Читать книгу Замуж за коня - Виктория Ом - Страница 6

– Когда уже железную дорогу до Остловки сделают? – пробурчала я, выбравшись из кареты.

– Не скоро, – огорчил меня Марсель, переступая с ноги на ногу. Это у него выходило так грациозно, что невольно в моей голове заиграл любимый менуэт.

Убедившись в отсутствии свидетелей, поддалась настроению коня: переступила с ноги на ногу, слегка присела и выпрямилась, вытянув руки в стороны.

Марсель замер, уставившись на меня одним глазом.

– У меня всё тело затекло, – объяснила я, расправив плечи и гордо задрав голову.

– Я уж подумал, ты меня обнять хочешь.

– С какой стати мне тебя обнимать? Ты, конечно, милашка, но далеко не котик, чтобы испытывать желание потискать тебя, – огорчила я Марселя, и тот повесил голову. – Это случайно не наш поезд? – сменила я тему.

– Наш, – подтвердил Марсель. – Ты поедешь со мной или велеть Гасу купить тебе билет в пассажирский вагон?

– Два вопроса: «С тобой – это в вагоне для животных?» и «Кто такой Гас?», – спросила, бросив взгляд на кучеров и слугу Марселя, которые выгружали багаж из повозки.

– Гас – мой слуга. И да, я приглашаю вас в вагон для животных.

Я пробежалась взглядом по длинному поезду: вагоны впереди имели окна и милые занавесочки на них, а у вагонов в конце не наблюдалось ни того, ни другого. Попыталась представить, каково это ехать в вагоне без окон и сидений, но в компании животных и непередаваемого амбре, которое долго будет преследовать меня и менять окружающих людей в лицах.

– Нет, спасибо. Я лучше в обычном вагоне поеду.

– Как хочешь, – обронил Марсель и подозвал слугу.

После завершения войны с нашим соседом Вангрией застава разрослась и обзавелась железнодорожной станцией. Помню, как отец разозлился, когда из столицы пришёл отказ в дополнительном финансировании на восстановление города, а затем закипело строительство в опасной близости к полям, которые должны были накормить Остловку. Но это, конечно, после того как в столицу будет отправлена требуемая норма зерна. И никак наоборот, потому что голова, то есть все живущие в столице должны быть накормлены в первую очередь. Сейчас, слава богам, земля даёт небывалые урожаи, и грех жаловаться на то, что было. Теперь это всё в прошлом, словно памятные засечки на дереве.

* * *

Желающих уехать подальше от границы с Вангрией оказалось много, поэтому Гас отдал мне свой билет. Он помог с багажом и ушёл к Марселю. Не позавидовала парню, но работа у него такая – угождать хозяину, а теперь и новой хозяйке.

Устроившись на мягком диванчике, задумалась об отношениях Марселя с Гасом, ведь не каждый будет покупать для своего слуги место в купе.

– Ух, народу столько, будто Вангрия уже объявила о нападении, – ворвалась в купе дородная дама, распространяя приторно-сладкий аромат духов. – Доброе утро, – просияла она, заметив меня.

– Доброе, – выдавила я вежливую улыбку в ответ, не зная куда деться и откуда взять глоток свежего воздуха.

– Поставьте багаж сюда, – указала женщина на свободную полку, расположенную под потолком, и плюхнулась на сидение рядом со мной, освобождая проход для служащего станции. Сухопарый мужчина в синей форме без видимого труда закинул чемоданы и, получив серебряный, откланялся и ушёл, прикрыв за собой дверь в купе – за что я его прокляла мысленно.

– Давайте знакомиться, – предложила дама, пересев на противоположный диванчик. – Харриэт Колридж, – представилась она, важно надув щёки.

– Глория Ми… – запнулась я и замолчала, растерявшись – привыкла представляться фамилией отца, а теперь должна была использовать фамилию мужа, чего, откровенно, делать не хотелось.

– Ми?..

– Миллер, – произнесла целиком и прочистила горло. – Душно здесь, простите, я открою форточку, – с этими словами встала и, дёрнув за щеколды, опустила часть окна, впустив свежего воздуха в купе.

– Едите в столицу? – поинтересовалась леди Колридж.

– Да. – Я села обратно, сложив руки на коленях.

– По делам, погостить или домой?

– Д-домой, – кивнула я и из вежливости спросила: – А вы?

– Домой. Ездила в Курвицу, к родственникам. Пыталась уговорить тётю переехать в столицу. Поговаривают о возможной войне с Вангрией. Вы же знаете, кто занял место старого короля? – шёпотом уточнила она.

– Живя у границы, необходимо быть глухим и слепым, чтобы быть не в курсе происходящего у соседей. Но не всему, что говорят, стоит верить.

– Слухи просто так не возникают, – с жаром ответила леди Колридж. – Уж лучше перестраховаться и убраться от границы подальше, пока Вангрия на самом деле не напала. Чему меня и научила история королевской семьи, так это тому, что своих детей надо воспитывать так, чтобы они не мечтали убить друг друга. У меня чудесные сыновья, – похвасталась она, скользнув взглядом по моим рукам. – Жаль, что вы уже замужем, я бы вас с ними познакомила. Они у меня просто красавцы. И такие умные. А где ваш муж? Почему он отпускает молодую жену одну в дальние поездки?

Я растянула губы в улыбке, мысленно спрашивая: «Почему мне сегодня так везёт?»

– Я путешествую в компании слуг, а слугам не место в купе с благородными леди и сэрами, – ответила, не переставая улыбаться.

