Читать книгу Лабиринты миров. Мир, в котором меня любят - Виктория Короткова - Страница 2

Пиная пустую стеклянную тару, мешавшую проходу, я пробиралась на балкон, чтобы повесить подушку сушиться – удавалось ли мне уснуть или нет, она всегда была мокрой от слез. Я прошла мимо календаря и только сейчас заметила, что был открыт февраль – последний месяц, когда я обращала внимание на дату. 2020-й развернулся для меня личным апокалипсисом, и не было смысла считать последующие дни. Я сняла календарь с гвоздика и кинула в середину гостиной, где и так собралась непроходимая куча.

Приближалось время ужина – за окном было вновь темно, – и в ожидании еды мне пришлось разложить мусор по мешкам и расчистить путь к двери. Услышав уведомление в приложении о прибытии заказа, я поставила бокал на липкий стол и нетвердой походкой, задевая углы и ножки мебели, направилась по коридору.

Курьер не успел далеко отойти и автоматически поднял руку в приветствии. Когда я ответила ему тем же, его лицо озарилось вежливой улыбкой. Парню был явно приятен маленький знак внимания, а не крики с требованием отойти на три метра и вообще уходить, пока в него чем-нибудь не запустили. Но я знала, что будет дальше, и уставившись ждала расцвета эмоций. Первым промелькнуло удивление – почти незаметным движением глаз вниз-вверх молодой человек в форме окинул взором мои красные глаза, растрепанные волосы и грязную мятую одежду. Он оценивал и делал удручающие выводы, легко читавшиеся в выраженной на лице неприязни и затем жалости. Потеряв к нему интерес, я с пакетом вернулась к столу, залпом осушила бокал и только тогда принялась распаковывать горячую еду.

В заказ забыли положить столовые приборы, что вместо ожидаемого гнева вызвало лишь страх. Только мысль о кухне заставила сердце биться чаще, отрезвляя ум. Было тяжело решиться дойти до гарнитура, где пылился стандартный набор из двадцати четырех предметов, но мне нужно было чем-то закидывать еду в рот. Несколько минут я простояла над ящиком, то протягивая пальцы к ручке, то сжимая их в кулак. Уже не раз я проделывала эту процедуру, пытаясь пробить собственный барьер, но каждый раз останавливалась, потому что не могла дотронуться ни до одного предмета в доме не разрыдавшись. Оставив безнадежную затею, я опустилась в кресло, осознав, что придется есть руками.

Упадок духа чуть не привел меня к месту напротив окна, но спохватившись я быстро пересела, чтобы не разглядывать свое размытое отражение. Теперь же моим визави оказался телевизор, где мелькали люди и достопримечательности, создавая фоновый шум жизни. Я смотрела не потому, что было интересно, а потому что до сих пор не знала, как его выключить. Пульт затерялся где-то среди нагроможденного хлама из вещей и пакетов из доставки, но у меня не было ни сил, ни желания его искать.

К счастью, я очень быстро научилась игнорировать телевизор и не всегда осознавала звуки и картинки, нескончаемым потоком сменявшие друг друга. Можно было потеряться во времени и пространстве, но заботливые ведущие утреннего шоу с большим энтузиазмом напоминали о наступлении очередного дня, месяца, сезона.

Из форточки пахнуло свежескошенной травой и летней прохладой распускающегося июля. Солнце садилось, обжигая верхушки многоэтажных зданий рыжим пламенем и ослепляя бликами от зеркальных поверхностей. Еще один день близился к концу, унося с собой всего две бутылки вина и капельку здоровья.

От окна я медленно перевела взгляд на мерцающий экран, в котором знакомое лицо журналиста радостно сообщало о необычных гостях вечернего эфира. И от чего-то: малого количества вина или жирной пищи, – но их слова достигли цели. В связи с выходом нашумевшего фантастического фильма, ведущий ожидали передовых ученых России для обсуждения реальности существования космические тоннелей, по которым можно было путешествовать в параллельные миры.

В голове послышался скрип шестеренок. Заржавевший механизм сдвинулся с места. Мне прежней это было бы безумно интересно, ведь я с детства любила все, что связано с космосом, далекими созвездиями и колонизацией новых планет. Но не по этой причине я перестала жевать, а может даже, и дышать.

Интуиция подсказывала важность настоящего момента, хотя умом я поняла его намного позже. Случайное или нет, стечение обстоятельств разбудило мой мозг именно в тот день, заставив воспринять человеческую речь и собрать пазл из мелькающих образов в одну большую картину. Я больше не отвлекалась от телевизора, чтобы не пропустить ни звука, и вскоре дождалась того, что пронизывало мое тело тревогой и нетерпением все это время.

