция, но при этом очаровательный румянец залил ей щеки – от комплиментов Себастьяна она всегда краснела. – Я на тебя очень сердита.

– Нет, я ошибся – ты стала прелестнее, чем раньше.

– Ничего у тебя не получится, – не поддавалась на лесть Порция.

Он смерил ее задумчивым взглядом.

– Неужели румянец и блеск в глазах – свидетельства того, что в твоей жизни появился новый поклонник?

– Себастьян!

Леди Смитсон подавила смех. Он склонил к ней голову и доверительно сказал:

– Моя мать говорит, что вся семья считает, что пора.

Леди Смитсон ответила тоже доверительно:

– Насколько мне известно, они всячески поощряют ее… в этом направлении.

– Я еще здесь, если вы заметили, – сказала Порция, недовольно фыркнув. – Возможно, я и стала прелестнее – хотя это не так, – но, Себастьян, учти, что все комплименты на свете не возместят того, что ты в Лондоне уже давно, а до сих пор не нанес мне визита.

– Прости меня, Порция. Я намеревался это сделать. Правда. Но то одно, то другое… Послушай. – Он сдвинул брови. – А почему ты не зашла ко мне сама?

– Я? – удивилась Порция. – Ну, я не сочла это возможным. Я…

– Только не говори, что это неприлично. – Он бросил на леди Смитсон хитрый взгляд. – Видите ли, Порция всегда слишком беспокоится о соблюдении приличий.

– Неужели? Я не замечала. – Улыбка леди Смитсон говорила об обратном.

– Ты моя кузина, и я люблю тебя не меньше, чем собственную сестру. – Он укоризненно посмотрел на Порцию. – Ты ведь знала, что я в Лондоне? Я не делал из этого секрета.

– Ну да, я знала…

– Ты же знаешь: когда я в городе, то останавливаюсь в доме мистера Синклера.

– Он нисколько не лучше тебя, – заметила Порция. – Думаю, он также не наносит визитов своим родственникам.

– Поскольку большинство из них живут в Америке, смею заметить, что дело в этом. Допускаю, что с моей стороны было невежливо не навестить тебя, но ведь это мне свойственно. – Он взглянул на леди Смитсон. – Я славлюсь тем, что уклоняюсь от семейных обязанностей и занят исключительно развлечениями. Порция может это подтвердить.

Порция поджала губы. А у леди Смитсон был такой вид, словно она с трудом сдерживает смех.

– Но такое отношение от Порции… – Он театрально вздохнул. – Вот уж не ожидал. Я ведь ее любимый кузен.

– Совершенно точно. – Порция закатила глаза к потолку, не в силах на него сердиться. – Ты всегда им был, хотя не знаю почему.

– Мы уравновешиваем друг друга. – Он перевел взгляд на леди Смитсон. – У Порции благопристойность на первом месте, а у меня – нет.

– У вас обоих много общего, – пробормотала себе под нос Порция.

– Разве, леди Смитсон? – Он встретился с ней глазами и озорно улыбнулся. – Это чудесно.

– Насколько это чудесно, мы увидим, сэр Себастьян. – Голос леди Смитсон прозвучал холодно, но глаза весело сверкали.

– Возможно, нам удастся потом обсудить наше общее отсутствие понятия приличия. – Себастьян посмотрел на мисс Брамхолл и сэра Хьюго, которые явно не собирались прийти к соглашению. Наоборот – их перепалка становилась все более горячей. – Я вовремя ретировался.

Леди Смитсон посмотрела сначала на мисс Брамхолл и сэра Хьюго, потом перевела взгляд на Себастьяна.

– Скажите, сэр Себастьян, вы действительно думаете, что она права?

– Да, – твердо сказал он. – Ценность любой организации, которая гордится тем, что стоит на переднем крае прогресса, заключается в способности обсуждать новые идеи независимо от того, насколько они кажутся скандальными.

– И вы считаете, что полноправное членство женщин в клубе – это скандальная идея?

У Порции вырвался тихий стон.

– Необходимо рассмотреть все аспекты предложения. – Себастьян аккуратно выбирал слова. – Клуб путешественников находится в конфронтации с Королевским географическим обществом за признание и престиж. Если мы примем в члены клуба женщин, то тем самым поставим себя в невыгодное положение.