Как же я ненавижу такие моменты, когда надо изображать предельную вежливость и тактичность. И в первую очередь из-за того, что я куда младше собеседницы и, судя по её одежде, намного ниже по социальному статусу. Ниже некуда, если учесть то, кто мой супруг. Леди Колридж не обозначила титула, но по тому как нагло она держалась, могу с уверенностью сказать, что он есть и не маленький, а значит, с этой дамой надо быть крайне осторожной.

– Ваш муж – осёл, раз доверят вашу безопасность и жизнь слугам.

– Вы почти угадали, – не удержалась я от комментария.

– У границы совсем не спокойно. Слуг могли подкупить. На вас могли напасть, обворовать и изнасиловать.

– Я столько лет у границы жила, но видимо не у той, где бывали вы.

– А где вы жили?

– В Остловке.

– Совсем близко. К границе. И к заставе. Мне, чтобы успеть на поезд, пришлось выехать из Курвиц в ночи, заранее договорившись с ночными дозорными, чтобы выпустили в такой поздний час из города. Увидев, что моё сопровождение – всего двое слуг, не считая нанятого кучера, они выразили беспокойство о моём благополучии. Со мной по пути могло случиться что угодно, но, слава богам, обошлось.

– Слава богам, – саркастично поддержала её.

– Миледи, не желаете чай? – с этим вопросом к нам заглянул дежурный вагона. Я с радостью согласилась, а леди Колридж засыпала бедного мужчину вопросами:

– Горячий? От горячего я мгновенно вспотею. Чёрный? А белого у вас нет? Мне врач рекомендовал пить белый чай…

– К сожалению, могу предложить только чёрный. И если вы немного подождёте, то он станет нужной вам температуры.

– А пирожков, печенья или пирожных у вас нет?

– После отправления я смогу вам предложить угощения на выбор, – снова не угодил ей дежурный.

– Тогда сахар оставьте, – недовольно бросила леди Колридж, морща нос.

Я поблагодарила мужчину за его труд и принялась потягивать пустой чай, игнорируя тот поток недовольства, полившийся из соседки после того, как дежурный ушёл. Так я против своей воли узнала, как обстоят порядки на новом транспортном направлении – дирижаблях. Там к пассажирам относились как королям и напитки (покрепче чая) с закусками начинали подавать сразу по восшествию на борт. Но на всю Унглию было всего три дирижабля, и курсировали они между пятью самыми крупными городами страны, которые располагались далеко от границы. Обо всём этом леди Колридж посетовала не раз.

Наконец поезд тронулся. Я уже было обрадовалась, но леди Колридж не дремала:

– Дорогая, будь любезна, закрой форточку, мне дует.

– Простите? – я вылупилась на неё, не выдержав такой наглости: я ей что, прислуга? Если это титулованная дама, то исключительно из-за огромного счёта в банке!

– Кхм… Простите, леди Колридж, – повторила я спокойнее, не опускаясь до уровня собеседницы, – но мне душно. Могу предложить поменяться местами, чтобы на вас не дуло.

– Я не люблю ездить спиной по направлению к движению, – заявила она.

– А я не люблю мариноваться в маленьком душном пространстве.

– Тогда тебе стоит прогуляться по коридору, там всегда форточки открыты.

– Я бы прогулялась, если не хотела прилечь и отдохнуть после тяжёлой ночи.

– А что такое ты делала ночью, что чувствуешь усталость?

– Шла пешком из Остловки, чтобы успеть на поезд.

Леди Колридж округлила глаза и прижала подбородок так, что я смогла пересчитать все её богатства, а именно три добротные складки.

– Вы шли пешком из Остловки? – уточнила она. – А я решила, что вы из благовоспитанной семьи.

– Первое впечатление часто обманчиво, – ехидно ответила собеседнице, изо всех сил сдерживая порыв выложить всё, что я о ней думаю. Такое поведение сошло бы мне с рук с Жаннет, но не с незнакомой дамой, которая, оскорбившись, может вознамериться устроить дуэль мужей. Что бы в итоге не выбрали – пистолеты или старые добрые мечи, мой муж проиграл бы. Если только слуге не позволено содействовать в таких случаях.

Леди Колридж состроила кислую мину, встала и вышла. Через несколько минут она вернулась в компании дежурного по вагону и заставила его закрыть форточку.

– Что-нибудь ещё, миледи? – вежливо спросил дежурный.

– Да, – оживилась я, – откройте, пожалуйста, форточку, а то тут так душно. – Демонстративно обмахнулась рукой, закатив глаза.

Бедолага испуганно посмотрел на мою соседку. Та одним взглядом отговорила дежурного вникать в детали проблемы «душно-дует».

– Если я найду место в другом купе или кто-нибудь согласится с вами поменяться, вы готовы?.. – неуверенным тоном обратился ко мне мужчина, понимая, что с женщиной постарше такое наглое предложение не пройдёт безнаказанно.

– Готова, – согласилась, не дав ему договорить. – В противном случае у вас будут проблемы с моим мужем, а мой муж – министр при дворе короля, – не побоялась я использовать главный козырь, приврав немного.

– И жена министра ходит пешком? – не поверила леди Колридж.

– Мне врач рекомендовал каждый день гулять по нескольку часов. В дороге я буду лишена такой возможности, поэтому решила эту проблему разом, отгуляв всю норму за несколько дней.

Дама смотрела на меня, как на безумную. Казалось, она вот-вот выразит желание воспользоваться предложением дежурного вместо меня, но гордость удерживала её на уже согретом широким задом сидении.