В передаче лучшие умы страны анализировали использованные в фильме материалы, выдвигали свои теории и предположения. Но все сходились во мнении, что если такое открытие и случиться, то нескоро, потому что современные технологии пока к этому не готовы.

В конце программы один из зрителей задал вопрос, правда ли, что в параллельной вселенной живут такие же люди, как мы, но в переломный момент линия их жизненного пути могла повернуть в сторону, отличную от нашей? Мужчина привел пример, как в детстве совершаешь глупость, за которую потом отвечаешь всю жизнь, и спросил, есть ли вероятность, что в параллельной вселенной этого не случилось и жизнь сложилась иначе. Я предчувствовала, что нужная мне информация вот-вот прозвучит.

«Или, например, теряешь близкого человека, а в параллельной вселенной они живы…»

Живы…

Живы?

ЖИВЫ!

Мои уши ловили малейшие вибрации, и все внимание занимал ответ одного из приглашенных ученых.

– Этот вопрос много веков занимает человечество. Существует две диаметрально разных позиции, в которых одна сторона считает, что миры как две капли похожи на наш с небольшими отклонениями, а вторая – что они далеки от земной реальности. Квантовая механика каждый год открывает что-то новое, неизведанное, и возможно когда-нибудь мы найдем ответ на этот вопрос.

Но я знала ответ.

На ум пришло воспоминание, когда изрядно набравшийся друг мужа подсел ко мне на похоронах. Только недавно они на даче все выходные отмечали его очередное звание. Он так гордился тремя полковничьими звездами, что и в траурный момент надел форму. Но подсел он не за тем, чтобы красоваться. Он рассказал, как переманивал Сергея в свой проект, что жалел о потере такого талантливого инженера и был бы рад его участию в секретных военных разработках. Муж действительно говорил о новых возможностях и намекал на космические горизонты, но случилась вторая волна пандемии, и мы не успели поговорить об этом, так что я задала все вопросы Иннокентию.

Он колебался всего несколько секунд и решив, что мне некому выдавать государственные секреты, разболтал о готовящемся путешествии в параллельный мир. Помню, как ехидно прокомментировала, что военным больше делать нечего, чем шляться по разным мирам, когда здесь людям нужна защита и помощь, а не мечты о лучших мирах. Конечно, он тогда обиделся и уже вставая из-за стола бросил, что Сергей мог стать самым знаменитым инженером страны, а я вечно его сдерживала и приземляла, за что получил пощечину.

С тех самых пор мы и не виделись. Я нашла телефон и набрала его номер.

– Прости за пощечину, – не здороваясь, сказала я, как только прервались гудки.

– Уверен, я заслужил, – ответил низкий мужской голос. – Честно, мало, что помню с того дня.

– Я тоже, – усмехнулась я. – Слушай, это о вашем проекте все говорят?

– О чем ты?

– О параллельных вселенных.

– А. Ты запомнила.

Повисла долгая пауза. Он догадался, о чем я хотела попросить. А я не могла решиться сказать это вслух. И неожиданно для себя услышала, как произнесла:

– Я должна там быть, Кеша.

– Понимаю, но ничем не могу помочь.

– Не заливай, полковник, – начинала злиться я.

– Ты представляешь, сколько надо мной генералов стоит? Ты понимаешь, что это за люди? И я такой подойду к ним, мол, возьмите кандидатку.

– Ты полковник или тряпка? – грубила я.

– Знаешь что…

Он недовольно фыркнул в трубку. Я испугалась, что разговор на этом закончится, и выпалила первое, что пришло голову.

– Ты мне должен! Я… Я знаю, что за рулем он с тобой разговаривал! Если бы не ты…

– Аня! – виновато позвал он. В его голосе слышалась боль. – Не смей перекладывать это на меня. Ты прекрасно знаешь Серегу. Он бы никогда не отвлекся, когда в машине мальчишки.

– Я. Должна. Быть. Там, – отчеканила я басом и повесила трубку.

«Я должна быть там», – повторила я себе и пошла в душ, по дороге вылив содержимое бокала. Остался неприятный осадок от разговора, в моих словах не было правды, но семья того стоила.

Заработавшие извилины быстро помогли найти пульт. С выключением телевизора наступила тишина. Тысячи звуков, сотрясавшие воздух много месяцев, наконец, исчезли. Все это время со мной постоянно был кто-то, пусть и незнакомый мне лично, но он не давал мне расклеиться окончательно. Это я поняла только сейчас. Но вот я осталась одна, и оказалось совсем не страшно, совсем не грустно. Торжественная тишина подарила мне надежду, смысл жизни.

Глаза еще не привыкли к полной темноте, и в световых пятнах я вдруг отчетливо увидела их улыбки, в голове зазвучал их смех. Что угодно за то, чтобы увидеть и услышать их вновь. Что. Угодно.