– Ну прямо как в той истории про обезьян: пока одна обезьянка не спрыгнет с обрыва, ни одна из остальных этого не сделает.

Он нахмурился:

– Это очень крутой обрыв, и падать придется с большой высоты. Никому не хочется прыгать в одиночестве.

– В таком случае разговоры о передовом крае прогресса, – леди Смитсон пренебрежительно махнула рукой, – не что иное, как пустое заявление? Просто лозунг, который красиво звучит?

– Вовсе нет, – возразил он с некоторой долей раздражения. – Мы всегда занимаем лидирующую позицию.

– Но вы скорее будете обезьянкой, которая последует за другими, чем той, которая прыгнет первой?

– По крайней мере следующей обезьяне будет легче прыгать, – резко заметил он. Господи, а она может досадить. – Мы сделали огромные шаги вперед во многих областях.

– Но не в этой области.

– Погода на удивление холодная для этого времени года. Вы так не считаете? – вмешалась перепуганная Порция, но они не обратили на нее никакого внимания.

– Именно эта область является спорной, – твердо заявил он.

– Сомневаюсь, потому что большинство членов Клуба путешественников также являются членами Географического общества. Поэтому неудивительно, что обе организации смотрят на эту проблему совершенно одинаково, – безапелляционно заявила леди Смитсон, пожав плечами.

– Значит, с этим вопросом покончено?

– Да. – Она кивнула. – Но на мой вопрос вы не ответили.

Порция снова поспешила вмешаться:

– Глупости. Конечно же, он…

– И какой это был вопрос, леди Смитсон?

– Я спросила вас, считаете ли вы членство женщин скандальным. Итак? – Голос ее звучал холодно. – Считаете или нет?

– Леди Смитсон. – Он очень хотел получше узнать эту женщину, но и обманывать ее не собирался. Тем не менее нет нужды быть абсолютно искренним. – Я хожу по узкой дорожке между этими двумя организациями. И та и другая субсидируют и поддерживают мои экспедиции и путешествия.

– А вы не хотите портить отношения ни с одной из них.

У него вырвался вздох облегчения – кажется, она поняла его.

– Совсем не хочу.

– Высказываясь в пользу женского членства, вы не найдете сторонников ни в одной из этих организаций.

– Значит, вы меня понимаете.

– Абсолютно. – Она слегка улыбнулась. – Но поскольку я не являюсь членом ни одной из этих организаций, то ваш ответ – ваш секрет – никто не узнает. – Она чуть ближе наклонилась к нему и посмотрела прямо в глаза. – Скажите мне, сэр Себастьян, как вы думаете, женщинам следует стать членами этого клуба или Географического общества?

Он тоже смотрел ей в глаза, такие глубокие и… гипнотизирующие. Чертовщина. Он медленно выдохнул.

– Нет, я так не думаю.

Она выпрямилась.

– Понимаю.

– Понимаете?

– Какая необычная погода, – снова завела свою песню Порция. – Холодно и довольно…

– Меня это не удивляет. Ваше мнение такое же, как у большинства мужчин и, как я полагаю, у большинства членов Клуба путешественников. Вы считаете, что женщина должна занимать свое место. А я считаю, что женщины могут делать то, что пожелают, если у них есть на то способности, – ровным тоном произнесла леди Смитсон. – Касается ли это членства в какой-либо организации, либо открытия новых земель, либо управления собственными доходами.

Он сдвинул брови.

– Тогда, боюсь, нам с вами придется согласиться с тем, что у нас разные мнения.

Она ослепила его улыбкой.

– Я не нахожу в этом особой трудности.

Он удивленно на нее посмотрел:

– Вы принадлежите к типу женщин, которым нравятся споры. Я прав?

– О Господи, – вырвалось у Порции.

А леди Смитсон засмеялась:

– Разве это не весело? Ничего нет полезнее хорошего спора. Это так взбадривает.

– Значит, вы не считаете, что женщин следует принимать в члены клуба.

– Ерунда. Конечно, я за. Просто этот вопрос не настолько меня занимает.