Но первым делом – привести себя в порядок. Смыв всю тяжесть одиночества и очистив кожу от налета выпотевшего алкоголя, я впервые за долгое время увидела себя в зеркале. Волосы сильно отросли, что стало заметно при вычесывании спутанных кудрей – некоторые пришлось даже отрезать, – появились мимические морщины, лицо похудело и обесцветилось, превратившись в болезненно-бледный ромб, выделяя красные от переутомления глаза, обрамленные желтыми кругами с выступающими синеватыми мешками. Однако взгляд зеленых глаз казался хоть и тяжелым, но пронзительным, будто смотрел в душу, а не оценивал внешность, и где-то в его глубине разгорался огонь. Наконец, я чувствовала, что не поглощаю, а источаю энергию, создавая намерение и формируя желание.

Выйдя из ванной, я не задумываясь в темноте без проблем нашла ключи, которые в приступе отчаяния зашвырнула в дальний угол гостиной, открыла запретную комнату, пробралась через гору пыльных картонных коробок и с улыбкой на лице заснула на мягком матрасе под одеялом мужа, к моему удивлению еще хранившим легкий запах. Я не ждала снов, не боялась воспоминаний, а с нетерпением ждала нового дня.

С утра первым делом я выползла из дома, чтобы плотно позавтракать, а заодно увидеть людей. Желание стать частью живого потока, выйти из сумрака собственных мыслей и расстаться с внешним одиночеством растеклось по венам. В холле меня с легким удивлением встретил вахтер, а за ним и швейцар. Их натянутые улыбки были первыми, что я видела за последние полгода. Однако от меня не ускользнуло то, как они оба отшатнулись от меня. Наверное, одной ночи мало, чтобы избавиться от алкогольного душка. В сумке завалялась старая жвачка, и я закинула в рот пару подушечек, чтобы избежать неприятных столкновений.

Солнце щедро обжигало тонкий кожный покров, и только сейчас стало понятно, что я почти пропустила весну. Это время года всегда вдохновляло меня на большие планы и новые идеи. И вот уже лето приветствовало мой тайный замысел, обволакивая остатками сезонного тепла. Удаляясь все дальше от квартиры, я чувствовала, как энергия возвращается в уставшее тело, каждая клеточка заряжалась новой силой. Всматриваясь в прохожих, одетых во все оттенки темных практичных цветов и спешащих по делам, я чувствовала себя особенной в коралловом платье и светло-голубой джинсовой куртке.

Обласканная игривыми лучами, то прячущимися среди листвы высаженных вдоль проспекта деревьев, то неожиданно выскакивающими между высоких зданий, я дошла до прежде любимого кафе. Здесь мы часто завтракали по выходным, потому что дети обожали бельгийские вафли, а я не любила готовить. Дверь была открыта и удерживалась толстой цепью, торчащей из кирпичной стены, а сладковато-пряные запахи манили к стеклянным витринам. Во рту ощущался прилив слюны, и желудок сжался в предвкушении, но образы блюд всколыхнули воспоминания, и ноги отказывались заходить.

Решиться мне помог торопившийся на работу мужчина, пробурчавший нечто неприятное и сильно толкнувший меня в спину, так что я, ведомая инерцией, долетела до барной стойки. Глупо улыбнувшись, я заказала завтрак от шефа и повернулась лицом к залу, чтобы выбрать место. Здесь все осталось по-прежнему: деревянные стены, украшенные репродукциями знаменитых пейзажей, мягкие диванчики, обитые зеленым бархатом, квадратные столики, геометрически четко расставленные по залу.

В углу рядом с окном пустовало место, и я поспешила его занять. Было приятно видеть, что меня узнавали, работники кивали и широко улыбались.

– Давненько вас не было. Вы одна? – необдуманно спросил один из официантов, за что получил тычок в спину от проходящей мимо знакомой девушки.

– Не обращайте на него внимания, он еще не проснулся, – вступилась она.

Я слегка растянула губы, принимая ее извинения, и перевела взгляд на молодого человека.

– Ничего, – выудила я из себя глухо, так что пришлось откашляться. – Нужно привыкать к этому вопросу.

Девушка сочувственно улыбнулась, и мне показалось, что она знала, но я не представляла откуда. Когда позже она принесла заказ, ее движения были столь неторопливыми, что я догадалась пригласить ее присесть ко мне.

– Как вы узнали о произошедшем? – я воткнула вилку в воздушный омлет с грибами и вкраплениями зеленого шпината и фиолетового базилика, чтобы хоть недолго не видеть ее испытующий взгляд.

– А вы не помните? – ответила она вопросом на вопрос и привычно спрятала за ухо крашенную платиновую прядь, выбившуюся из короткого низко посаженного хвостика.

– Нет. Слишком много воды утекло, – проговорила я, проглотив солоноватую кашицу.

– Понимаю, – кивнула она и продолжила. – Вы заказывали у нас еду на поминки.

– Да? – удивилась я. – Это совсем не отложилось в памяти.

– Была моя смена. Когда вы вошли, ваш растерянный вид и заплаканные глаза произвели сильное впечатление. Подойдя к барной стойке, вы почти наугад потыкали пальцем в картинки, и пока я записывала заказ, у вас зазвонил телефон, – она сделала паузу, подавляя эмоции. – Вы ответили тихим голосом, что похороны состоятся завтра в десять утра, и тут же убрали телефон, не давая собеседнику продолжить разговор. Потом оставили адрес доставки и ушли.

Вилка брякнула, коснувшись края тарелки. Вот уже несколько секунд я ошеломленно смотрела на рассказчицу.

– Все эти месяцы я ждала вас, чтобы сказать, что… покой придет.

Эмоции подступали к горлу, хоть слез там уже не было, настолько меня тронуло, что незнакомый человек принял мою трагедию близко к сердцу. Более того, она не отчеканила штампы, вроде «время залечит раны» или «нужно смотреть вперед», а искренне пожелала мне мира в душе.

С незнакомкой согласились трясущиеся от нервов руки, тяжело бьющееся сердце, да и голове просто хотелось тишины. Я улыбнулась, хотя в голосе прозвучала горечь, когда я ответила:

– Покой нам только снится.

Официантку позвали, и она сорвалась с места. Только сейчас я обратила внимание на бейджик с именем. Ольга. Возможно, это говорило одиночество, но мне захотелось подружиться с ней. Она отзывчивая и добрая. Мысли о нашей дружбе заставили меня впервые подумать о будущем, об общении с живым человеком, и это не вызывало неприязни или отвращения. Зато навеяло грусть, ведь вряд ли кто-то в здравом уме предложит дружить с тяжелым человеком, коим я себя считала.

– Может повторить? – отвлекла меня Ольга, и я посмотрела на пустую тарелку. В животе было тяжело, но разливавшееся тепло по телу говорило о сытости.

– Не стоит, а то плохо будет. Я лучше завтра приду.

Девушка заговорщически наклонилась вперед и, подливая кипяток в чайник с жасминовым чаем с нотками мяты и апельсиновых корок, шепнула.

– Я обещала себе, что как только вновь вас встречу, уволюсь отсюда. Теперь пора двигаться дальше.

Я кивнула в знак одобрения, но мне было стыдно, что ей пришлось ждать так долго, пока я подслащала свою потерю соком забродивших слив. Она протянула мне сложенную записку.

– Это мой телефон. Если вам что-нибудь понадобится, звоните в любое время.

– Тогда давай на ты, – выпалила я, выхватив клочок бумаги. – Я – Аня.

– Оля, – представилась она подмигнув и скрылась за стойкой, войдя на кухню. Вскоре из-за дверей послышался громкий эмоциональный разговор, а когда затих, Оля вернулась в зал довольная собой. Поймав ее взгляд, я высоко подняла чашку и выпила остатки бледной жидкости до дна.

Дорога домой прошла незаметно. Трудно было сосредоточиться на внешних действиях, когда внутри рождалась сверхновая звезда, зовущая в параллельные миры. Я перебирала пальцами воздух, собирая свободную энергию в кулак, чтобы поглотить ее и восстановить разбитые клетки. Я вытянула в стороны ладони, лаская заботливо подстриженные кусты, чтобы почувствовать, что жизнь продолжается и после пандемии можно снять маски. Я ускоряла шаг, готовая к сопротивлению ветра, но встречала лишь чужие плечи и хмурые лица, не пережившие амплитуды моего пути и поэтому не представлявшие, что одинокие тычки, которых я избегала, элегантно лавируя между людьми, не причинят мне даже малейшего неудобства. Новый этап приносил мне все больше положительных эмоций, которых так не хватало, и я медленно смаковала каждый момент.

Прежде чем сломя голову лететь в исследовательский институт, нужно было привести в порядок дела. Но когда я вошла в квартиру, в нос ударил насыщенный букет фруктового алкоголя. Во рту потекли слюнки, и глаза заметались в поисках стеклянного сосуда. Взяв себя в руки, я опустила веки, чтобы сдержаться, и пошла на запах, неуклюже размахивая руками и натыкаясь на мебель. Услышав знакомый звон, после которого воздух наполнился смешанными ароматами алкогольных паров и начинающегося разложения, я посмотрела под ноги. Источником смрада оказался мусорный мешок, доверху наполненный пустыми бутылками и остатками еды.