– А что вас занимает, леди Смитсон?

– Шляпы, – заявила Порция. – Она обожает шляпы. Шляпы – ее страсть.

– Да, это так. Шляпы – одно из моих многих… – она пристально смотрела ему в глаза, от чего он едва не задохнулся, – увлечений. Таких, как, к примеру, споры.

– И вы попробуете изменить мое мнение по этому вопросу? – Он улыбнулся. – Постараетесь склонить меня на свою сторону?

– Разумеется, постараюсь, поскольку права я, а вы – нет. Однако, – она тоже улыбнулась, – я не жду от вас согласия со мной лишь потому, что я этого хочу. Вы такой, какой есть, и вас следует принимать таким. Как и меня.

Он засмеялся.

– Возможно, если бы это требование защищали вы, а не строптивая мисс Брамхолл, то небольшие шансы на успех у вас были бы.

Порция изменилась в лице, а у леди Смитсон изогнулась бровь.

– Вы так думаете?

– Да.

– Почему?

– Потому что не могу представить, чтобы какой-либо мужчина устоял перед вами или перед вашими доводами. – И опять их взгляды встретились.

– Даже вы?

– Особенно я.

– Потому что доводы настолько бесспорны?

– Потому что в вашем изложении они звучат восхитительно.

– Прошу меня простить, – возмутилась Порция, – но я все еще здесь, чего ни один из вас не заметил.

– Дорогая, приношу свои извинения. Твое присутствие всегда ощутимо. – Леди Смитсон с доброй улыбкой посмотрела на Порцию.

– И меня тоже прости, Порция, – улыбнулся кузине Себастьян. – Мы увлеклись… – он прокашлялся, – нашим жарким спором.

– А я опоздала спасти сэра Хьюго от жаркого спора со строптивой мисс Брамхолл. – Леди Смитсон посмотрела на эту пару, которая продолжала препираться, и засмеялась. – Цвет лица сэра Хьюго внушает мне беспокойство, но что касается дамы, то она получает удовольствие от этой дискуссии. Полагаю, этого и следовало ожидать, – леди Смитсон шаловливо улыбнулась сэру Себастьяну, – поскольку она – моя тетя.

– Что неудивительно, – слабым голосом произнес он.

– Наконец-то все выяснилось, – пробормотала Порция.

– Должна сказать, сэр Себастьян, что я получила удовольствие от нашей встречи. А ваша лекция просто восхитительна, – сказала леди Смитсон и кивнула Порции: – Порция, до свидания.

Она направилась было к своей тете, но Себастьян сделал шаг вперед и преградил ей путь:

– Леди Смитсон.

Она остановилась.

– Да?

– Возможно, у вас вдруг возникнет желание поспорить, ну просто ради удовольствия… – Он улыбнулся. – Я подозреваю, что мы с вами разного мнения по очень многим вопросам.

– Думаю, что список был бы бесконечен. – Она с минуту изучающее смотрела на него, потом сказала: – Я собираюсь послезавтра покататься в парке. Во второй половине дня.

Он едва не задохнулся.

– Я собираюсь сделать то же самое. Послезавтра, во второй половине дня.

– Какое совпадение, – пробурчала Порция.

– Тогда, вероятно, наши пути пересекутся?

– Я буду вне себя от горя, если этого не произойдет, – со смехом ответил он. – И удивлен.

– Как и я. – Леди Смитсон кивнула, повернулась и пошла спасать сэра Хьюго.

Сэр Себастьян проводил ее долгим взглядом. Ее бедра под турнюром заманчиво покачивались. А высоко над головой подрагивали перья. И все это покачивание и подрагивание породило дрожь у него внутри. Странное и в то же время очень знакомое ощущение. Похожее на то, что он всегда испытывал, отправляясь в новое путешествие.

– Ну-с, это определенно было… – начала Порция.

– Расскажи мне о ней, – прервал кузину Себастьян. – Я хочу знать о ней все.

– Кажется, сегодня это моя участь, – фыркнула Порция. – Ты спрашиваешь о ней. Вероника спрашивает…

– О? Она спрашивала обо мне?