Когда все окна оказались открытыми, я потащила тяжеленую гремящую ношу к выходу. К тому времени, как мне это удалось – не без помощи проходивших мимо соседей – воздух очистился, насытившись отголосками летних дней и нотками осенней хандры. Все способствовало тому, чтобы приступить к работе, но оглянувшись вокруг, я почти позволила руками опуститься: пыль, грязь и воспоминания немым упреком ожидали моих прикосновений.

Трудно было только начать: переодеться, найти чистящие средства, выбрать отправную точку. Но как только губка оказалась в руках, дело пошло быстро. Я двигала мебель и поднимала лишние вещи с пола, чтобы мой круглый электронный помощник мыл паркет и плитку. Комнатами мальчиков и нашей спальней я занялась после обеда.

Аудиокниги помогли абстрагироваться от реальности и сосредоточиться на вымышленных героях и судьбах. Лишь благодаря таланту писателя и рассказчика, я смогла отвлечься от дурных мыслей, перебрать и опустошить все шкафы. Вещи легли аккуратными стопочками в гостиной, заняв диван и стол, после чего я вызвала «Вещфонд», специальную службу, помогавшую родственникам умерших избавляться от ненужного имущества. Они приезжали быстро, забирали все, распределяли, куда нужно, и при этом экономили самое важное – нервы. Вместе с мужскими вещами я частично отдала и свой гардероб, расставшись с любимыми нарядами мужа, костюмы и блузы, несколько курток, сохранив лишь практичную одежду, удобную обувь для себя и несколько самых красивых платьев, которые собиралась раздать подругам.

Теперь в безлюдном доме гуляло эхо, скрипы половиц отражались от стен и окон; в опустевших комнатах не осталось ничего личного, чтобы напоминало о бывших обитателях, голые стены со слегка заметными более светлыми пятнами от висевших фотографий счастливой семьи и детских рисунков потеряли свое лицо. Вся наша жизнь оказалась выброшена или запечатана в коробки. Квартира утратила прежний уют, и я решила продать ее.

Весь следующий день я провела в поисках агентства недвижимости, а когда нашла договорилась о встрече. Когда девушка сообщила, что будет в моем районе сегодня же и может заскочить, я поняла, что это еще один знак, подтверждающий правильность выбора. Луиза, как представилась агент, была приятно удивлена состоянием квартиры и крайне заинтригована причиной продажи. Однако это знание не принесло ей удовольствия. Она ошарашено попятилась и села на диван, а потом попросила чаю. Уходя она уточнила некоторые моменты, отметила что-то в ежедневнике и, получив запасной ключ и разрешение приходить в любое время, заверила, что покупатели найдутся быстро.

Меня потянуло на балкон подышать воздухом. Вечерело. Закатное солнце уже скрылось за горизонтом и скоро стало совсем темно. Я думала о том, что скоро сброшу гору с плеч и взмою ввысь как воздушный шарик. Ветер трепал волосы, и казалось, тело не имеет границ. Было славно хоть на время раствориться в чем-то, что мне не принадлежало.

Меня отвлек включившийся экран телефона – пришло сервисное уведомление. Я надеялась, что это сообщение от полковника, но с экрана на меня смотрел красный треугольник. Память была почти заполнена, потому что я особо не пользовалась телефоном в последнее время. На всех значках социальных сетей стояли буквы N, чтобы не показывать тысячи непрочитанных сообщений. Удобно устроившись в кресле и укрывшись пледом, я тыкнула в первое попавшееся приложение.

Чтение заняло всю ночь. Кто-то остановился на вопросе «Как дела?», а кто-то настойчиво писал раз в неделю. Журнал вызовов был красным от пропущенных звонков. Перезванивать было бессмысленно, поэтому я просто его очистила. А потом стала отвечать, сначала сухо констатируя факты, потом все больше давая волю чувствам. К утру стало совсем холодно, и мне пришлось вернуться в комнату. Когда все письма были прочитаны, я отключила звук и интернет, потому что больше не хотела общаться, и тут же уснула.

Когда на следующий день я вновь вышла на балкон, ставший единственным местом моего времяпрепровождения, внизу уже бурлила суетливая городская жизнь. Темнота, подсвеченная тысячами далеких огоньков, привела с собой умиротворение. С высоты двадцать пятого этажа людей было не видно, но я представляла, как они шли компаниями, громко разговаривая и весело смеясь. Роскошный вид, открывающийся с балкона, манил, чтобы праздно шататься по темным улицам. Впервые за долгое время мне хотелось позвонить друзьям, рассказать, что Земля вновь крутится, ядро вновь полно горячей энергии, а я готова вырваться из своей маленькой, но крепкой скорлупки.

Из размышлений меня вырвал звонок в дверь. Это было так неожиданно, что я не сразу отреагировала на произошедшее. Мне понадобилось услышать второй звонок, чтобы прийти в себя. Уняв воображение, выдумывавшее невероятные сюжеты, я подошла к двери и сразу ее открыла, не вспомнив об осторожности и не взглянув предварительно в глазок. Но это пришлось кстати, потому что на пороге меня ждал сюрприз в виде лучших подруг.

– Переодевайся! Мы идем гулять! – заявили они, по очереди крепко обнимая меня, и шквал восторженных криков наполнил коридор и прихожую.

Накинув одно из оставшихся платьев, я успела схватить сумочку, и шумная компания унесла меня в мир еды и гулких разговоров. Это было волшебное погружение в дни наших прошлых приключений. Я видела, как они радовались, видя перед собой адекватную меня, легкую на подъем и громкую на смех, и ни разу не заметила сочувственного взгляда или неловкого движения взять меня за руку и пожалеть. Потому что так поступают лучшие друзья.

Я смотрела на них и умилялась, насколько они всегда попадали в цель. Вот и сегодня в тот самый момент, когда мне захотелось компании, они прочитали мои мысли и приехали, хотя судьба раскидала нас по разным уголкам города.

Насмеявшись вдоволь до боли в щеках и животе, мы попросили счет, и я заговорила. Мои слова вылетали легко и непринужденно, и я быстро и кратко описала мои дальнейшие планы. Конечно, я серьезно их огорошила, но они как всегда нашли, что ответить.

– Это как один из твоих фантастических снов, – улыбнулась Ева.

– Точно, как по Кингу, – поддержала Геля.

– А куда ехать? А что ты там делать будешь? А что там с тобой будут делать? – вопросы сыпались один за другим, и оказалось, что у меня нет ответов даже на самые простые из них, ведь я мало что продумала перед отъездом.

– Доверьтесь мне, я чувствую, что должна это сделать.

– Но ты продаешь квартиру, не оставляя ничего себе, – не унималась Злата, не пряча беспокойство.

– Я все оставляю себе. Деньги положу в банк на хранение, а квартира слишком большая для меня одной. На данном этапе я хочу перестать бояться вспоминать о них и заглянуть за грань другого мира. А если не повезет, все равно придется начинать заново. Но не с этими вещами и не в этом месте.

– И то верно. Но как-то страшновато. Так сразу в омут с головой, – аккуратно вставила Леся.

– Мне тоже. Но у меня нет выбора, я должна идти вперед, – настаивала я.

– Ты уверена, что хочешь попробовать именно этот вариант? – поинтересовалась Мила.

– Да. Я долго топталась на месте, но теперь у меня есть цель. Если все получится, то я обрету счастье, если нет – опыт. В любом случае я должна рискнуть. И внутренний голос подсказывает, что я иду в верном направлении.

– Ты как всегда влезаешь в чуждую тебе сферу со свойственным тебе энтузиазмом. Где ты только находишь все это? – спросила Злата, и девчонки засмеялись.

– Они находят меня, – ответила я улыбаясь.

– Это даже не представить – путешествия по параллельным мирам, – восхищенно произнесла Леся.

– Я расскажу вам все, если не заставят подписать соглашение о неразглашении. Уверена, что у них там есть свои секреты, – подмигнула я.

– На пять лет потом запрут тебя без выезда за границу, вот и будешь отпуск на Финском заливе проводить, – съязвила Ева.

– Если я увижу космос в его полноте, то я готова даже из города не выезжать. Кстати, всегда мечтала побывать на Байкале и посмотреть вулканы на Камчатке.

– Нас возьми, я там тоже не была, – подхватила Геля.

– Давайте так и сделаем, – предложила я. – Если все сложится, то я всех везу на Камчатку смотреть вулканы и кушать морепродукты. А если не получится… – я пожала плечами, не зная, как закончить фразу.

– Тогда мы тебя отвезем! – весело заявила Злата, вызывая очередную волну смеха нашей компании.

– Договорились, – я направила на нее указательный палец.

– Я пока присмотрю самые уютные гостиницы и живописные маршруты для нас, – поддержала Ева.

– Вот это я понимаю разговор. А то «куда?» «зачем?». Первый человек уже перешел на мою сторону, – хихикнула я.

– Мы все на твоей стороне, но это так внезапно и так скоро, что нам трудно просто взять и отпустить тебя в неизвестность, – защищалась Мила.

– Со мной все будет хорошо. Я постараюсь держать с вами связь.

– Да, звони, пиши. Мы будем ждать, – закивала Леся.

– И скучать, – дополнила Геля.

– Спасибо вам, девчонки. Теперь я точно готова.