– Ты же известная личность, Себастьян. О тебе все люди знают всё.

– Не всё. – Он не мог удержаться от самодовольной улыбки. – Итак, она проявила интерес?

– Если я тебе скажу, ты вообразишь неизвестно что. – Порция вздохнула. – Ну хорошо, что ты хочешь о ней узнать?

– Она замужем?

– Ее муж умер три года назад, примерно в то же время, когда я потеряла Дэвида. Мы познакомились в следующем году.

– Понятно. – Его взгляд снова устремился к леди Смитсон, которая пыталась утихомирить спорщиков. – Она до сих пор в трауре по мужу?

– В какой-то мере человек никогда не перестает скорбеть, – резко ответила Порция. – Однако… – Она вздохнула. – Если ты спрашиваешь, оставила ли она прошлое позади, то почти во всем – да.

– Почти во всем?

– У Вероники своеобразная манера ко всему относиться. Хотя она и стала моей очень близкой подругой, в этом отношении мы совсем не похожи.

Он нахмурился и повернулся к Порции:

– Я не улавливаю, что ты хочешь этим сказать.

Порция задумалась.

– Вероника никогда не раздумывает, она делает и говорит то, что хочет. Мне кажется, что такой характер у нее был еще до брака, но с тех пор не изменился. Муж был намного ее старше, и после его смерти она больше не выходила замуж. Я всегда себя спрашиваю, а не ее ли необычный характер – не могу подобрать более подходящего слова – привлек его. Она очень своевольная, безо всякого почтения к традициям.

Он кивнул:

– Ты имеешь в виду место женщины в обществе.

– Не только это – вообще все. У меня частенько возникало желание надрать ей уши. И тем не менее, – Порция пожала плечами, – она – моя лучшая подруга.

– Послушай, Порция, – он с удивлением смотрел на кузину, – я никогда не мог представить, что у тебя есть подруга, которая хоть иногда не придерживается условностей.

Порция покачала головой.

– Не иногда, а всегда. Она в высшей степени чужда всем условностям и намного прогрессивнее в своих представлениях, чем положено любой приличной женщине. – Порция наклонилась и доверительно зашептала: – Знаешь, она считает, что женщины должны иметь право голоса.

Себастьян изобразил ужас:

– Только не это.

Порция не обратила внимания на его саркастический тон.

– Я нахожу некоторые ее представления о жизни ужасающими, а другие – скандальными. Но все-таки я ее ни на кого не променяю. – Порция пронзила Себастьяна выразительным взглядом. – И не позволю никому ее изменить.

У Себастьяна брови поползли вверх.

– Да ты сама изменилась, маленькая кузина.

– Ничего подобного. Я никогда не меняюсь. И не собираюсь меняться. Так вот, насчет Вероники. Тебе следует знать, что она очень умная. Самая умная из всех женщин, которых я встречала.

– Это хорошо, – усмехнулся он. – Мне нравятся умные женщины.

– Возможно, она даже умнее тебя.

– Ну, это маловероятно, – хмыкнул он. – Что еще?

– Она всегда права и редко признает свою неправоту.

– Занятно. Я тоже всегда прав.

– Она слишком независима.

Он кивнул:

– Как и я.

– Но она женщина. Это неприлично.

Себастьян сдержал улыбку.

– Продолжай.

Порция заколебалась, говорить ли это.

– Хотя она сильная женщина – я таких сильных никогда не встречала, – но мне кажется, что у нее ранимая душа, хотя она и напускает на себя вид, что ей все нипочем.

– Притворяется?

– Не перевирай моих слов. Я просто думаю, что она многого не показывает. – Порция прищурилась. – Я бы не хотела увидеть того, кто станет играть ее чувствами.

– У меня нет подобного намерения.

– Значит, ты, Себастьян Хэдли-Эттуотер, тоже изменился, – заявила Порция. – Вероника не та женщина, чувствами которой можно играть, – предупредила она кузена.

– Ты абсолютно права. – Себастьян опять посмотрел на леди Смитсон – взяв под руку тетю, она твердым шагом повела ее к двери. – Чувствами таких женщин не играют. – Он задумчиво улыбнулся и уточнил: – На таких женятся.