Мы все силились улыбнуться, но понимали, что расстаемся на долгий период. Это был переломный момент жизни, когда нужно была оставить их ненадолго и окунуться в незнакомый и пугающий мир науки, ведущий к запретным мечтам. Даже под давлением любящих подруг я не могла отказаться от шанса, выпадающего раз в эпоху. Я должна была попробовать совершить, что в английском языке называется, «прыжок веры». И предпочла прыжок бездействию.

– До встречи на Камчатке! – сказала я и села в такси.

В последний вечер я опять стояла на балконе. Насыщенный городской воздух наполнял легкие, шум не мог подняться так высоко, но я слышала его через воспоминания. Сегодня выдался теплый денек, и ветер все еще разносил неостывшие потоки воздуха, так что плед прятался в плетеной корзине в углу. Я не представляла, что будет дальше, но знала, что больше не вернусь сюда. Луиза действительно быстро нашла покупателя, и мы закрыли сделку. Больше меня ничего не держало. Сумка, заполненная самыми нужными вещами, поедет со мной в институт, остальное мне теперь не принадлежит. За два месяца от Иннокентия так и не поступило вестей, он не отвечал на звонки и сообщения, и я решила ехать к нему сама, поставить перед фактом, умолять, а если надо, даже угрожать, опять.

Девчонки заставили меня поразмыслить и ответить себе на главные вопросы. Я была готова идти до конца, и это все, что мне нужно было знать. Разве в детстве мы анализируем или логически выстраиваем свои действия? Нет. И все же, мы добиваемся своего, мы идем к своей цели, мы стремимся в светлое будущее. Мы доверяем своему сердцу, интуитивно подсказывающему следующий шаг. И пусть нам суждено делать ошибки, но мы всегда возвращаемся на истинный путь. Всегда. Или исчезаем бесследно.

Вот и мне казалось, что если бы я осталась, просто растворилась бы. И никто этого не заметил бы. Друзья продолжали бы жить без меня, и вскоре для них я стала бы лишь блеклым лицом на старой фотографии. Как хотелось, чтобы они помнили мое сияние, а не постепенное неизбежное затухание и свое разочарование. Уверена, что покинув их сейчас, я бы как свет далеких звезд была вечным напоминанием о существовании счастья в параллельных вселенных. И может даже заслужила бы собственную городскую легенду или упоминание в путеводителе, оставшись в народном творчестве как человек, не побоявшийся сделать шаг за черту.

И я стояла на балконе и думала: Луна там такая же большая и желтая? Море такое же синее? Облака такие же белые? Если задуматься, сколько всего в жизни могло пойти по-другому. Выбрать другую школу, влюбиться в другого парня, поступить в другой университет, поехать в другую страну или просто выбрать другую сторону улицы. Это так просто: пройти мимо, не заметить, – и все, абсолютно все, пойдет не так, как я это прожила. Что меня ждало за гранью миров? Придется ли смущаться при незнакомых мне друзьях? Какими вырастила детей параллельная я? И куда деваться ей, когда появлюсь я?

И тут я остановилась. Этот вопрос возник спонтанно, но когда я достигну другого мира, у меня должен быть ответ. Если моя семья будет счастлива с параллельной мной, как же тогда поступить мне: разбить семью или тихо радоваться в стороне?..

Пройти столько, чтобы радоваться в стороне?! Вдруг голова превратилась в огромный барабан, на котором отбивался ритм биения сердца. Пальцы вцепились в тонкие поручни, тянущиеся вдоль окон на уровне талии. Капли пота защекотали кожу, но деревянные мышцы не позволяли двигаться.

– О, нет, – вырвалось у меня.

Страх, подкравшийся вместе с ответами, вызвал паническую атаку. Меня уже учили с ней справляться, поэтому я тут же среагировала, начав контролировать тело и все его процессы. Из всех дыхательных практик мне лучше всего помогали медленные вдохи и выдохи на пять счетов. Я закрыла глаза и сконцентрировалась на цифрах, превозмогая мнимое чувство нехватки воздуха. Регулируя дыхание, вскоре смогла справиться с учащением пульса. Страх отступал, снизилось потоотделение, и наконец можно было отпустить контроль и расслабиться. Я сделала несколько шагов назад, и обмякла в кресло, сразу накинувшись на кружку с чаем и плитку шоколада. Тут же оказалась креманка с солеными орешками, также опустевшая через мгновение. Сахар, соль и жидкость подействовали в короткий срок, и я смогла с остановками переместиться в спальню.

Но опускать веки было страшно: теперь все трое стояли перед глазами. Я почти физически чувствовала их присутствие. Только бы не вспомнить наши прогулки по паркам, детские ссадины, отпуска на бегу, безумные семейные праздники. Только бы не вспомнить первые цветы от мальчишек, самодельные открытки, смешные поделки и слова «мам, ты красивая». Только бы не вспомнить последние объятья перед отъездом, неловкие поцелуи и ласковое потрепывание волос. «Только не сейчас», – подумала я и погрузилась во тьму.

Возвращение к человеческому режиму сна и питания положительно сказывалось на самочувствии. После продолжительного ночного отдыха, после которого я все равно проснулась разбитой, первым делом поплелась в душ. Там, заглянув в зеркало, я заметила, что кожа обрела нормальный оттенок, синяки исчезли, не оставив следа, даже морщины на лице значительно разгладились, вернув мне молодые годы, побледнели круги под глазами, а во взгляде можно было рассмотреть разгорающуюся искру. В таком виде было не стыдно и в космос полететь.

Однако любое движение давалось с трудом. Приходилось заставлять себя и делать через силу. Я должна была двигаться вперед, даже когда страх практически парализовал тело. Зная, что могу пойти в другой день, например, завтра, но чувствуя, что с каждым днем будет только тягостнее, с каждой секундой в этом доме мне будет сложнее отвернуться от прошлого и посмотреть в будущее.

Я повесила запасные ключи на вешалку и встала у двери с небольшой сумкой. Еще один шаг и я в последний раз переступлю через порог нашего дома. Я настраивала себя все утро, но мне до сих пор было тяжело открыть дверь. Я ругала себя, потому что риелтор уже давно ждала меня внизу. Ждала, но не настаивала. Луиза явно боялась меня – это было видно по глазам и натянутой улыбке. Оформляя документы, она столкнулась с пачкой свидетельств о смерти и, видимо, ожидала от меня неадекватного поведения, перемены настроения, боялась, что я передумаю продавать квартиру, расплачусь или устрою истерику. Она была опытным профессионалом, за что я ее и выбрала, но в жизни она понимала намного меньше, и такие как я ее пугали. Люди, прошедшие огонь, воду и медные трубы и почему-то все еще стоящие на ногах, да еще продают последнюю недвижимость, не могут быть вменяемыми. Это явно читалось на ее лице каждый раз, когда она смотрела на меня.

Но я не гордилась собой в тот момент, а искренне радовалась, что некоторым повезло с судьбой. Эти мысли вызвали у меня улыбку, напряжение немного спало, и я сделала заветный последний шаг. Заперев квартиру, я положила ладонь на дверь и мысленно простилась с каждым уголком каждой комнаты, попрощалась со всеми воспоминаниями, созданными в этом доме, потому что ничего из этого я не брала с собой в новую жизнь.

– Прощай, уютное семейное гнездышко. Принеси счастье следующим обитателям, – беззвучно прошептала я.

– Переезжаете? – оторвал меня от ритуала сосед.

Я кивнула. Ладонь соскользнула с двери и плавно взялась за ручку спортивной сумки.

– Удачи на новом месте!

– Спасибо, – вымученно ответила я.

Отвлекшись, я почувствовала, что внутри что-то оборвалось, и воспользовалась моментом, чтобы скорее покинуть это место. В сумке лежали документы, гаджеты, немного одежды и все, что может понадобиться на первое время. С легким багажом я спустилась вниз, где в вестибюле с улыбкой и явным облегчением встретила меня риелтор. Она старалась не произносить лишних слов, чтобы не вызвать приступа бурных эмоций. Мы заранее обо всем договорились, поэтому она ждала только ключи. Как только заветная связка оказалась в ее руках, она широко улыбнулась и сказала:

– Сегодня же сообщу покупателям, что вы освободили жилплощадь.

– Спасибо вам. С вашей легкой руки у меня квартира с плеч свалилась, – пошутила я.

Рассмеявшись она развернулась и уверенно, даже торжественно, пошла к выходу. Я проводила ее взглядом, вылавливая из общего шума звон брелока. Моего брелока. Это последняя вещь, связывающая меня с прошлым. Мне хотелось броситься за ней, отобрать дорогую сердцу безделушку, чтобы помнить все: любовь, радость, боль. Я хочу помнить эту боль. Но я не успела и дернуться, как Луиза уже подошла к стеклянным дверям, ведущим на улицу. Она заметила брелок, возможно, он бренчал слишком громко или больно бил по пальцам. Вдруг как в замедленной съемке она остановилась, аккуратно освободила кольцо из общей связки и выбросила его в мусорное ведро. Вот так просто и грубо мое прошлое полетело в тартарары. Это должно было меня задеть, но вместо этого ощутила, как тело сотрясалось от смеха. Так выходил страх, он больше не сковывал движения и не путал мысли. Я была свободна. Я шла к ним в параллельный мир.